– Не волнуйся, Дианочка, – Юлькин папа пытался подбодрить меня. – Все будет хорошо. Я завершила наш разговор и села в такси. Вернувшись домой, я сразу направилась в свою комнату и легла в постель. Меня охватывала паника. Я не знала, где Леон и что с ним. Мне было плохо на душе, просто ужасно. Такой сильной тревоги я еще никогда не испытывала. Я просто лежала с закрытыми глазами и молилась Богу, чтобы с Леоном было все в порядке. Мне было трудно представить свою жизнь без него. Все мое существование было связано с ним. Я вспоминала его сильные мужские руки, которые ласково обнимали меня. Нежные прикосновения губ, которые покрывали мою кожу. Страстные поцелуи, от которых кружилась голова. Взгляд его черных глаз, которые я обожала. Взгляд, полный тепла и любви. Слезы градом котились с моих глаз. Я не могла остановить их. Сердце сжималось от переживаний, которые охватили мое сознание. Звонок моего телефона встревожил меня. С надеждой, что это Леонид, я схватила его. Но это был Григорий Иванович. От волнения у меня застукало в висках. – Алло! – стараясь говорить спокойно, я ответила на звонок. – Диана, я знаю де Леон, – его голос был серьезным, даже напряженный. – Говорите! – воскликнула я, не в состоянии себя сдержать. Сердце колотилось, как бешеное. – Леонид в СИЗО. Глава 19. Подозрение Только что услышанные слова взорвались, словно бомба в моей голове. Все мои догадки и предположения, где бы мог находиться сейчас Леон, в одно мгновение смело ударной волной. Мысли словно замерли, остановившись в одно мгновение. Я находилась в ловушке времени, созерцая себя со стороны. Стоя в ступоре, я слышала только ритм своего сердца. – Что? – это было единственное, что мне удалось прошептать. Телефон выскользнул из рук, а я стояла, оторопев от неожиданной информации. Удар, с которым он упал на пол, заставил меня прийти в себя. Наклонилась и снова приложила телефон к уху. – Как?! Я не понимаю… – растерянно сказала я. – Я тоже, – сказал Григорий Иванович. – Но это все, что мне пока известно. – Как? Почему? – вопрос за вопросом произносила я. – Дианка, ложись спать, деточка, – с заботой в голосе, сказал отец Юльки. – Завтра я буду знать больше, – заверил меня он, – и перезвоню тебе. Он положил трубку, оставив меня наедине с моими мыслями. На часах уже половина первого. За окном ночь. Но спать мне не хотелось. Я просто лежала в постели, глядя в потолок. Стоило мне закрыть глаза, как появлялось лицо Леона. Такое родное, что сердце сжималось от нахлынувших на меня чувств. Я не могла поверить в то, что сказал мне Григорий Иванович. Леон в СИЗО. Это какой–то бред! Такого не может быть! Что же такого случилось, что его отправили в следственный изолятор? У меня не складывалась в голове эта картинка. Я просто не могла представить себе Леонида за решеткой. Его взвешенность и спокойный характер могли бы любого заверить в том, что он законопослушный гражданин. Я была уверена, что произошла какая–то досадная ошибка и Леонида завтра отпустят домой. И мы забудем эту ситуацию, как дурной сон. Я бы все отдала на свете, только опять бы почувствовать его прикосновения и теплое дыхание его губ! От отчаяния, что я ничем не могу помочь любимому, я съежилась и свернулась калачиком. Душевная боль тяжелым бременем лежал на сердце, заставляя мои глаза наполняться слезами. Как же мне не хватало его в этот момент! Закрыв глаза, я вспомнила наше с ним первое свидание. Я механически сжала в кулаке золотую звездочку, которая висела у меня на шее. С тех пор я ни разу ее не снимала. Наивно веря, что мне это поможет, я загадала ей желание. Наверное, мной руководило отчаяние. Или беспомощность? Я не знала, чем это было вызвано. Но я искренне хотела, чтобы Леонид скорее оказался снова рядом со мной. Незаметно для себя, я уснула. Всю ночь меня преследовали кошмары. Я то просыпалась, то вновь проваливало в сон. Это была ночь сплошных кошмаров, которые вырисовывало мое напуганное подсознание. Под утро мне приснился Леон, весь в татуировках, осунувшийся и худой. Как будто он отсидел в тюрьме десять лет за изнасилование и скоро должен выйти на свободу. Я видела его черные, злые глаза, которые смотрели с гневом на меня, а уста говорили: «Ты следующая!» Напуганная, я сорвалась с постели. Трудно дышать! Я вся вспотела, а в глазах все еще стоял злой образ Леонида. Сон был настолько реалистичен, что мне даже не верилось, что я спала. Меня трясло. Я не понимала от чего. Страх переполнял меня, пытаясь заставить поверить в только что увиденное сновидение. Словно хотел убедить, что это и есть та самая действительность. А образ хорошего и доброго Леона – плод моего девичьего воображения. Я потянулась за телефоном, чтобы узнать час. Восемь утра. Сегодняшняя ночь не дала мне отдохнуть. Я чувствовала себя разбитой и абсолютно не имела сил, чтобы встать с кровати. Но и спать дальше я не могла. Мне нужен кофе. Я встала с кровати, и стараясь не шуметь, прошла на кухню. На Рождество родители всегда имеют два дня выходных. Поэтому сегодня они вряд ли проснутся быстро. Взяла турку, тяжело вздохнула, вспомнив о киевской квартире. «Это и твой дом, крошка» – в мыслях прозвучал его голос, и сердце сжалось в груди. Я уже жалею, что мы приехали сюда. Лучше бы остались дома, празднуя Рождество вдвоем. Тогда бы не случилась вся эта неприятная ситуация с Леонидом. Я знала, что он поехал сюда только ради меня. А теперь сидит в СИЗО, по неизвестной мне причине. Заварив кофе, я наполнила ею чашку и присела за стол. Потихоньку смакуя горьким напитком, я размышляла над всеми возможными вариантами, которые могли бы причиной его пребывания в отделении полиции. Ни один я не могла связать с Леонидом. Нужно освежиться. Я допила кофе и направилась в душ. Он помог мне немного прийти в себя. Стоя в ванной перед зеркалом, я посмотрела на свое усталое лицо. Глаза слегка опухли от вчерашних слез. Сегодняшняя ночь без сна истощила меня. Мне оставалось только ждать. Время шло так медленно, что казалось, оно совсем остановилось. Оказывается, ожидание бывает разным и время проходит по–разному в нем. Когда ты полон радостных волнений и ждешь что–то светлое и хорошо – время летит, словно ветер. А когда все наоборот, ожидания наносит тебе тяжелые мучения и боль, время словно добивает тебя своей медлительностью, пытаясь сделать твои муки еще более жестокими. Мама с папой уже давно проснулись. Они завтракали и пили кофе, сидя на кухне и тихо разговаривая между собой. Возможно, они говорили обо мне? Кто знает. Я не пыталась прислушаться. Подкрутила звук музыки на телефоне, надела наушники, чтобы ничего не слышать. Закрыла глаза, слушая K.Maro «Sous l'oeuil de l'ange» и незаметно задремала. Мне снился Леон, как он улыбается, глядя на меня. Его мягкий взгляд был полон любви. Он нежно целовал мои руки, легко касаясь устами каждого пальчика. Рука его скользнула вверх и ласково коснулась плеча. Диана… – прошептали губы любимого. – Диана… Я открыла глаза и увидела маму, которая касалась моего плеча. – Который час? – спросила я и встала с кровати. – Двенадцать, – ответила мама и присела рядом. – Есть новости от Леона? Утвердительно кивнув головой, я посмотрела на нее и сказала: – Леон в СИЗО. Только ничего не спрашивай, – увидев, как она опешила, я опередила ее. – Я сама не в курсе, что и к чему. Мама молча смотрела на меня, а я на нее. Она, было, хотела что–то спросить, но передумала. Телефонный звонок отвлек мое внимание. Сердце забилось сильнее. Я надеялась, что это Леон. Но на экране высветилось имя Юлькиного папы. – Доброе утро, Дианка! – поздоровался он, только я ответила на звонок. – Очень бы хотелось, чтобы так и было, Григорий Иванович, – сказала я голосом, полным надежды. – Я здесь кое–что узнал, – сказал он. – Это не телефонный разговор. Приходи к нам. Сможешь? – Конечно! – от волнения мне перехватило дыхание. – До встречи! Я вскочила с кровати и тут же начала одеваться. – Ма, я к Юльке! – поцеловав ее, я выбежала в коридор. Мне показалось, что я преодолела расстояние от своего дома к дому Юльки на одном дыхании. Не очень помня, как добралась до ворот, я нажала кнопку звонка. Через несколько секунд они автоматически открылись, и я поспешила внутрь. На пороге меня ждал Григорий Иванович. Он провел меня на кухню и закрыл за собой дверь. Запыхавшаяся, я только сейчас смогла перевести дыхание. Я тяжело дышала, ведь очень быстро шла сюда. Юлькин папа налил стакан воды и протянул мне. Большими глотками я осушила его. Я сняла пальто, положила его на спинку стула, стоявшего у барной стойки, и присела рядом. – Кофе? – спросил он и увидев, что я утвердительно кивнула, нажал кнопки на кофейной машине. – Григорий Иванович, – сказала я, наконец, отдышавшись. – Что с Леоном? Он молча посмотрел на меня, как бы оценивая, стоит рассказывать мне то, что ему было известно. – Это связано с его работой? – не в состоянии ждать, снова спросила я. – Я даже не знаю, чем он занимается. – Ты считаешь, что Леон зарабатывает на жизнь незаконными методами? – переспросил меня Юлькин отец. – Нет, только что такая мысль промелькнула, – ответила я. – Меня не интересовало, откуда у него деньги и как они у него появляются. – Дианка, – Григорий Иванович подошел ко мне и протянул мне чашку с кофе. – Леонид не занимается бандитизмом или иной какой–то преступной деятельностью, – уверенным голосом сказал он и продолжил: – Леон влиятельный бизнесмен и работает на международном уровне с иностранными инвестициями. Мы годами дружим, поэтому мне многое известно из его жизни. – Тогда что? – взволнованно спросила я. – Что происходит, и почему его упрятали за решетку? – Его подозревают в совершении преступления, – сказал Грег и присел на стул возле меня. – Что?! – мои брови взлетели вверх от только услышанных слов. – Преступления? Которого еще преступления?! – не веря своим ушам, переспросила я. – Похищение наличных денег из кассы магазина, – ответил Григорий Иванович. – Из магазина, где ты когда–то работала.