– Думаю, это довольно очевидно, – ответила я, хотя и засомневалась в конце предложения. – Мы говорим о Николасе! «О, черт возьми. Думаешь, Мини-Я принадлежит кому-то другому?» Я была потрясена, узнав, что ему было четыре месяца, потому что ничего не было заметно. Если бы Николас произвел нехитрые расчеты, то пришел бы к выводу, что ребенок не его, потому что он так мало меня видел. Он бы подумал… Черт, он бы подумал, что ребенок не его! – Дай мне мобильник, – попросила я Дженну. Она тут же вручила мне его. – Да, поговори с ним… – сказала она, сделав глубокий вдох. РАЗУМЕЕТСЯ, ОН ОТ ТЕБЯ. Отправить. – Вот и все, – объявила я, откидываясь на спинку сиденья. Дженна повернулась ко мне и выхватила телефон из моих рук. – «Разумеется, он от тебя»! – закричала она, теряя самообладание. – Да что с тобой?! – Не кричи на меня! – крикнула я в ответ. – Это единственный способ поговорить с ним, чтобы он не разорвал меня на части! – Мы едем домой прямо сейчас, – приказала она, включив передачу. – Нет, Дженн! Не делай этого! – взмолилась я. – Пожалуйста, пожалуйста, дай ему время привыкнуть… дай мне время привыкнуть. Боже, боже, остановись, остановись! – Ты сумасшедшая, – огрызнулась она. Так как телефон был у нее в руке, она увидела входящий звонок и, не раздумывая, ответила. – Дженна! – я в истерике выкрикнула ее имя. Она проигнорировала меня. – Да, она со мной, – сказала она тому, кто с ней разговаривал. – Ну скажи, чтобы успокоился. Нет. Лайон, мы с тобой потом поговорим, не хочу, чтобы она нервничала еще больше, это вредно для ребенка… Ну скажи ему! О, черт, это действительно заставило меня еще больше нервничать. – Приедем через пять минут. Я выглянула в окно и почувствовала, что меня будто везут в тюрьму Гуантанамо. Когда Дженна припарковалась возле дома, мне казалось, что вся моя кровь сконцентрирована в одном месте моего тела. Я заметила, что дрожу, потому что понятия не имела, какой будет реакция Ника, не знала, что он скажет, и, что хуже всего, боялась, что ничего не получится и он в конце концов останется с Софией. А я останусь с ребенком без человека, которого люблю. Я открыла дверь, чтобы выйти из машины, и увидела, что входная дверь в квартиру открылась, как только я ступила на землю. Николас вышел и уставился на меня так, что захотелось исчезнуть, провалиться сквозь землю. Инстинктивно я вернулась в машину и, даже не задумываясь, щелкнула замком и заперлась внутри. Боже, я вела себя как настоящая трусиха! Я почувствовала себя идиоткой, когда Дженна скрестила руки рядом с моим окном и покачала головой. Николас появился передо мной и посмотрел через стекло. Он был вне себя, хотя и пытался казаться спокойным. Его глаза смотрели на меня с беспокойством, а потом он на что-то указал пальцем. – Открой, – спокойно приказал он. Я покачала головой, глядя на него, как ягненок на волка. Ник положил руки на окно и наклонился, закрывая большую часть моего поля зрения. – Могу я хотя бы войти? – сказал он после молчаливого размышления, я кивнула. Смотрела, как Дженна достала из кармана ключ от машины и бросила Нику. Он поймал его на лету, обошел машину, чтобы сесть на водительское сиденье. Я посмотрела на Дженну с ненавистью. Она извинилась легкой улыбкой, взяла Лайона, который появился вместе с Ником, под руку и потянула в дом. Ник открыл дверь, сел и молча завел машину. – Пристегни ремень, – скомандовал он, выруливая с парковки на дорогу. Боже… почему он не агрессивен? И молчалив? Или он что-то сказал, а я не расслышала? Тишина убивала меня. После нескольких минут невыносимого молчания он решил заговорить. – Только ты можешь додуматься сообщить о таком через СМС, – упрекнул он, глубоко вздохнув, будто стараясь не взорваться в машине, чтобы не забрызгать меня. – Да… Я хотела сделать это как-то оригинально, – сказала я. Николас повернул ко мне лицо, вены на его шее пульсировали под кожей. – Ты чуть не довела меня до сердечного приступа, я едва не попал в аварию. О чем ты думала? – спросил он, повысив голос. Мини-Я отреагировал на его голос так же бурно, как и прошлой ночью. Мне показалось забавным, что он делал это только тогда, когда Ник был со мной… Наверное, бабочки, которых я всегда чувствовала рядом с ним, теперь превратились в младенца. Моя рука инстинктивно легла на живот, и этот жест не остался незамеченным извергающимся вулканом рядом со мной. Его глаза переместились на эту часть моего тела, затем на меня и на дорогу. Я не ответила на его последний вопрос, что-то подсказывало, что лучше промолчать. Николас продолжал вести машину. Казалось, что он все еще не может до конца осознать ситуацию и что ему нужно держать руки занятыми, пока он, наконец, не сможет встретиться со мной лицом к лицу. Через полчаса я поняла, что он везет нас на пляж. Когда мы приехали, меня охватило внутреннее спокойствие, я почувствовала, что начинаю расслабляться. Ник, похоже, чувствовал то же самое, потому что сделал глубокий вдох после того, как несколько минут смотрел на прибой, и повернулся, чтобы посмотреть мне в глаза. – Я стану отцом? – спросил он, и я увидела страх в его голубых глазах. Я содрогнулась от этого вопроса. Боже, этот потрясающий мужчина был отцом моего ребенка! – Если все пойдет хорошо… мы оба станем родителями, – нервно ответила я. – До сих пор не могу в это поверить… Как это возможно? – спросил он, все еще не сводя с меня глаз. Я приподняла брови. – Не нужно, Ник, поверь мне, – раздраженно предупредила я, до сих пор не простив ему прошлый вечер. – Можно? – он попросил моего разрешения, проигнорировав мой ответ. Его рука потянулась к моему животу, но остановилась на полпути, ожидая ответа. Я потянулась и положила его руку себе на живот, накрыв своей. Это был невероятный момент… который, несмотря на все плохое и все, что еще было свежо в памяти, я запомню навсегда. Затем Ник поднял мой свитер и положил руку на мою обнаженную кожу. Все мое тело охватил жар от его прикосновения. – Сколько?.. – спросил он с сомнением, продолжая в изумлении ласкать меня, словно завороженный тем, что было под моей дрожащей кожей, потому что я ведь уже говорила, что от его руки на моем животе меня бросило в жар? – Пять месяцев, – ответила я, судорожно вздохнув, когда его пальцы слишком низко коснулись маленькой округлости. Я остановила его руку до того, как у меня остановилось сердце. Затем поспешно натянула свитер. – Хватит трогать, – нервно приказала я. Ник посмотрел на меня напряженно и весело одновременно. – Ты заметила, что он двигается? – спросил он, сосредоточившись исключительно на мне. – Нет, но скоро начнет… Во мне просто что-то булькнуло, будто попкорн взорвался внутри, не знаю, как объяснить. Ник рассмеялся моей шутке, и я ответила беспокойным взглядом. В машине было слишком много напряжения, больше, чем я могла вынести. – Как давно ты узнала, Ноа? – сказал он неожиданно серьезно. Я подумала, что на этот раз лучше быть честной. – Около трех недель назад. – Около трех недель – это долго… Достаточно, чтобы позвонить мне и рассказать, не так ли? – с досадой упрекнул он, глядя перед собой. Я хмуро посмотрела на него. – Я злилась на тебя… Честно говоря, до сих пор злюсь. Ник удивленно повернулся ко мне. – Злилась? Почему? Я посмотрела на него с недоверием. – Это твоя вина, – сказала я, указывая на свой живот. Я все еще жалела, что позволила ему заниматься со мной любовью без презерватива… Какая же идиотка! Николас недоверчиво рассмеялся. – Думаю, правильнее будет сказать, что мы оба виноваты, Веснушка.