Наверное, будь я приличной девочкой, должна была сгореть со стыда, но вместо этого ощущаю новый прилив возбуждения. Между ног уже не просто влажно, там потоп. Сердце стучит в ушах, я дышу через раз. — А так и не скажешь, — улыбаюсь и сжимаю член чуть сильнее. Мне нравится чувствовать его, осторожно веду вверх и вниз. — Хочешь сверху? — Хочу тебя, — улыбаюсь и снова касаюсь его губ. Осторожничаю, Демьяну сейчас не до поцелуев. Хотя у него, похоже, другое мнение. Он налетает на меня с сумасшедшим напором. Врывается языком в рот и кружит, задевая то нёбо, то язык, то зубы. Я мычу, не успевая за ним. Пальцы уже сдвигают в сторону мои трусики и размазывают влагу. Дёма улыбается и ласкает меня там, то надавливая, то плавно скользя. Наш тесный контакт окончательно оказывается за рамками приличий, но меня это только радует. Невозможно было придумать момент идеальнее. Сейчас я точно понимаю, что верю Демьяну. Верю во всем безоговорочно. Он самый близкий из всех, ему не страшно открыться, потому что он не предаст. Никогда не предавал. Лизнув его язык, отстраняюсь. Дёма толкает меня на диван и медленно стягивает джинсы, целуя бедра и колени. Мышцы напрягаются от нежных прикосновений. Низ живота наливается тяжестью и призывно ноет. Я сажусь почти сразу же, как оказываюсь без штанов. Демьян вопросительно выгибает бровь. Ох, не смотри так, мне в любой момент может не хватить смелости. Я безумная, да, пру как танк порой. Это все спортивная карьера, научившая не отступать. Здесь руководствуюсь тем же принципом — лучше выжать на максимум, чем потом жалеть, что сэкономил силы и остался на втором месте. Аккуратно надавливаю на плечи Дёмы, вынуждая его занять привычную позу, в которой он провел половину вечера. С какой-то невиданной смелостью седлаю его бедра. Ладонями веду по шее. Руки Демьяна тут же сжимают мои бедра. В его прикосновениях столько страсти, что мы уже искрим. — Я адски тебя хочу, — его улыбка похожа на дьявольскую. От такой у девочек подкашиваются коленки, и я прекрасно понимаю, почему однокурсницы не могут устоять перед очарованием Измайлова. Он склоняет голову набок и рассматривает меня без доли стеснения. Так, будто я полностью принадлежу ему сейчас. — Ты шикарно смотришься на мне — Пошляк, — смеюсь, интуитивно толкаясь бедрами вперед и задевая твердый член, которому тесно в штанах. — Это ты меня соблазнила. — Ты против? — Мне все нравится. Его пальцы снова оказываются в моих трусиках. Он толкается одним внутрь. Я, прикусив нижнюю губу, сосредотачиваюсь на ощущениях внизу. Медленное движение вперед-назад. Прикрываю глаза и запрокидываю голову, уплывая от новых ощущений. — Дёма-а-а-а, это слишком хорошо, — едва не всхлипываю, когда он ускоряется. Это больше, чем приятно. Каждая моя клеточка наполняется похотью. Я хочу трогать, сжимать, гладить, целовать. Я хочу продлить эту агонию, поэтому целую его висок, щеку, сползаю к мочке уха, прикусывая ее и оттягивая. Боже, отдавать, принимая, невозможный кайф. Внизу пошло хлюпает. Я возбуждена до предела. По венам ток бежит вместо крови. Двигаю бедрами навстречу его пальцу. Еще, еще, еще. Вот так, да. Теперь все правильно, в нужном темпе, с нужной силой. Мне перестает хватать воздуха, я задыхаюсь, и мою душу будто выталкивает из тела гигантским цунами. Ноги трясутся, я не контролирую это движение, по всему телу будто судороги бегут, одновременно с которыми приходят легкость и освобождение. А еще накатывает слабость. Я падаю на грудь Демьяна. Он поглаживает мою спину свободной рукой, пока второй медленно кружит вокруг клитора, продолжая эйфорию. — Спасибо, — шепчу ему в шею и облизываю немного солоноватую кожу языком. Я все еще полулежу на нем. Дёма нежно водит руками по спине и волосам, будто намеренно баюкает. Мое тело ватное, я не нахожу в себе сил даже подняться. Сейчас это кажется невозможным. Хочется вот так вот лежать, миловаться и болтать обо всякой ерунде, забив на фильм, суть которого мы давным-давно упустили. — Как ты? — спрашивает так же тихо. Мы словно боимся нарушить волшебство момента, поэтому шепчем. — Потрясающе, — говорю, затаив дыхание. И правда лучше не сказать. Мне настолько понравилось, что я в шоке! Веду указательным по его груди, толстовка мешает, я бы сняла ее с превеликим удовольствием. Демьян шипит от боли, и я подскакиваю. Вот дурочка! Разлеглась на нем, а там синяки и ссадины. Похоть совсем мозги отключила. Дёма дергает меня обратно на себя, не давая встать, мы снова вспыхиваем, готовые к борьбе. — Извини, я забылась, — киваю на его грудь. Теперь вообще боюсь его трогать. — Все в порядке. Немного больно, но пройдет. Большие горячие ладони снова скользят по моим бедрам, напоминая, какое безумие творилось еще пару минут назад. Я млела от его пальцев и почти скакала на них! А теперь не знаю, куда себя деть. Между ног все еще упирается стояк, но Дёма не говорит и слова на этот счет. Кусаю губы, давая себе несколько секунд на размышление. Да или нет? Всегда да. Сделать и пожалеть, чем жалеть, что не сделал — мантра моей жизни. Снова накрываю рукой его член, сжимая чуть сильнее, чем делала до этого. Во второй раз появляется уверенность. Я уже знаю, что делаю, и хорошо помню реакцию. — Что ты задумала, Алиса? — цедит сквозь зубы, пока взгляд мечет молнии. — Продолжить. Демьян смеется. Он берет мою ладонь в свою и целует пальцы. — Хватит с тебя на сегодня, амазонка.