Дамианис погружается в работу, но ненадолго. Отрывается от ноутбука буквально через десять минут и смотрит на меня в упор. От его взгляда по коже бегут мурашки. — Что-то не так? — спрашиваю, не выдержав нашей напряженной переглядки. Потемневший взгляд будто становится еще мрачнее. — Почему ты так... — До всех этих трагичных событий, которые раздробили жизнь на куски, я полагал, что важен взвешенный и рациональный подход ко всему, — обрывает меня Зен на полуслове. — А потом я похоронил дочь, едва не убил твоего бывшего мужа, выпил бессчетное количество алкоголя, топя в нем свое горе, провел какое-то время на реабилитации и только потом вернулся в строй, к работе. С виду кажется, что в моей жизни все как прежде, но в действительности какая-то часть меня умерла. — Он встает с кресла и присаживается ко мне на диван. — Наше будущее я представляю отчетливо. И вижу, как ты пытаешься мне доверять. Я бы хотел, чтобы это случилось при других обстоятельствах, но когда они сложатся, эти благоприятные обстоятельства, я не знаю. Зен достает из кармана кольцо с бриллиантом. Берет мою руку и уверенно надевает его мне на палец. Сияние камня бьет по глазам. Оно такое красивое и яркое. — Это кольцо, должно быть, стоит целое состояние... — охаю я. — Оно великолепно... Никогда бы не подумала, что реакции тела могут быть такими сильными. От переполняющих чувств меня буквально бросает в объятия Дамианиса. Обвиваю его шею руками и прижимаюсь к широкой груди. — Правда осталась маленькая формальность, — произносит он, наблюдая за моим лицом, которое, наверное, сияет ничуть не меньше, чем бриллиант на безымянном пальце. — Брачный договор? — Да. Две подписи. Происходящее похоже на сказку. Вот только в моей жизни еще ни разу не было счастливых финалов. Решаю одни проблемы — следом появляются другие.Какой-то бесконечный конвейер. И так, вероятно, будет до конца жизни. — То, что ты сейчас сделал, очень волнующе, но… — Без но. Рука Дамианиса ложится на мое колено и ведет вверх. Еще выше. По животу, к груди, и наконец, пальцы замирают на шее. Мы с Зеном смотрим друг другу в глаза, а потом, как в кино, тянемся навстречу и целуемся. Сначала нежно и невинно, потом горячее и глубже. Мозг отключается. Я оказываюсь на Дамианисе, что заводит еще сильнее. Не припомню, чтобы в последнее время мне позволяли главенствовать. Даже в тот раз, в машине, я не была в доминирующей позиции, хотя тоже была сверху. — Мы в самолете не одни… — шепчу между поцелуями. Зен сжимает рукой мою грудь. Так чувственно и развратно, что становится плевать на всех, кто находится сейчас на борту бизнес-джета. К тому же я предусмотрительно закрылась на замок, прежде чем начать разговор с Дамианисом. Чтобы наверняка никто на помешал. Только и подумать не могла, что все закончится настоящим предложением и сексом на высоте больше десяти тысяч метров над землей. Это какое-то безумие! Но я точно не откажусь от близости с Зеном. Моя водолазка летит на пол. Как и бюстгальтер. Вместо рук на груди оказываются губы Дамианиса. Чуть ли не хныкаю от нетерпения, когда его освободившееся пальцы перемещаются вниз и задирают юбку, а затем сдвигают в сторону белье и гладят промежность. Волна горячего стыда заливает щеки, когда я сама насаживаюсь на пальцы Зена. Эти ощущения вызывают легкое головокружение и эйфорию. Упускаю момент, когда Дамианис справляется с ремнем на брюках, приподнимается, и его пальцы сменяет раскаленная головка члена. Зен врезается в меня мощным толчком. Темп наращивает не сразу, но потом вдалбливается со всей отдачей. С губ срываются стоны, которые я пытаюсь заглушить, впиваясь зубами в его плечо. — Не могу быть с тобой осторожным, — хрипло произносит он. На очередном пике удовольствия Зен обхватывает мое лицо руками и затыкает рот поцелуем, не оставляя мне шансов. Кончаю, дрожа всем телом, и стону в его губы, чувствуя накатывающие волны наслаждения. «Истязание» заканчивается еще одним ярким оргазмом, после которого я ощущаю себя полумертвой и долго не могу прийти в себя. До заложенных ушей доносится стук в дверь, который бьет по нервам и возвращает в реальность. Я спешно, непослушными руками привожу себя в порядок и сажусь на диване. Уточнив, можно ли открыть дверь, Зен идет к ней. На пороге стоит Леон. Дамианис-младший окидывает нас недружелюбным взглядом, швыряет в грудь брата стопку бумаг и уходит. Эйфория и восторг от недавней близости отчего-то сходят на нет. — Ты специально соблазнил меня, чтобы были свидетели того, чем мы тут занимались? Из-за Стива? — Поднимаю руку с кольцом. — При чем здесь Стив? — Зен хмурится. Я застываю на месте, ничего не понимая. — Дело не в нем, а в моем брате. Леон никому и никогда просто так не помогает. Для этого должны быть веские причины. Как правило, или смертельная опасность, или личный интерес. Твоей жизни ничего не угрожало и не угрожает. Значит, остается второе. — И ты так спокойно об этом говоришь? — роняю обескураженно. — Отнюдь. Спокойствия в моей жизни нет и в помине. — Да вы с Ванессой два больных безумца… Ты наслушался ее бреда? — Из хороших новостей: Леон никогда не станет претендовать на мою женщину. Из плохих: если осмелится, то у меня не будет брата. Эти заявления вносят сумбур и хаос в мысли. Зен, вероятно, ошибается. Интереса в глазах Дамианиса-младшего нет и никогда не было! Я видела лишь холодную сдержанность и порой даже неприязнь. 31 глава Ничто так не расслабляет, как окончательно принятое решение. Но я, черт возьми, опять чувствую неуверенность и скованность. В голове то и дело всплывают слова Ники, что я пожалею о том дне, когда Дамианис узнает о сыне. В моей жизни сейчас много переживаний и беспокойства, я не отрицаю, что не получается уйти от последствий своих поступков и они возникают на каждом шагу. Но как иначе? Жить в неведении было бы еще хуже! Прилетев в Москву, мы заселяемся в отель. Временно. Потому что Гибсон снял виллу за городом и хочет провести там несколько дней. Всех нас он пригласил составить ему компанию. Зен и Леон согласились. Ванесса тоже поддержала эту идею. А я нет! При мысли, что мы вместе будем жить на одной территории, хоть и большой, я паникую. Дамианисы уезжают по делам, а я беру Эмиля, Лею, Лили и еду к Асе. — Даша, знаю, сейчас не самое подходящее время, но хочу напомнить, что я скоро уеду. Если хочешь, могу помочь с выбором няни. Вы с Эмилем мне стали очень близки. Сердце разрывается на части от того, что придется с вами расстаться... — говорит наша няня. От ее слов тяжелый осадок на душе. Редко встретишь такого надежного и доброго человека. Причем с первого раза. Теперь же предстоит искать новую женщину, привыкать к ней. Очевидно, что одна я пока не справлюсь. — Спасибо, Лили. Как закончим дела в России, вернемся к этому вопросу. Может, у Зена есть кто-то на примете. Вряд ли Елена согласится помочь и возьмет на себя заботу сразу о двух детях. Тем более Эмиль еще слишком маленький, а это высокая мера ответственности. — Я решила заранее сказать. Извини, если расстроила. — В голосе Лили слышится грусть. — Все в порядке. Поразительно, еще недавно я была на пике работоспособности, а сейчас фокус внимания — на отношениях с Зеном, на том, что происходит между нами. Интересно будет посмотреть, как обстоят дела у Аси. В последнее время нам не удавалось толком поговорить. Мы подъезжаем к их дому с Григорием с наступлением сумерек. Ася живет с бабушкой и мужем. Я пропустила ее свадьбу. Я тогда только родила, поэтому поздравила их по видеосвязи. Да и торжества как такового не было. Праздничный ужин в ресторане, после которого горячая парочка отправилась в свадебное путешествие. Судя по фигуре Аси, медовый месяц прошел великолепно. — И ты молчала? — вместо приветствия говорю я, не в силах отвести взгляд от ее милого и аккуратного животика. — Ты обещала приехать, а я хотела сделать сюрприз. Боже, а кто у нас тут? — Ася склоняется над Эмилем, которого видит впервые. — Мое сердце сейчас выпрыгнет из груди. Какой ты красивый! — Агния, если родится девочка, вы можете породниться, — говорит Лили, наблюдая за нами. Мы в любом случае породнимся. Или я стану крестной мамой Асиного ребенка. Подруга пытается разговорить Лею, но та очень смущается, хотя и делает вид, что нет. Тогда Ася вновь переключает внимание на Эмиля и тянется, чтобы взять его на руки. — Ты уверена? Он тяжелый, а ты в положении… — Я отлично хожу. И брачного союза между нашими детьми пока не получится, увы. — Да ладно? У вас мальчик? Ася утвердительно кивает. — Поздравляю! — Обнимаю их с Эмилем, беру Лею за руку, и мы заходим в дом. В гостиной нас встречает бабушка Аси. Заметно, что Анна Иосифовна немного сдала. Тем не менее она вместе с внучкой, в кругу любящих ее людей, и это замечательно! Я рада, что у подруги все сложилось хорошо и неприятности остались в прошлом. Мы ненадолго оставляем Эмиля, Лили и бабушку Аси и идем на кухню, чтобы посекретничать. — Ну как ты? — спрашивает подруга, наливая мне кофе. — Очень рада, что отец все-таки этот заносчивый грек. Зен не заносчивый, но, когда мы общались с Асей в последний раз, я была на эмоциях и рассказывала о нашей встрече с Дамианисом в чересчур темных красках. Сейчас, конечно, об этом жалею. Раньше получалось фильтровать то, что я говорю окружающим, а недавно задалась вопросом: для кого и зачем я это делаю? — Рассказывай. Все! — требует Ася. — Сначала ты, — киваю на ее живот. — Ну а что тут интересного? Операцию опять пришлось отложить. — Ася поднимает кисти рук. Они в шрамах после того, как подругу облили кислотой и она инстинктивно закрыла лицо ладонями. — Да я уже привыкла к своим отметинам. Кажутся такой мелочью. Гриша тоже не обращает на них внимание. В планах не было торопиться с ребенком, но мы решили попробовать. И вот пожалуйста. В первый же цикл я забеременела, представляешь! Не могу удержаться, чтобы не потрогать Асин живот. Она чуть ли не мурчит от удовольствия, когда я нежно касаюсь его ладонью и поглаживаю.