– Так точно, капитан… – Крокус, – его ладонь вместе с новым удостоверением буквально утонула в широкой лапище полицейского. – Капитан Крокус. Для тебя просто – «капитан». А ты… – Лейтенант Хватов. Гурий Хват… – Можно просто «хват»? – его слегка пихнули локтем в бок. Удар вышел мягким, но таким сильным, что, не придерживая его капитан за руку, юноша отлетел бы к противоположной стене. – Так…э-э… – Да брось этот официоз, хват, – почему-то юноше показалось, что его фамилию произнесли именно с маленькой буквы. – Не на плацу. А в глубоком космосе вообще порой не до субординации. Когда третью внутреннюю неделю болтаешься в глубоком внеземелье, как то самое в этом самом, а вокруг – ничегошеньки… Ладно, стажер, сходишь с нами в патруль, попробуешь глубокого космоса, сам поймешь. Пошли. – Куда? – Как – «куда»? Знакомиться с кораблем. Мы как раз в рейд должны выйти. – В рейд? – услышав магическое слово, Гурий встрепенулся и без сопротивления позволил увлечь себя в лифт. – Ага. В сектор 24-А/8 Лямбды Таракана, будь он неладен, – и капитан выдал парочку слов, которые стеснялся поизносить даже его дядюшка. – Э-э… там много пиратов и контрабандистов? – рискнул предположить он. – Хуже, – его впихнули в коробку лифта. – Там ничего нет. Весь этот хренов Таракан – одна сплошная дыра, так ее и разэдак. Шесть звезд, – капитан Крокус растопырил пальцы свободной руки. – И на всю шестерку только десять планет. Из них четыре – голые камни и только на трех что-то шевелится. Ну, еще на трех колонии, но это не наши, это ксеносы, к ним без крайней нужды лучше не соваться. Только если с техникой проблемы, а до ближайшей станции не дотянем. Да и то на двух без скафандра полной защиты делать нечего. Метан и кислотные дожди, – капитан сплюнул, чудом не попав на ботинок Гурия. Лифт стремительно ринулся вниз, и с такой же скоростью, если не быстрее, упало настроение юноши. – Но тогда зачем мы туда летим, если там все настолько…э-э… – залепетал он. – Бесперспективно, хочешь сказать? А потому, что мы же Интер-галакпол. Там в паре парсеков от Лямбды три межгалактические трассы проходят. И ксеносы летают. А вдруг у них проблемы? Вдруг чего случится? А тут – мы. – Сидим и ждем, как бы чего не случилось? – Вижу, ты схватываешь на лету. Сработаемся! Его опять хлопнули по плечу, и на сей раз он ударился о стенку лифта. Тот остановился как раз в эту секунду, так что силой инерции Гурия швырнуло прямо на капитана. Тот успел отстраниться, и юноша едва удержался на ногах, вываливаясь из кабины и озираясь по сторонам. Это был вовсе не первый этаж местного отделения Интергалакпола, куда он явился час тому назад по направлению. Судя по всему, лифт затормозил в подвальном помещении – голые стены, лишенные окон, ряды светильников под потолком, несколько разноцветных стрелок на полу и десятка полтора дверей в трех расходящихся по все стороны коридорах. И – ни души, хотя откуда-то доносились звуки музыки и, время от времени, какие-то бухающие удары и щелчки. – Стоять, стажер! И топай. Нам еще тебя на довольствие ставить, комбез выписать, оружие там, то-се, а времени в обрез! Сегодня ночевать уже будешь на новом месте! Юноша кивнул и трусцой поспешил за широко шагавшим капитаном. – Но погодите, – вспомнилось ему, – а как же наша главная обязанность? Ловить пиратов и… Капитан затормозил так резко, что Гурий чуть не расквасил нос о его нагрудные нашивки. – Пиратов ловить? – сверху вниз глянул он. – Преступников космических? Будут тебе пираты, стажер. Обязательно будут. Потом. Если доживешь! И что-то подсказало Гурию, что уточнять, что новое начальство имеет в виду, сейчас не стоит. Глава 3. Рой сам не ожидал, что это однажды случится. Но – случилось. Когда его вызвали в форт и вручили повестку, он сперва не понял, что это и с минуту просто вертел в руках пластиковый квадратик, пока не догадался прочесть выбитые на нем знаки. Потом еще целую минуту тупо смотрел на них, ожидая, что они вот-вот исчезнут, как исчезает роса под солнцем. Но пластик оставался пластиком, и знаки на нем никуда не делись. – Чего смотришь? – командир форта устало вздохнул. – Читать разучился? – Нет, гражданин начальник, не разучился. Просто… это правда? – А то! Радуйся! Рой кивнул. Надо было как-то отреагировать на подарок судьбы, и он выдавил: – Спасибо. – Всей вашей бригаде объявлена благодарность за ударный труд, – командир форта решил, что этот мужик нарочно только притворяется грамотным. Чтобы его позлить! Вон повестку как-то боком держит… – В следующий выходной всем вам предписано прибыть сюда для чествования и вручения…э-э… награды. – Ага, – кивнул Рой. – В выходной. – Как всегда, к полудню. Не опаздывать. – Ага, – повторил Рой. Командир презрительно поморщился. С кем только приходится иметь дело! Необразованное мужичье! Впрочем, что с них взять. Большинство населения окрестных поселков – каторжники, подонки общества, представители так называемого «социального дна», которых правительство поставляет на планету для ее освоения. И пусть у некоторых за плечами не только колледж, но и высшее образование, это не мешает им быть и оставаться всего-навсего каторжниками. Даже после того, как, согласно контракту, им выходит амнистия. Закон империи суров – пять лет отработаешь на освоении дикой планеты и можешь быть свободен. Делай, что хочешь, лети, куда хочешь и живи, как хочешь… при условии, если тебе дадут такую возможность – улететь с этой планеты. – Иди! – Ага, – на сей раз в единственном слове мелькнула какая-то интонация, и командир сдержал раздражение и поскорее отвернулся, всем своим видом показывая, что слишком занят, чтобы и дальше продолжать беседу. Командир пограничного форта – должность в самом деле ответственная, поскольку граница тут практически везде. Всего четверть века назад планету Гудзон нанесли на звездные карты. По обычаю, имя ей дали открывшие ее звездопроходцы, сообразуясь с какими-то своими ассоциациями, и таковой ей и придется оставаться до скончания века. Или же, если внезапно не отыщется где-нибудь в джунглях местная цивилизация – тогда планету волей-неволей придется переименовывать в соответствие с наречием аборигенов. Но пока аборигены не найдены – оставаться ей Гудзоном с чьей-то легкой руки. А что такого? Нормальное название, ничем не хуже, например, Кофемолки-13, где прошло детство самого командира форта, майора Гравера. Люди осваивали планету уже больше двадцати лет, строя форты по берегам рек и основывая поселения, по традиции располагавшиеся на расстоянии не более одного дня пути от укрепленных стен форта. Город – он же Столица – тут пока один, основанный на месте приземления первого корабля. Только тут и была высокая цивилизация – средства дальней связи, техника, современное оружие, силовые поля и энергетические установки. Излишки сбывались в форты, пафосно именовавшиеся форпостами цивилизации. Вокруг каждого форта веером располагались небольшие поселения численностью от десяти до полутора дюжин человек в каждом. Раз в месяц обитатели поселений собирались в форт для обмена товарами и новостями. Два раза в год форты устраивали большие ярмарки, каждый раз выбирая по жребию, какой из них будет «принимать гостей» – выборные делегации от соседей. Цель была та же самая – обмен товарами и новостями. Новостями считались любые «мелочи жизни» – от драки в кабачке до обнаружения нового вида животных. Всю же прочую информацию о внешнем мире – где было основано новое поселение, где разрушено старое и по какой причине, прилетали корабли из внешнего мира и не случалось ли где-нибудь необъяснимых явлений – разносили бродячие торговцы, ездящие от форта к форту независимо от ярмарок. Они единственные торговали «экспортным товаром» – то есть тем, что закупали либо в самой Столице, либо привозили небольшими партиями с других планет. На Гудзоне с руками отрывали абсолютно все – приправы, видео, женские украшения, детали бытовой техники, сувениры, лекарства, оружие и так далее. В конце этого месяца именно в их форте должна была состояться очередная ярмарка, на которой главной новостью будет вручение награды бригаде Роя. Рой жил на этой планете восьмой год. Первые пять лет были самыми трудными – тогда он и его люди, которые тогда еще не были его людьми в прямом смысле слова, работали и жили тут на поселении. Гудзон нуждался не просто в рабочих руках – он нуждался в неприхотливых переселенцах, готовых довольствоваться таким минимумом удобств и условий жизни, которые вогнали бы в ступор и панику любого цивилизованного человека. Переселенцах, которые не требовали инфранета, парков развлечений, суши-баров и салонов красоты, не говоря уже о круглосуточных супермаркетах и стоканальном телевидении. Переселенцах, которые могли месяцами существовать на сухом пайке и готовы были в случае перебоев с питанием не устраивать забастовки и не впадать в панику, а идти добывать пропитание из окружающего мира. Переселенцах, которым наплевать, когда последний раз стиралось постельное белье и для которых ближайший сортир находится под ближайшим кустом. Короче, Гудзон нуждался в каторжниках. В тех, кто оступился, совершил преступление и теперь трудом и лишениями должен искупить свою вину перед обществом. Пять лет они работали, возводя форты, корчуя лес и обрабатывая землю. Пять лет воевали с природой, добывая с планеты редкие породы древесины, уникальных животных, а также перловицы – странные полупрозрачные икринки, которые иногда находили в желудках местных рыб-вертячек. Врач, наблюдавший за жизнью каторжников и первым догадавшийся, что перловицы как-то странно влияют на организм, обнародовал свои наблюдения – и улетел с Гудзона миллиардером, а перловицы теперь были одной из статей дохода колонистов, наряду с ценной древесиной беломров, а также кореньями и деликатесными грибами. Пять лет Рой работал на империю, отрабатывая свой «долг», а три года назад ему и остальной партии – тем, кто остался в живых – объявили, что они свободны и могут отправляться, куда захотят. Большинство решили остаться – хотя бы потому, что если сюда их доставили бесплатно, то обратно им пришлось приобретать билеты на свои деньги. На деньги, которых у каторжников не было. Да и попробуй достань билет на пассажирский лайнер, если он прибывает в столицу всего раз в месяц и привозит либо оборудование, либо новую партию «добровольных переселенцев». В лучшем случае тебя возьмут исключительно для того, чтобы перебросить на соседнюю неосвоенную планету – дескать, лучший отдых это смена видов деятельности. Нет, кому-то удалось уйти. Кто-то переселился в форт, кто-то сумел добраться до столичного космопорта, кто-то даже покинул планету. Большинство из бригады Роя порешили остаться. И как-то само собой получилось, что Рой и стал у них вожаком. Их бригада корчевала лес, добывая драгоценную кору беломра, выискивала каукос – кустарник, в котором ценность представляло все, от мясистых корней до причудливо изогнутых ветвей и листьев всех оттенков пурпура. Из корней добывали сырье для парфюмерии, сучья шли на изготовление мебели и мелких поделок-сувениров. Опилки хорошо горели и отгоняли вредителей, а листья употребляли в пищу – свежие шли в салаты и на похлебку, а высушенные – как приправа. Копали змей-корень, лопатник, заготавливали мешками опадающую листву лиссорина… всего не перечислишь. Даже те самые пресловутые перловицы иногда вылавливали. На расчищенных участках высаживали либо хлеб, либо местные ягодные кустарники, которые оказались вполне съедобны, а некоторые ягоды могли заменить овощи. Где-то по старинке трудились вручную, где-то применяли технику – чаще всего для того, чтобы отвезти заготовленное сырье и урожай в форт. Бригада Роя в этом месяце каждую неделю отправляла в форт три полных корой беломра платформы, а перед самой ярмаркой даже сделала две дополнительные ходки – итого шесть платформ за пять дней! На ярмарку они тоже приехали не с пустыми руками – привезли две дюжины мешков с листвой лиссорина, а еще привезли десяток шкурок местных зверей, выделанных с головами и лапами, не считая всякой мелочи типа ранних ягод и хлоп-грибов и несколько горстей перловиц. Таких зверей – угольно-черных с полосой желтого меха по хребту и полосками на лапах – в форте еще не видели. К платформам Роя то и дело подходили любопытные, щупали мех, заглядывали зверям в морды, расспрашивали о повадках куссов – так охотники назвали странных зверей. За них давали запчасти для машины, ткани, зерно и зарядники для лазерных винтовок, но почти все шкурки пришлось подарить, поскольку блестящий гладкий мех приглянулся начальству. А потом наступила сама церемония награждения. – Высоко ценя качество и количество выполняемой работы, – командир говорил больше для гостей из соседних фортов, случившихся тут проездом, – правительство решило отметить работу бригады поселка 16-А тем, что закупает у нее по розничной цене не только весь урожая нынешнего года, но и также урожай года будущего, в доказательство чего вручается этот кредитный билет. Обменять его на деньги можно на любой планете в течение месяца, начиная с сегодняшней даты. Поздравляю! Он протянул Рою пластиковый прямоугольник, на котором были выдавлены несколько защитных символов и пятнадцатизначный код. Рой, который последний раз держал в руках нечто подобное еще до суда, озадаченно повертел его в пальцах: – Это чего? – Награда, – прошипел командир форта. – Деньги, болван. – Но это… кредитка! – И что? – тупость этого мужика снова начала раздражать. Командир форта читал личные дела каждого – ну, или почти каждого поселенца и всякий раз, сталкиваясь с некоторыми, давался диву – ну как такие тупые идиоты могли совершить все те преступления, в которых их обвиняли! Для этого надо соображать немного лучше, чем стадо баранов! – Ее надо обналичить! – Да! И вам предоставляется право это сделать. – Но… не здесь? – Разумеется! Придется отправиться в банк. – Но это же… на другой планете! – И что тут такого? Кто-нибудь возьмет отпуск, слетает, обналичит чек… – Кто-нибудь? Майор Гравер попытался сосчитать до десяти, чтобы успокоиться, но сбился на счете «три». – Кто-нибудь один, – прошипел он. – Или ты думаешь, что я позволю сорваться с места всей бригаде? Вот-вот поспеет змей-корень. Да и сезон листопада у лиссорина в самом разгаре. А беломры? Не забывай, вы уже продали будущий урожай. Хотите прикарманить денежки даром? Нет уж! Не выйдет!.. Короче, вот вам новость. В столицу завтра прибывает челнок с транскосмического фрегата «Светлый Путь». Выбирайте одного из бригады и пусть слетает за вашими деньгами. Свободен! Рой попятился.