На помощь приходит Лили. Она забирает Эмиля и идет с ним в беседку к Ванессе. Юрист Дамианиса с умилением смотрит на моего сына и воркует над ним, а потом возвращается к ноутбуку. Ловлю себя на мысли, что и я хотела бы работать, быть при деле. Это константа, которая помогает выжить при любых обстоятельствах. — Зен, — окликаю, подойдя к Дамианису. — Можно тебя на пару слов? — Лея, поиграй немного одна, — обращается он к Маугли, и мы идем к бассейну. Каждая моя клеточка вибрирует от возмущения. Зен так смотрит на меня в это мгновение… Будто мечтает съесть! Но если эта похотливая сволочь опять захочет засунуть язык мне в рот, то придется заняться рукоприкладством. Хотя на виду у Ванессы и детей ничего такого Дамианис себе явно не позволит. Вспоминаю, как остаток вечера провела в спальне, боясь из нее выйти и пересечься с Зеном, а потом просыпалась от каждого шороха. Все мерещилось, будто дверь открывается и на пороге виден силуэт Дамианиса... Нет. В таком напряжении жить невозможно! — Я не привыкла зависеть от мужчины, мне не нравится сама мысль жить в твоем доме взаперти. У меня есть няня для Эмиля, есть квартира в Швеции, есть желание работать. Я могу продать свою недвижимость, а ты можешь подыскать нам жилье поблизости от своей виллы, чтобы чаще видеться с сыном. Но у каждого из нас будет своя жизнь. Никакого совместного проживания и тем более интима. — Без проблем. Не хочешь жить здесь, подыщем что-нибудь другое, — произносит Зен таким тоном, что по спине ползут мурашки. — Однако с моей стороны будут условия. Условие, — поправляет он себя. — Ванесса сейчас готовит пакет документов, вечером съездим к нотариусу и подпишем их. — Что ты задумал? — спрашиваю с опаской, предчувствуя, что услышанное мне не особо понравится. Похоже, не я одна провела бессонную ночь, принимая важные решения. — У сына будет моя фамилия. И у тебя тоже, — произносит Зен уверенно. — Что? — прихожу в ужас. — Брак — надежный способ решить все возникшие нюансы. — Ты спятил, да? — Нет, я не спятил. Дамианис говорит предельно спокойно, но мне с каждой секундой все больше и больше становится не по себе. — У тебя появятся права на моего сына. И на меня как на свою жену. Думаешь, я соглашусь на подобное? — Согласишься. Это просто формальность. Я ошарашена. Нервы опять сдают. Грудь распирает от слов, которые хочется произнести. Сначала собираюсь сдержаться, но потом понимаю, что не смогу. Да и не хочу! — Знаешь что, не звони Альберту и не отговаривай его от поездки в Грецию. Пусть мой брат тебя изобьет, а еще лучше — утопит в этом бассейне. Поверить не могу, что ты можешь с таким равнодушием заявлять мне о подобных вещах, рушить чужие судьбы и мечты. Я же потом из этой «формальности» никогда не выберусь! Или на то и расчет? Да это похлеще, чем тюрьма! — Расчет у меня не на то, чтобы закрыть тебя дома, как в клетке, и распоряжаться твоей жизнью, как мне хочется, а на то, чтобы моя семья была неприкосновенна. Ну и согласись, это не контракт любовницы, а куда больше. В голосе Зена слышна издевка. Или мне это кажется? — А как же мой бывший муж, который причастен к бедам твоей дочери? А мои ужасные махинации? — У тебя много перемен в жизни, адаптироваться непросто. Реакции сами за себя говорят: морально ты не вывозишь. Но как-то придется включаться, Дарья. Ты попросила защиту, я тебе ее обеспечиваю самым быстрым и безопасным способом. Рациональный подход к ситуации с твоей стороны приветствуется. Мы взрослые люди, у обоих есть опыт работы за плечами. Отнесись к моим условиям как к пунктам двустороннего договора. — Договора? — Каким-то чудом справляюсь с собой, чтобы не закричать на Дамианиса. — Я вчера полночи не спала, к каждому шороху прислушивалась после твоих домогательств на кухне. — Перевожу дыхание и продолжаю: — Я постоянно даю понять, что не желаю между нами никаких связей, а что делаешь ты? Предлагаешь брак! Этот контракт и условие... — Захлебываюсь от боли. — Неужели ты не понимаешь, что это очередное унижение? Зен ничего не говорит, но одним прожигающим взглядом дает понять, что на мой счет у него более чем впечатляющие планы и ему плевать на мои истерики. — У меня часто командировки. Когда буду появляться дома, постараюсь не нарушать твои личные границы. — Ты плохо стараешься! Он сокращает между нами дистанцию и слегка наклоняет голову, будто опять собирается поцеловать. Я дергаюсь, но вовремя вспоминаю, что стою у края бассейна. Одно неловкое движение — и окажусь в воде. Чего я, естественно, не хочу. Мы с Зеном смотрим друг на друга. Синхронно делаем вдох-выдох. В ноздри проникает приятное, с кофейными нотками дыхание Дамианиса. — А если я откажусь? Стоит огромных усилий выдержать эту переглядку. — На твоем месте я бы хорошо подумал, прежде чем это делать. В моей жизни не самые спокойные времена, так ты получишь хоть какие-то гарантии и защиту. К тому же деловые люди сначала читают документы, которые им предлагают подписать, и уже потом принимают решение. Даже время на это тратить не хочу, но увидеть реакцию Ванессы — бесценно! — Хорошо. Давай прочтем твои документы. 20 глава К концу изучения документов легкое волнение, с которым я начинала их читать, перерастает в самый настоящий мандраж. Всего каких-то четыре листа, но, если подпишу их, моя жизнь полностью изменится! В принципе, она уже и так изменилась. Зябко передергиваю плечами и отсаживаюсь от ноутбука. На улице солнце и тепло, а меня трясет, будто оказалась на морозе. Эта реакция не остается без внимания Дамианиса — его лоб хмурится, глаза впиваются в мое лицо. Расчетливая похотливая сволочь! Все предусмотрел! Даже собственную смерть. Странно, что про мою не написал. — Мне нужна пара часов, чтобы все доделать, и сможешь прочитать окончательный вариант, — будто подслушав мысли, говорит Ванесса. Хочу сказать, что вполне достаточно уже прочитанного, но не могу подобрать цензурные слова — на языке одни ругательства вертятся, меня переполняет возмущением. — Здесь ничего нет о том, что это формальность, ни одного слова. — Все же совладав с собой и пропустив мимо ушей реплику Ванессы, осаживаю Дамианиса взглядом. — Формальность? — изумляется Ванесса. — Ты об этом не говорил… — Делай свое дело, — жестко обрывает ее Зен. Даже мне становится не по себе от его интонаций. Никак не пойму, есть ли между Зеном и его юристом связь. Иногда я думаю, что Ванесса точно его любовница, но в такие моменты, как этот, понимаю, что ничего, кроме общего дела, их не связывает. Какая женщина будет терпеть подобное отношение к себе? — В брачном договоре слишком много пунктов. Прописано все, вплоть до того, какие мероприятия я могу посещать, а какие нет. А еще стоит запрет на вылет в Россию. Мне это не подходит. Я собиралась поехать к подруге в Москву. — Без проблем. Ванесса, добавь пункт, что вылет в Россию возможен, но только вместе со мной, — говорит Зен, не сводя с меня взгляда. — Я не подпишу! — цежу сквозь зубы, чувствуя, как опять захлестывает эмоциями от мысли, что Дамианис обсуждал нашу «семейную» жизнь со своей помощницей, а та теперь с его слов составляет брачный договор. Понятно, что доверие ко мне у Зена на нуле, но почему я должна терпеть унижения? Такого честного и порядочного человека, как я, еще поискать! Я бы ни за что не стала претендовать на активы Дамианисов. Ни тогда, ни тем более сейчас. Все, в чем Зен меня обвинял, — клевета и ложь! — Ты вроде умный человек, — пытаюсь еще раз, но уже спокойнее. — Неужели думаешь, что я это подпишу и буду следовать каждому пункту? Может, мне копию договора носить с собой, каждый раз сверяясь, все ли я делаю так? И странно, что там про беременность ничего не сказано. В случае ее наступления обязательно бежать на аборт или как? — не могу не ерничать. — Если этот пункт необходим, мы его внесем. — Правда отправишь на аборт? Опять? Зен сжимает челюсти: — Тебя несет не в ту степь. Плохо, что рядом с нами нет Лили и Эмиля, они отошли к песочнице, в которой играет Лея. При них я бы не позволила себе столько лишних реплик. — Пункты про беременность и прочее явно лишние. Интима между нами не будет, — категорично заявляю. Однако ловлю себя на мысли, что не стоит зарекаться, когда дело касается Дамианиса. Год назад я была уверена, что до тридцати пяти лет мамой не стану. И вуаля! — Даша, — Зен меняет тон на снисходительный и смотрит так, словно перед ним избалованный ребенок. — Тебе придется подписать брачный договор и пойти на мои условия. Впиваюсь ногтями в ладони. Так сильно, что на них остаются полумесяцы. У меня стойкое неприятие ситуации, и ничего не получается с этим сделать! — В таком случае тебе придется внести в договор обязательный пункт об отдельном проживании. Это для меня крайне важно. Изо всех сил стараюсь вести себя не как истеричка, а спокойно, включать логику, но выходит у меня отвратительно. Деловая хватка канула в небытие. После недавних новостей так и вовсе не представляю, что смогу вернуться к работе в полном смысле этого слова. Тут бы от происходящего в личной жизни не сойти с ума. Сначала роды и Эмиль сместили фокус моего внимания, теперь — Дамианис и его брачный договор. В целом там не прописано ничего ужасного, Зен с умом подошел к составлению документов, учел обоюдные интересы. Но загвоздка в том, что буквально неделю назад о нашей встрече я даже не думала, а сегодня вечером должна подписать все эти бумаги, и как такового выбора у меня нет. Вот только что потом? — Вопрос с твоим проживанием в комфортных для тебя, меня и ребенка условиях обязательно решим. Внести этот пункт в договор я не могу. Со стороны все должно выглядеть максимально правдиво, как и принято у богатых людей, которые решили заключить брак. Прописываются лишь общие моменты, которые в основном касаются бизнеса и недвижимости. — Когда ты решишь этот вопрос? — Когда покончим с формальностями и я представлю тебя партнерам. Как свою жену. Это совершенно не то, о чем я когда-то мечтала! Собираюсь сказать об этом вслух, но Зену кто-то звонит. Он принимает вызов и отходит от нас, а потом и вовсе скрывается в доме. Вот и поговорили. И так практически каждый раз. Нам кто-нибудь или что-нибудь мешает!