— Спасибо. Я не устала. Я и впрямь не устала. По венам шпарит адреналин. Со вчерашнего дня. А утром, когда увидела Дамианиса на пороге нашего номера, я чуть не расплакалась от безысходности. Потом была встреча с Леей и Ванессой, такси до аэропорта. Огорчило, что Маугли не проявила ко мне никакого интереса и даже не взглянула на Эмиля. Через полчаса объявляют посадку. Мы летим бизнес-джетом, условия прекрасные. Я располагаюсь с Эмилем на большом комфортном диване и даю сыну грудь в надежде, что он «нагулялся» и теперь заснет. Что и происходит. В какой-то момент тоже начинаю дремать, но просыпаюсь от странного ощущения, будто кто-то находится рядом и прожигает во мне дыру. Открываю глаза и вздрагиваю. Не показалось. Напротив сидит Зен и смотрит на нас с Эмилем. Выглядит напряженным. На его лбу собрались морщины, будто Дамианис о чем-то серьезном размышляет. Может, как и я, пытается свыкнуться с новой реальностью? — Ты меня смущаешь, — произношу шепотом. Зен даже не думает отвести от меня свой пристальный взгляд. — Извини, не хотел разбудить. — Я сейчас чутко сплю, — отвечаю, застигнутая врасплох его миролюбивым, мягким тоном. — Эмиль красивый, весь в тебя. Будет славно, если он останется блондином. — Обычно отцы хотят, чтобы мальчик на них был похож… — А я хочу, чтобы на тебя. Забавно будет, правда? Лея смугленькая и темная, а сын почти как альбинос. В груди печет. Дамианис в это мгновение открыт и готов к диалогу. В его взгляде и интонациях нет осуждения, ничего негативного нет — только чистый и искренний восторг. Откуда-то берется уверенность, что Зен не причинит мне боли и создаст все условия, чтобы нам с сыном и дальше было хорошо. — В прошлый раз я не хотела тебя обидеть. Извини. Это все нервы. На самом деле я не считаю тебя плохим отцом… Глаза Дамианиса за секунду мрачнеют. Он отрицательно качает головой, словно давая понять, что это запрещенная тема и мы не будем касаться ее сейчас. — Куда мы летим? Я не стала интересоваться этим до вылета, чтобы не добавлять себе лишних тревог. — В Грецию. А потом, возможно, отправлю вас к Леону в Израиль. Как пойдет. — Очень странно, что брат скрыл от тебя мою беременность... — Я возмущен, что вы оба молчали. Но теперь это не имеет значения. В тот момент я бы все равно ничего не смог изменить: возникли серьезные проблемы. Однако один вопрос не дает покоя. Кому понадобилось подделывать результаты теста? Это явно не ты сделала, ибо какой тогда смысл говорить, что я его отец? — кивает Зен на Эмиля. — Ну или все-таки ты. Почуяла, что тебе грозит опасность, и решила выйти из тени. Что мне думать, Даша? Если бы не наша случайная встреча, получается, я бы никогда не узнал о сыне? — Полные губы Дамианиса расплываются в печальной усмешке. — Я бы тоже не узнала, что ты отец Эмиля, — отвечаю спокойно. — Результаты я не подделывала, это сделала Ника. Жена моего брата и по совместительству моя хорошая подруга, с которой я много чем делилась. И, как оказалось, зря. Прошу, не разрушай жизнь Альберта и его семьи. Они здесь, по сути, ни при чем. Дамианис переводит взгляд на сына. — Я сам разберусь, чью жизнь рушить, а чью не трогать. Он вновь поворачивается ко мне, отчего по телу прокатывается дрожь. — Теперь я осознаю, что надо было сразу обо всем сказать, но твои слова о контрактах и угроза настоять на прерывании беременности посеяли внутри панику. Потом ты и вовсе исчез. Я тогда испугалась. А сейчас запуталась, как правильно. Но чего точно хочу — чтобы у нашего сына были оба родителя. — Смотрю на Зена с надеждой. — После рождения ребенка я стала уязвимее, ты ведь это понимаешь? И я всего лишь женщина. Беззащитная и одинокая. — Я видел твои счета, там негусто. Куда потратила деньги? — На жилье, на обучение, на лечение. Незадолго до родов я серьезно заболела, в клинике содрали кучу денег. К тому же сами роды тоже обошлись недешево... — Ясно, — хмыкает Зен и снова переводит взгляд на Эмиля. — Больше вы ни в чем не будете нуждаться. — Он поднимается на ноги и возвращается на свое место. Когда самолет идет на снижение, сын просыпается и начинает плакать. Я пытаюсь его успокоить, но тщетно. Лишь оказавшись на улице и на руках у отца, который приходит нам на помощь, Эмиль замолкает. — В течение часа будем на месте, — говорит Зен. — Тебе понравится ваш новый дом. В этом у меня большие сомнения. Не представляю, как буду жить под одной крышей с любовницей Дамианиса. На его виллу мы приезжаем под вечер. Небо пасмурное, в воздухе пахнет морем, словно и не улетали из Испании. Даже шум волн доносится откуда-то издалека! Осмотреть территорию я не успеваю, но, кажется, что-то похожее видела в своих снах. Снова думаю о знаках, их было очень много в последнее время, но только сейчас они, как детали пазла, складываются в единую картинку. — Ваша с Эмилем комната на втором этаже. Рядом с моей. Я распорядился, там все подготовили, — гостеприимствует Зен. — А Лили? — Ее комната в конце коридора. Позже там будет большая детская. Знаю, что следующую фразу не стоит озвучивать, и тем не менее не могу не спросить: — А если я не захочу с тобой жить? — По какой причине? Я хорошо помню слова Зена, что домой он женщин не водит. То есть не водил. Из-за Киры. Но ее больше нет, и судя по тому, как малышка Лея относится к «юристу» своего приемного отца, связь с Ванессой Дамианис ни от кого не скрывает. Всем своимсуществом я против того, чтобы жить в одном доме вместе с его любовницей. Которая почему-то с нами не поехала, сказав, что будет позднее. — По какой причине? — повторяет Зен вопрос. Не нахожусь, что ответить. Точнее, не могу произнести вслух. Дамианис шумно вздыхает, так и не дождавшись объяснений. Отдает сына няне и, взяв наши вещи, поднимается наверх. Боже, сколько событий и потрясений за какую-то неделю! Наверное, Эмилю пока все равно, где жить, но мне сложно даются перемены. Осмотрев нашу комнату, отваживаюсь набрать Альберта. Я и так долго откладывала этот разговор. Брат поднимает трубку на втором гудке, словно только и делал, что ждал моего звонка. — Ну наконец-то! — восклицает он. — Спустя два дня соизволила-таки перезвонить! Что там у тебя происходит? Ты где? Ника прилетела, без конца плачет, ничего толком не объясняет. Не нашла в себе смелости признать ошибку и все рассказать Альберту? Решила меня бросить на амбразуру, опасаясь его гнева? — Все нормально у нас с Эмилем. Мы сейчас... — Мешкаю ровно секунду, а потом заканчиваю: — Мы в Греции. У Дамианиса. — Что?! — рявкает Альберт в трубку. — Где?! Сердце уходит в пятки от страха. — Тебе не послышалось. Мы с Эмилем у Зена. Оказывается, Ларссон подписывал контракт с греками. Я поговорила с Дамианисом, он попросил повторить тест на отцовство, я не стала отказывать. Первый результат подделали. Или он оказался ошибочным. Тебе лучше у Ники об этом спросить. Пусть сама расскажет Альберту о своем «добром поступке». А я не хочу. — Не стала отказывать? Как посмотрю, во многом, да? Где твое достоинство, Даша? Тебя в прошлом унизили, а ты при первой же встрече все забыла и помчалась за этим греком черте-те куда? — злится Альберт. — Не черт-те куда, а в Грецию, — поправляю его. — В Грецию? Вот и замечательно. Я тоже туда приеду. Первым же рейсом. — Альберт... — Договорить не успеваю, брат сбрасывает звонок. Я пытаюсь снова его набрать, сказать, чтобы никуда не летел, но телефон Альберта не отвечает. Делаю глубокий вдох и выдох. Ну прилетит. Что в этом страшного? Пусть Зен знает, что за меня, в случае чего, есть кому постоять. Разобрав чемоданы, спускаюсь на первый этаж. Лили остается с Эмилем в комнате, а я решаю что-нибудь приготовить на ужин. Уверена,продуктов для этого на кухне будет полно, а если нет, попробую разобраться с доставкой. Но заказывать еду и готовить не приходится. Замерев в дверном проеме, я наблюдаю, как Дамианис стоит у плиты, а рядом с ним кружится Лея. Достает продукты из холодильника, улыбается и разговаривает с Зеном на английском. Кажется, они повторяют урок. Маугли выглядит счастливой в это мгновение, да и сам Зен тоже. Обычно у него мрачный и серьезный вид. — Присоединяйся к нам, Даша, — говорит Дамианис, заметив меня. — Поможешь приготовить ужин. Уверен, такого соуса для спагетти ты еще не пробовала. Маугли резко поворачивается, услышав мое имя, и радость исчезает с ее лица. Это жутко задевает! Ясно же, девочка всячески показывает, что не готова меня принимать. — Всё нормально, — произносит Зен одними губами. — Делай вид, что всё нормально. Я бы и рада, но сердце разбивается вдребезги, когда при моей попытке быть ласковой Лея тут же ощетинивается и грозно смотрит на меня. Не понимаю, чем это заслужила. Ведь с Ванессой Маугли ведет себя иначе и общается замечательно. 18 глава — Спасибо. Отодвинув от себя тарелку, Лея убегает в свою комнату, отчего я опять чувствую укол вины. Она как будто в дикого зверька превращается, пока я нахожусь рядом. Понимаю, что это из-за моего исчезновения в прошлом, но как объяснить девочке, что я ее не бросала и прекратила общаться не по своей воле? Вряд ли простыми словами получится вернуть расположение Маугли.