— Повтори, — произносит он с непроницаемым лицом. Адреналин в крови зашкаливает. Даже не верится, я призналась Зену, что у него есть сын… — Я воспитываю твоего сына. — Голос звенит от напряжения. По ощущениям, я на бешеной скорости врезалась в бетонную стену. — Его зовут Эмиль. Я больше не в состоянии скрывать эту информацию. Впрочем, как и свою реакцию на те обвинения, которые услышала. Эмоции обострились до предела и требуют выхода. В любых формах и проявлениях. Если вначале казалось, что Зен злится на меня, то теперь точно не кажется. Странная штука жизнь. Дамианис подсел, чтобы обвинить меня во всех своих проблемах, унизить предложением стать его любовницей, а выходит, что его самого сейчас растоптали. Всего лишь несколькими фразами. Взгляд Зена скользит по моему лицу, спускается к шее, потом опять поднимается к глазам, после чего Дамианис начинает смеяться. Громко. Нагло. Презрительно. Похоже, это истерическое. После слов Ники, что результаты ДНК-теста подделаны, мне хотелось так же. — Разве я сказала что-то смешное? — уточняю, сохраняя мнимое спокойствие. Улыбка сползает с лица Дамианиса. В глазах напротив появляется стальной блеск. — Этого не может быть. Беру свой телефон, нахожу в галерее последнее видео, где мы с Эмилем гуляем у моря, и показываю его Зену. Дамианис смотрит на дисплей, не моргая. Его шея резко дергается, будто он поперхнулся. Рукой он тянется к бокалу, но тот пуст. Я делаю знак официанту и прошу его повторить виски, пока Зен, взяв мой телефон, смотрит видео по второму кругу. — Там еще есть, можешь… — Осекаюсь, заметив, что Зен и без моего разрешения открыл галерею и листает снимки Эмиля. В какой-то момент жалею, что мой телефон в руках Дамианиса и я не могу запечатлеть его лица. У Зена столько эмоций! Шок, непонимание, восторг… — На тебя похож… — будто находясь в трансе, бормочет он. А потом что-то меняется. Словно по щелчку. Зен резко откладывает телефон и впивается в меня почти черными глазами. От Дамианиса исходит самая настоящая опасность. Решаю не давать ему возможности в чем-либо меня упрекнуть и тут же говорю первая: — Я забеременела в ту ночь, когда Кира подмешала в мой напиток какую-то дрянь. Долгое время я думала, что отец ребенка — Егор, я проснулась в его номере и ничего не помнила… Когда призналась бывшему мужу, что в положении, Егор заверил, что близости между нами не было, и сказал, что из ресторана я ушла вместе с тобой. Дальше ты знаешь. Поначалу я боялась рассказать о беременности, пугали твои слова, что ты настоишь на ее прерывании. Когда ты прислал вместо себя Леона и отправил меня в «отставку», я восприняла это как знак и улетела домой. Да и что оставалось делать? Я бы ни при каких условиях не согласилась на аборт! В Москве ждал новый удар. Результаты теста показали, что ты не имеешь к моему ребенку никакого отношения. Я была уверена, что ты отец Эмиля, но кто-то хотел, чтобы я думала иначе… — Последние слова произношу с ужасом. Я так легко записала Зена в отцы,однако теперь, после услышанного, осознала, что им ведь может быть и Егор? Хотя тогда Калиничев не стал бы меня подставлять… Или наоборот, подставил, узнав, что ребенок не от него? А разве могло быть по-другому, если Ника сдала анализы вместо меня! Реальность — это иллюзия, которую мы создаем сами. В какой-то момент я потеряла контроль над своей жизнью, позволив другим людям в нее вмешаться, и допустила тем самым огромную ошибку. Словно небольшой кораблик, я вышла в плавание и дрейфовала по искусственным волнам, преодолевала мнимые трудности, созданные моими же близкими. В детстве мы с друзьями вставали друг за другом в одном направлении в круг. Клали руки на плечи соседа, присаживались, а затем поднимались, имитируя непродолжительные колебания. Это была веселая и захватывающая игра. Но сейчас я не испытываю удовольствия, находясь в подобной связке. Ника и Егор своими действиями устроили нам с Эмилем настоящее цунами! Которое может потопить всех... — Мальчик здоров? — В голосе Зена чудится неприязнь. Уверенность в том, что я по адресу предъявила отцовство, сходит на нет. Беспомощность и страх опять накрывают с головой. — Абсолютно… Дамианис громко цокает языком. — Что и требовалось доказать. — Он делает глоток виски.. — Очередная твоя ложь. Но я, безусловно, все проверю. Сегодня же дам Ванессе задание найти в Аликанте лучшую клинику. Если ты купила билет и в планах было возвращение домой, придется с этим повременить. — А потом? — Что потом? — Зен вопросительно изгибает бровь. — Если Эмиль окажется твоим сыном… — Если вдруг мальчик окажется моим сыном, то ребенка я заберу. Я дергаюсь от его слов, понимая, что импульсивно совершила глупость, рассказав Зену о сыне. Ника была права... — Ты не посмеешь… — шепчу ошарашенно. — Успокойся, — произносит Дамианис ровным, будничным тоном. — Никто не отнимет у тебя сына. Шанс, что я его отец, ничтожно мал. Мы предохранялись. А вот вопросы к брату, который скрыл от меня факт твоей беременности, возникли. Да и не только к нему. Калиничев, получается, тоже был в курсе? Я киваю. На лице Зена появляется задумчивость, но ненадолго. — В таком случае твой бывший муж — вдвойне мерзкий ублюдок. До завтра берем тайм-аут. Из отеля ни ногой. Дамианис встает из-за стола и покидает ресторан как ни в чем не бывало, в то время как я не могу найти в себе сил, чтобы подняться. Выпив две чашки сладкого чая, возвращаюсь в номер. Лили сидит на диване в гостиной. Эмиль спит у нее на руках. — Тш-ш, — шикает она на меня. — Он только что заснул, не трогай, — отрицательно качает головой, заметив, что я собираюсь погладить его по макушке. — Он так капризничал. Я уже хотела тебе звонить. Эти зубы нас изведут! Завороженно смотрю на личико сына, думая о том, что сегодняшний день поистине можно считать роковым. Моя жизнь в очередной раз разделилась на до и после. Больше ничего не будет как прежде. 14 глава Зен — Ты такой напряженный. — Ванесса кладет руки мне на плечи. — Что-то произошло? Я засел за работу, чтобы отвлечься от мыслей о русской стерве и нашем недавнем разговоре, но перед глазами то и дело всплывает лицо ее сына. Удивительно, что такое в принципе возможно. Новость меня шокировала. Впрочем, заявление Дарьи, что я отец ее ребенка, — не меньше. — Давай сделаю тебе массаж? — Ванесса перемещает ладони на затылок и нежно перебирает пальцами мои волосы. С раздражением сбрасываю ее руки. Сейчас я словно оголенный провод. Лучше меня не трогать, когда я не в духе. — Если хочешь помочь, найди лучшие клиники в Аликанте, где можно сделать тест на установление отцовства. — Вот так поворот… — Ванесса даже не скрывает удивления. — Я хочу знать подробности. Стискиваю челюсти и медленно вдыхаю. Внутри опять все взрывается от ярости. Когда я выхожу из себя, это не приводит ни к чему хорошему. Обычно беру тайм-аут, даю себе время остыть, чтобы не совершить поступки, о которых впоследствии пожалею. Однако сегодня эмоции зашкаливают, я не в состоянии их обуздать. А времени решать свои личные дела как назло нет. Самолет через два дня, мне нужно быть в другом месте. — У Калиничевой, оказывается, есть ребенок, о котором я ничего не знал. Дарья утверждает, что мальчик — мой сын. Надо с этим оперативно разобраться. — Твой сын?.. — с еще большим удивлением переспрашивает Ванесса. — Не буду исключать такую вероятность. Но лучше бы это было не так. Ванесса закусывает щеку и смотрит на меня огромными глазами. — Это будет провал. Стив сотрет тебя в порошок, если ты нарушишь ваши договоренности. А следом и меня. — Разве я что-то сказал о договоренностях с Гибсоном? В силу сложившихся обстоятельств я должен задержаться и узнать правду. Другой возможности не будет. — А если мальчик окажется твоим сыном… — Клиники, Ванесса. — Поднимаюсь из-за стола и иду к бару. — Завтра я должен быть в одной из них и как можно быстрее получить результат. Надо как-то заставить себя не думать о сегодняшнем разговоре с Дарьей. Не представлять, что маленький блондин имеет ко мне хоть какое-то отношение. После смерти дочери я злился на весь мир. Винил всех и вся в ее гибели. Калиничева, готов был убить собственноручно. Да только что толку, если сам не доглядел, позволил редкостной сволочи войти в семью. Вовремя не заметил, как ловко он начал манипулировать Кирой и взял в оборот юриста, с которым я много лет вел дела. До сих пор кажется, что я погружен во мрак. Не знаю, как из него выбраться. — Утром у тебя будет нужная информация, — кивает Ванесса. — А пока шел бы отдохнуть. — С укором смотрит на бокал в моей руке. — Выглядишь неважно. Еще бы. От таких новостей можно и умом тронуться. Разговор с братом решаю отложить, пока не получу результаты теста на руки. В принципе, я и так знаю, что Леон скажет. Но от этого, сука, не легче. Вопреки опасению, что не засну этой ночью, я проваливаюсь в сон, едва касаюсь головой подушки, но ни свет ни заря будит звонок. С трудом открываю глаза и смотрю на дисплей. Это Стив. Проигнорировав его, включаю на телефоне режим полета и иду принимать контрастный душ. В гостиной царит гробовая тишина. Лея спит. Ванесса тоже. Но работу свою она выполнила, как и обещала, — на столе лежат документы по клиникам. Выбрав последнюю, потому что она ближе всего к нашему отелю, я звоню и договариваюсь о визите. От мысли пойти к Калиничевой и не застать ее в номере либо застать собирающей вещи, ощущаю новую волну негодования. Даже не знаю, что больше злит: молчание Дарьи о беременности или то, что сказала о сыне при таких обстоятельствах.