Мы с Саней сидели рядом и он, то подкладывая мне в тарелку салат, то подливая вино, постоянно рассказывал что-то смешное и забавное. И постепенно я расслабилась настолько, что потянулась к нему так, как бывало раньше. Мы вспоминали наши старые шалости и смеялись. В тот момент мне было так хорошо, что я решила немного задержаться в ресторане и написала Косте. Тот поворчал немного, заявив, что потом он с меня стребует кое-что очень горяченькое за долгую задержку. На что я лишь послала веселый смайлик и убрала телефон обратно в сумочку. Когда Саша предложил потанцевать, я даже не особо раздумывала, просто вложила свою ладонь в его и позволила отвести себя на танцпол. Как раз начался медляк. — Помнишь, когда мы с тобой в последний раз танцевали? — По-моему, на выпускном? — я слегка наморщила лоб, припоминая. — Именно. Ты тогда тоже была очень красивая. Только танцевала намного хуже и отдавила мне все ступни до крови. — Ты сильно преувеличиваешь. Я знаю, что была плоха, но не настолько же — Если только самую чуточку. Он плавно вел меня в танце, а я кружилась в его объятиях и никак не могла понять, почему его слова о выпускном вызвали во мне смутное беспокойство. Они мне о чем-то напомнили. Слегка потрясла головой, пытаясь растормошить опьяневший мозг, но все было бесполезно. И вдруг, когда я уже почти сдалась, из потаенных закоулков памяти всплыли обрывки той давней ссоры, когда он признался, что влюблен в меня, а я сказала, что у меня уже отношения с другим. Да, точно, тогда Саня сказал, что именно на выпускном впервые обратил на меня внимание как на девушку. От этого воспоминания я даже немного протрезвела. Инстинктивно напрягшись, стала всматриваться в Сашино лицо, пытаясь разобраться в своих подозрениях. Случайно ли он обронил эту фразу про выпускной или целенаправленно? Возможно ли, что за все эти годы он не растерял своих чувств ко мне? Пытаюсь найти ответ в глазах, но не могу. Красивое лицо с легкой небритостью абсолютно бесстрастно. В глазах нет ни волнения, ни особой нежности, ни сексуального интереса. Руки тоже ничего лишнего себе не позволяют, лежа в строго отведенных местах. Саня не пытается меня лапать или прижать теснее положенного. Все вполне обыденно. — Янка, не морщи ты так лоб, а то морщины раньше времени появятся. Будешь похожа на Бабку-Ежку, — насмешливый голос врывается в мои мысли. Несколько секунд растерянно хлопаю ресницами, переваривая эту фразу, а потом легонько бью кулаком наглеца по плечу. — Ах ты, ж…а с ушами, — невольно вырывается у меня почти позабытая фразочка из юности и мы оба начинаем тихо ржать. При этом умудряясь не сбиться с ритма танца. А у меня с души мигом слетает невидимый груз. Сейчас я танцую именно со своим старым другом. Тем, кто всегда подставлял плечо, защищал и смешил, не терзая душу жестокими истериками и безнадежной любовью. Тот, кому доверяла все свои секреты и по которому тайно скучала эти долгие годы. И пусть завтра мы снова разъедемся, но мою душу еще долго будет греть этот вечер. И я думаю, это взаимно. После окончания танца собираюсь вернуться к столу, но меня перехватывает Витька Громов и я, смеясь, решаю потанцевать еще. Краем глаза отмечаю, что Надька тут же утягивает к себе в пару Саню. Наблюдая искоса за этой парочкой, я невольно испытывала испанский стыд. Разведенная Надька так отчаянно вешалась на него, что это не увидел бы только слепой. Кокетливо строила глазки, пристраивала голову на плечо, чуть ли не терлась грудью. О боги, еще немного, и она его лицо к себе прямо в декольте засунет. Саня там не задохнется хоть, в этой необъятной груди шестого размера? Вот интересно, это она так без регулярного секса оголодала, что так открыто себя предлагает? Или значки зелененьких банкнот в глазах засветились? Внезапный приступ головокружения выбивает из колеи, заставляя прикрыть глаза и поморщиться. К горлу подступает тошнота. Чертово вино действует, видимо. Остановившись и шепнув Вите пару слов извинений, направляюсь к выходу. — Таяна, пойти с тобой? — Спасибо, не нужно, — отмахиваюсь от вежливого предложения. — Я немного воздухом подышу и вернусь. На улице уже стемнело, зажглись фонари и вывески на магазинах, ресторанах, клубах. Стало заметно прохладнее, поднялся ветерок. Зато мне почти сразу полегчало. Пару минут постояв, я присела за один из столиков, обхватив себя руками. Минут через пять окончательно отпустило. — Ян, с тобой все в порядке? — раздавшийся прямо над ухом обеспокоенный голос заставил вздрогнуть. — Чего сидишь здесь в одиночестве? — Голова резко закружилась. Но уже вроде бы прошло. Возвращайся в зал, я скоро подойду. — Нет уж, там мне поднадоело, если честно. Лучше с тобой посижу, — плюхается в соседнее кресло и испытующе на меня смотрит. — Не против, надеюсь? — Не против, конечно, — усмехаюсь и все же не удерживаюсь от подколки: — Что, с трудом вырвался из цепких ноготков Соколовой? — Да там не ногти, — хмыкает, — там самые настоящие когти. Такими только глазные яблоки выцарапывать. Еле сбежал. — Ага, видела я этот натиск. Будь ее воля, она бы с тебя штаны спустила прямо там. Ночной воздух разрывает заливистый мужской смех, да и я не остаюсь в стороне, представив эту пикантную картину. Наши взгляды снова встречаются и я ненадолго залипаю, заметив яркие искорки веселья, освещающие голубые глубины. Да, глаза это единственное, что у Сани с возрастом не поменялось — они остались такими же яркими, красивыми и выразительными. — Уверен, что не пожалеешь? — продолжаю подначивать старого друга. — Надька та еще зажигалка. Опыта у нее всякого хоть отбавляй. — Спасибо, такого счастья мне не надо, — брезгливо морщится. — Спермотоксикозом, к счастью, не страдаю. — Уж кто бы сомневался. — вылетает у меня на автомате и на несколько секунд повисает тишина. Сашка как-то странно на меня смотрит, ухмыляясь, а я быстро отвожу взгляд и перевожу разговор на другую тему. Саня некоторое время рассказывает о своем бизнесе, о том, как начинала строиться гостиница. Как потом постепенно добавлялись рестораны и кофейни. Как пришлось пользоваться связями, чтобы быстро разобраться с бюрократическими препонами, чтобы найти хороший персонал и привлечь внимание к заведениям в медиа-сфере. О неприятностях, происках конкурентов и всяческих разбирательствах. Я внимательно слушала, впитывая каждую крупицу информации. В его голосе было столько волнения, радости, энтузиазма, он буквально горел своими планами и идеями. — Значит, ты собираешься открывать филиалы и в Каменогорске? — Да, — кивает, откинувшись на спинку стула. — Сначала несколько бизнес-кофеен, для сотрудников офисов и бизнес центров. А потом и чисто семейные, для пар с детьми. Как раз на днях присматривал помещения. — И как? — Ну, место в «Элизиуме» однозначно надо брать. Есть еще подходящее здание на Каскаде, бывший магазин, который сейчас продается как раз. А над остальным будем думать с Лехой. — Что ж, удачи вам. Надеюсь, все получится. — Спасибо. Кстати, Ян, — Сашка вдруг вскидывается, — я же тебе не говорил еще, что у меня теперь есть племянница? Глава 36 Наваждение Глава 36 Наваждение За час до слов, что не исправить, Почти за вечность до потери, Как мне тебя себе оставить Как запереть входные двери? (Сказоч-Ник) — Племяшка? У тебя? — изумленно хлопаю глазами, осознавая услышанное. — Каринка родила? Когда успела? — для меня это и правда неожиданно. Хотя ей уже двадцать три, вполне взрослая. — Да, родила дочь. Два года назад, в октябре. Девочку зовут Ася. Хочешь, фото покажу? — Мог бы и не спрашивать, выкладывай давай, все что есть, — подаюсь вперед и нетерпеливо постукиваю пальцами по столу, ожидая, пока Сашка отроет нужные снимки в галерее своего айфона. Когда я беру смартфон в руки, наши пальцы соприкасаются и между ними отчетливо пробегают разноцветные искры. — Эй, ты чего током бьешься? — Это ты бьешься, а не я, — со смешком забираю злополучный аппарат, одновременно встряхивая онемевшие после разряда пальцы. На фотографиях запечатлена прелестная малышка с кудрявыми белокурыми волосами, фамильными голубыми глазками и восхитительными пухлыми щечками. Настоящий ангелок во плоти. Фото были самые разные — в манеже, в песочнице, на качелях, на руках у мамы, на коленях у Сашки, в объятиях бабушки и дедушки. Надо будет встретиться с Кариной в Москве, хочу пофотографировать ее с дочерью. Сделаю им потрясающую фотосессию в качестве подарка. — А где ее отец? — осторожно спрашиваю, заметив очевидную странность. Ни на одном фото нет никого похожего на отца ребенка. — Нет его. — вижу как кулаки мужчины сжимаются, а лицо искажает гримаса ярости.- Заделал сестре ребенка и сбежал, ублюдок. — Как же так? — с горечью смотрю на фото Карины с малышом и не понимаю, каким уродом надо было быть, чтобы их бросить. — Не уследил, не уберег, — Саша резко бьет кулаком по столу, заставляя меня вздрогнуть. — Я был весь в бизнесе, днями и ночами, родители далеко, ну и получила девочка слишком много свободы. Нашла на свою голову мужчину. Романтика, тайные встречи, любовь. А потом этот мудак кинул ей деньги на аборт и уехал работать в Европу. А я вытирал ей слезы и сопли, — резко встает, засовывает руки в карманы брюк и отходит к перилам. — Знаешь, — я подхожу к нему и встаю рядом, наши плечи почти соприкасаются. — Как говорит моя мама, под замком навечно никого не удержишь. Ты бы все равно ничего не смог сделать. Все люди влюбляются, все делают ошибки. Да, Карине действительно не повезло, ей попался подонок. Надеюсь, ему еще прилетит бумеранг в этой жизни. Зато у тебя есть очаровательная племяшка, а у Карины дочка. Разве можно об этом жалеть? — Нет, конечно, — вздыхает, устремляя взгляд в темное небо. — Аська наше маленькое чудо, настоящий подарок. Я бы не простил себя, если бы не уберег сестру от аборта. — Как отреагировали родители? — Внучке обрадовались очень. Души в ней не чают. Заодно и меня пилить перестали по поводу продолжения рода. Могу теперь выдохнуть. — Почему? — меня начинает снедать любопытство. — Так не хочешь иметь детей?