– Какой бой? – Последний, суд Сабуда. – Сожалею, Сабуд запрещает делать ставки на судебные поединки. Чернь не должна оспаривать решения бога, пусть даже и в таком виде. – Он помолчал и, неожиданно улыбнувшись, добавил: – Но я могу принять личную ставку. Вы против меня. Что ставите? – Пятьдесят золотых, все, что у меня осталось. – Пятьдесят золотых – это несерьезно! Не скромничайте, у вас есть нечто гораздо более ценное. Не желаете поставить стекляшку против, скажем, этих игральных костей? – Он потряс передо мной стаканчиком с игральными костями. Первая мысль была: «Как он узнал?» Следом за этим я отметил неестественную тишину вокруг, абсолютно повторяющую ощущения разговора с Меркусом. Это бог! Но какой? Спокойно! Не это важно, важно то, что почему-то он не может забрать шар силой, а значит, я могу и не соглашаться. – Сожалею, у меня заказ на эту стекляшку. – Браво, мой мальчик! – раздался рядом довольный мужской голос. – Заключать пари с богом удачи было бы верхом идиотизма! – Меркус, – недовольно скривился юноша, – ты рано влез! Еще пять минут, и я бы его уболтал! – У нас очень мало времени, Фортунус, – отмахнулся от него торговец. – Контракт в силе? Я молча достал мешок с шаром и протянул богу торговли. – Что тут у нас? – Он с любопытством заглянул внутрь. – Фу, Похититель Душ, какая дрянь! Еще и абсолютно бесполезная. – Почему? – Это жертвенный кинжал Сабуда. И, хотя им можно убить даже бога, любой, кто им воспользуется, рискует попасть в услужение к этому извращенцу, а чтобы очистить эту штуку от его поганой ауры, нужна невероятная удача. – Он протянул мне кинжал. – Оставь себе! – Спасибо, – скептически хмыкнул я и улыбнулся внезапно пришедшей идее. – Ставлю его на свою победу, при условии что бог удачи останется беспристрастным. – Я вопросительно посмотрел на него. – Я вообще-то хотел тебе помочь, – ухмыльнулся юноша, – но раз ты настаиваешь… Что хочешь в ответ? Предупреждаю, кости не дам. Они гораздо ценнее. – Твою удачу в аренду, очистишь кинжал для меня, если я выиграю. – По рукам, – кивнул юноша, и кинжал исчез из рук бога торговли. – Держи книжку, заслужил. – Меркус протянул мне массивный том и вслед за книгой имперский золотой дублон. – А вот эта монета – мой знак. Она поможет тебе снять метку Сабуда, когда ты решишь, что время пришло. Просто возьми ее в руки и скажи, что хочешь избавиться от татуировки. И береги ее, если потеряешь, то потеряешь и способность различать ложь. – Спасибо. – Тебе спасибо, без шара Сабуд потерял свою силу, и мы можем теперь появляться на Великом Рынке. – И пользоваться его дарами, – согласно кивнул бог удачи. – За это тебе небольшой подарок и от меня. – Он протянул мне серебряную монетку и озорно взглянул на Меркуса. – Это не какой-то имперский дублон, это гораздо лучше – сребреник империи Син эпохи Восхождения. Их было отчеканено всего тысяча штук, причем почти все монеты утеряны. Владеть таким – большая удача. – Нам пора, – прервал его Меркус. – Увидимся, Айвери, – улыбнулся парень. – Кстати, я от твоего имени ставку на предыдущий бой сделал, и, кажется, ты выиграл! Мгновением позже вокруг меня снова ожил мир. – Поздравляю, – угрюмо сказал мне толстый клерк из окошка, отсчитывая двести пятьдесят золотых. – Еще будешь ставить? – Нет, – покачал головой я. – На сегодня ставок хватит. Решетка, противно скрипя, опустилась, отрезая путь к отступлению. Теперь живыми арену покинут только победители. Я напряженно рассматривал противоположный вход, который начали открывать только после того, как наша решетка опустилась до конца. И это свидетельствовало об одном – против нас выпускают монстра. Едва проход открылся наполовину, из него стремительно выскочил пустынный дракон. Сегодня зерх ничуть не напоминал ту сонную ящерицу, которую мы видели три недели назад. Впрочем, иного я и не ожидал. Зерхи подпитывались магией, и, похоже, глава дома Стального Пса знал об этом, ибо тварь была накачана магией до предела. Интересно, сколько он отвалил за это магам? Тем временем ящер выбежал на середину арены и застыл. Толпа на трибунах бесновалась, но зерха смутило вовсе не это. Пустынный дракон по своей природе является почти что слепым и глухим, а ориентируется только благодаря магии. Он способен чувствовать живых существ и магию, и мы остаемся не замеченными им благодаря исключительным свойствам брони с гномьими рунами. Руны не только защищают от различных вредоносных заклинаний, но и экранируют наши ауры от врожденного заклинания поиска монстра. Мы для него сейчас маленькие искорки, а вокруг тысячи фонариков – зрителей и десятки костров – магов, сидящих на трибунах. Он просто не может выбрать себе цель для атаки, поэтому растерялся и замер. Тройка гладиаторов с щитами выстроила маленькую стену. Щиты намертво сцепили между собой, была в них предусмотрена такая возможность. Конечно, ящеру ничего не стоит обойти эту преграду, недотягивающую даже до трех метров. Сама преграда несерьезна, тварь за щиты даже хвостом может достать, но вот мы вовсе не собираемся давать ему даже малейший повод нападать на нас. До самого конца боя мои гладиаторы должны оставаться маленькими «искорками», вспыхивая для зерха «фонариками» лишь в краткий миг после того, как удар уже нанесен. – Эрн, начали! – прокричал я, и северянин нажал на кристалл, встроенный в рукоять щита. Щит на секунду окутался силовым барьером, который тут же погас. Емкости драгоценной бусинки просто не хватало на более длительный срок, но ящеру было довольно и этого. Он мгновенно стартовал в нашу сторону и замер прямо перед щитами, как только потерял ориентир. В этот момент Рут и Курт метнули свои пилумы. Поразить неподвижную цель с пяти метров труда не составило. Несмотря на грубую кожу ящера, пилумы глубоко вонзились в его бока, впрочем не задев жизненно важных органов. Дракон метнулся в сторону Рута, копье которого достигло цели первым, но шустрый гладиатор загодя отбежал на десяток метров, так что ящер снова застыл в недоумении. Этим тут же воспользовались Курт и Нори, метнув в монстра пилум и дротик. Оба снаряда достигли цели и на этот раз. Ящер снова метнулся, теперь в сторону Курта, и снова застыл, потеряв цель. И снова в него полетели пилум и дротик. На этот раз зерх преподнес сюрприз. Он метнулся в сторону полугнома, который из-за своей коротконогости не смог отбежать так же далеко, как Курт и Рут ранее. Похоже, ящер почувствовал Нори, так как, не останавливаясь, догнал его и снес с ног мощным ударом хвоста. Коротышка отлетел метров на семь, но, как ни удивительно, это его и спасло, так как ящер опять потерял свою цель. Курт и Рут снова метнули свои пилумы в замершую рептилию. Из подвижной ящерицы наш противник стал превращаться в медлительного дикобраза. Пилумы и дротики резали плоть при каждом движении. Благодаря зазубринам, как на гарпуне, ящер не мог их вырвать, а благодаря цельнометаллическому острию не мог их обломать. Монстр оставался на ногах только благодаря бешеной магической регенерации жизненных сил, но с каждой новой раной они таяли, а пополнить их было нечем. Толпа на трибунах ликовала или бесновалась в зависимости от симпатий, но нам было не до них. Ящер все еще был очень опасен. Да, мы понатыкали в него железяк, но для победы этого недостаточно. Мы даже не добились значительного его замедления. Так что придется вступать с ним в ближний бой, а это, насколько мы знали из учебных боев мастера Сидикуса, чрезвычайно опасно. Оглушенный полугном отполз подальше и выпил зелье исцеления. Ближайшие десять минут проку от него не будет, поэтому Курт и Рут, которые израсходовали все свои пилумы, подобрали оставшиеся дротики коротышки и приготовились к метанию. – Давай, Эрн, вторая вспышка! На этот раз длительность включения силового поля была достаточной, чтобы ящер вплотную приблизился к стене щитов. Ослепленный выбросом магической энергии, он с огромной скоростью напоролся на три длинных копья, выставленных гладиаторами. Копья чуть прогнулись, но выдержали. Их не вырвало из рук моих бойцов только благодаря тому, что копья имели специальный упор и передавали весь импульс удара щиту. Но тройку гладиаторов все равно протянуло по песку около пяти метров. Как только ящер замедлился, сдерживаемый тройкой щитоносцев, Курт и Рут метнули свои дротики, а дальше в бой вступил я. Моей главной задачей было лишить ящера его главного оружия – хвоста. Один рубящий удар полуторным мечом в основание хвоста, мгновенный уход от ответного удара. Еще один удар и уход. Усиленный и ускоренный тремя-четырьмя зельями, я едва успевал за стремительными движениями монстра. Если бы он не был замедлен нанесенными ранее ранами, если бы его не удерживали копьями трое гладиаторов, это было бы невозможно. Наконец мой меч достал сухожилия, и хвост рептилии безжизненно повис. Толпа бушевала. Из-за того что в этом бою я участвовал сам, мне было трудно оценить его зрелищность, но, судя по шуму с трибун, представление пришлось публике по вкусу. И чем больше распалялись зрители, тем явственнее в воздухе ощущалась магия. А вместе с этим наш противник начал регенерировать. – Скорее! Рубите его, он восстанавливается! – прокричал я и снова атаковал начавший шевелиться хвост. Рут и Курт вонзили гладиусы в бока монстра, Эрн бросил копье и обрушил огромный топор на череп ящера. Даже Нори приковылял с места своего вынужденного отдыха и приложил рептилию своим молотом по хребту. С таким количеством ударов не смогла справиться даже гипертрофированная регенерация зерха, и спустя пять минут издевательств Эрн нанес решающий удар, проломив монстру череп. Мы победили! Решетки медленно поползли вверх, и через минуту на песок арены ступил распорядитель боев, вслед за ним вышли ошеломленный Сервус и его гладиаторы. – Суд Сабуда свершился! – Голос распорядителя, усиленный магией, достигал самых отдаленных трибун. – Чу’храбадар Айвери признан победителем! Все живое и неживое имущество дома Стального Пса переходит к нему! Зрители на трибунах взорвались криками и свистом. Все-таки ставки на нас пусть неофициально, но принимали. Просто так толпа бушевать не будет. И чем больше неистовствовали трибуны, тем более тревожно мне становилось. Я прислушался к своим ощущениям и понял, что магический фон на арене зашкаливает и вот-вот произойдет что-то нехорошее. Я мельком взглянул на трибуны, отметив, что на них не осталось ни одного мага, по крайней мере ни одного человека в облачении мага. – Чича, бегом ко мне, – мысленно скомандовал я гоблинше. Едва зеленокожая выскочила из ворот, под землей произошел сильный толчок. Как будто началось землетрясение. Толпа на трибунах запаниковала, и чем сильнее нарастала паника, тем мощнее становились толчки. Люди ринулись к выходам, толкая и затаптывая более слабых или менее удачливых, но проходы не были рассчитаны на такой поток. И с каждой травмой, с каждой смертью сила толчков увеличивалась и увеличивалась. Скорее всего, подделка, оставленная мной, не выдержала нагрузки, и вся накопленная и поступающая с арены энергия, обычно потребляемая Сабудом, выплеснулась в виде землетрясения. А дополнительные испуг и страдания зрителей продолжали питать запущенный процесс. Мы наблюдали за обезумевшей толпой с самого безопасного на данный момент места – с арены. На лицах окружающих меня гладиаторов появилось мрачное удовлетворение. Много раз толпа смотрела, как умирают их товарищи, как калечат их самих, теперь же все было наоборот. – Эрн, Верус, Никс, отдайте щиты и копья Веску, Ниру и Идану. Остальные, соберите пилумы и дротики! – скомандовал я. – Живее, вооружайтесь – и в круг! Сейчас будет жарко! Имена гладиаторов дома Стального Пса я помнил еще со времен совместных тренировок. Они оценивающе взглянули на меня, а главное, на реакцию своих недавних товарищей и, видя их беспрекословное подчинение, начали шевелиться сами. Уже через минуту мы выстроились в круг, и тут началось самое страшное. Мощнейший толчок вызвал обрушение части трибун вместе с не успевшими покинуть их зрителями. Ворота, через которые мы вышли на арену, тоже обрушились, погребая под собой наших надзирателей сардукаров. Некоторые зрители, совершенно отчаявшись выбраться с трибун из-за давки в проходах, начали спрыгивать на арену. Однако пятиметровая разница в высоте между ареной и первым рядом трибун была явно выше человеческих возможностей. Люди ломали ноги, руки, шеи. Лишь несколько подготовленных счастливчиков приземлились без серьезных переломов. А потом на арену вырвались звери. Обрушение стен повредило решетки, запиравшие зверинцы. Изначально попытавшись напасть на нас и получив жесткий отпор, они быстро сообразили, что вокруг полно беззащитных жертв. И первыми такими жертвами стали распорядитель и глава уже не существующего дома Стальных Псов. Они пытались попасть внутрь нашего круга, но были безжалостно вытолкнуты наружу гладиаторами. После обрушения части трибун толчки пошли на убыль. Скорее всего, количество магопроводов, передающих собираемую с арены энергию, уменьшилось вследствие разрушения, и процесс перестал получать подпитку. – Выходим через ворота победителей, – скомандовал я. – Эрн, Верус, Никс впереди! Щитоносцы, прикрывайте тыл. Рут, Курт, Нори, на вас боковые проходы. Остальные, хватайте зерха и в середину построения. Мы пересекли арену, совершенно не встретив сопротивления. Звери предпочитали беззащитные жертвы. Люди были заняты тем, что пытались отбиться от зверей. За аркой победителей никого не оказалось. Рабы и гладиаторы, которые здесь обычно ожидали окончания боев, сбежали. – Кидайте зерха на носилки, – приказал я своим новым подчиненным. – Соберите свое оружие. Скорее, через пять минут мы должны покинуть арену. Гладиаторы не заставили себя долго упрашивать. Происходящее на арене наглядно продемонстрировало, что безоружных тут просто съедают. Уже через пять минут они выстроились вокруг меня, увешанные оружием. Кроме своего захватили и оружие других гладиаторов, оставленное в спешке. – За мной, – коротко бросил я и устремился к выходу. Процессия с зерхом на носилках понеслась вслед за мной по подземельям арены. Никто не препятствовал нам потому, что все, кто мог, давно покинули опасные коридоры. Через пару минут мы добежали до клеток, где содержались рабы, предназначенные на убой. Они не владели ремеслом, чтобы заинтересовать владельцев различных мастерских. Они не были достаточно сильны, чтобы заинтересовать владельцев гладиаторских домов. Поэтому стоили дешево, и их выпускали против диких зверей или опытных гладиаторов для разогрева толпы. – Эрн, освободи их. Северный Варвар прищурился, примериваясь к первому замку, и единым ударом топора снес его подчистую. Быстро срубая один замок за другим, он вскоре открыл все клетки. – Спасайтесь, – бросил я ошеломленным рабам и скомандовал своим гладиаторам: – Вперед! Весь оставшийся путь до выхода мы проделали без остановок. На улице, примыкающей к арене, творилось столпотворение. Мощный поток убегающих от стихийного бедствия практически иссяк, но многие обессиленно падали, едва вырвавшись с арены. Особенно те из них, кто получил травмы или был ранен во время бегства. Ведь некоторые обезумевшие зрители в попытке пробить себе дорогу взялись за ножи. – Не останавливаемся, – на бегу крикнул я своим бойцам, устремляясь к лавке алхимика. – И зачем ты это сотворил? – раздался рядом со мной юношеский голос. Я скосил глаза и увидел бога удачи, бегущего рядом.