– Слушай, я знаю, что повела себя тогда как идиотка, и я сожалею. Ты все правильно сделала, я это понимаю. – Ты угрожала мне расплатой. – По пьяни, не всерьез. – И чего ты хочешь? – устало спрашиваю я. Полина смущенно улыбается, и в ее глазах появляется нескрываемое восхищение: – Хочу быть как ты. – В смысле элитной проституткой? – усмехаюсь я, цитируя строку из поста. Полина молчит, а я прижимаю пальцы к левому виску, чтобы унять противное щелканье в голове. – Полин, больше половины того, что там написано, – ложь. – Но остальное ведь правда. Я хочу вернуться в клуб. Может быть, ты смогла бы мне в этом помочь? – Стать стриптизершей? – иронично уточняю я. – Заработать денег, – серьезно произносит Полина, но я замечаю яркий свет детского восторга. Счетчик набирает обороты, и я едва сдерживаюсь, чтобы не поморщиться. Смотрю на молодую дуру и вижу себя. Зрелище не из приятных. Официант приносит капучино. Вскрываю три стика сахара и высыпаю в чашку один за другим. Делаю несколько глотков, сбивая гнилой привкус своих стремлений, и вытираю губы салфеткой от молочной пены. – Полина, тебе не нужно лезть туда. Поверь мне, не стоит. – Стоит. Очень даже стоит, – решительно заявляет она. – Лена, помоги мне. Я хочу подняться на ступень выше. Мне надоели эти недобизнесмены и сынки богатых родителей. Букетик, ресторанчик, юбочка из масс-маркета. Я достойна большего. Пожалуйста! Такие рыбы не плавают в обычных озерах, они все в вашем океане. Мне нужно туда. – Знаешь, сколько девчонок в нем утонули? – Я справлюсь. Как и ты! А я справилась? Хороший вопрос… Достаю из сумки кошелек и кладу на стол пару купюр за кофе: – Ничем не могу тебе помочь. – Почему?! У каждого есть мотивация к действиям, ничего не случается просто так. Я хорошо знаю, что, если идти в огонь ради денег, он сожжет тебя. Когда нет тормозов и стимула прекратить игру, она поглотит целиком и сделает частью системы. Деньги без конкретной цифры или материального воплощения, такого как дом, путешествие, здоровье, учеба, – недостижимая цель, потому что у нее нет предела. И его отсутствие заставит бежать бесконечно, но так и не позволит ощутить вкус победы. Многие гибнут на этом пути без возможности вернуться к нормальной жизни. Смотрю на дуру, которая не понимает, о чем просит. – Ты думаешь, там крутятся бриллианты и миллионы? Думаешь, будешь по-настоящему нужна кому-то? Что тебя будут любить, обожать и осыпать подарками? Ты правда такая тупая? Тебя будут лапать, трахать, а потом выкинут вместе с использованными презервативами. От тебя ничего не останется. Хочешь найти счастье? А найдешь сломанную психику, походы в больницу и слезы по ночам в подушку. Полина кривит губы и выплевывает злобно: – Это из-за него? Рюк тебе мозги промыл праведными речами? Упоминание о Кирилле сбивает с толку. Полина пользуется моментом и продолжает шипеть: – Тупая здесь не я. Не думала, что ты такая трусиха. Строишь из себя гордую и крутую, но я все знаю, Лена. Не рассказывай мне сказки: мол, все трахаются за деньги, а я не такая. Такая! Все мы такие. Что и требовалось доказать. Она готова на все, ослепленная недостижимым желанием. Никакого критического мышления, только ва-банк. – Полин, ты не пробовала найти нормальную работу? – А ты? – смеется она. – У меня она есть. Я танцую в лучшем клубе нашего города, а может, и страны, но таким дурам, как ты, там не место. – Ах так? Ладно! – Вот и поговорили. – Не-не-не… – язвительно хохочет Полина. – Мне еще есть что сказать. Раз уж с моим будущим мы определились, давай-ка я расскажу о твоем. Я давно и довольно неплохо знаю Рюка. У него нет бабла, Лена. Вообще. Только тачка, которая куплена на родительские деньги. Он занимается фигней в интернете, которую и работой не назовешь. Через месяц найдется другой симпатичный парень, а может, сразу десять, и вся его популярность стухнет. Это уже началось… Девушка-шлюха – так себе пиар. И где вы оба окажетесь? Будешь ли ты с ним так счастлива? Поднимаюсь на ноги, упираясь ладонями в стол, и наклоняюсь вперед: – Встретимся с тобой через пару лет и померимся счастьем, а сейчас… – Давлю ее взглядом. – Пока, Полина! Захожу в гримерную, и на глаза сразу попадаются золотые платья, развешанные на крючках. – Всем привет, – произношу я, закрывая дверь. – Это то, что я думаю? – Привет, – отзывается Наташа. – Да. Сегодня у нас нашествие «красных галстуков». Ты не читала сообщения в группе? – Пропустила, наверное… Мира выпячивает нижнюю губу. Ее сочувствие умиляет и раздражает одновременно. Тоже видела пост? Надеюсь, только она. Занимаю свое место перед зеркалом, девичий щебет заполняет небольшую комнату. Мира подходит ко мне со спины и кладет руку на плечо: – Лен, мне так жаль… – Все нормально, – отмахиваюсь я. – Что за тварь это сделала? – Пока не знаю. – Ты говорила с Кириллом? – Еще нет. Мира обнимает меня за шею, прижимаясь щекой к щеке. После нашей небольшой стычки она ведет себя как раскаивающийся ребенок, но это даже мило. Ей еще многое предстоит пройти, закалить характер, укрепить принципы. У нее впереди большое будущее, и уж лучше оно было бы как можно дальше отсюда. Выдавливаю улыбку, глядя на наше отражение. – Все будет хорошо, – шепчет она. – Кирилл нормальный парень, он не поведется на тупые слухи. Киваю, а сама не понимаю, действительно ли я согласна с ее словами. Кирилл и правда хороший, но вопрос доверия между нами пока открыт. Вдобавок это коснулось его имиджа в Сети. – Давай я сделаю тебе укладку, – воодушевленно предлагает Мира. – Нарубим сегодня баблишка как следует. – Так, дамочки! – объявляет Ната. – Нам еще нужно отрепетировать номер для «галстуков» и определиться с очередностью, чтобы не было ругани, как в прошлый раз. По гримерке разносятся недовольные вздохи, но девочки быстро берут себя в руки. Работа есть работа. Основной зал сегодня пустует, в ВИПе занято шесть столов. За каждым сидит один мужчина в окружении двух или трех девушек, которых они привезли с собой. Вот кто уже во власти системы, играет без надежды на победу. Взгляды чужачек расфокусированы, улыбки неестественно широкие. Они единственные, кто пока отдыхает в ожидании своего часа, когда возбуждение их сегодняшних хозяев достигнет пика. Весь состав клуба работает без обычных перерывов, максимум десять минут в час на естественные нужды или проверку внешнего вида. Трое наших на подиуме, остальные в зале возле столов и на танцполе. Иногда сменяем друг друга или присаживаемся к гостям по их пожеланию. Все в одинаковых золотых платьях, похожих на тонкую кольчугу в форме свободного сарафана на тонких бретелях. Вырезы на груди и спине показывают больше, чем обычно, но и этого гостям иногда бывает мало. Бармены только и успевают открывать бутылки с элитным алкоголем, повара строгают дорогие закуски, официанты бегают по залу, лавируя между танцующими девушками. Замечаю за баром желтую свечу, Гена показывает мне два пальца. Плавно двигаюсь ко второму столу, закрывая на замок эмоции и чувства. Крупный мужчина вальяжно запрокидывает голову и манит меня, взмахнув ладонью. Наклоняюсь, платье под тяжестью материала расширяет вырез, открывая похотливому взгляду все, что он хочет увидеть. – Здравствуй, милая. С каждым разом ты все лучше и лучше. – Добрый вечер. Рады видеть вас снова. – А я-то как рад… Продолжаю танец, концентрируясь на музыке и теле. Мягкая розово-красная подсветка бликует в крошечных зеркалах, искусственных камнях и золотой отделке платьев. – Тридцать кусков! Смотрю в глаза гостю, приподнимая уголки губ. Он дергает узел на галстуке и произносит еще громче: – Сорок! Качаю головой, не останавливаясь. Руки вверх по бедрам, волной до груди. – Пятьдесят! – Я только танцую. Он хватает за руку девушку, что сидит рядом, и кладет ее ладонь себе на бедро. – Вы же знаете правила, – говорю с легкими нотками строгости. – Знаю, милая, знаю… Через полчаса я смотрю на красную свечу, горящую на барной стойке, и опрокидываю в себя крепкий ликер из кофейной чашки.