– Мне нетрудно. Я просыпаюсь в пять утра. – Зачем? – Кто рано встает… – …тот весь день хочет спать? – Я серьезно, Лен. Мы могли бы позавтракать, а после я отвез бы тебя… – К себе? – Нет, домой, – бесцветно отвечает он и сжимает зубы. – Вот я так и думал! – Как? – Что ты начнешь выделываться и вести себя как стерва. – Жалеешь, что отдал мне свой бесценный цветок? Он встает на ноги и тяжело вздыхает. Шагает ко мне, и я, не выдержав давления, опускаю голову. Еще слишком свежи воспоминания. – Лен… – Давай отложим этот разговор. – На сколько? – Я тебе позвоню. – Посмотри на меня. С огромным трудом делаю то, что он просит. Его взгляд изменился, и я понимаю, что это значит. Только бы я в нем не ошиблась. Он ведь сильный, как и я. Он должен понять. – Я не жалею ни о чем. Никогда. И я не сдаюсь, – четко произносит Кирилл. – Мой телефон всегда включен. Если что-то… Не даю ему закончить. Поцелуй отправляет в недолгий полет, но я тяжелым прыжком возвращаюсь на землю. – Пока, Джек, – легонько хлопаю его по плечу. Опускаю руку и шагаю к двери. – Пока… – слышу вслед тихий голос. Никакие расслабляющие процедуры и обертывания не могут заставить счетчик в голове остановиться. Я снова на мели. Снова в этой чертовой яме, из которой не могу выбраться, сколько бы ни вгрызалась зубами в сухую землю. Большая часть зарплаты уйдет в счет долга. Можно снизить ставку, но тогда я не успею выплатить его в срок – не вариант. Аренда квартиры теперь выше, нужно купить продукты. Нехорошо объедать мать-одиночку. На маникюр еще неплохо бы записаться и подровнять кончики волос, и крем для лица заканчивается. Бабки, бабки, бабки… Не бывает некрасивых людей, только недофинансированные, а от моей внешности напрямую зависит доход. Придется подыскать пару «кошельков», чтобы выровняться. Перед глазами вновь появляется Джек Фрост, и я тихо рычу. – Жжет? – взволнованно спрашивает девушка, намазывающая мою ногу водорослевым гелем. – Нет. Все в порядке. Извините. Закрываю глаза. Буря в душе не утихает. Я не могу расслабиться и нырнуть в новое приключение под названием «Нормальные отношения», гиря на ноге слишком тяжелая. Стоит погрузиться в воду, и я пойду ко дну. Остается слабая надежда на то, что мы с Кириллом оба остынем после того, что случилось. Запретный плод съеден, теперь ждем чувства насыщения. Сердце гулко отстукивает четкий ритм, и я слышу в нем: «Еще. Еще. Еще». Сжимаю руки в кулаки, шумно вздыхая. – Печет? – Нет. Извините. Продолжайте. Город в объятиях теплого вечера дышит весной. Загораются первые вывески, точно яркие огоньки звезд. Мимо несутся машины, люди спешат домой после рабочего дня, а меня ждет рабочая ночь. Невольно задумываюсь о том, каково это: когда проблемы решаемы, когда дома ждет кто-то по-настоящему родной, когда вы засыпаете в обнимку, а утром пьете чай на кухне. Смогла бы я так? Так просто? Хватит ли мне этого? Мои мечты куда больше. Не просто кухня, а с видом на океан, не просто чай, а Tienchi (цветочный чай из женьшеня, который произрастает на юго-западе Китая, один из самых дорогих сортов чая в мире. –Прим. авт.). И я не хочу отказываться от этого всего из-за одной глупой осечки и тем более не хочу жертвовать возможностью получить желаемое из-за… Замечаю у входа в клуб внушительных размеров кроссовер и сбавляю шаг, прислушиваясь к интуиции. Я не видела его раньше – новый, блестящий, дорогой. Кто-то из друзей Артура? Для гостей еще слишком рано. Подхожу ближе, задняя дверь машины открывается. Сначала появляется огромный букет темно-бордовых роз, а за ним – мужчина в синих брюках и светлой модной рубашке. Его глаза полны раскаяния, на губах играет печальная улыбка: – Добрый вечер, Лена! – Здравствуйте, Роман! Ветер приносит сладкий аромат роз. Роман крепче сжимает букет и делает неуверенный шаг навстречу: – Уделишь мне пару минут? Прячу снисходительность за вежливым кивком. Забавно наблюдать, как взрослый состоятельный мужчина трясется перед тобой, как тонкая травинка под натиском урагана. – Конечно. – Я хотел извиниться. – Он прочищает горло и протягивает мне цветы. – Прости за тот вечер. Я ужасно себя повел. Моя короткая заминка заставляет Романа насторожиться. Мариную его еще немного и принимаю тяжелый букет. Прижимаю цветы к груди и касаюсь носом плотного бутона, опуская ресницы. – Может, зайдем в кафе? Ненадолго. Я должен объясниться. Пожалуйста, Лена, выслушай меня. – Голос Романа дрожит от волнения. Поднимаю взгляд, отвергая внутренний протест, и отвечаю: – Хорошо. Пересекаем улицу, уютный зал кофейни встречает нас улыбками персонала и спокойной мелодией. Садимся за стол у окна, Роман делает заказ, а я бережно устраиваю букет рядом с собой. Официантка приносит две чашки кофе и задерживается рядом с Романом, умело демонстрируя декольте: – Что-нибудь еще? – Нет. Спасибо. Девушка разочарованно опускает уголки губ и отходит, а я поправляю волосы, рассыпая по плечам профессионально уложенные пряди. Беру в руки чашку, поглаживая пальцами теплые гладкие бока. Роман глубоко вдыхает, не сводя с меня глаз, и произносит на вдохе: – Мне очень стыдно. Отворачиваюсь к окну, демонстрируя оскорбленность и разочарование. Если он хочет извиняться, то пусть делает это в подходящих декорациях. – Лена, прости. Я был не в себе, но я не врал. У меня правда есть к тебе чувства. И я серьезен в своих намерениях. Запиваю услышанное сладким капучино. Счетчик назойливо щелкает в голове. – Понимаю, тебе трудно в это поверить, учитывая особенности нашего знакомства, но я готов доказать, если ты дашь мне шанс, – с поразительной серьезностью говорит Роман. – Больше я не буду приходить в клуб. Не хочу, чтобы ты видела во мне только клиента. На языке вертится злобное: «Клиенты у шлюх, а у нас гости». Прижимаю чашку к губам, и правда больно бьет по самоопределению. Я ведь знаю, кого из себя представляю. И знаю, что должна сделать. – Ром, я не злюсь на тебя, – отвечаю я мягко. – Это все алкоголь. Давай забудем! Его глаза открываются шире, надежда и облегчение рисуют улыбку. Жду пару секунд, позволяя ему насладиться подарком в виде перехода на «ты», которого он ждал несколько месяцев, и закидываю новый крючок: – Но не думаю, что мы… – Я перевожу взгляд на розы. – У меня сейчас непростые времена. И я… я… – Я подожду. Сколько нужно, – поспешно отзывается он. – Лена, если я могу чем-то помочь? Все что угодно. Ты только дай знать. Упираясь локтем в стол, кладу подбородок на ладонь и касаюсь пальцами щеки. Роман смотрит на меня зачарованно и преданно. Собранный, решительный, но при этом ослабленный выдуманными чувствами. Прикажи «Голос!», и он залает. Почеши за ушком – и заскулит. – Ты ведь меня совсем не знаешь, Ром. Тебе нравится танцовщица, а не я. – Нет! Нет-нет, – мотает он головой, – все не так, Лена. Не так. И я знаю тебя. Мы ведь столько разговаривали, общались. Никто еще меня так не понимал и не поддерживал, как ты. Его искренность царапает сердце. Роман неплохой человек. Видный мужчина. Щедрый, интересный, недурен собой. Мне было бы легко с ним, но одно дело – притворяться пару часов или вечеров, и совсем другое – дурить ему голову каждый день. Не совсем мой профиль. – Лена, я влюблен. Мне уже не семнадцать, чтобы ошибаться в собственных чувствах или устраивать проверки на их прочность. Хочу, чтобы ты знала… Я дам тебе все, что захочешь. Ты не будешь нуждаться ни в чем. Я покажу тебе мир. Буду любить и оберегать. Я всю жизнь искал такую, как ты. Каждое слово врезается в мозг и отпечатывается красными буквами. Сердце тяжелеет и падает вниз с гулким хлопком. Жизненное кредо, высеченное на ребрах, словно заклинание, помогает принять решение. «Цель оправдывает средства». – Мне нужно подумать, – произношу я и делаю глоток кофе, чтобы сбить кислый привкус расстроенной совести. – Разумеется. Я не хочу давить на тебя. Единственное, что на меня давит, это долги и постоянная нехватка сна и денег. Выпрямляю спину и поднимаюсь из-за стола. Роман встает следом. Радостный щенок, но даже они умеют кусаться. Я не настолько глупая, чтобы броситься ему на шею после первой партии красивых слов. Такие баллады я слушаю почти каждый вечер. – Оставишь мне номер? – Лучше ты. Я позвоню, когда буду готова. Роман наклоняет голову и мечтательно шепчет: