— Здесь меню состоит в основном из морепродуктов. — говорит Костя, когда мы усаживаемся. — Надеюсь, ты не питаешь к ним отвращения? — Да вроде бы нет, — пожимаю плечами и утыкаюсь в меню, только что поданное услужливым официантом. И тут же теряюсь от обилия наименований, указанных в ассортименте. Да я из этого всего хорошо, если треть пробовала. Тут есть самые разные виды рыбы, креветки и гребешки, мидии и устрицы, кальмары с осьминогами и крабы. И прочее в том же духе. — Эй, Тая, ты чего подвисла? — похоже, мое затруднение бросилось в глаза. — Может, посоветуешь что-нибудь? -наконец решаюсь спросить. — А то я и за месяц ничего не выберу. — Да не проблема, — Костя подмигивает и тыкает пальцем в строчки. — Рекомендую суп из мидий в красном бульоне, рангуны со снежным крабом и сливочным сыром, спагетти с креветками в соусе алио, из основных блюд лучше всего взять запеченного сибаса. — Я столько не съем, — решительно мотаю головой. — Еще как съешь,- и не дав опомниться, тут же подзывает официанта, которому и диктует всю эту кучу морских вкусностей. — Тай, десерт сама выберешь? Я со сладким вообще не дружу. Я отрицательно кручу головой, намекая, что десерт лишнее, но Костя лишь озорно улыбается и о чем-то шепчется с официантом. — Ты что задумал? — подозрительно вопрошаю, когда остаемся вдвоем. — Ничего такого, что тебе не понравится, — и сказано это было с таким интимным подтекстом, что пальчики на ногах самовольно поджались, а внизу живота стало как-то горячо. Слишком горячо. Настолько, что впору вызывать пожарную бригаду. Глава 9 Сумасшедший танец Глава 9 Сумасшедший танец — Вы с Зоей вместе учитесь, я правильно понял? — Костя, видимо, решил снизить градус напряжения и завести обычный разговор. — Ага, на филфаке, только в разных группах. Кстати, она не рассказывала, как мы познакомились? — при воспоминании об этом с трудом удерживаю смех. — Если честно, то нет. — выгибает бровь.- Просветишь? — Шла я себе спокойно одним апрельским утром по боковой дорожке в наш корпус. Мне в тот день надо было только к третьей паре, выехала заранее, так что шла не торопясь. И вдруг мне практически на голову падает сумка. А следом за ней из окна лезет Зоя. Так и познакомились. — Пха, — мужчина издает смешок, — узнаю свою непутевую сестрицу. А дальше что? — Да ничего особенного, на следующей неделе она подсела ко мне в столовой во время перерыва, разговорились и постепенно начали общаться. — Кстати, а почему тебя не было на ее Дне Рождения? Хотя пригласила она немало своих знакомых. — Уверен, что меня там не было? Может, ты просто не запомнил? — хитро прищуриваюсь. — Я бы запомнил, поверь, — это было сказано с таким самодовольством, что я хмыкнула. — Да меня, как назло, свалила ангина. Причем гнойная. Температура под сорок, антибиотики. Тут уж не до походов по гостям, сам понимаешь. — Понимаю, — кивает. — Обошлось без осложнений, надеюсь? — Вроде бы, да. Кстати, а там что? — мотаю головой в сторону соседнего помещения, откуда доносится приятная музыка. — Там сцена с музыкантами и танцпол. Если хочешь — сходим потанцуем чуть позже. — О, я бы с радостью, — вздыхаю, — но танцую я не очень. Боюсь, отдавлю тебе все ноги. — Никогда не поздно научиться, так что не дрейфь. Нам начинают подносить заказанные блюда и мы ненадолго прерываем разговор. Порции, кстати, небольшие, как и положено в ресторанах, так что, наверное, все же не лопну. — Нравится? — спрашивает Костя, с аппетитом поглощая своего палтуса. — Пальчики оближешь. — принимаю протянутый бокал игристого вина и блаженно растягиваю губы в улыбке. — Шикарное вино. — Ну еще бы, — довольно улыбается и предлагет чокнуться за наше первое свидание. Что мы немедленно и делаем. — Думала о том, куда пойдешь работать после выпуска? — Пока нет, — пожимаю плечами. — Время еще есть. Буду прикидывать варианты. — Языками какими владеешь? — Английский и итальянский свободно, французский со словарем. — Что ж, неплохо, — одобрительно кивает. — В рекламной отрасли попробовать себя не хочешь? — Не рассматривала такой вариант. А что? — потихоньку попиваю вино и чувствую, как начинаю хмелеть. Тело охватывает приятная расслабленность, голова становится легкой как пушинка. — У нас в фирме вечный дефицит стоящих сотрудников. — Ты мне что, работу предлагаешь? — изумленно на него смотрю. — Можно сказать и так. Если вдруг захочешь, то я помогу устроиться. И ешь давай, а то остынет. Если честно, предложение насчет работы всерьез не восприняла, но с интересом слушала, пока Костя рассказывал о своем детище. Вернее, о детище, переданном ему отцом. И это было чертовски занимательно. * * * — Ну что, теперь можно и потанцевать? –с легкой улыбкой мужчина поднялся из-за стола. — Смеешься? Я так объелась, что ходить с трудом смогу сейчас. — Не наговаривай на себя, — галантно подав руку, отводит в соседний зал. Полутемный зал, приятная атмосфера, красивая музыка, мелодичные голоса, которые медленно вводят в транс. А может, во всем виноват алкоголь. Костя кружит меня в танце, а мелодия плещется вокруг нас как вода, шумящая за бортом. А если там, под сердцем — лёд, То почему так больно жжёт? Не потому ли, что у льда Сестра — кипящая вода, Которой полон небосвод? Смотрю в темные озера глаз и начинаю медленно плыть. В отражении его зрачков вижу себя и сладко замираю. В сознании проносятся откровенные картины, погружая меня в странную оптическую иллюзию. Широкая кровать, черное постельное белье. И мое обнаженное тело, извивающееся на смятых простынях. Клянусь, такое ощущение, что мое сознание раздвоилось. Часть его вместе с телом танцевала в этом зале, на яхте, неторопливо плывущей по реке, а часть лежала на кровати, чувствуя тяжесть мужского тела и плавные поступательные движения. Ничего не останется от нас, Нам останемся, может быть, только мы… О Господи, я, конечно, слышала фразу «иметь глазами», но никогда не понимала ее смысла. Зато сейчас… Сейчас Костя именно это со мной и проделывал. Овладевал мной своими глазами, забирая все без остатка. И крылатое бьётся пламя между нами, Как любовь во время зимы. Какой-то глубинной сутью ощущаю, как он входит в меня, до предела заполняя собой, как руки крепко держат мои, как твердые губы пьют мое дыхание. Внутри нарастает такое невыносимое напряжение, что я готова буквально разлететься на части. Мы делаем еще несколько па, разворотов и рывков, и когда на последних аккордах песни я оказываюсь в объятиях Кости, то как можно крепче прижимаюсь к нему и коротко вздрагиваю от сладких спазмов, охвативших все тело — от макушки до пальчиков ног.