— Может, я могу чем-то помочь? — спрашивает задержавшийся в гостиной Стив. Не уверена, что надо обращаться с подобными вопросами к Гибсону, особенно после услышанного от брата Зена. — Няня Эмиля пропала. Она впервые в Москве. Я переживаю, что с ней могло что-нибудь случиться, — все же озвучиваю одну из причин. И вспоминаю о билетах Ванессы, которые оставила в коляске. Может, уехать и прекратить эту нервотрепку — единственное правильное решение? Если Зену так необходимо, сам найдет меня и все объяснит. И я ему объясню, что устала жить в подвешенном состоянии и тем более не готова быть втянутой в криминальные разборки. — Давно она не выходит на связь? — хмурится Стив. — Чуть больше четырех часов. Хотя обещала, что задержится максимум на час-полтора. — Я постараюсь узнать, что с Лили, — заверяет он. — А Зен. Где он сейчас? — почти психуя, предпринимаю еще одну попытку выяснить, что с Дамианисом. — Мы к нему как раз и едем. Стопроцентно — исчезновение Зена связано с Егором, но я не решаюсь об этом спросить. Да и не надо. Гибсон куда разговорчивее Дамианисов. — Появились небольшие проблемы... — Стив многозначительно смотрит на меня. — Какие именно? — Калиничева сегодня нашли мертвым в камере. После этих слов становится еще страшнее за свое будущее. В случае чего никто не сможет мне помочь. Только Дамианисы. Если захотят. Неужели Ванесса была права? — Что?.. — Поговорить с Егором у Зена, к сожалению, не получилось. Ну а тебе приношу соболезнования. Все-таки вы долго жили вместе. Насколько мне известно. Точно знаю, что мое лицо перекошено ужасом в это мгновение. Наш разговор с Гибсоном прерывает спустившийся в гостиную Леон. Он смотрит на меня, затем на Стива. — Скоро буду. Дождись меня. — Взгляд Дамианиса режет, словно лезвие бритвы. — Обещаешь? — Да, — отвечаю тихо, ни черта не понимая, что происходит. Я остаюсь с детьми одна. Пытаюсь слушать себя. Прикладываю к этому все усилия, но от страха не могу найти внутри точек опоры. Как и не могу здраво мыслить. Совсем не улавливаю, что подсказывает интуиция. Набираю Асю, но она по-прежнему не отвечает, Зен тоже. И телефон Лили все так же недоступен, зато Ванесса снимает трубку после второго гудка. — Егор мертв, ты в курсе? — с ходу спрашиваю я. — В курсе. И это очень плохо. Мои планы чуть изменились, я не вернусь. Ты бы тоже на затягивала с отъездом. После смерти Калиничева догадайся, на кого все повесят. Ну и вообще, ты, наверное, сама понимаешь, кто причастен к гибели твоего бывшего? Зену его жалеть ни к чему, он давно порывался убить Егора, а Леону с его связями так и вовсе не составило бы труда это сделать. — Няня Эмиля… Она не выходит на связь… — Няня твоего сына летит в самолете на родину. — Что?.. — В отличие от тебя, она очень быстро сориентировалась. Прощальное письмо для тебя Лили оставила в верхнем шкафчике тумбы в спальне. — Ты лжешь… — Время, Даша. Решение надо принимать быстро. Я предупреждала. Все. Не могу больше говорить. — Ванесса сбрасывает звонок. Впервые за долгое время я не могу справиться с эмоциями и слезами. Стараюсь не плакать при ребенке, тем более при двух, но по сути близка к истерике! — Что-то случилось? — спрашивает Лея и садится рядом, успокаивающе гладит меня по плечу. Такой нежный и трепетный жест… От которого хочется еще сильнее расплакаться. — Я устала. Все новое, много событий... У взрослых так бывает. — Когда никто не видит, я тоже плачу, — вдруг признается малышка. — Из-за чего? — Смотрю на нее сквозь пелену слез. — Потому что я никому не нужна. — Это не так… — Так! — горячо возражает Маугли. Господи, что же за день такой? Хоть и правда сгребай детей в охапку и лети в Швецию. Дома, как говорится, и стены помогают. Но от себя ведь не убежишь! — Собирайся, — вытерев слезы, говорю я и открываю приложение, чтобы вызвать такси. — Только пригляди за Эмилем, пока я сложу вещи. — Куда мы едем? — оживляется Лея. — Узнаешь. — А надолго? Папа обещал меня к реке сводить, чтобы покормить уточек… Папа… При мне она впервые называет так Зена. Сердце сжимается от боли, когда думаю о том, на какие шаги толкают меня Дамианисы. — Как пойдет. — Целую Лею в щеку и бегу наверх. 35 глава — Ты правильно сделала, что приехала. У нас охрана, в случае чего и помощь организуем. В обиду тебя никто не даст. Если греки и впрямь решили устроить тебе западню, то Гриша по своим каналам попробует как-нибудь разрулить, не переживай, — успокаивает меня Ася. — Ну и ты тоже молодец! Говорила: «У меня все налаживается, все хорошо»... А о проблемах ничего не рассказала. Даже думать страшно, что Ванесса права и нам с Эмилем не стоило прилетать в Россию. Шахов, может, и влиятельный, но не всемогущий. К тому же подставлять беременную подругу совсем не хочется. — Потише давай, — указываю подбородком в сторону Леи. Малышка не особо сильна в русском, но отдельные слова понимает. И, видя мое взвинченное состояние, переживает не меньше. Всю дорогу спрашивала, почему мы уезжаем от папы и когда он приедет. Я хоть и сказала, что страшно ночевать одной, пока мужчин нет в доме, но на самом деле страх куда больше и не поддается контролю. Потому что впереди неизвестность! А я точно не героиня какого-нибудь блокбастера — скрываться по темным углам с двумя маленькими детьми. Да и с какой стати мне это делать? Я ничего плохого не совершала! — Еще раз. Что и куда выводил Егор? — допытывается Ася. — Ты знаешь имена и фамилии тех, кто мог быть к этому причастен? — Очевидно лишь, что не я. Иначе, чисто теоретически, на меня бы давно устроили охоту. На деле меня никто не трогает, Зен пообещал со всем разобраться. Кто-то вносит смуту. И началось это с появлением Гибсона. Такое ощущение, что он меня проверяет. С другой стороны, что я знаю о Зене? Душу перед ним наизнанку вывернула, плакала, рассказывала о своей жизни, а он о своей нет. — Даша, у нас, конечно, все хорошо с Гришей, но я тоже не могу похвастаться подобными откровениями от мужа. В голове не укладывается, чтобы он пришел и начал выплескивать на меня все, что накопилось. Нет, ну, может, иногда. На моей памяти такое было лишь пару раз. Григорий тяжелые события переживает внутри, отфильтровывает эмоции и возвращается с решением. Наверное, так правильно. Но я согласна с тобой, посвящать в свои проблемы, хотя бы частично, необходимо! Чтобы это не приводило вот к таким результатам, — кивает Ася на мои трясущиеся руки, сжимающие чашку с горячим чаем. Мне близко то, о чем говорит подруга. Когда человек не может принять решение, он очень беспокоится, плохо спит и все будто валится из рук. Но стоит взять на себя ответственность, сделать первые шаги, и сразу становится легче. Я никакого решения не приняла и насквозь пропитана тревогами, как промокашка. Мы всегда получаем то, что выбираем. Вот и выходит, что где-то я сделала неправильный выбор, раз снова оказалась в такой неясной ситуации. Чтобы она не повторилась, надо изменить к ней подход. Взять на себя ответственность и принять решение. — А Лили? Она точно улетела? Достаю прощальное письмо, которое наша няня оставила для меня. Там ничего особенного, в основном извинения. — С ума сойти... — говорит Ася, пробегаясь глазами по строкам. — А я про что. Отвратительная ситуация. Но насколько она в действительности ужасна, я понимаю позднее, оставшись один на один со своими мыслями. Ворочаюсь в кровати и не могу уснуть. Телефон переведен в беззвучный режим, чтобы не разбудить детей, но периодически я проверяю его в ожидании звонка от Зена. Да хоть от Леона! Сон не идет, зато в голову лезут всякие нехорошие думы. Точно знаю лишь одно: уезжать никуда не надо. Тем более наспех. Тем более не поговорив с Зеном. Если бы мне хотели навредить, то сделали бы это раньше. Вот и получается, что единственный человек, чьей поддержкой сейчас можно заручиться, — это Ася. Часы показывают начало третьего, а сна ни в одном глазу. Телефон по-прежнему молчит, нас с детьми никто не хватился. Ни звонка, ни сообщения, ничего. И ни от кого. Это очень странно. Лишь под утро ненадолго забываюсь сном. А просыпаюсь от кошмара, в котором меня сажают в тюрьму и разлучают с Эмилем. Это так напоминает сцену из одной книги. Мы с Лили читали ее почти две недели, а потом обсуждали по утрам за кофе. Один эпизод поразил до глубины души. Казалось средневековой дикостью, что женщин перепутали и одну из них среди бела дня задержали, записали в преступницы, потом посадили в поезд и увезли черт-те куда отбывать наказание в колонии. А она просто шла на работу, ведь нужно было прокормить себя и ребенка. Бедняжка пережила тюремное заключение, испытания, разлуку с родными. Что, если я, как и героиня книги, оказалась не в том месте и не в тот час? Лея спит рядом, раскинув руки словно звезда. Эмиль посапывает с другой стороны. Впервые за все время, что нахожусь с Дамианисом, я с ностальгией вспоминаю о своей небольшой квартире в Стокгольме и вдруг осознаю, насколько спокойной и размеренной была жизнь до недавнего появления Зена. Правду говорят: что имеем — не храним, потерявши — плачем.