Проплешины обугленной земли были саженей по двадцать в диаметре, от сотен людей остались только пепел и сажа, а по краям лежали десятки обожженных, изломанных тел. Враг за секунды потерял почти тысячу человек и дрогнул. Рога затрубили немедленное отступление, и противник побежал. Легионеры Зелода сами оказались не готовы к явленной им мощи и замешкались, когда следовало без остановки гнать баронских вояк. И тогда стало ясно, на что надеялись полководцы Союза городов. В бой вступили маги. Шестнадцать угольно-черных крутящихся смерчей внезапно выросли позади отступающих войск, зацепив несколько десятков несчастных, плоть которых была сорвана с костей в один миг. – Вот ведь парадокс магии, – заметил виконт. – Ураганные смерчи были, считай, в трех десятках саженей, а ветер почти не ощущался. И оттого еще страшней становилось! Вместо того чтобы ударить смерчами по строю легионеров, маги сотворили совсем уж нечто запредельное. Изогнувшись гигантскими червяками, шестнадцать столбов прыгнули навстречу друг другу и потонули в огромной золотистой вспышке, породив мощный поток ветра, а за ним – полотнище искрящегося света. И вот оно-то и попыталось накрыть солдат Зелода. Спас всех король. Его Молот ударил с такой силой, что по телу государя заплясали голубые молнии, а видимый поток ревущего огня в локоть толщиной вонзился прямо в центр чужого заклятия. – Знаете, К’ирсан, я, как и многие, увлекаюсь Искусством, но там было нечто невообразимое. Такое буйство Стихий, такая первозданная ярость, что все потуги магов выглядят чем-то донельзя примитивным и откровенно смешным. – Голос виконта звенел от восхищения, а Кайфат заметил, с каким интересом слушают его капитаны и даже чиновник. В будущем герцоге пропадал талантливейший рассказчик. Полотнище оказалось разорвано в мельчайшие и уже безвредные клочки. Пострадал только левый фланг, который самым краем задело вражеское заклятие. Девять Черных щитоносцев, увешанных амулетами и облаченных в защищенные магией доспехи, были безжалостно уничтожены вражеской волшбой. Их скрюченные тела многим теперь будут долго сниться в кошмарах. Гибель товарища всегда страшней любого ужасного убийства врага. Пока легионеры отходили от шока, в правый фланг баронских войск ударили два полка Тринадцатого легиона и хлынул поток эльфийских стрел. Ряды врага смешались, поднялась паника, предпринял атаку и только что разминувшийся со смертью десант с пузырей. В суматохе магического сражения почти треть метателей подожгли залпами с пузырей, а другие увязли в людской массе и угрозы не представляли. Началось избиение врага. На том берегу Оленди находилось почти девять тысяч солдат Союза городов, остальные бежали, преследуемые малыми пузырями. – Вот только король, говорят, пострадал! Слишком много энергии применил, чуть свою жизнь в таком потоке магии не утопил! – закончил рассказ грасс Емил и с сожалением покачал головой. В этот момент один из капитанов, видимо, решился все-таки сделать замечание сыну влиятельного герцога, слишком уж разоткровенничавшемуся, но тут открылась дверь в кабинет короля, и оттуда вышел королевский маг. – Проходите, – раздраженно, с плохо скрытой усталостью буркнул он и прошагал в коридор. Офицеры тут же встали, заскрипев стульями: судя по словам мага, Его Величество требовал к себе всех. Король сидел за столом, теребя короткий ярко-красный шнур из парадной генеральской амуниции. Лицо Гелида I Ранса оказалось болезненно бледным, губы выглядели бескровными. Рядом с государем стояла чашка с дымящимся отваром, и успокаивающе светил зеленый хрустальный шар на подставке. – Садитесь, уважаемые офицеры! Я рад вас видеть за этим столом, – хрипло проговорил король и закашлялся. Чуть успокоившись, он припал к чашке, осторожно глотая лекарство. Приглядевшись, К’ирсан увидел мельчайшие искорки заклятия, вложенного в напиток. Наконец государю стало лучше, лицо даже немного порозовело, и он возобновил прерванную речь: – Все вы приглашены сюда по одной причине – вы оказались лучшими в решении нестандартных, требующих военного таланта и недюжинной смелости боевых задач. – Гелид окинул четверку офицеров испытующим взором. – Мы только что нанесли страшный удар по армии наглых соседей, от которого они вряд ли оправятся в ближайшие седмицы. Предатель теперь остался один, и этот шанс следует использовать. До коренного перелома войны, за которым окончательная победа, остался только шаг. И мы сделаем его назло врагам! Молодой Ранс замолчал, пристально вглядываясь в лица сидящих перед ним воинов, и увидел лишь сосредоточенность и внимание. – Сохранившие верность короне люди докладывают, что через восемь дней граф Курт Гудкар во главе армии самозванца выйдет из Равеста и двинется на Фиор. Некоторые из вас уже столкнулись с наглыми попытками проторить путь наступающему врагу. – При этом Гелид посмотрел на К’ирсана и улыбнулся. Казалось, что действиям одного лейтенанта он уделял особое внимание. – Наши войска уже готовят ему достойную встречу, но едва ли не главная заповедь войны: сражайся по своим правилам, а не по чужим. Штаб подготовил план, согласно которому в оставшейся почти без войск столице следует провести ряд акций. Попрошу ознакомиться с деталями. – Король разложил на краю стола четыре пакета. – Так уж сложилось, но именно вы станете тем камнем, который перевесит чашу с нашей победой не только в битве, но и во всей войне. Пока офицеры распечатывали плотные конверты и внимательно вчитывались в сухие строчки приказов, король отдыхал, откинувшись на неудобную спинку стула. Время текло медленно, но Гелид Ранс никого не торопил. Все вопросы надо было решить именно сейчас, потом успех задуманного будет зависеть только от этих людей. Наконец, когда лейтенант Емил последним отложил исписанные листки в сторону, Гелид I заговорил вновь: – От вас и ваших людей требуется незаметно войти в Равест и перебить или рассеять отряды городской стражи. На каждом берегу Карсты расположено по две казармы, они-то и будут первой целью атаки. Под прикрытием возникших беспорядков необходимо провести захват наиболее близких приспешников самозванца. – Скучный менторский тон короля на последних словах сменился яростным шепотом: – Живьем брать выродков. Слышите?! Живьем! – Ваше Величество, но почему тогда сам герцог Орвус стоит в списке едва ли не последним? – решился на вопрос неизвестный К’ирсану капитан Скорпионов. – Потому как он всего лишь пустоголовая марионетка в руках умелых кукловодов! Вот они-то на свет не показываются, предпочитают дергать за ниточки из тени, – презрительно бросил король и вновь отпил из чашки. – Мой король, значит, имена главных зачинщиков заговора находятся в этом списке? – осторожно поинтересовался К’ирсан Кайфат, поняв, что никто из его сотоварищей задавать этот вопрос не собирается. – Верно, лейтенант. Некоторые из этих людей – предатели не только собственной чести, но и государства. Теперь уже ясно, что бунтовщики договорились с Союзом городов и Нолдом, купив их поддержку землями предков. – Молодой государь говорил тихо, но многочисленные красные пятна на лице говорили об истинной цене его спокойствия. После ответа Гелида несколько десятков секунд в кабинете стояла тишина, пока король не понял, что больше вопросов не будет. – Вижу, что штабисты на этот раз хорошо потрудились, раз у вас больше нет вопросов. Остается надеяться, что и впредь все будет так же просто и ясно. – Последний Ранс иронично улыбнулся и тут же деловито объявил: – Лэры офицеры! Напоследок хочу сообщить, что после успешного выполнения поставленных задач каждого ждет достойная награда… Да не оставит вас Светлый Оррис! Дружно отдав честь, офицеры заспешили прочь. Отсчет времени начала тайной операции на пока еще вражеской территории уже пошел. На подготовку отрядов к переброске под Равест осталось меньше суток. – Лейтенант Кайфат, задержитесь, – окликнул К’ирсана король, заставив остальных офицеров покоситься на выскочку-лейтенанта. Как только кабинет покинули остальные офицеры и закрылась дверь, Гелид Ранс обратился к Кайфату: – Лейтенант, для вас у меня будет еще одно задание, едва ли не более важное, чем остальные. Вы должны найти посла Нолда и передать ему пакет – не секретарю, охраннику или жене, а именно ему! – Ваше Величество, мне следует знать, что внутри? – спросил Кайфат, вытянувшись перед законным правителем Зелода. – Следует, – согласно кивнул Гелид. – Это предложение о мире в нашей необъявленной войне. Я закрываю глаза на покушение на собственную жизнь, а они – на убийство Безликих и некоторые другие недоразумения. Пусть будет все как прежде… Но только Курт Гудкар должен остаться без их поддержки в грядущей битве! – Простите, Ваше Величество, но какой интерес Нолду заключать этот договор? Ведь если граф Гудкар победит, то… – вежливо попытался уточнить лейтенант. – Передашь послу, что законный король Зелода будет держать сторону островитян в случае их конфликта с народом эльфов!.. …Лейтенанта К’ирсана Кайфата на выходе из королевской резиденции ждал двадцатилетний парнишка в форме матроса воздушного флота Зелода. – Лэр лейтенант! Экипаж воздушного судна «Белая искра» ждет вашего прибытия на борт! – отрапортовал паренек и, не удержавшись, широко улыбнулся. Муштрой с командами пузырей никто не занимался, потому и следовали там скорей духу военного устава, чем его букве. В ответ на это донельзя уставшему командиру Львов оставалось лишь помянуть недобрым словом демонов Бездны. Мечты о ванне и чистой кровати без клопов следовало отложить на очень далекое будущее. Командира опытного от новичка отличает не срок службы и не звание, а способность распределить задачи между подчиненными так, чтобы проблема решалась наилучшим образом и без участия непосредственного начальства. Одним такие решения даются сразу, а другие на всю жизнь становятся для подчиненных пугалом, которое отталкивает своей суетливой бестолковостью и склонностью к работе дровосека, тоже любящего рубить сплеча. Война заставляет иначе смотреть на вещи. Здесь твой отряд или работает, как гномьи часы, или готовься к странствиям в мирах иных, нематериальных. Ведь судят не только клинки врага, но и карающая длань короля. На войне мало выжить, надо выполнить приказ. Утром следующего дня лагерь роты Кайфата напоминал муравейник перед грозой – та же бессмысленная на первый взгляд беготня и спешка, но с видимым порядком и дисциплиной для понимающего наблюдателя. Распределив обязанности между сержантами, К’ирсан ушел в лес к давно облюбованному овражку с чистым родником. Царила в этом месте особая атмосфера умиротворенности и покоя, снимающая боль в ранах душевных и остужающая пыл горячих чувств. Сама земля дышала безмятежностью, давая отдых усталому разуму. Командир Львов иногда приходил сюда по ночам и часами сидел, вслушиваясь в журчание воды и вдыхая запах свежести… Нельзя уйти, не попрощавшись с таким замечательным местом! Может, такая сентиментальность и не к лицу суровому воину, как подумают некоторые новички, но кто собирается перед ними отчитываться?! У самой воды поросший густой травой лежал наверняка уже не одну сотню лет гладкий валун. Кайфат подошел к нему и, наступив ногой, замер. У него всего несколько минут тишины, а после вновь надо возвращаться к обязанностям отца-командира… Но все задумки оказались замками на песке – набежала сильная волна и смыла строение, оставив бессмысленную кучу мокрой грязи. Уединение лейтенанта было безжалостно нарушено. – Лейтенант, вот уж не ожидал, что вы любите природу! – Опасно мягкий голос раздался из-за спины, но едва слышные шаги Кайфат услышал еще раньше. – Она неразумна, а значит, ее не за что ненавидеть, – не оборачиваясь, безжизненно сказал легионер. Шаги пришельца стихли, он замер в сажени от командира Львов. – Знаете, лэр, вы ухитрились произвести на меня в первую нашу встречу сильное впечатление. Мой народ привык к проявлениям любых чувств смертных… Любовь, преклонение, зависть, злоба, ненависть, очень редко – равнодушие, но никогда, никогда мы не сталкивались со столь исступленной ненавистью. Признайтесь, ведь лишь вмешательство сержанта остановило вас? – Голос эльфа Тимуриса звучал странно задумчиво. К’ирсан молчал, словно не слыша чужих слов. Впрочем, советник и не ждал ответа. Он пришел говорить, а не беседовать. – Необычные для смертного способности, вечная маска на лице и перчатки… Это просто не могло не заинтересовать! Да и солдаты только подогревают любопытство. Знаете, что про вас рассказывают легенды? Наверняка знаете. – Казалось, что теперь эльф упивается звуком своего голоса. Торжество и триумф слышались в его словах. – Но больше всего меня заинтересовала ваша аура. В ней ясно видны следы магии древних лесов Маллореана. Колдуны людей просто не способны их заметить, но для эльфа такие вещи естественны как дыхание. Кайфату вдруг подумалось, что они со стороны представляют очень необычное зрелище – расслабленный, занятый неизвестно чем человек и напряженный, готовый к бою эльф за его спиной. Только вот насквозь лжива эта картина. Нет в человеке ни покоя, ни расслабленности. В душе его сжимались тугие кольца холодной, расчетливой ненависти. Слепая ярость опасна для воина, можно уцелеть, лишь обуздав свирепую стихию чувств. – Любопытство оказалось столь велико, что я связался с гвардейцем из свиты князя-мага клана. Подробности разговора дошли до самого чародея Эльнира, и он посвятил немало времени общению со мной… – Тимурис говорил со все большей страстью, пока наконец не воскликнул: – Снимите маску, лейтенант! К’ирсан медленно повернулся и стянул повязку. Пунцовые шрамы на левой половине лица ужасали, но под взглядом эльфа они налились мерзкой чернотой. Советник удовлетворенно кивнул и внезапно потребовал: – Зачем ты понадобился королю, убийца? Что тебе поручил Гелид Ранс? Кайфат продолжал молчать, лишь издевательски ухмыльнулся. – Отвечай, червь! Совет князей теперь знает, что ты выжил после Стражей Реки и где тебя надо искать. И если хочешь легкой смерти и правильного посмертия, то не упорствуй… раб! Ведь ты, до того как стал убийцей, бежал из рабства, так? Совершенно неожиданно для эльфа человек хрипло расхохотался, казалось, будто смех проталкивается через сведенное судорогой горло. – Сайгал! Мальчишка, выслужиться решил? И врага твоего длинноухого племени поймать, и союзника прищучить?! – издевательски прохрипел Кайфат. – Ведь наверняка приказано глаз не спускать, пока помощь не прибудет, так?!.. Дальше Тимурис слушать ненавистного смертного не стал и выдернул меч из ножен, после чего сразу же попытался ударить Кайфата поперек корпуса справа налево. Но лейтенант, по-звериному оскалившись, сделал шаг вперед, перехватил кисть с атакующим мечом, поднырнул и вывернул руку врага. Пальцы эльфа разжались, меч упал в траву, а сам Тимурис оказался сбит подножкой на землю. Пинком перевернув поверженного противника на спину, К’ирсан схватил его левой рукой за горло и, чуть приподняв, отшвырнул к камню. Ударившись спиной о валун, эльф болезненно застонал, но попытался встать. Приговоренный лесным народом к чудовищной казни, воспоминания о которой теперь обжигали сознание, бывший раб припал рядом на одно колено и грубо придавил шею жителя Маллореана основанием ладони. – О боги, как же я ждал этого момента! – просипел Кайфат и, не отрывая взгляда от перепуганных глаз потерявшего спесь молодого эльфа, вонзил ему в сердце кинжал. – И радуйся, мальчишка, что не испытал уготованных мне твоими сородичами мук. Медленно поднявшись, К’ирсан повернулся в сторону лагеря и уже почти спокойно, с едва заметными в глазах следами былой ярости посмотрел на застывших у кустов Терна и Рвача. Сержант Согнар держал на руках вырывающегося Руала. Тот, хоть и стремился жестоко мстить обидчику хозяина, однако человека не ранил. – Он вдруг сюда побежал, но ведь слабый еще… Вот мы и подобрали его, а он молча сопит и сюда тянется, – оправдываясь, зачастил Рвач, не отрывая взгляда от тела эльфа. Для жителей Зелода и прочих стран, далеких от Маллореана, дети лесов казались частью сказки, и их убийство граничило с кощунством. – Начало вашего общения мы не застали, но вот его окончание рассмотрели в деталях. Да и услышали многое, – опустив зверя на траву, устало сообщил Терн и подошел к другу. – И что скажешь остальным – солдатам, «чистому», магу, королю, наконец? И ведь эльфы такого не забудут! – Сержант грустно кивнул на убитого, а Рвач растерянно потер ладонью лоб. – С его сородичами у нас давние счеты. Думал – все, затерялся, теперь не найдут… Так что смерть этого сопляка ничего не решает. Что скажет Его Величество – не знаю, слишком от многого это зависит! – Лейтенант тяжело вздохнул и с внезапным озлоблением бросил: – А остальным и знать ничего не следует. Ушел длинноухий, и все тут! Терн и Рвач переглянулись, и Согнар сокрушенно покачал головой – ничем хорошим эта история не закончится. Глава 30 Улицы в столице, еще помнящей о былом величии страны, оказались необычно спокойны. Большинство предпочитало пережидать неспокойное время дома, в безопасности родных стен. Редкие прохожие, угрюмо спешащие по своим делам, не обращали на одинокую, бредущую в неизвестность женщину почти никакого внимания. Ну разве что какая почтенная матрона покачает осуждающе головой да плюнет вслед: дескать, какое бесстыдство, носит под сердцем дитя, а без мужа на улице! Лакристе не было до всего этого никакого дела, она впервые осознала весь кошмар своего положения. Дома, на забытой Земле, она всегда могла поплакаться матери, послушать грубоватые слова поддержки отца, рассвирепевшего на обидчика дочери, переждать бурю, осмыслить произошедшее у подруг, пойти в суд, в конце концов, а что она может здесь?! Она, чужеземка, так и не успевшая привыкнуть к новому для нее миру. Она живет здесь уже несколько лет, а так и осталась нежным оранжерейным цветком, беспомощным и слабым. Даже два покушения, кровь и страх, ужас и боль Лакриста видела из-за спины супруга. Именно он встречал удары врагов, ей же доставались лишь слабые отголоски отгремевшей рядом бури. Как быть теперь?! Она лишена крова, бедна, как церковная мышь, и не имеет защитника. Какое у нее будущее? Да и есть ли оно?! Ведь теперь нельзя обратиться к Архимагу – это значит просто отдать ребенка в загребущие лапы нолдских магов. Ее ребенка, только ее! Она даже сбавила шаг и прижала руки к животу. Как быть с ним, где она родит малыша?! В Зелоде нет родильных домов, их заменяют повивальные бабки и маги-лекари. О, Альме, здесь и обыкновенных больниц-то нет. Есть лечебница для нищих, где их пользуют какие-то коновалы, но уж лучше где-нибудь в канаве помереть, чем попасть в руки этим мерзавцам!