Соединенные Штаты Америки приветствуют инициативу Австралии, Индии и Таиланда по созданию региональной структуры, которая предотвратит международные беспорядки и улучшит перспективы мира, безопасности и процветания в регионе. Соединенные Штаты с нетерпением ждут возможности реализации мирных торговых и дипломатических отношений со всеми странами региона. Опираясь на дух договора, Соединённые Штаты хотели бы предложить свои услуги нейтрального посредника для решения существующего конфликта в строгом соответствии с условиями международного права. Неурядицы, произошедшие на реке Меконг в течение нескольких последних дней, являются печальным напоминанием о том, как относительно небольшие проблемы могут вырасти самые страшные последствия. Все люди доброй воли желают взаимопонимания и мира во всём мире; и мы надеемся, что данный инцидент может быть разрешён в этом ключе. Мы предлагаем немедленное перемирие и отход на предбоевые позиции для обоих сторон в качестве предварительных мероприятий перед полноценной конференцией, которая решит все вопросы, поднятые конфликтом. Россия, Нижегородский кремль, кабинет президента Жукова - Господин президент, только что было получено это заявление, - маршал Черняховский показал стопку бумаги. Жуков посмотрел на своего заместителя глазами, мутными от усталости, несмотря на то, что утро только наступило. Он не высыпался. Слишком много работы, слишком много забот. Он не понимал, почему люди рвутся на такие должности, и задавался вопросом, многие ли из мировых лидеров втайне сожалеют о восхождении на самую вершину. Некоторые явно нет, они определённо наслаждались, но он мог поспорить: таковых меньшинство. Жуков знал, что ярмо президента России убивает его. Но бросить его он не мог, не раньше, чем у него появится преемник, способный повести страну должным путём. И у него было сильное чувство, что Черняховский - тот самый человек. - Вы уже прочитали? - Да, но не улавливаю, как это относится к нам. - Относится, друг мой, во многом. Не в последнюю очередь потому, что крепкий союз южнее Японии блокирует любую экспансию в том направлении. Мы и американцы отрезаем путь на север. Япония теперь блокирована. Всё ещё сильная и очень опасная, но запертая в своём углу. - Я не вижу признаков значительной силы в этом Тройственном Союзе. Договор кажется весьма ограниченным. Достаточным для заявленных целей, но не более. У всех трёх стран суммарно войск меньше, чем у 2-го Карельского фронта. - Это будет сильный союз. У участников нет выбора, кроме как сделать его таковым, хотят они того или нет. Вспомните высказывание Екатерины Великой. "Крепкие союзы похожи на прочную сталь. Они возникают не перине желания, но на наковальне неизбежности". Им потребуется время, чтобы понять это. Но да, это будет крепкий союз. - А американцы? Можно ли верить их речам о торговле и предложении посредничества? - Президент Дьюи сказал мне, что теперь у Америки иная политика. Они не будут вести войну со своими врагами, а будут просто уничтожать их. Это заявление объявляет всему миру новую политику США и предупреждает Японию. Или они заворачивают войска, или будут уничтожены начисто, как и Германия. И ничто их не остановит. Теперь вопрос в том, как нам найти место в этом "посредничестве". - А это нам и правда настолько необходимо? Жуков внимательно посмотрел на своего заместителя. Черняховский входил в число молодых военачальников, среди которых он искал своего преемника. Десять лет назад готовность, с которой был задан вопрос, могла стоить головы. Президент встряхнулся. Неужели "большая чистка" прошла всего десять лет тому? Казалось, миновала целая жизнь. Для многих так оно и было. - Необходимо. Наша самая большая слабость в том, что нам нужны американцы. Нам нужна их ядерная огневая мощь, нужна сила их экономики и инженерная школа, их изобилие вооружения и сами оружейные технологии. Наконец, знание того, как управлять экономикой. Нам надо накормить и одеть людей. Россия тяжело пострадала в этой войне. Но мы им не нужны. Полезны, конечно, но не нужны. А значит, мы должны заставить их думать, что они не могут делать всё в одиночку. Мы должны при каждом их шевелении быть рядом, помогая и поддерживая. Стать настолько полезными, чтобы полезность переросла в необходимость. Имейте в виду, американцы безгранично щедры, но не любят быть обязанными. Поделитесь с ними хлебом - они без раздумий отдарятся мясом. Если мы поможем им в полную меру наших способностей, они отблагодарят десятикратно. - Итак, наковальня неизбежности сводит нас вместе, как и Тройственный Союз. - Совершенно верно. Но при этом необходимо помнить, что даже американцам, при всей их силе и мощи, нужен друг. И он получит исключительное положение в мире, ибо тень американской силы сделает его куда более сильным, чем на самом деле. Таким другом должна стать Россия - просто чтобы выжить. Вот я и спрашиваю: чем мы поможем американцам? Повисла долгая тишина. Затем Черняховский негромко, как будто говорил сам с собой, нарушил её. - Мы можем предложить площадку для встречи. Нейтральная территория, вдалеке от фронтов. Обязательно подчеркнуть: мы такой же независимый и нейтральный посредник. Заодно можно намекнуть, что руины Москвы самое подходящее место для конференции, как наглядный пример разрушительности современной войны. Жуков лающе расхохотался. Обычно это означало, что сейчас чьей-то армии придёт конец. - В таком случае надо предложить провести конференцию в Берлине. По крайней мере, уровень радиации гарантирует, что они договорятся как можно быстрее, чтобы не светиться потом в темноте. Черняховский тоже рассмеялся. - Тогда я свяжусь с Дьюи от вашего имени? Скажу ему, что мы готовы поддержать его инициативу и предлагаем место для конференции. По лицу Жукова пробежал лучик гордости. Из молодого маршала будет толк. - Действуйте. Таиланд, Бангкок, штаб верхового командования, кабинет Её высочества Ночь казалась вечной и бескрайней. Она напоминала ей другую, давным-давно, когда она стояла в другом окне, наблюдая пожар на горизонте. То догорала старая столица Айюти. Предатель смог сделать то, чего не добились осадой. Город пал, все жители, включая женщин и детей, были уничтожены. Перед этим прошло полтора года, но это делало её поражение менее значительным. Ни даже то, что потребовалось две бирманские армии, по сто тысяч воинов в каждой, чтобы победить армию Айюти и обложить столицу. Город пал, страна потерпела поражение и была оккупирована. Она собирала новые силы, мобилизуя всё больше войск до той самой ночи, когда пожар на горизонте сказал, что уже поздно. Последовали долгие годы сопротивления и партизанских операций, а потом возобновление войны, в ходе которой бирманцев изгнали. Она боялась, что её страну снова покорят и ей снова придётся воевать в джунглях. Ей уже казалось, что жар пламени возвращается, но это был всего лишь рассвет, окрашивающий небо на востоке. Солнце поднималось над горизонтом и начинало своё странствие по небу. Суриётай стояла, не двигаясь, пока рассвет не озарил город и не вдохнул в него жизнь, неуверенную и опасливую. Люди ждали новостей о боях Меконге. В дверь постучали. Она шевельнулась и обернулась. Курьер. Она прочитала доставленное сообщение. Токио принимает предложение США о посредничестве и русское о месте для конференции. Кроме того, Япония согласилась на перемирие. Немногочисленные части, оставшиеся на южном берегу Меконга, уйдут по реке. Кризис завершился. Не надо планировать новую партизанскую войну и работу сил сопротивления. Японцы простой уйдут. Принцесса подошла к двери кабинета и заперла её. Затем бесшумно села за стол и облегчённо расплакалась. Невадский испытательный центр, административный корпус Аэродромы опустели. Полтора месяца испытаний и промежуточных выводов закончились. Полковник Пико оторвался от пишущей машинки и посмотрел в окно, на взлётно-посадочную полосу, ослепительно-белую под полуденным солнцем. Главный вывод первого этапа "Красного солнца" был прост. Противовоздушная оборона более не работает. Соединённые Штаты столь же уязвимы для высотных атомных бомбардировщиков, как Германия годом ранее. Лучшие истребители не дотягивались до B-36, и они не прорывались сквозь ПВО, а просто игнорировали её. Это был его страх, приходящий в кошмарах. Соединённые Штаты не смогут защититься от удара, уничтожившего Германию. Его глаза вернулись к параграфу, который он только что закончил печатать. "Истребители нынешнего поколения оказались неспособными достичь высот, используемых самолётами класса B-36 для проникновения в воздушное пространство противника. Только немецкие Go.229 могли подняться на их эшелон, но не маневрировать на нём. Таким образом, и они неспособны перехватить B-36. В любом случае, насколько мне известно, этот тип самолёта вымер, а его недостатки таковы, что вряд ли какая-то страна захочет его возродить. Полевые модификации истребителей, участвовавших в "Красном солнце", показали свою несостоятельность. Представители конструкторских бюро также не смогли дать надежды на улучшение ситуации в будущем. Разработка новых типов самолётов должна вестись в направлении обеспечения возможности высотного перехвата. До тех пор господство поршневого бомбардировщика с турбонагнетателями неоспоримо". Хотя это не вся правда, подумал Пико. Микоян остался доволен и этим. Его МиГ-15 на пределе возможностей вполне был способен дотянуться до облегчённого B-36H-IV. В разработке у него находился перспективный вариант, и русские обещали привезти прототип МиГ-17 в Неваду, как только он покинет завод. Придумали доработку двигателей, названную дожигателем или форсажной камерой. Перед соплом поставили дополнительную камеру сгорания, в которую впрыскивалось топливо. Как предполагалось, это должно обеспечить прирост тяги на большой высоте, за счёт увеличения расхода. Хватит ли этого? Микоян утверждал, что такая система будет на МиГ-17, а "Норт Америкэн" - на XF-86D. Но достаточно ли этого? На подходе новые модификации B-36, а чуть погодя, через несколько лет, появится полностью реактивный XB-60. "Боинг" проектировал конкурента под индексом XB-52. Неужели истребители обречены на вечные догонялки? Что может им помочь? "Существующая, базирующаяся на земле система ПВО непригодна. Наличные зенитки не добивают до высоты B-36, и новое 120-мм орудие также неэффективно против подобных целей. Настоятельно рекомендуется, чтобы на разработку новой ракеты "Аякс" были направлены максимальные усилия". У русских, кстати, было даже больше оснований для опаски, чем у американцев. Японцы выкатили два новых бомбардировщика, производные немецких проектов высотных машин. Пико хихикнул. Один из них был версией He-274 под кодовым названием "Курт". Его стремительно изменили на "Дик". О том, почему это произошло, ходили самые разный байки. Помощь русских стала на невадских испытаниях неоценимой. Они летали на истребителях совершенно иначе, и их методы наземного управления тоже отличались. Полковник ещё раз пробежал отчёт взглядом. "Сравнение американской системы свободно рассредоточенных истребителей, получающих оперативную информацию от наземного наведения; и русской системы плотных групп, летящих по чёткому направлению и скорости по указаниям с земли, не показало ясного преимущества того или иного способа. Оба показывали себя лучше при соответствующих обстоятельствах. В хорошую погоду, либо когда истребители прикрывают большие территории, преимущество было на стороне американской системы. Во время плохой погоды и при защите объекта высокой важности - за русской. Общее мнение участников испытаний таково: система управления и контроля, разрабатываемая по проекту NORAD, должна сочетать преимущества обоих подходов. Для определения точного соотношения потребуются дальнейшие испытания". Русские показали кое-что интересно. Их Ту-4 на своём потолке стали лёгкой целью для перехвата. А потом развернулись и выпустили множество мелких предметов. Дальние ракеты класса "воздух-земля". Над ними работали и американцы и русские, но русские успели первыми. Они были слишком быстры для поршневых истребителей, и даже реактивные едва успели бы перехватить их. В конечном итоге всё решил Джордж Предди и его ночные F-65G. Их бортовые радары дали возможность заранее вычислить примерную точку пересечения для ракет, выпущенных вне зоны поражения ПВО. F-65 не отличались высокой скоростью, зато хорошо подготовились, и сбили каждую пятую ракету. Двадцать процентов! Это куда больше, чем даже теоретическая возможность перехвата B-36. Однако этот эпизод указал на устрашающую возможность пуска ракет без входа в защищённый радиус. "Следует считать важным наличие радаров поиска и целеуказания. Растущие скорости современных боевых самолётов означают, что простого наведения на район цели недостаточно. Современный радар настолько необходим для боя истребителей, что должен стать неотъемлемой частью конструкции". Пико вздохнул и потёр глаза. Он ненавидел собственное заключение к отчёту. "До вступления в строй новых поколений истребителей и зенитных ракет видится всего один способ самозащиты тяжёлых бомбардировщиков. Первоочередная рекомендация - назначить по меньшей мере одну группу бомбардировщиков B-36 на роль контр-ПВО и оснастить ядерным оружием воздушного подрыва для нейтрализации самолётов противника". Чёрт побери, подумал он, во что превратился этот мир? Кошмары, начавшиеся с того момента, когда он оглянулся на двенадцать атомных грибов, встающих над Берлином, казалось, окружили его наяву. И воздушный взрыв был лишь выбором между большим и меньшим злом. Мир определённо сходил с ума. "Балтийский коридор", Рига, штаб Второго карельского фронта - Мы справились, Эрвин. Мы сделали невозможное. Карта опустела. Сдались последние подразделения группы армий "Висла". Странно, но довольно многие проблемные части, от которых ожидали осложнений, внезапно стали "польскими". Им дали выбор: присоединиться к новой польской армии, поддерживающей прорусское правительство, или копать урановую руду деревянными лопатами. Они присоединились к польской армии. И Роммель и Рокоссовский понимали всю призрачность подобного выбора. Эти части получат худшие назначения, будут вновь и вновь направляться в самоубийственные атаки, непрерывно участвовать в боях, пока не сточатся в ноль. Но они умрут в бою, как мужчины, а не больными троглодитами, выкашливая лёгкие в радиоактивной пыли. Это было достойным соглашением, и они приняли его. Все, кроме одного. Генерал Отто Скорцени застрелился в ночь после того, как сдалось его последнее отделение. Роммель думал о нем с презрением. В финале он не нашёл храбрости принять ответственность за всё содеянное. Так-то он был смелым человеком, но духом оказался слаб. Возможно, подумал фельдмаршал, именно из-за этого Германия попала в безвыходный лабиринт. Чересчур много физической храбрости и стремления к борьбе, и недостаточно морального мужества спросить "зачем". - Ваш Генеральный штаб был замечательной организацией, Эрвин, бесспорно замечательной. Дважды в этом веке он почти завоевал весь мир и дважды остался с пустыми руками. И никогда никто не спросил: "А зачем нам весь мир?". Никогда. Роммель беспомощно покачал головой. За несколько месяцев переговоров он узнал слишком многое, чтобы оспаривать такую точку зрения. Тем более, все равно Генштаб превратился в пепел. - Не могу не согласиться с вами, Константин. Если оглянуться, то... мы потерялись где-то в XIX веке, когда чёртовы философы нагромоздили сочинений о том, что сами толком не понимают. Они отравили умы многих людей. А заплатить пришлось всему миру. - Это верно, но вина оказалась настолько великой, что легла не только на вас, немцев. Остальная Европа тоже не осталась в стороне. Они видели, как эта зараза въедается в самую её суть, но ничего не сделали для её искоренения. Часть этой вины есть и на нас. Возможно, поэтому нам так досталось. Я не знаю. В России есть те, кто считает произошедшее наказанием свыше, за попустительство. Они могут быть правы, но нам сегодня не стоит ломать голову над такими вещами. Вопрос о вине не каких-то людей или целой страны, а одного человека. Вас, Эрвин. Роммель расправил плечи и резко кивнул. Он этого ожидал. Едва его глаза открылись на то, что немецкая армия сделала в России, сомнения в собственной судьбе у него исчезли. Этот миг наступил, и он ощутил странное облегчение. - Меня ждёт трибунал? - Он уже закончился, Эрвин. Вас судили каждый день с момента нашей встречи. Мы смотрели, как вы стремитесь спасти своих людей, делая то, что считаете правильным. Оправдания вы не заработали, но заслужили милосердие.