– Юноша, – снисходительно произнес следователь таким тоном, словно был старше Саши по меньшей мере в два раза, хотя на деле вряд ли разница составляла больше нескольких лет, – если уж вы узнали о существовании Никитина, неужели мы бы о нем не были осведомлены. Увы, он исчез. – Но как он собирается вступать в права наследства? Он столько наследил! – Такие люди не думают, они действуют. Зачастую действуют очень глупо. Продумывать свои действия на два-три хода вперед они не в состоянии. Убил одну наследницу – внучку, устранил ее родителей, ее мужа, а сам залег на дно в надежде, что спустя какое-то время шумиха уляжется и он сможет заявить о своих правах на наследство жены. Не тревожьтесь, на Озерной, десять, а также у квартиры самого Никитина стоят наши посты. Как только он там появится, его сразу же задержат. И молодой следователь замолчал, выразительно глядя на Сашу и всем своим видом показывая, что ему тут делать нечего. Опытные профессионалы занимаются этим расследованием, а всяким дилетантам в него лучше не соваться. Марина тоже начала вставать, но следователь моментально оживился: – А вас, Мариночка, я попрошу остаться! Марина послушно плюхнулась обратно на стул, на лице у нее играла довольная улыбка, а Саше не оставалось ничего другого, как выйти. Он и вышел. Но у дверей он ненадолго замер. Нет, он не подслушивал, но ему было необходимо знать, что с Мариной все в порядке. Все-таки она была его девушка. Но когда до него донесся ее заливистый смех, Саша понял, что волноваться тут нечего, Марина прекрасно проводит время, и он может ей в этом только помешать. – Вот, так девушек и уводят, – сообщил он Барону с Томасом, не чувствуя при этом ровным счетом ни малейшего огорчения. – Была у нас с тобой Марина и нет Марины. И снова даже легкой досады не почувствовал, лишь огромное облегчение. – А не смотаться ли нам к Аленке? Барон завилял хвостом. Томас тоже навострил уши. – Проверим, как там ее нога поживает? Барон выразил полнейшее одобрение этому хозяйскому проекту. Томас весело залаял. По дороге они купили китайской еды, которую Алена предпочитала всем прочим, и заявились сразу с несколькими благоухающими пакетами. Но Аленка обрадовалась им меньше, чем можно было ожидать. – В чем дело? Нога так сильно болит? – Нет, нога тут ни при чем. Нога как раз нормально. Я сегодня даже ходить пыталась. Но Саша краем глаза заметил открытый ноутбук, на экране которого увидел фотки. Мужчина – красавец, подозрительно похожий на Геннадия, – весело проводил время в компании разнокалиберных девушек. Кажется, вечеринка была в самом разгаре, потому что все ее участники так разгорячились, что почти освободились от верхней одежды. Неудивительно, что Алена была печальна, ее-то на эту вечеринку пригласить позабыли. – Пошли на кухню. Расскажешь мне, как продвигается твое расследование. Саша с радостью отметил, что Алена сегодня ковыляет гораздо бодрее. Со своим костылем она и сегодня была похожа на пирата, только на очень и очень грустного пирата. Но унюхав свою любимую лапшу с курицей и ростками молодого бамбука, она немного оживилась. А по мере того, как лапша перемещалась в пищевод, а Саша рассказывал о своих приключениях, Аленка стала выглядеть еще более оживленной. И наконец она воскликнула: – А если нам с тобой самим попытаться задержать этого типа? – Самим? То есть вдвоем? – Ну да! Ты и я! – Предложение, конечно, очень заманчивое, – произнес Саша, при этом всеми силами пытаясь сообразить, как бы ему от этого предложения уклониться. Но сколько бы он ни думал, получалось, что, не теряя лица, этого сделать не удастся. Саша так глубоко погрузился в свои размышления, что даже не замечал, что происходит вокруг него. Очнулся он, когда его потрясли за плечо. Перед ним стояла Алена, одетая и полностью готовая к выходу. – Ты чего заснул? Пошли! Саша открыл рот и сразу же закрыл его. Было ясно, что момент для отступления им упущен, теперь предстоит двигаться вперед. И они пошли. Алена, радующаяся любой возможности сбежать как из квартиры, так и от собственных мыслей, и ее тоскующий кавалер, представляющий себе всевозможные ужасы при столкновении с опасным уголовником Никитиным. Лишь две веселые собаки, резвящиеся рядом, ни о чем не думали, а просто предвкушали прогулку в компании двух любимых ими людей и потому были в самом лучшем настроении, какое только может быть у собак. Никитин жил в Кировском районе в самой обычной пятиэтажке. Квартира его находилась на втором этаже, что было воспринято Аленой, как подарок небес. – Славный подъездик, чистенький такой. И пролеты совсем короткие. Ступенек мало, шагать по ним легко. И сама дверь в квартиру Никитина не вызывала никаких недобрых ассоциаций. Обычная дверь, ничем не напоминающая дверь в квартиру маргинала. Друзья позвонили, и почти сразу дверь им открыла женщина, которая оказалась сестрой Никитина. Она приняла друзей за полицию и держалась совсем недружелюбно. – Да что вы все ходите и ходите! – с досадой произнесла она. – Я вашим коллегам уже замоталась объяснять, брат тут не живет. – Но он зарегистрирован у вас. – И что с того? Не брошу же я родного брата. Должна же я дать ему шанс. Без прописки ему ни медицинский полис не получить, ни на работу не устроиться. Я ему так прямо и сказала, прописать пропишу, но на большее можешь даже не рассчитывать. Жить тебя к себе я не пущу. Свою половину квартиры он мне продал еще при прошлой своей ходке. Не для того я ему деньги заплатила, чтобы теперь он тут у меня ошивался, и всю красоту бы мне засрал. Интерьер в квартире женщины был весьма своеобразный. Над входной дверью висели красные бархатные шторы с кисточками. Прихожая была оклеена золотыми обоями. На полу лежал узорчатый коврик. И конечно, пейзажные натяжные потолки, которые еще сильней уменьшали и без того небольшую кубатуру этой квартирки. – Значит, брат у вас и не появлялся? – Поначалу несколько раз заходил. Только у меня не богадельня. И одевать, обувать я Димку за свой счет не собираюсь. Достаточно и того, что я его прописала у себя. Теперь за коммуналку больше плачу. А чтобы еще и одевать, и кормить, это не ко мне. И что с того, что весна холодная, а он без обувки? Какое мне дело? А он повадился ко мне таскаться и на жалость мне давить. Но не на ту напал! Я мужа попросила, он с Димой жестко поговорил, с тех пор братец у меня тут не появляется. Наверное, нашел себе какую-нибудь бабу, у нее и живет. Димке это несложно, он всегда бабам нравился. Я потому и не торопилась его одевать, обувать, потому что знала, рано или поздно пожалеет его какая-нибудь дурында. – Но кто она такая, вы не знаете? – Даже если бы и знала, то вам бы не сказала! – отрезала эта мадам. – Вы же его не просто так разыскиваете. Натворил чего-нибудь опять, не так ли? – Так. – Ну, а я его сестра, хоть Димка и дрянь порядочная, но я его не выдам. – Понятно. А что бы вы сказали, если бы узнали, что ваш брат скоро станет богатым? – Кто? Димка? И женщина расхохоталась. – С каких это барышей? Наследство ему, что ли, откуда-то свалилось? – Наследство. – И от кого же? – От его жены. Нина Одинцова. Знакомо вам это имя? Женщина нахмурилась: – Нина… Ну, была у него какая-то старуха, чуть ли не на тридцать лет его старше. – Всего лишь на двадцать с небольшим. – Он тогда еще совсем сопляком был. Мы с матерью ему говорили, что старуха его просто использует, как дармовую рабочую силу. Димка парень-то здоровый, он ей и по хозяйству помогал, и в кровати тоже старался, я думаю. Старуха им довольна была, все время обещала, что завещание в его пользу напишет. Только шиш! У нее там дочка имелась. – Которая тоже вскоре умерла. – Ну, умерла, – согласилась женщина. – Помню, Димка еще радовался. Гордый такой ходил, все, теперь наследство точно мое будет. Только недолго он так гоголем ходил, взяли его. – За вооруженное нападение и грабеж. – Не было ничего такого. Обманули Димку. Дружки на стреме попросили постоять, они все сдриснули, а его повязали. Он и не знал, что они в магазине охранника завалили. – Так уж и не знал. – Не знал! Подставили его! Дурак он! – Ну, пусть так, но вы же понимаете, что, если бы ваш брат не оказался в тюрьме, то следующей жертвой могла бы стать уже малолетняя внучка Нины Одинцовой. Ваш брат расчищал себе дорогу к наследству возрастной супруги. Тот факт, что женщина находилась в пансионате для пожилых, ничего не менял, он все равно перед лицом закона оставался ее мужем. И вот теперь Нина Одинцова мертва. Ее дочь тоже мертва. Внучка похищена. Муж внучки в коме. А приемные родители внучки исчезли в неизвестном направлении. Когда в деле слишком много совпадений, то невольно закрадывается мысль о том, что им всем помогли. Женщина какое-то время молчала. Судя по напряженному выражению лица, в ее мозгу явно шла напряженная работа. А потом она выкрикнула: – Я ничего не знаю! Убирайтесь! И захлопнула дверь, чудом не прищемив Алене ее больную ногу. Саша едва успел оттащить Алену. Но далеко они не ушли. Саша остался у двери, приникнув к ней ухом. Потом приложил экран смартфона. – Ты чего?