– В доме установлена сигнализация, Ноа, – сказал Ник, когда я кормила Эндрю из бутылочки, не в силах оторвать глаз от ребенка. – Учитывая твой предыдущий опыт с сигнализацией, чтобы тебе не приходилось вводить пароли каждый раз, когда входишь или выходишь, тревожную кнопку разместили вот здесь, нужно просто нажать, и она активируется. Ты меня слушаешь? Я подняла глаза от младенца и рассеянно улыбнулась ему. – Да, да, пожарная сигнализация, конечно, я слышу. Николас подошел ко мне со вздохом. – Тревожная кнопка, Ноа, она под кухонной стойкой. В этот момент Энди издал несколько очаровательных воркующих звуков, и мое внимание снова было приковано к нему. Николас выхватил ребенка из моих рук, глядя на меня. – Черт, Ноа, это важно! Я посмотрела на него и подняла руки. – Ты слишком волнуешься, но я поняла тебя, а теперь отдай мне Эндрю. Ник вздохнул, покачал головой и передал ребенка мне. – Напомни мне сказать тебе, где именно… Но я уже не слушала… и так ни о чем ему не напомнила… – Десять тысяч долларов, которые он дал мне, чтобы я убрался, какое-то время были полезны… но у твоего бойфренда гораздо больше, чем десять тысяч долларов, верно, дорогая? – спросил Майкл, вырывая меня из задумчивости. Он хотел денег… Почему я не удивлена? – Ты сукин сын, – выпалила я, ненавидя его так, как никогда никого не ненавидела. Майкл стиснул зубы и, прежде чем я успела что-то сделать, ударил меня по лицу. – Никогда больше не оскорбляй мою мать. Поняла?! Я дрожала от страха, но старалась быть сильной. Не могла поверить, что он ударил меня… – А теперь скажи, где, черт возьми, сейф? Я знала, что в нашей комнате есть один. Ник недавно дал мне ключ. Я сказала ему где, и он толкнул меня в спальню. Его взгляд остановился на незаправленной постели, красивой мебели и фотографии, которую мы вставили в рамку и повесили над кроватью. Дженна сделал ее для нас, на ней мы трое: Ник, Энди и я. – Что бы сказал твой парень, если бы я снова трахнул тебя, и на этот раз на вашей же кровати? Думаешь, он сможет снова простить тебя? Или бросит так же, как, не раздумывая, сделал это два года назад? – Ты больной, – сказала я, стиснув зубы и пытаясь сохранять спокойствие. Майкл рассмеялся и передвинул ящик, на который я указала. За ним был сейф. – Открой. Он потянул меня, я оказалась прямо перед ним. Сделала, что он просил, и, когда он открыл его, его глаза загорелись. – Черт с твоим парнем… – воскликнул он, хватая пачки, которые были сложены рядом с какими-то документами. – Если все это просто лежит в доме, не хочу даже думать, что у него в банке. Я крепко сжала кулаки. – Возьми эти чертовы деньги и убирайся к черту отсюда. Майкл улыбнулся, сунул пачки купюр в рюкзак и толкнул меня к лестнице. Брайар сидела на диване, Энди спал у нее на руках. Когда я увидела, что он в порядке, почувствовала, что снова могу дышать. Меня не волновали деньги, они могли забрать что угодно… Но, пожалуйста, пусть они не обидят Энди, пожалуйста, пусть не делают ему больно. – Теперь мы можем идти? – нервно спросила Брайар. – Сейчас, дорогая, – ответил Майкл, обводя взглядом остальную часть комнаты. Когда он потянул меня в сторону кухни, я почувствовала, как адреналин выделяется каждой порой моей кожи. «Где чертова тревожная кнопка, Николас?» Брайар встала с Энди на руках и последовала за нами. Было жутко видеть, как она держит его, будто он был ее, будто мой ребенок принадлежал ей. Майкл поставил рюкзак, полный денег, на стол и усадил меня на стул. Брайар переводила взгляд с него на меня. Она выглядела как ребенок, ждущий, когда ей скажут, что делать. – Каков твой план, Майкл? – спросила я, пытаясь продлить его пребывание в этой комнате. Если они уйдут до того, как я успею нажать на кнопку, я, скорее всего, больше никогда не увижу своего ребенка. – Взять деньги и моего сына, чтобы отомстить Николасу? – Это именно то, что я собираюсь сделать, – ответил он, улыбаясь и открывая холодильник. Он взял пиво и посмотрел мне прямо в глаза. – Мне нравится видеть тебя напуганной… Обожаю ходить по его дому, пить его пиво и знать, что его семья в моей власти. Я вздрогнула, сидя в кресле, удивляясь, как я была такой идиоткой, что не понимала, кем на самом деле был Майкл О’Нил. «Ты всегда пытаешься оправдать ошибки людей…» Слова Николаса ударили меня почти так же сильно, как пощечина, которую Майкл отвесил мне несколько минут назад. Я хотела видеть в нем хорошее, это правда, хотела найти причину, почему он воспользовался моей уязвимостью, но теперь поняла, что не в каждом человеке есть хорошее. Плохие люди существуют. Энди снова начал хныкать, а Майкл перевел взгляд с меня на моего сына. – Я очень хотел познакомиться с маленьким Лейстером… – признался он, подходя и забирая ребенка у Брайар. Я вскочила на ноги. – Не прикасайся к нему! – закричала я. Майкл проигнорировал мое предупреждение и погладил его по головке. – Он так похож на него, что даже противно, – сказал он, снова отдавая его Брайар. Эндрю продолжал плакать. – Он голоден, – сказала я, глядя в глаза Майклу. – Позволь приготовить ему бутылочку. Майкл весело улыбнулся. – Уверен, что ты знаешь, чем можно меня убедить, – сказал он, приближаясь ко мне. Его алкогольное дыхание заставило меня поперхнуться. – Пожалуйста, – попросила я, пытаясь совладать с отвращением и ненавистью, которые испытывала к нему. Майкл обхватил меня за талию и уткнулся ртом мне в шею. Я застыла как вкопанная и старалась сдержать слезы. – Заставь его заткнуться, – приказал он мне на ухо, отпустив меня через секунду. Я сразу отошла от него, обойдя кухонный островок за бутылкой, сухими хлопьями и молоком. Пока я это делала, мои пальцы шарили под столом в поисках проклятой кнопки. Тем временем Майкл допивал свое пиво с глупой улыбкой на лице. Я не понимала, почему он все еще был здесь: на его месте я бы ушла, как только взяла деньги, но, видя, как он ухмыляется, поняла, что он здесь, чтобы заставить меня страдать, прежде чем скрыться с деньгами. Ему, как он и сказал, нравилось занимать место Николаса в этом доме. Я уже почти приготовила бутылочку для Энди, когда мои пальцы, наконец, наткнулись на что-то под столом. Тревожная кнопка! Я надавила, молясь, чтобы полиция приехала как можно скорее. Я подогрела молоко на водяной бане. Когда бутылочка была готова, я подошла к Брайар. – Можно я дам ему, – попросила я умоляющим взглядом. – Нет, – отказалась она, выхватывая бутылку из моей руки. Майкл наблюдал за мной. – Знаешь что, Ноа? – сказал он, сменив веселый тон на более мрачный. – Я мог бы дать тебе это… – произнес он, показывая вокруг себя. – Мы были бы счастливы, если бы ты не цеплялась за этого Лейстера… Что с тобой не так? Тебе нравится, когда с тобой обращаются как с дурехой? Скажи… Я тоже могу это делать, если хочешь. – Оставь меня в покое! – крикнула я, глядя ему в лицо. – Ты такой идиот, что проведешь всю свою гребаную жизнь в тюрьме! И ты тоже! – крикнула я Брайар. – Разве ты не видишь, что он манипулирует тобой? Он делал то же самое со мной! – Заткнись! – сердито приказала Брайар. – Майкл помог мне больше, чем кто-либо или что-либо… Мы уйдем отсюда вместе… верно? – она взглянул на Майкла глазами, блестящими от волнения. Я покачала головой, ничего не понимая. – Что, черт возьми, ты с ней сделал? – спросила я, поворачиваясь к нему. Майкл собирался ответить, но тут вдалеке послышался звук полицейских сирен.