Юля заметила, что когда Никита рассказывал о матери, в его голосе звучала то ли досада, то ли обида. Как будто он рассказывал о постороннем человеке. – Никит, можешь не отвечать, но я все же задам вопрос. У тебя с матерью хорошие отношения? – Нормальные, а почему ты спросила? – Показалось, что ты недоволен ее выбором. – Есть такое. Она бросила нас, когда у нас было все плохо. Она уехала со своим новый мужем и звонила очень редко. Даже не интересовалась, как мы тут живём. Это сейчас Костя раскрутился, у него появились клиенты и хоть какая-то стабильность. А тогда нам элементарно не хватало денег на мясо. Мы каждый день ели либо макароны с маслом, либо кашу, либо картошку. Я со школы помогал Косте в работе, по ночам сидел за компьютером и писал несложные программы и выполнял заказы. Он очень многому меня научил. Начинал он с денег, которые выручил с продажи папиной машины. Тогда он мне пообещал, что машина общая, значит и доли в фирме у нас пополам. Хотя, конечно, это полностью его дело, он его с нуля начинал. В общем, он мне гораздо ближе, чем мать. – Когда вы последний раз виделись с ней? – Она хотела как-то приехать пару лет назад на новый год, но не получилось. Она сама зовет нас постоянно, но мы туда не хотим. – У тебя на нее обида до сих пор, да? – Раньше была, а сейчас мне пофиг. У меня своя жизнь, у нее своя. Я даже не знаю, о чем бы мы могли поговорить при встрече. Юля чувствуя, что обида никуда не делась, и Никита до сих пор не простил мать, не стала дальше развивать эту тему, перевела разговор на другую тему. Она обратила внимание, что Никита даже выдохнул, настолько ему неприятная была эта тема. Глава 2 Осторожнее на виражах или август перемен Юля Июль был лучшим месяцем в жизни Юли. Она чувствовала себя счастливой. Работа приносила ей огромное удовольствие. Через неделю Татьяна Степановна попросила заполнить таблицу, Юля справилась за полдня, чем очень порадовала бухгалтера. После этого бухгалтер стала частенько просить Юлю помочь, так как работала одновременно еще за юриста и времени ей катастрофически не хватало. После работы Юля с Никитой ехали в кафе, потом либо гуляли, либо встречались с друзьями, либо ходили в кино. Но чаще всего он отвозил ее домой, а сам возвращался в офис и продолжал работу. Июль и август – время отпусков, поэтому заявок было меньше, но Костя задумал новый проект и ему приходилось до глубокой ночи разрабатывать, тестировать и редактировать программу. Никита ему охотно помогал. У него, как и у брата, появлялся азарт во время работы и, начав, он порой не мог оторваться. Третьего августа у Льва Леонидовича намечалось празднование сорокапятилетия. По этому случаю за три дня до юбилея к ним приехали родственники – дядя Сергей, брат Юлиной матери, его жена Марина и их сын Егор. Для Юли и ее отца их приезд оказался приятным сюрпризом. Егор с Юлей все детство провели вместе и поэтому близко общались, не смотря на разницу в возрасте. Егор был на три года старше Юли. После ужина родители повели гостей к бабуле, их решили разместить там. Егор с Юлей вышли прогуляться. Они сходили до магазина, купили по мороженому и пошли на детскую площадку. Шли и разговаривали обо всем на свете. Егор сказал Юле новость, от которой Юля взвизгнула и бросилась к нему на шею. Егор женится! Юля обнимала его, целовала в щеку и поздравляла: – Егорка, я так рада за тебя! Расскажи, кто она? Как ее зовут, где вы познакомились? – Ее зовут Лилия, мы с ней работали вместе. Когда я устроился на другую работу, начал по ней очень скучать. Позвонил ей, и мы стали встречаться. Свадьбу планируем в узком кругу, в октябре, у нас как раз отпуск, после поедем в Турцию отдыхать. – Почему ты ее не привез? – Она послезавтра приедет. – Классно! Я так рада за тебя! – Юля повисла на его шее, как раньше. Егор поднял ее и закружил, как в детстве. – Так что, Юлька, приглашаю тебя! "Плюс один", конечно. Дату уточню позже, мы заявление еще не подали. "Плюс один" то у тебя есть? – Есть, – улыбнулась Юля брату, – его зовут Никита, мы учимся в параллельных группах. Ой, Егор, я так счастлива, что даже страшно становится! – Почему? – Когда все слишком хорошо, начинаешь ждать от жизни подвоха. – Не думай о плохом, оно и не случится. Наслаждайся! – Я и наслаждаюсь. Но все равно, как-то боязно… – Глупенькая… Не бойся быть счастливой! Юля удивленно посмотрела на брата. Она уже слышала эту фразу из уст лучшей подруги. Она проводила брата до бабули и пошла домой. По дороге девушка позвонила Никите, и они договорились встретиться. Рабочий месяц у Юли закончился, поэтому они с Никитой не виделись несколько дней. За это время Юля безумно соскучилась, но он был сильно загружен и каждый день сидел вместе с братом в офисе до полуночи. В предвкушении встречи с любимым девушка вприпрыжку побежала домой, чтобы собраться как следует на свидание. Но пока она мылась в ванной, Никита прислал сообщение о том, что планы поменялись. В расстроенных чувствах девушка, не дождавшись объяснений, легла спать. Никита Никита встал из-за стола, потянулся, размял шею и взглянул на календарь. Первое августа. Наконец работа над приложением была закончена. Он уложился точно в срок. Теперь все зависело от того, как Костя представит проект инвесторам. Никита уже представлял, что сегодня они с Юлей впервые за последнюю неделю проведут вечер вместе, куда-нибудь сходят, отпразднуют окончание работы над приложением. Он посмотрел на телефон и обнаружил, что тот вот-вот отключится. Чертыхнувшись, он подключил его к портативному зарядному устройству и положил в рюкзак. – Костя, я все, – Никита заглянул в кабинет брата, чтобы отдать ему флеш-карту с приложением. – Супер! Сейчас я гляну, если все нормально – на следующей неделе встречусь с Аксеновым. Молодец, бро! – Спасибо. Ну все, я тебе сегодня не нужен? – Нет, отдыхай. Ты к Юле? – Сначала на стадион, размяться надо, а то вся спина затекла. Потом домой переодеться и к ней. Скорее всего, буду поздно! – Развлекайтесь, молодежь, – кивнул брат. Погода была пасмурная, на университетском стадионе народу было мало. Никита бросил рюкзак на скамейку, размялся, воткнул плеер в уши и начал тренировку. Пробежав несколько кругов, Никита устало сел на скамью, достал бутылку с водой и начал жадно пить. В этот момент у него зазвонил телефон: – Привет! Юлечка, я освободился, сейчас поеду домой, а в восемь за тобой заеду, сходим куда-нибудь, хорошо? Договорились. Не успел Никита отключиться, как рядом неожиданно очутилась Алина: – Привет! Как дела? – Привет! Все отлично, как сама? – Все норм. У Никиты снова зазвонил телефон. Алина отвернулась и начала разминаться, не обращая на него внимания. В трубке раздался встревоженный голос брата: – Никит, мама в больнице. Я заказал билет тебе на сегодня, я сейчас не могу, сам понимаешь. Но ты должен быть там. – Что случилось? – Все очень серьезно. Давай приезжай, дома все расскажу. Я тебя жду. Никита несколько секунд молча посидел на скамейке, потом взял рюкзак, собрался было идти, но его окликнула Алина: – Никита! Он обернулся. – Шнурок, – кивнула она на его кроссовок. Пришлось обратно присесть, чтобы его завязать. Уже подходя к воротам, он услышал, как бывшая девушка снова его окликнула, но сделал вид, что не услышал. Костя уже был дома и готовил ужин. Никита знал, что если брат встал к плите, значит у него проблемы. Точнее, у них. – Садись, все готово. – Сейчас, ополоснусь, переоденусь и сяду, – Никита не стал сходу задавать вопросы о матери. Он боялся услышать что-то страшное и поэтому оттягивал момент. Братья молча поужинали, Костя вышел на лоджию покурить, что случалось только в крайних случаях, когда все действительно плохо. Никита помыл посуда, вышел к брату и наконец решился на разговор: – Что с мамой? – У нее рак. Она в больнице. Лечение не помогло. Сказали, готовиться к худшему. Никита не верил своим ушам! Он сел на диванчик, оперся локтями о колени и склонил голову. Стало нечем дышать. – Ты давно узнал? – поднял голову и взглянул на брата Никита. – Сегодня. И сразу позвонил тебе. Элиаш рассказал, что они узнали о болезни в декабре. Мама специально не стала нам ничего рассказывать, чтобы не волновать. Она проходила химиотерапию, но толку нет. Элиаш просит нас приехать и побыть с ней. Я сейчас не могу, поеду позже. Поэтому придется тебе одному. – Во сколько самолет?