Оценить Ночь Верх Низ − + Ц Выход Аккаунт Поиск... Искать Книги Авторы Жанры Серии Ещё Оценить Ночь Верх Низ − + Ц На страницу книги Оглавление Бентли Литтл Наследие Глава 1 Когда она позвонила на работу, Стив Най сразу понял: что-то стряслось. Мать никогда не звонила ему на работу. Нет, не так: просто никогда ему не звонила. Или почти никогда. Когда он в последний раз с ней разговаривал – на Пасху? На День матери? Определенно, они не самая любящая на свете семья: с родителями Стив виделся лишь на днях рождения и по большим праздникам. Вот почему, когда секретарша Джина, просунув голову в дверь, сказала: «На первой линии твоя мама», Стив отхлебнул из бумажного стаканчика с логотипом «Старбакс» большой глоток кофе и лишь затем нажал красную кнопку. – Алло! Мама? – Я звоню из-за твоего отца. Как обычно – ни «здравствуй», ни «как живешь». Сразу к делу. Стив не очень понимал, что отвечать, поэтому просто ждал. – Он пытался меня убить. Вот тут Най широко раскрыл глаза и едва не подскочил на стуле. – Что случилось? – спросил он. – Как ты? Мать на другом конце провода вздохнула. – Ну у меня сломана рука… – О господи! Пауза. – Думаю, тебе лучше приехать. – Где ты сейчас? В больнице? – Нет, дома. – Дома? А когда это произошло? – Вчера. – Вчера?! Господи Иисусе, мама, почему ты мне сразу не позвонила? – Стивен, ты уже дважды помянул Господа всуе! – резко оборвала мать. Най внутренне сжался от ее холодного, жесткого, такого знакомого тона. – Знаешь, мама, у меня есть причины волноваться, – огрызнулся он. – Почему ты не позвонила сразу? – Следующий вопрос почти невозможно было произнести вслух, но Стив все же спросил: – И где папа? В тюрьме? Сама мысль об этом казалась нелепой, смехотворной. Джозеф Най – самый добропорядочный человек! Просто невозможно вообразить его за решеткой… – Нет. В больнице, под наблюдением. – Он действительно пытался тебя убить? – Да. – Убить… – повторил Стив вслух, не в силах поверить. – Вот именно. – Как это произошло? – Лучше тебе приехать. – Мама… – Не хочу говорить об этом по телефону! – Хорошо, хорошо. Приеду, как только смогу. Как обычно, не прощаясь, оба повесили трубки. Стив выключил компьютер, борясь с подступающей паникой. Рассказанное матерью не укладывалось в голове. Отец напал на нее… пытался убить… сломал ей руку… Бред какой-то. Быть может, его родители – не самая любящая пара на свете, но уж точно самая вежливая. Пусть он никогда не видел, чтобы они целовались, обнимались или хотя бы держались за руки, – однако он не помнил и ни одной супружеской ссоры, даже легкого разногласия. Да уж, согласны они были всегда и во всем, особенно в том, какой у них никудышный сын! Неизменно ровный тон, постоянные «спасибо», «пожалуйста» и прочие вежливые словечки… И вдруг – отец нападает на мать и ломает ей руку! Безумие. Просто безумие. Запирая свои заметки в нижнем ящике стола, Стив заметил, что руки дрожат. Сказав Джине, что сегодня не вернется, и попросив переключать входящие звонки на автоответчик, он промчался мимо ее стола к кабинету Марка Маккола. Глава отдела, как обычно, откинувшись в кресле за огромным столом, читал «Уолл-стрит джорнал». Стив побарабанил костяшками пальцев по дверному косяку. Маккол поднял голову, и на его лице отразилось легкое раздражение. – Да? – Мне придется уйти до конца дня, – объяснил Стив. – В семье неприятности. – Джину предупредите, – равнодушно буркнул Маккол и снова уткнулся в газету. Стив кивнул и, помахав Джине, выскочил на улицу. Он жил и работал в Ирвайне, родители – в Анахайме; даже если не будет пробок, дорога до родительского дома займет не меньше получаса. Почему мать не позвонила ему вчера из больницы? Чего ждала? Причин могло быть множество – начиная с того, что они с матерью не слишком-то близки. Впрочем, в голове засели ее слова: «Не хочу говорить об этом по телефону». Похоже, случилось что-то еще – что-то такое, о чем лучше не говорить вслух. Путь до парковки Стив проделал бегом. Радио, настроенное на местную станцию, каждые двенадцать минут передавало информацию о пробках, однако о заторе между шоссе на Сан-Диего и на Санта-Ану по радио ничего не сказали, и лишь час спустя Стив миновал Диснейленд и свернул к Анахайму. Повернул направо возле старого здания «Тако Белл», недавно переоборудованного в нечто под названием «Терияки-Бургер», проехал мимо длинного ряда авторемонтных мастерских и магазинов запчастей – своего рода буферной зоны перед жилыми кварталами. Светофор, «кирпич», поворот налево, снова направо… прибыли. Родительский дом совсем не изменился со времен его молодости; а вот окрестности изменились сильно, и к худшему. На лужайке перед соседним домом, где когда-то жили Свенсоны, на выгоревшей пожухлой траве стояла, скрестив руки на груди, девочка-подросток, вся в татуировках и с торчащими зубами, и смотрела на Стивена с мрачным вызовом. Дом с другой стороны давно пустовал, лужайка перед ним заросла сорняками, и к табличке «Продается» было приписано красными буквами: «ПРАВО ВЫКУПА ПОТЕРЯНО». Через улицу, напротив ядовито-розового домика с заколоченными окнами, тусовались четверо парней-латиноамериканцев с бритыми головами и в одинаковых белых футболках. Только дом родителей все такой же – словно вышел из фильма про семейку Брэйди[1][«Семейка Брэйди» (1969–1974) – популярный американский телесериал-ситком об идеальной семье.]. Окна блестят, на стенах ни пятнышка, лужайка аккуратно подстрижена, в цветочном ящике цветет герань. «Интересно, кто подстригает им лужайку?» – мелькнуло в голове, и Стив вдруг сообразил, что никогда раньше не задавался этим вопросом. Вряд ли сам отец – для такой работы он уже староват. Должно быть, нанимают садовника или соседского мальчишку. С самого переезда в этот дом (Стиву тогда было тринадцать) и до отъезда в колледж лужайку стриг он – но никогда, даже подростком, ничего за это не получал. Отец говорил: работа по дому – его долг как члена семьи, платить за это – просто нелепость. Если Стиву нужны карманные деньги, пусть заработает их где-нибудь еще. Например, подстрижет лужайку соседям. Не то чтобы Стив возражал. О нет! В те годы он рад был любому предлогу сбежать из дома. Звонить Стив не стал – просто толкнул дверь, и она открылась. Ну вот, опять! Тысячу раз он просил родителей запирать дверь даже днем, объяснял, что времена изменились… Увы, они застряли в каком-то своем мире, в идеальном мирке старого телесериала, и не желали принимать простейших мер предосторожности. Просто чудо, что их до сих пор не обнесли. Или не убили… – Мама! – позвал Стив, входя в гостиную. – Мама! – Я здесь! Стив вошел в следующую комнату: у родителей она называлась «комната с телевизором». Мать смотрела «Шоу Опры». Съежилась в просторном кресле, маленькая, хрупкая и какая-то неожиданно старая. Отчасти, понял Стив, такое впечатление возникло от того, что она сидит в кресле отца – он привык видеть в нем своего старика, куда более массивного; а отчасти – оттого, что она и вправду старая. В сознании Стива мать вечно оставалась женщиной лет сорока пяти, какой была, когда он ходил в школу. И всякий раз, видя ее, он с удивлением вспоминал о том, сколько воды утекло. Но сейчас – с рукой на перевязи, с бледным осунувшимся лицом – она выглядела совсем старушкой, слабой и одинокой. Стив тяжело опустился на кушетку напротив. – Как ты? – Все хорошо. Странно было разговаривать с матерью наедине. Он и не помнил, когда в последний раз видел ее одну, без отца. – Так что произошло? – Он на меня напал. – Как? Где? – Прямо здесь. Перед домом. Я приехала из «Уолмарта», только вышла из машины – и вдруг он прыгнул прямо на меня. Просто выскочил из дома и набросился на меня. – О господи! Мать смерила его неодобрительным взглядом. – Извини, – пробормотал Стив. – Просто не могу поверить, что папа такое сотворил. – Подбежал сосед и оттащил его от меня. Если б не этот молодой человек, быть может, я бы сейчас здесь не сидела. Я лежала на земле, а он меня бил. И с таким лицом… – Она вздрогнула и покачала головой. – Он хотел меня убить. Точно тебе говорю. Потом тот молодой человек оттащил его от меня, и кто-то вызвал полицию. К тому времени, как приехали полицейские, твоего отца держали уже четверо мужчин, а он вырывался и вопил что есть мочи. Я сломала запястье – упала на руку, когда он меня повалил, – но в остальном все нормально. Просто синяки. – А ты не подумала, что стоит мне позвонить? Чего ты ждала целые сутки? – Ты и дальше будешь меня перебивать или дашь рассказать все по порядку?