Преданный вытянулся по струнке. – Сколько времени займет дорога, если будем ехать по прямой на всей скорости? – Двадцать-тридцать минут, свамен. Двадцать минут. Значит, у нас будет сорок минут, чтобы прорваться в источник. Мы должны войти в источник и освободить его, Микчо прав. Ко мне подошла Айриса, незаметно взяла меня за руку и тут же отпустила. – Ты так и не сказал нам, какой у нас план, – неуверенно улыбнулась она. – Мы должны войти в источник, – сказал я. Айриса непонимающе и одновременно удивленно уставилась на меня. Я не отвечал, я продолжал просчитывать все риски и слабые места моего плана, прежде чем сообщу о нем. – Ты должен сообщить всем, Азиз, ребята ждут, – сказала Айриса, испытующе сверля меня взглядом. Я сделал глубокий вдох и повернулся ко всем, несколько раз хлопнул в ладоши, привлекая внимание. Вся группа вмиг притихла, повернув внимательные взгляды в мою сторону. – Наша цель – источник Игал, – сказал я. – Мы должны отрезать Капи доступ к источнику и лишить их возможности использовать энергию и подключать к нему своих людей. Я буду держать щит так долго, насколько это возможно. Если мы найдем Видящего Миро, если он еще жив, мы сможем переподключить Манану и тогда увеличить щит. Если Видящий Миро мертв, мы должны взять в плен Видящего Капи. В любом случае Видящий при источнике будет, иначе Капи не смогли бы отключить наших людей. С Видящим сможем продержаться дольше и дождаться подкрепления из Гиргит. Но для этого нам надо войти внутрь. Это единственная возможность отрезать Капи и остаться неуязвимыми. Источник они разрушать не станут, прорваться внутрь к нам не смогут. Любой прорвавшийся в узкий коридор будет тут же расстрелян, а мы останемся в безопасности даже с малым щитом. – А если в ком-то проснется проклятие Чидьеты? – вкрадчиво спросила Айриса, внимательно посмотрев на меня. – Будем надеяться, что этого не случится. Бойцы озадаченно переглядывались, но никто не сказал ни слова. Для тамас войти в источник – значит нарушить закон. Я им приказал его нарушить с согласия Зунара, другого выхода не видел ни он, ни я. И бойцы, очевидно, понимали, что выбора у нас нет. Никто не перечил, никто не спрашивал, все молчаливо приняли к сведению. Я взглянул на небо. Чистое, голубое небо, бескрайние зеленые моря полей, колышущиеся от тихого, спокойного ветерка. Идиллия. Если бы не этот так резко контрастирующий беспрерывный звук. Там, вдалеке, где поднимался в небо световой столп источника, не прекращался раскат бьющих по Форхаду артиллерийских снарядов. Там ад. И нам нужно туда. – Пора! Выдвигаемся! – скомандовал я, решительно зашагав к машине. Глава 17 В эпицентре Часть 1 Мы ехали в два ряда по четыре машины. Наш внедорожник, где находился я с Мананой, был в центре. Я уже успел разобраться в том, как работает ее дар. Еще в вертолете понял и уловил потоки, а когда приземлились, отошел и бросил камень в щит, чтобы увидеть его действие воочию. Работал щит по своим правилам. Он сдерживал атаки, но без препятствий впускал любого, кто хотел бы войти. Также защитник мог сам впустить в щит, к примеру, дуло пистолета по неосторожности и получить пулю. Насколько я понял, еще щит реагирует на скорость и силу. Если скорость входящего внутрь предмета невелика, он без труда пропускает, если же в нас будет лететь снаряд, щит не пропустит. И, кажется, живых существ он также впускал без проблем. Причем так работал дар любого защитника. Почему именно так, я не понимал. Было бы куда удобнее, если бы щит вообще никого не впускал и не выпускал. Но, разобравшись, теперь я без труда отражал его. Радиус сорок метров. Двадцать – вперед и двадцать – назад. Слишком мало для едущих машин, но достаточно для нашей группы из сорока двух человек. Если нам придется перемещаться своим ходом, щит с легкостью покроет всех. По полям мы ехали недолго и вскоре выбрались на дорогу. Теперь мы гнали на всех парах, старались придерживаться изначально оговоренной одинаковой скорости, выдерживать расстояние, чтобы не врезаться в друг друга. Айриса толкнула меня легонько в бок локтем: – Свамен, – вырвала она меня из размышлений. Охранница встревоженно глядела в окно, я тоже перевел взгляд туда, куда смотрела она. Вдалеке в чистом голубом небе висел клубящийся черный дым. Из-за деревьев не было понятно, что именно горит. – Где это, в центре? – спросил я. – Нет, свамен, – медленно произнесла Айриса. – Там родовое поместье Игал. Это оно горит. Я сжал кулаки, ярость Алисаны буквально задушила меня. Захлестнуло шквалом эмоций: отчаянье, ненависть, боль. Они были настолько сильны, что в них утонуло мое проклюнувшееся негодование и злость. «Это все, что осталось от нас! Наш город, наш дом…» Мы были близко к источнику, Алисана обрела силу, и теперь я отчетливо слышал ее голос и ощущал сильнее чувства. Она горевала. Там, в тихом, укромном месте, выкроенном родовым медальоном в моем подсознании для нее, она разрывалась на части от отчаянья и горя. «Прости», – мысленно произнес я и отключился от Алисаны. Наша эмпатическая связь сейчас мне будет только мешать. Я оставил скорбеть ее одну и чувствовал угрызения совести, но это все ненадолго. Позже я верну ее, позже она мне может понадобиться. А сейчас мне нужна концентрация. Мой разум не должен быть затуманенным посторонними эмоциями. Я думал и прикидывал, хватает ли щита на передние и задние машины? Это мне предстояло узнать совсем скоро, ведь впереди показался первый охранный пост. Капи увидели нас давно и уже были в полной боевой готовности. Первой группе повезло больше всех. Именно им предстояло узнать, что у нас щит. Они стреляли, щит не пропускал ничего. Зато выпускал. Из окон наши бойцы расстреляли всех, кто не спрятался, еще на подъезде к посту. Манана уронила голову на колени, обхватив ее руками, будто это не она была защитницей. Кажется, я знаю, откуда у нее этот дар. Большей трусихи, чем Манана, еще поискать надо. Со следующим постом уже было сложнее. Им успели передать. Но времени подготовиться у них все же не было. Несколько бойцов выбежали на дорогу в момент, когда мы проезжали, попав внутрь щита, и успели выпустить пулеметные очереди по машинам, целясь в стрелков. К счастью, мы успели проскочить и снять одного из пулеметчиков. Будь бойцы Капи посмекалистей, стреляли бы по колесам, а не по бойцам. И следующие оказались именно такими. Смекалистыми. Наши стрелки стреляли во всех, кто двигался. Мы знали наши слабые места. Дорога не такая уж и широкая, все, кто попадал в щит, когда мы проезжали, представляли опасность. Одного из обезьян мы упустили. Он выпрыгнул из укрытия с такой скоростью, что невозможно было уследить. Очевидно, ракта, владеющий скоростью. Он распластался на асфальте и принялся стрелять по колесам передних машин. Правый внедорожник повело в сторону. Водитель резко выкрутил руль в сторону охранного наспех сооруженного поста, наехав на глупого героя, лежащего на асфальте. Масару начал тормозить, как и внедорожники, едущие впереди и позади. Нам нельзя тормозить! Но иначе мы напоролись бы на передний внедорожник, который мы теперь безвозвратно потеряли, как и всех бойцов, сидящих в нем. Он вывернул на обочину, а мы понеслись дальше, попутно перестраиваясь и выравнивания скорость. Сзади загрохотали выстрелы. Наших бойцов расстреливали, а мы ничего не могли поделать. Я подавил в себе так некстати проснувшееся чувство вины. Нам нельзя было останавливаться. Скорость играла за нас, а время – против нас. – Сколько еще будет постов? – спросил я, пытаясь разглядеть через лобовое стекло дорогу, но там был только зад впереди идущего внедорожника. – Не знаю, свамен, – ответил Масару. – Но думаю, впереди нас ждет крупная, хорошо вооруженная группа. Мы подъезжаем к источнику Игал. – Впереди застава, – раздалось из рации в подтверждение моих слов. – Вижу большую группу на пути. – Свамен, предлагаю остановиться, – торопливо сказал Масару. Я понял, чего он опасается. Я схватил рацию. – Тормозим в тридцати метрах от заставы, – приказал я. Наша колонна сбавила скорость. – Занимаем позиции, не даем никому прорваться в щит, – сказал я, когда колонна замерла. Все бойцы знали, что делать. Обученным с детства работать в команде, вышколенным до автоматизма бойцам не нужны были дополнительные указания. Не группа наемников, а какой-то биологический механизм с общим сознанием. Они работали так слаженно, что мне оставалось только восхищаться их подготовкой. Раз! И мы все выскочили из машин, кроме Мананы, конечно же. Эта снова вжалась в сиденье, прикрывая голову и шепотом молясь. Два! И мы заняли боевые позиции. Первый ряд – положение лежа, второй – на колено, мы, последний ряд, стреляли стоя. Запах раскаленного железа, неутихающий грохот от автоматных очередей. Мы были одним механизмом, одним организмом, мы обстреливали заставу, не давая возможности Капи и носа высунуть. Я держал щит, мне удавалось это без труда. В нашу сторону летели гранаты и взрывались, красиво очерчивая контуры полусферического щита огнем. Это было действительно красиво. Пули расплющивались о щит, гранаты разрывались и разлетались мелкими осколками в стороны. А мы продолжали стрелять, делая перерывы все длиннее и длиннее. Перезаряжая оружие, меняя раскаленные автоматы, давая возможность Капи высовываться и получать свою порцию свинца. Но время играло не в нашу пользу. Время стремительно ускользало. Скоро у Мананы закончится энергия, и радиус щита резко сократится вдвое. И тогда нам всем не прорваться. – Перемещаем щит, – скомандовал я. Правда, мне нужна была для этого Манана, которую еще попробуй вытащи из машины. Бойцы прекратили стрелять. Я подскочил к внедорожнику. – На выход, – сказал я защитнице, которая улеглась на сиденье и зажала уши. – Что? Я туда не пойду! – округлив в ужасе глаза, взвизгнула она. Я схватил ее за руку и буквально выдернул из салона. Сейчас было не до любезностей, время поджимало. – Да что ты себе позволяешь? – забыв про этикет и отбросив уважительное обращение, заверещала она. – Мне нужно разобрать заставу, переместить щит, иначе нам не проехать, – отчеканил я, продолжая тянуть Манану к группе. – Там стрельба, ты обещал мне безопасность! Я резко остановился. У дамы явно началась истерика. Неужели Гиргит никогда не использовали свою защитницу в боевых операциях?