– Я тренировалась, и много. – Получилось отлично, но давай сделаем еще дубль, просто как резерв. И можешь больше ходить, я за тобой успею. Видео закончили к полудню. Еще нужно было поставить мебель на место, а потом нашли самое тихое место в триплексе: гардеробную матери. – Вау! – Тиша, вытаращив глаза, побрела по беспощадно организованной комнате. – У твоей матушки потрясающие шмотки. Я думала, что моя – щеголиха, но твоя ее одной левой. Это как… – Глаза ее забегали из стороны в сторону. – Сотня пар туфель. Двадцать шесть – спортивной обуви. Цвета отличные. – Так было, когда она делала видео или выступала, – ей давали одежду для выступлений и туфли. Производители упоминались в титрах на дисках, а одежда оставалась ей. Сейчас у нее своя линия. И у меня будет, подумала Эдриен. Когда-нибудь. Она встала в центре комнаты. Ноут Гектора стоял перед ней открытый на полке, включен был первый сегмент йоги. – Микрофон с поп-фильтром, – сказал Гектор, закрепляя его на стойке. – Так что тебе не надо следить, как говорить «п», и вообще заморачиваться. Мне отец разрешил его взять. И наушники тоже. Каждый надевает пару наушников и молчит как рыба. Кому приспичит пукнуть – держись, хоть лопни. Лорен на звукозаписи. Когда начнет, я даю тебе сигнал, запускаю видео, и ты начинаешь говорить. – Ясно. Она надела наушники, сделала медленный расслабленный вдох. Когда Гектор взмахнул в воздухе пальцем, она начала. – Приветствуем утреннее солнце. Становимся на коврик. Когда она закончила, сделав «намасте», Гектор выждал секунду и дал Лорену сигнал «стоп». – Офигительно хорошо. Лорен, скажи, что ты все записал, потому что было просто офигительно! – Звук хорош. Тут по-настоящему тихо. Все внутри стен. А она – в смысле, ты, Эдриен – звучала… ну, типа, успокаивающе. – Значит, получилось. Можем тогда работать дальше и сделать сейчас закатный, раз мы разогнались? – Это пять, блин! – сказал Гектор и стал настраивать аппаратуру. В конце работы Лорен стащил с себя наушники и вскинул вверх большие пальцы: – Чуваки, мы сделали золото! – Надо проиграть, проверить, что все сработало так, как отец мне обещал. Он сказал, что если где какая накладка, чтобы я к нему обратился, и он нам поможет. – Звучит хорошо, – сказала Эдриен. – Ага, он вообще ничего мужик. – Отнесем это вниз. – Выдохнув, Эдриен согнула плечи. – Сядем, расслабимся и все проверим. – И пиццу закажем. Она глянула на Лорена: – Пиццу мы заказывали в пятницу. Тиша, поднявшись со своего сиденья на полу, склонила голову набок: – И что ты этим хочешь сказать? – Окей, закажу пиццу. Она запаслась банками колы и знала, что от них и следа не должно остаться в квартире к возвращению матери. И слегка опасалась, как бы у нее не выработалась привычка к ним, от которой избавиться будет труднее. Но сейчас, хлопнувшись на диван рядом с Тишей, пока Гектор настраивал видео, она решила, что оно того стоит. Все это того стоит. – Ты уверен, что я говорю нормально? Не занудно? – Спокойно говоришь, – сказала Тиша. – Успокойся, Рицц. – Успокаивающе, – уточнил в тот же момент Гектор. – А метки точно работают? Постойте! Сейчас узнаем. Я принесу пару ковриков, а Тиша и Лорен будут выполнять упражнения. – Чего? Я этого не умею. Эдриен бросила взгляд на Лорена, убегая к лестнице. – Откуда ты знаешь? А я тебе покажу, как их модифицировать. Потом мы с Гектором будем делать закатный сегмент. Гектор хотел было возразить, но она уже взбегала на третий этаж. – Я этого не умею, – повторил Лорен, и его взгляд маятником мотался между друзьями. – Меня вырвет, или я чего-нибудь сломаю. – Да все ты умеешь. Тиша встала, и тут Эдриен прибежала с ковриками. – Самое то, что нам нужно, чтобы удостовериться. Проверить наши сегменты. Мне бы раньше надо было подумать. Вытаскиваем на террасу. Свежий воздух, и места хватает. – Я в игре. – Тиша подошла и открыла дверь на террасу главного уровня. – Пошли, Лорен. Не будь такой мямлей. – Если меня стошнит, я не виноват. И от высоты у меня может быть головокружение. – «Головокружение», 1958. Классика Альфреда Хичкока с Джимми Стюартом и Ким Новак в главных ролях. – Тиша пожала плечами. – По телевизору видела. Лорена не стошнило, но пыхтел он очень много. И мучительно краснел, когда Эдриен подходила и руками поправляла его стойку или положение бедер или плеч. – Получается, – тихо сказала Эдриен Гектору. – Я вижу, что получается. Оба полные новички, но следуют рекомендациям. Им нужно только помочь, нужна практика. Но на то она и йога. Это постоянная практика, так что… ага, пицца. Я возьму. Увлеченная работой, Эдриен схватила деньги, которые оставила на столе внутри, и подбежала, танцуя, к двери. Открыв ее, застыла. – Вечеринка с пиццей? Две коробки с пиццей держал Гарри Риз, директор по рекламе у Лины. Левая бровь у него выгнулась вверх, как бывало у него от сарказма или веселья – или того и другого сразу. Как всегда, он выглядел подтянутым и стильным в черных джинсах, черном кожаном пиджаке на светло-серую футболку и невысоких черных ботинках. – Гарри. Я не думала, что ты вернешься, пока… Он склонил голову набок: – Пока это тебе ничем не будет грозить? – Нет, не в этом дело. И это не вечеринка, это работа. – Ну да, ну да. – Он вошел в фойе – шесть футов красоты, идеально уложенные русые волосы, умные карие глаза и лицо, про которое бабушка говорила, что его вырезали искусные в волшебстве эльфы. – Правда работа! Можешь сам убедиться. – Она взяла у него коробки пиццы. – Мои друзья и сотрудники. Она показала на стеклянные двери, за которыми Тиша и Лорен все еще пытались повторить упражнения, а Гектор скалился, глядя на них. Еще она увидела – и Гарри тоже – бутылки из-под колы, пакеты чипсов, пары кроссовок, чью-то худи, все это разбросанное по жилой части. – Это она тебя послала меня проверить? – Нет. Я на пару дней приехал домой, потому что у Лины весь сегодняшний день и завтрашний выходные, а я хотел тут кое с чем разобраться. И повидаться с Маршем. Разносчика пиццы я встретил внизу и взял заказ на себя. – Спасибо. Маршалл Таккер и Гарри были вместе уже три года, и, хотя Эдриен обожала их обоих, все равно про себя выругалась, что так не вовремя. – Ты меня представишь своим друзьям? – Конечно. Гарри, послушай… – Я тебя не заложу, что у тебя друзья собрались. Если не окажется, что вы тут устроили оргию, а меня не пригласили. – Если бы. Нет, мы работаем, честно. У меня есть проект, а они мне помогают его сделать. Может, под ложечкой и сосало, когда она прошла в двери, но Эдриен изо всех сил старалась излучать уверенность. – Ребята, остановимся. Это Гарри, директор по рекламе у моей матери. Может, они могли бы сделать более виноватый вид, но Гарри подумалось, что это им стоило бы немалых трудов.