– Да, глупо получилось, – рассмеялась она. – Но это ведь в прошлом? Ты не злишься на меня? – Не расскажешь, почему ты так решила? Что я Раван? И еще, ты ничего не узнала про мой браслет? Ну, я не мог не спросить об этом, нельзя было выходить из образа, к тому же я надеялся получить еще какую-нибудь информацию. Да и я знал, что ничего она не узнала, будь иначе, вряд ли бы я тут сидел. – Нет, – пожала она плечами. – Про браслет ничего не узнала. А про повелителя ракшасов – это были слухи и вообще глупая ошибка. – А подробнее? Амали волооко посмотрела, губ коснулась легкая, грустная улыбка. Значит, не собирается отвечать. – Твоя охранница, эта Айриса, она тебе нравится? Да? – внезапно спросила Амали, застав меня врасплох. Как же резко она сменила тему. Я непонимающе улыбнулся. Амали подалась чуть вперед, так, что ее красивая грудь аппетитно выглядывала из выреза. – Так как? Нравится? Она красивая и… – Амали повела плечом и так грустно добавила: – И свободная. – Это как-то относится к учебе? – усмехнулся я. Что это вдруг на нее нашло? – Нет. Простой вопрос, простая беседа, люди иногда обсуждают такое, – улыбнулась Амали. – Тебе сложно ответить? – Я не хочу отвечать, – резко ответил я, слишком резко, можно было и помягче. Амали потупила глаза, торопливо раскрыла книгу и уставилась бездумно на строчки. – Прости, – тихо сказала она. И снова она играет на эмоциях. Я не понимал, как она это делает. Не понимал, мои это чувства или ее манипуляции, и меня это злило. Вот и сейчас один взмах ресниц, покорность, опущенная очаровательная головка, а я уже ощущаю себя виноватым. – Зачем ты спрашиваешь? – осторожно поинтересовался я. Амали подняла глаза, легкая, довольная улыбка коснулась ее уст. – Возможно, это любопытство. А может быть, – она лукаво посмотрела, снова улыбнулась, – а может, я просто ревную. Играет! Я рассмеялся. Это был единственный способ сбросить с себя нахлынувшее наваждение. Одно слово, и я чувствую, как учащается пульс, как кровь разгоняется, пульсируя в висках. Да что, черт возьми, ты творишь? – Что смешного, Азиз? – она улыбалась, но как-то грустно или даже отчаянно. Я перестал смеяться, подался вперед, так, чтобы она меня слышала. – Зачем ты это делаешь? – шепотом спросил я. – Что делаю? – так же шепотом спросила она, приблизившись и слегка коснувшись губами моего уха. – Ты знаешь. – Нет. – Знаешь! – Я сжал ее ладонь. – Я – племянник Зунара Хала, Зунар – глава клана, а ты – его наложница. Что ты сейчас делаешь, Амали? Она перестала улыбаться. Теперь отчаянье в ее глазах было очевидным и неприкрытым. Амали вытянула руку из моей хватки, опустила глаза, затем отвернулась. – Ты сама сказала мне тогда, что это может стоить тебе жизни. Что ты делаешь сейчас, Амали? Зачем? Она не отвечала. – Тебе приказал это делать твой орден, верно? Амали резко повернулась и уставилась на меня своими огромными, полными изумления серыми глазами. – Что? При чем тут орден?! – Твой орден велел тебе следить за мной? Браслеты, повелитель ракшасов – это ведь все твой орден Накта Гулаад? Верно? Амали еще больше округлила глаза. – Что? Откуда ты об этом знаешь? – Она медленно и настороженно начала отодвигаться. – Догадался. Чакра головы, помнишь? – Догадался, – растерянно повторила она и закивала. Я ликовал. Я попал в самую точку, теперь надо было дожать. – Так что? Расскажешь? – Я не могу, – ужаснувшись, Амали перешла на шепот. – Если кто-то узнает… Никому не говори. Меня могут убить из-за этого. Орден очень опасен, Азиз. Они не прощают нарушений правил, не прощают ошибок. Они убивают… Амали будто бы подавилась, закашлялась. – Своих послушниц… За…за…за… – Амали начала заикаться, с ужасом глядя на меня. – Измена пати… Смер… Она словно давилась словами. Что происходит? – Тебе плохо? – Я вскочил, налил ей стакан воды, протянул. Амали растерянно улыбнулась, отрицательно закачала головой. – Не нужно. Просто не могу. Орден боится замарать репутацию и ни перед чем не… – Она принялась кашлять, взяла, наконец, стакан, осушила его наполовину, затем шумно выдохнула. – Лучше не спрашивай. Если они узнают, что я рассказала тебе про пророчество… – Амали осеклась, в ужасе прикрыла рот обеими руками. Проговорилась! – Какое пророчество, Амали? – осторожно спросил я. – Я не могу. Не спрашивай. Никогда. Извини! Амали резко вскочила и спешно покинула комнату. А я остался озадаченно обдумывать все, что она сказала про орден. Не просто орден наложниц, здесь что-то большее, чем лежит на поверхности. Пророчество, повелитель ракшасов, охота на землян… Слишком мало информации. Но этого достаточно, чтобы насторожиться и начать опасаться. Но в этом я решил разобраться потом. Сейчас я судорожно обмозговывал все риски. Если они могли вычислять нас по браслетам, а сейчас мой браслет покоится в потайном кармане куртки… Его, конечно, могут найти, но чтобы обыскивать меня, нужны веские основания. И император, он ведь тоже знал про браслеты. Значит, орден связан с императором. Наверняка связан. А если они уже знают, кто мы такие или, что еще хуже, знают про проход? Мне стало не по себе. Тогда любой, кто приблизится к исходной точке, тут же будет пойман как чужак. И чем это чревато? В нашем мире человека с этой стороны, скорее всего, держали бы взаперти и педантично выпытывали информацию о Хеме. А что ждет иномирянца в Хеме? Мне опасаться нечего, я в лучших условиях, чем остальные агенты. Благодаря Амали и моей крепкой легенде мне разоблачения опасаться не стоило. Но вот что будет с остальными? Я подавил в себе чувство вины. Я уже предупредил Землю об охоте на наших и больше ничего поделать не могу. В Хеме мы – каждый сам по себе и сам за себя. Кому-то повезло больше, кому-то меньше. И, честно говоря, единственное, что меня волновало, это сестры. Ведь если проход теперь охраняют, значит, я никогда не смогу забрать сюда Леру и Женю, и, скорее всего, связь с Землей будет разорвана. Но я все же надеялся, что местные не найдут проход, что наши агенты не выдадут информацию о нем. Хотя, почему? Я не был уверен, что сам бы не рассказал. К тому же могли быть ракта, умеющие читать мысли или видеть воспоминания. И, скорее всего, такие есть. Плохо, все плохо. Единственное, что выбивалось из общей картины моих догадок и совершенно не вписывалось во всю эту историю, идиотский повелитель ракшасов и какое-то пророчество. Причем когда Амали о нем проговорилась, ее это весьма напугало. Возможно, это недостающий элемент, который должен расставить все по местам. Значит, нужно продолжать давить на Амали и постараться выяснить, что она знает о нас. Здесь нужно думать, и паника ни к чему. Но я просто обязан в этом разобраться и выяснить про проход. Глава 15 Потрясение Часть 1 Территории Сорахашер, Форхад Надим Люмб стоял у окна. Он следил из-за занавески за происходящим в городе. Капи уже захватили источник Игал и теперь прорывались в город. Звуки стрельбы не прекращались, было ясно, что городу не выстоять. Все основные силы были брошены в наступление, а подкрепление слишком задерживалось. Надим все не мог поверить, что им удалось захватить источник, ведь он, как стратегически важный объект, охранялся особенно тщательно: сорок два бойца ракта, четыреста преданных тамас и шестьсот наемников. Надим смотрел, как пылает городская ратуша, ее еще не успели восстановить после нападения Вайно, и, обставленная строительными лесами, она горела теперь еще стремительней. Ярко в ночи пылали дома и магазины, и вместе с ним то тут, то там вспыхивали новые всполохи. Капи намеренно жгли город. Надим с жалостью отметил про себя, что в родовое поместье Игал до сих пор не попали. Дом Надима находился в центре города, недалеко от ратуши и городской площади, и он хорошо слышал и крики, и стрельбу, видел, как город заполоняют люди в бежевокоричневой форме. Они здесь чувствуют себя хозяевами. Заходят в дома, командуют, выводят и расстреливают тех, кто сопротивляется, остальных берут в плен, а дома сжигают. Надим мог уехать еще вчера, как сделала вся знать, которая была в городе. Отец велел ему уехать. Но Надим не уехал. Он наблюдал за всем происходящим с хладнокровным спокойствием. Он уже давно решил. У него было два варианта в случае захвата города. Что бы там ни было, но умирать он не собирался. Если успеет подкрепление, он станет героем, который стойко выдержал осаду города, если же они не успеют… В дверь дома постучали: