Наконец фотограф объявляет, что сеанс окончен, обещает выслать снимки через дней десять и провожает нас до дверей, за которыми уже ждет следующая пара. — И как тебе? — спрашивает Костя, когда мы выходим в фойе. — Потрясно, — улыбаюсь я вполне искренне. — Знаешь, я бы тоже хотела проводить подобные фотосессии. — Ну так в чем проблема? Записывайся на курсы и вперед. — А если у меня ничего не получится? — печально вздыхаю. — Не попробуешь — не узнаешь. Разве я не прав? — киваю головой, соглашаясь, а он продолжает: — Да даже если не получится, то что с того? Это же не конец света. Все люди не могут быть великими художниками или гениальными пианистами. Не получится с фотографией, попробуешь что-нибудь другое. Главное, не загоняйся. — Спасибо, ты умеешь утешить, — Костя обнимает меня за талию, а я льну к нему, наслаждаясь нашим единением. — Всегда пожалуйста, воробушек. А вообще, в Москве есть Агентство художественной фотографии «Софирэль». Руководит им София Львовна Ланская. Это одна из лучших компаний в стране в своей сфере. Там очень хорошие курсы фотографов, отличные мастера-преподаватели. А еще агентство имеет целый штат своих фотографов, которые работают по самым разным направлениям — от работы с модельными агентствами до свадебных съемок. И там реально работают лучшие из лучших. Ланская кого попало у себя не держит. Сергей, тот мужчина, что нас сейчас снимал, как раз один из ее штатных работников. Они к нам частенько приезжают, как наберут достаточное количество заказов. И фотовыставка тоже дело рук мастеров агентства «Софирэль». Хочешь посмотреть работы? — Еще бы, — энергично киваю головой. Костя своими пояснениями разжег во мне нешуточный интерес. — Куда надо идти? — Какая нетерпеливая, — ухмыляется, но берет за руку и ведет к парадной лестнице. — Нам на второй этаж. Глава 25 Подарки для именинницы Глава 25 Подарки для именинницы Выставка называлась «Величие природы». И это было на самом деле красиво. В зале были представлены потрясающие снимки пещер, озер, заливов и рек, саванн и джунглей, гор и пустынь. Особенно мне понравились фотографии, которые показывали, как природа захватывает обратно некогда отвоеванные у нее территории. Развалины старинных замков и домов, почти скрытые густыми лианами и кустарниками, ржавые остатки старых железных дорог, чьи рельсы почти невидны за высокой травой. Остовы разбившихся самолетов, навеки затерянных в отдаленных уголках земли, и затонувших кораблей. Ну и города-призраки, само собой. Опустевшие в разное время по разным причинам. Люди покидали свои дома из-за землетрясений, наводнений, истощения залежей полезных ископаемых, ради добычи которых поселения и основывались. Особо зловещее впечатление на меня произвели снимки одной мексиканской деревушки, жители которой в один день, если верить рассказанной гидом информации, бесследно исчезли, не оставив после себя ни следа. Все их вещи, посуда, одежда, повозки так и остались нетронутыми. На снимках были видны столы, накрытые к обеду или, быть может, ужину, брошенные детские игрушки, открытые для проветривания окна. Ну и, конечно, фотографии из Припяти. Зона отчуждения. Красивые некогда места, напрочь отравленные радиацией. Город застывший в вечности. Оставленные в спешке дома, пустующие школы и больницы, рестораны и дома культуры, ржавеющие аттракционы. От этих печальных видов мороз проходил по коже. Радиация — это страшно. В общем, вышли с выставки мы под большим впечатлением. Настолько, что я даже решила отказаться от похода в кинотеатр. Мы с Костей гуляли по городу, делясь своими впечатлениями от увиденного и услышанного, а их накопилось немало. А потом отправились на пристань. Яхта на этот раз была другая, меньшего размера, и мы удобно устроились за столиком на верхней палубе. — Так вот, — начал Костя, как только ушел официант, принявший заказ. — Фотографы из «Софирэль» примерно раз в три месяца приезжают к нам, проводят курсы современной фотографии и дают мастер-классы. Могу узнать через свои каналы когда планируется следующий набор в группу и записать тебя заранее. — Я обеими руками «за», — буквально хлопаю в ладоши от восторга. Мне бы реально хотелось поработать с наставниками, которые делают такие же потрясающие фотографии, какие мы видели на выставке. — Значит, договорились, — широко улыбается.- И надеюсь, что мой подарок поможет тебе в твоем увлечении. — Так и не скажешь, что это? — складываю руки перед грудью, делаю умоляющие глазки, но это не помогает. Костя непреклонен. — Потерпи пару часов и увидишь. — Бу-у, — дуюсь я, но не добиваюсь ничего, кроме новой вспышки веселья. Поскольку нам предстоит плотный ужин, а мама не поймет, если не будет съедено большей части приготовленного, мы ограничиваемся лишь легким перекусом и сидим, снова наслаждаясь красивыми видами. Надеюсь, водные прогулки станут нашей традицией. Домой мы приезжаем около половины седьмого. Там, помимо родителей, моих крестных и Зои, я с удивлением обнаруживаю Карину с родителями. Нет, я, конечно, передавала приглашение через маму, но не думала, что они придут. Все же обстоятельства в этом году совсем другие. Мне поначалу немного неловко, поскольку боюсь того, что они винят меня в отъезде сына. Но нет, Вера Алексеевна и Олег Николаевич относятся ко мне так же, как и раньше. И с Костей здороваются довольно приветливо. Со смущенной улыбкой распаковываю их подарок и обнаруживаю красивейшие издания Чарльза Диккенса и Герберта Уэллса. Все как я люблю. В порыве чувств обнимаю тетю Веру и дядю Олега и ставлю книги в шкаф. В целом вечер проходит тепло и весело, даже рассказы родителей о наших с Сашкой детских шалостях не нагнетают обстановку. И пусть после последних событий я ощущаю горечь, но все равно те мгновения детства и юности навсегда останутся светлыми в моей памяти. Чуть позже Костя презентует мне свой подарок — прекрасный профессиональный фотоаппарат Nikon. Одну из последних моделей. Естественно, я тут же начинаю с ним возиться и до конца вечера постоянно всех снимаю, изображая из себя матерого профи. После торжественной церемонии задувания свечей и чаепития с тортом, гости потихоньку начинают расходиться. Улучив свободную минутку, пока наши родители прощались, Карина утащила меня в мою комнату. — Это он, да? — и столько любопытства в глазах.- Твой жених? — Ну, пока еще не жених, но да, мы встречаемся. — с опаской жду реакции, но девочка лишь задумчиво кивает головой. — Красивый, — немного мнется, а потом все же спрашивает: — Это из-за него вы с Саней разругались? — Не совсем. — теперь уже смысла нет изворачиваться, поэтому говорю прямо. — Просто так случилось, что наши дороги разошлись. Подрастешь — сама поймешь, почему так происходит. И поверь, я не хотела, чтобы твой брат вот так уехал. Но это его выбор и я желаю Саше всего самого лучшего в жизни. Правда. — Верю, — кивает, задумчиво постукивает себя пальцем по щеке, а потом обнимает меня. Я отвечаю ей тем же. — Ты хоть подарок его видела? — Еще нет, — покаянно мотаю головой. — Вечером гляну. — Надеюсь, тебе понравится. Красивая вещь. Саня ее еще полгода назад заказал, долго искал подходящего мастера, сам рисовал эскиз. Честно, такого я не ожидала услышать. Господи. Столько усилий, столько подготовки. И подарок, которому в итоге суждено было стать прощальным. Мне снова становится неимоверно грустно. Смотрю на ящик, в котором лежит коробочка, и тяжело вздыхаю. В сотый раз жалея о том, что произошло. — Пока,Тая, — Карина идет к выходу, но я ее торможу. — Скажи, Кара, как твои родители отнеслись к Сашиному отъезду? Обиделись на меня? — Да что ты. Они, конечно, удивились такому внезапному решению, но приняли его нормально. Как сказал папа, многие дети уезжают далеко от родителей, а некоторые вообще за границу. И ничего. Не он первый, не он последний отрывается от родительского дома. В общем, они решили, что переезд Сане только на пользу пойдет. В столице шансов больше получить хорошее образование и найти потом престижную работу. Ну хоть так. По крайней мере, один камень с моей души снят. Я выхожу в прихожую и помогаю родителям провожать гостей. Последним в доме остается Костя. Проводив сестру до такси, он возвращается к нам и они с отцом садятся за партию в шахматы. За последние недели это у них вошло в привычку. Каждые выходные Костя приезжал к нам на ужин, а после они с папой играли несколько партий. Я первое время изумлялась, а мама улыбалась, говоря, что раз дело дошло до шахмат, то беспокоиться не о чем. Все идет идеально. Пока мужчины играют, мы с мамой занимаемся обыденными женскими делами — убираемся в квартире после приема гостей. Убираем со стола, остатки еды раскладываем по контейнерам и отправляем в холодильник, перемываем посуду. Мы уже закончиваем, когда в кухню заглядывает Костя и просит меня на пару слов. Мама махает рукой и я отвожу его в свою комнату. — Как тебе мой подарок? — едва мы оказываемся наедине, он тут же пользуется случаем и обнимает меня. — Он великолепен, — быстро целую в губы и отстраняюсь,- но мог бы и раньше подарить. Тогда бы я и днем смогла поснимать. — Успеется еще, — нежным жестом ерошит мне волосы.- Торопыжка моя. Никуда этот аппарат от тебя не сбежит. — Ты о чем-то хотел поговорить? — кладу голову ему на плечо, нежась в кольце крепких рук. — Да, об этом твоем друге детства. — Не поняла? — от неожиданности я отстраняюсь и начинаю хмуриться. Мне совершенно не нравится направление нашего разговора. — Твой папа показывал мне фотоальбомы. И там очень много ваших совместных фотографий с этим Александром. Как я понял, общаетесь вы довольно близко? — Ты на что это намекаешь? — скрещиваю руки на груди, подозрительно сверля Белова взглядом. — Между мной и Сашей ничего не было. Кроме дружеского общения. К чему этот приступ ревности? — Не смеши меня, какая ревность, — Костя презрительно кривит губы. — Только не к этому молокососу. Нос у него не дорос со мной тягаться. — Костя, — а вот теперь меня всерьез задело. Мне неприятны и этот его тон, и высокомерные слова. И вообще, у меня вдруг появилось такое ощущение, что я какой-то трофей или бизнес-проект, который надо любой ценой защитить от конкурента.- Не надо Сашу оскорблять. Мы с ним дружим с самого детства, а это долгий срок, и ты не можешь взять и приказать мне вычеркнуть все воспоминания о нашей дружбе из головы. Ты сам мне еще недавно говорил, что у тебя была уйма женщин, и я не должна тебя ими попрекать, поскольку они все в прошлом, а сейчас наезжаешь на меня из-за того, что тебе не понравился мой старый друг? — Тая, успокойся, — он поднимает руки в примирительном жесте, но я вижу, как напряжено лицо, как недовольно поджаты губы. — Во-первых, я на тебя не наезжал. Во-вторых, не прошу выбрасывать из головы старые воспоминания. Просто хочу донести до тебя одну вещь, потому что ты еще слишком неопытна, чтобы сама это понять. Дружбы между мужчиной и женщиной не бывает. Ни при каком раскладе. Не обольщайся. И этот тип имеет на тебя определенные планы, это видно на ваших последних фотографиях. И мне это не нравится. Не хочу, чтобы возле тебя крутился безнадежно влюбленный сопляк. Я отворачиваюсь, сердито сопя. Отхожу в сторону. Да что ж такое-то? Всем все видно, кроме меня. У всех рентген вместо глаз? Или это я настолько слепая? А самое паршивое, что возразить мне Косте нечего. Ведь в данном случае он прав. Сашка и правда имел на меня виды. — Саша уехал в столицу, так что крутиться он возле меня больше не будет. — кое-как нахожусь с приемлемым ответом. — Вот и славно, — слышу довольный вздох. — Вот пусть там и остается. А тебе нужно его отпустить. Вы давно уже не дети. Вы выросли и желания ваши изменились. И теперь ты хочешь одного, а он совсем другого. Это нормально, в принципе, но пусть твой дружок лучше ловит рыбку в другом пруду. — Костя, ты не находишь, что это немного чересчур? — меня очень уж коробит такое его поведение. — Не нахожу, — разводит руками. Тебе напомнить, что ты выбрала меня и теперь ты моя девушка? Зачем тебе еще один ухажер? — Я это помню, — так, надо прикрутить фитиль, а то у меня из ушей скоро пар пойдет. — А еще помню, что ты мне что-то говорил о доверии.