– А вот и мои дети – то есть двое из шести. Остальные, как я уже говорил, живут отдельно и приезжают сюда только по праздникам. Познакомьтесь: Мирай, моя младшая, и Тахир. Он только недавно закончил университет. Сейчас помогает мне с бизнесом. Девочка, лет пятнадцати, красивая, как нимфа, однако одетая и причесанная по всем правилам современной молодёжной моды, приветливо улыбается нам и тепло здоровается с Роксаной, чему я немало удивлена. Парень ведёт себя сдержаннее, но видно, что он тоже рад гостям. Наши глаза встречаются, и его улыбка становится шире. Хмм… Я торопливо отвожу взгляд и тут же утыкаюсь в черные омуты, которые следят за мной, как коршуны. Заир окатывает меня немым осуждением, или предупреждением, – не знаю, не берусь судить, потому что моё внимание привлекает его рука, лежащая на пояснице сияющей, как новенький пятак, Марины. Принародное повышение статуса до «почти мачехи» явно добавило ей уверенности. И теперь она улыбается всем, даже Роксане. Против воли, во мне поднимается протест. Я прищуриваюсь и возвращаю Заиру убийственный взгляд. Но долго в гляделки нам играть не дали, поскольку началась процедура знакомства сразу на двух языках. Возникла небольшая толчея, а потом и вовсе разразился полный хаос, когда во двор влетела стайка галдящих, как воронята, детишек, возрастом, примерно, от трех до шести: – Büyükbaba, büyükbaba burada!(*Деда, деда приехал!) – Оо-о!! Allah sizi kutsasın, canlarım!(*Благослови вас Аллах, хорошие мои!) Две девочки и два мальчика облепливают Юсуфа как головастики, виснут на нём, хватаются за него своими маленькими ручонками, а дед улыбается им, довольный до безобразия. – А это мои младшие внуки, кто еще в школу не ходит. Сейчас гостят у меня. Остальные учатся, или совсем крошки. Ben de size başka bir torunu getirdim – bu Asya'dır. Merhaba deyin.(*А я привёл к вам еще одну внучку – это Асия. Поздоровайтесь) Детишки заверещали ещё громче, окружив немного растерявшуюся Аську со всех сторон, и тут же увели её в свои детские хоромы, под неусыпным вниманием дородной турчанки, судя по всему, няни. – Не волнуйтесь, за ней присмотрят, пока вы устраиваетесь, – успокаивает нас Юсуф. Я и не переживаю за Аську – уверена, она быстро освоится, и даже не слишком хорошее знание языка не помешает ей общаться с новыми братьями и сёстрами. Юсуф тем временем распоряжается: – Мирай, дочка, покажи женщинам их комнаты, а Тахир устроит мужчин, – говорит Юсуф по-турецки, а потом переходит на русский: – Встретимся через полчаса, в столовой. Вам объяснят, где это. Задней мыслью отмечаю, что Марину не стали селить вместе с Заиром, видимо, придерживаясь восточного этикета «мужская половина – женская половина», и что «до свадьбы ни-ни!» Можно было предположить, что ей неловко будет оставаться в нашем с тётей обществе, но Марина вышла из положения, прибившись к Мирай, а мы с Роксаной, поотстав, следуем за ними. Надо отдать должное тётке, которая воздерживается от прямых нападок на Марину. Она просто делает вид, что её не существует. А я, шагая сзади, могу, наконец, оценить вкус Заира. Что сказать? Аська предельно точно описала её. Правда вместо тривиальных «90-60-90», я бы выразилась так: Вау! – шестьдесят – Ого! Женщина-мечта. Для мужчин, разумеется. Красивая, холёная, белая, как молоко. Блондинка с голубыми глазами и плавными движениями каравеллы. Я же на её фоне маленький швертбот, лихорадочно мечущийся по волнам в ветреную погоду. То есть, полная её противоположность. Тогда почему? Зачем? Не понимаю Заира. Не понимаю тот наш поцелуй, его жгучие взгляды, ночное бдение под дверью. Ведь в какой-то момент я действительно поверила… Так, хватит об этом думать. Хватит! Не было ничего. Всё это иллюзии. Мираж. Обман. Игра. На кой чёрт только она ему сдалась? Не знаю. Мне выделили комнату вместе с Асей. Небольшая, уютная спальня, с шикарным видом на море. Пока я раскладываю вещи, ко мне заходит тётя. И началось: – Нет, ты видела? Как Заир посмел притащить сюда эту женщину? – Это Юсуф её пригласил. – Но как она вообще оказалась в Турции? – Не знаю. Если честно, то вся эта история мне порядком надоела. Я хочу быстрее вернуться в Москву. Но тётя не замечает моего нежелания углубляться в тему. – Иди сюда. Она хватает меня за руки и нетерпеливо усаживает на кровать. Сама садится рядом. – Расскажи мне всё, как было. Что тебе сказала Нисар? Как Заир выследил вас? Когда… – Долго рассказывать, – прерываю я её, – а нас ждут к обеду. Скажу только, что Нисар здо́рово подставила меня, наврав с три короба. Как всегда, впрочем. А Вы? Как Вы могли пойти на такой шаг? Отобрать ребёнка у отца, это надо же подумать! Выражение лица Роксаны становиться жёстким. Она воинственно сверкает на меня глазами. – А ничего, что отец лишает дочь матери? Качаю головой: спорить с ней не хочется. – Я не владею достаточно информацией, чтобы вступать с Вами в полемику, тётя. Все вокруг врут, изворачиваются, в лучшем случае отмалчиваются. Кто прав из вас, кто виноват – я не знаю. Знаю одно: прежде всего, надо думать об интересах Аси. А Нисар… Мать-наркоманка не лучший вариант для неё, согласитесь. – А мачеха лучше? – Любой вариант лучше, если он не несёт прямой угрозы ребёнку! – не выдерживаю я, повышая голос. – В таком случае, почему не отдать Асю мне? – Да Вы в своём уме?! – всплёскиваю я руками, поражаясь упёртости тётки. – Разве Заир позволит забрать у него дочь? – Ах, если бы ты так не сглупила… Нет, это бесполезно. – Скажите спасибо, что сглупила, тётя, иначе Тураев от вас с Юсуфом мокрого места бы не оставил. А тому есть что терять. Признайтесь, Вы даже не подумали, что подставляете близкого человека, втягивая его в свои склоки, раздувая настоящую кровную вражду. Я уже не говорю, что Вы подвергли Аську опасности, отдав её в руки, не отвечающей за свои поступки Нисар, рядом с которой крутятся самые настоящие бандиты! Роксана замолкает, опуская глаза – возразить ей нечего. Тогда я подступаюсь к ней с вопросом, который давно волнует меня: – Скажите, тётя, что случилось с Нисар? Почему она стала такой? – Мансуров случился, дочка, – Роксана, видимо думает, что этим объясняется всё. Она берёт Аськину кофточку, разворачивает и заново сворачивает её, уже по-своему. Делает это машинально, и я понимаю, что мысли её не здесь. – Этот парень проклятье наше, не иначе. Погубил мою девочку. А поначалу у них с Заиром всё было так хорошо! Да не было у них «хорошо» никогда, враки всё это. Враки и самообман. – Почему она не лечилась? – Ты же знаешь свою сестру. Себе на уме человек. Никогда не признается в своих ошибках. Всё-то она знает лучше, никто ей не указ. Роксана тяжело вздыхает. – В последние годы я в Москве жила больше, чем дома, пыталась хоть как-то контролировать её. Куда там! – Почему вы ничего мне не говорили? Я ведь звонила вам? – Не хотела, чтобы кто-то знал. Скрывала. Надеялась до последнего, что всё наладится. Не наладилось. Заир, в конце концов, подал на развод и на лишение Нисар родительских прав. Я тогда сильно поскандалила с ней. Кричала, угрожала, уговаривала. А она только смеялась. Говорила, что ничего Заир ей не сделает, что знает, как остановить его. – Документы? Роксана кивает. – Когда-то Шамиль попал в нехорошую историю. Заир вытащил его, но при этом сам замарался. Понятия не имею, как об этом узнала Нисар – не от меня, уж точно, но она решила шантажировать этим Заира. – Так это была не ваша инициатива? – Нет. Нисар. Она хотела тем самым заставить Заира забрать иск. Но когда о материалах узнал Мансуров, то вцепился в эту идею, как клещ, решил подзаработать. Сказал, что знает человека, который выложит хорошую сумму за компромат на Тураева, а деньги ему были очень нужны. И не те крохи, что ещё оставались у нас от Шамиля, а действительно большие деньги. Рамиль стал давить на Нисар. А рычаги давления у него имелись. – Наркотики? – Да, будь они неладны. Страшно смотреть на то, как из-за них человек теряет себя, но самое страшное, когда это твой ребёнок. Нисар стала неуправляемой. Семья побоку. На дочь ноль внимания. Тогда-то я и решила, что Заир правильно делает, что разводится: он молодой, здоровый мужчина, мечтающий о большой семье, о детях. За это я его не осуждаю. Но когда узнала, что в мачехи моей внучке прочат Марину… – Вы что-то имеете против неё? – Конечно, имею! – Что? – Ну, хотя бы то, что она была близкой подругой Нисар, когда влезла в постель к её мужу. И при этом ещё какое-то время продолжала прикидываться ею, пока их грязная связь с Заиром не всплыла. У меня шея заныла от этих слов, лицо невольно скривились от горького привкуса во рту. – Это отвратительно, конечно. Но не оригинально. Сколько таких случаев? – я тру шею, наклоняю голову то вправо, то влево, стараясь избавиться от тяжести. – Потом, только ли Марина виновата? А Заир? А сама Нисар, которая далеко не добродетельная жена и мать? И это я ещё мягко выразилась, пощадив чувства Роксаны.