Помня, что проблем и так хватает, врагов много, а друзей мало, Ягафаров потребовал, чтобы с Дьячковым договорились. Не от его имени, конечно, от имени МВД. Не вышло. Что еще хуже, он выдвинул на Госсовете проект, обещавший кардинальное изменение ситуации в республике. Первое – собственный патронный завод. Второе – попробовать привлечь людей с Донбасса и сформировать не ополчение, а полноценную армию, с танками. Если бы удалось это сделать, был бы конец. Тогда Дьячкова попытались убрать – это не только не удалось, один урод попробовал перебежать на сторону Дьячкова и фээсбэшников. Убрать успели – но теперь не было доверия, каждого приходилось подозревать. И что еще хуже – структуры безопасности в республике теперь были начеку. Акцию пришлось отложить до того самого момента, когда Дьячков со своими людьми – а он неплохую команду подготовил под крышей первого отдела Ижмаша – покинут республику. И только потом действовать. Понимая, что Дьячков рано или поздно вернется, Ягафаров предпринял еще одну акцию – попробовал похитить гражданскую жену Дьячкова силами своих людей МВД, крайне коррумпированных и уже запачканных кровью. Также он попытался убрать контакт Дьячкова в местной ФСБ. К его удивлению, дело закончилось полной катастрофой – жена Дьячкова схватилась за оружие, положила несколько человек и ушла. Причем положила не бандитов, не гопников, а опытных, прохаванных оперов. И фээсбэшник тоже ушел. У его дома тоже была бойня, пули те же, что и в адресе Дьячкова, – АКМ. Ягафаров даже подумал, что к жене Дьячкова зашел любовник и он-то и устроил бойню, но свидетели показали другое. Теперь ничего не оставалось, как компрометировать Дьячкова и всех, кто с ним любой ценой и по любому поводу, и убирать при первой возможности. Для этого Ягафаров подключил боевиков из Набережных Челнов – там контакты у него были, когда они выезжали на резонансное дело целой опергруппой из Казани. Но теперь Ягафаров понимал, что пока Дьячков жив, он сам и его дело в безопасности быть не могут. Причина не только во вражде. Дьячков был одним из немногих, кто знал истинное лицо Ягафарова. Не честный мент, Герой Российской Федерации, получивший это звание в ходе КТО на Кавказе за личное, а не штабное мужество, а кровавый и коррумпированный мент, один из организаторов ментовского беспредела в Казани до катастрофы, когда людей на бутылку сажали, чтобы выбить признание. Сейчас Дьячков ждал курьера – доверенного человека, который должен был прилететь из Удмуртии. Несмотря на то что самолеты почти не летали, курьерская служба была налажена при помощи легких дельтапланов. Вон там, на горке, посадочная, и полковник вышел из своего дома, как только услышал знакомое жужжание в воздухе. Дельтаплан уже сел, курьера свезли вниз на Ниве, после чего он пересел в моторную лодку – казанку. Ягафаров специально не пошел встречать лодку на пристань, чтобы не показать, как он нервничает. Курьером был Шайдуллин Азгар. Старший лейтенант полиции из начинавших тогда. Когда все началось, он был под служебным за избиение задержанного. Шайдуллин был верным Ягафарову человеком, потому что избитый был сыном важного человека, который выжил и теперь не против был бы поквитаться с наглым ментом. Ягафаров понимал, что новости в том жутком мире, в котором они жили, делятся на плохие, очень плохие и никакие. Та, что с ходу сообщил ему Шайдуллин, была из разряда очень плохих… – Колонну на трассе раздолбили. Под ноль. Новик погиб. Ягафаров достал сигарету, неспешно закурил. – Кто? – Пока непонятно. – А Пупырь что говорит? – Ничего. Пупырь был блатного сословья, но мало кто знал, что он был подментованным уже много лет. Знали бы – убили. – И еще. – Ну? – Трошков, замнач в Первомайском районе. Ягафаров прикинул. – Не припоминаю. – Его на месте расстрела колонны нашли. Кто грохнул – свои или под пулю попал, непонятно… А вот это действительно был трындец. – Пошли, поешь… Бывшая Россия, близ Ижевска Бригада – Самолет – аэродром ДОСААФ Тысяча тридцать седьмой день Катастрофы В Ижевске есть район под названием Старый Аэропорт – это и есть аэропорт, просто территория застроена жилыми домами, здание аэровокзала стало рынком, а взлетные полосы – улицами. Есть аэропорт новый – в районе деревни Старое Мартьяново. Но есть и третий малоизвестный аэропорт – за Поймой, в районе так называемой бригады «Самолет» Это аэропорт ДОСААФ. Одно время там планировали строить еще один аэропорт, это потому, что Ижавиа владело аэропортом, устанавливало высокие цены на билеты и не пускало конкурентов. Потом дело это притухло, потому что аэропорт и авиакомпанию разделили. Но сейчас аэропорт был действующим, там базировались кукурузники, беспилотники, вертолеты и дельтапланы. Там даже сделали бетонную взлетную полосу, не капитальную, правда… В этот день там приземлился дельтаплан, довольно крупный, с мотором от «Лады» и местами для двух пассажиров. Одним из пассажиров и был полковник Рамиль Ягафаров… Честно вам сказать? Ненавижу голливудские фильмы и голливудские развязки, когда герой и антигерой встречаются в конце фильма лицом к лицу. Еще герой, если у антигероя вдруг не оказалось пистолета, картинно выщелкивает из своего магазин, чтобы уравнять шансы. Фигня все это. На самом деле так: если можешь бить – бей. Если можешь бить в спину – бей в спину. Так даже лучше. Безопаснее. Это Высоцкий не любит, когда стреляют в спину, и не одобряет выстрелов в упор, а я очень даже одобряю. Правда тут не в упор получается. Если ехать на Казань, то едешь через пост ДПС на самом выезде из города. Там как бы большая ложбина, в которой находится деревня Пирогово, а за ней – этот пост и резкое возвышение. Как бы холм получается, и на нем – склады. Оттуда весь аэродром ДОСААФ очень хорошо видать. Особенно ту его часть, где ангары… Я как раз на крыше склада и лежал. Позиция идеальная – чуть более девятисот ярдов[18], угол склонения – пять. Для «Барретта-82» самое оно. Десять патронов в магазине, полуавтомат и почти никакая отдача – потому что «Барретт» изначально проектировался для замены пулемета М2. Не заменил, но идеально дополнил. Как я понял, что гости будут? А как они еще должны были реагировать? Могли, конечно, полететь и на нормальный аэропорт, но вряд ли. Во-первых, не думаю, что они засветят самолет или вертолет – надо ведь по крайней мере регистрироваться по прилету, а они на это не пойдут. Им тихо надо, тихой сапой. Потому полетят сюда. Их тут встречать будут. То есть залет, воины. Вот мы с ними и разберемся… Но то, что прилетит лично Ягафаров, я не знал. В первый раз я про него слышал, когда местные опера разматывали дело ижевского педофила. Подонок работал детским тренером и заодно насиловал мальчиков. Десять эпизодов у нас и казанский. Дело шумное было – наши выехали туда на соревнования по карате, тренер, видимо, перевозбудился и изнасиловал ребенка еще и в Казани. Тварь эту приземлили на двадцать один год, со стороны казанских приезжала группа. Вот тогда-то мы и услышали про Героя России в казанской полиции. Потом пришлось лично столкнуться. То, что мог про него рассказать, я уже рассказал, а то, что не могу, то и не скажу. Есть вещи, о которых и сейчас лучше помалкивать. Одно скажу: большой у меня счет к полковнику, большой… И если это он мутит, то все один к одному складывается… Так… две машины выезжают на поле. «Крузер» и «мерс». «Мерс» я знаю чей, это Пупыря. Он из Воткинска, у него строительные темы были. Всем говорил, что завязал – вот, значит, как он завязал. Падаль. Второй – не знаю чей. Останавливается дельтаплан. Выходят. Если не можешь честно победить – побеждай нечестно! Один… это Ягафаров лично, второй – не знаю кто. Охранник, может. Из машин тоже выходят. Пупырь лично. Подцепил к подзорной трубе айфон, сделал несколько снимков – Димыч просил. Айфон – штука хорошая, хоть и звонить теперь нельзя, но все остальное-то можно, а тут и фотоаппарат, и камера. И калькулятор. Баллистический. Условия для стрельбы хорошие, правда, через железку, но она не помешает, там сейчас не такое движение, чтобы беспокоиться об этом. Две линии лесопосадок, но линия прицеливания чистая, веток нет. Есть баллистическое решение. Лег, устроился поудобнее, поправку окончательную взял по сетке – нечего лишний раз барабаны крутить, особенно сейчас, когда такой прицел ты больше не достанешь. Девятьсот ярдов – идеально… Бух! Отдача почти не почувствовалась – как в триста восьмом, если не меньше. Это как «кольт» сорок пятый, но у «макарова» отдача резче, тут от конструкции зависит. А Рон Барретт, видимо, гением был, как и Джон Браунинг, бoльшую часть отдачи огромная винтовка приняла на себя, механизм отошел назад, сжимая пружину, а потом пошел вперед, досылая новый патрон. Изображение в прицеле немного дрогнуло и восстановилось. Но я и без этого уже знал, что промазал. Ягафарова, видно, не было, но второй полетел на землю, как сбитый невидимым кулаком. Я открыл беглый огонь, пытаясь нащупать пулями, куда мог деться мой враг (а он мог быть только за машинами). Винтовка отработала на все сто… на восьмой вспыхнул «крузер», там ничего видно не было из-за дыма… Плохо… Времени не было – винтовку замотал в чехол, бросил на спину, начал слезать… твою мать, опять спина заныла, напоминая о себе и об ульяновских перипетиях. Это плохо… если лежать потом придется, это очень плохо. Но делать было нечего – попал в колесо, пищи, а беги. «Нива» была рядом… отличная, кстати, по проходимости машинка, мне ее одолжили. Бросив стволину назад, я газанул, выскочил на дорогу, но пошел не на Казань, а в город. Краями обогну и уйду на Якшур-Бодьинскую трассу. Потому что казанскую трассу будут сейчас перекрывать в первую очередь. А Як-Бодьинскую я знаю, как и проселочные дороги вокруг нее. Приходилось, знаете ли, ездить…