– Да ладно тебе, – отмахнулся Макс и легкомысленно впился зубами в один. Серега беспокойства по поводу выпечки также не испытал и уплел штук пять за один миг. А потом запил целой бутылкой морса. Блондин ел хоть и не так ловко, но от товарища отстал не сильно. – Парни, у вас желудки луженые, по ходу дела, – в ужасе покачала я головой, счищая шкурку с банана. – Смотри свой не испорть на таком-то рационе, – обиделся за двоих Серый, который с самого начала почему-то был лоялен к блондину. Я замолчала и уткнулась в мобильный. «ЦУ» на этот день Алле Михайловне пришлось высылать почтой. В какой-то момент у Макса зазвонил телефон, и после краткого разговора, в суть которого я вдаваться не стала, тот заявил: – Друзья, прошу простить, вынужден откланяться. С вами, конечно, хорошо, но – долг зовет. – Супружеский, что ли? – заржал Сереня, а блондин обиделся и схватив меня за руку, на полном серьезе произнес: – Не вздумай его слушать, Регина, у меня никого нет! – как будто меня это волновало. Я покачала головой и пробурчала в сторону: «Еще бы». Ковальский отчалил, насвистывая, и мы с Серегой остались одни. – Присмотрелась бы ты к парню, Регина, – ни с того ни с сего вдруг выдал Серый. – С ума сошел? – возмутилась я и пояснила: – Удивлюсь, если найдется человек, которому Макс покажется хотя бы нормальным. – А что, – продолжал гнуть свое Серый. – Холостой, не старый, квартира, машина есть… Кофе опять же хороший любит, значит со вкусом все в порядке у человека. – Серега, ты сбрендил или на солнышке перегрелся? – поинтересовалась я у товарища, а, глянув на того, поняла: издевается. – И все же, я бы советовал к парню присмотреться… – закончил разговор Сереня так же внезапно, как его и начал, а я принялась терзаться: хотел он этим на что-то намекнуть или так просто от скуки языком почесать решил. После этого мы сидели в машине молча. Серега все также пялился по сторонам. Я попробовала последовать его примеру, но не сильно преуспела: во дворе, на мой сугубо любительский взгляд, ничего достойного внимания не происходило. Двор – как двор, обыватели – как обыватели, людей, походящих внешне на Бора или его дружков, не мелькало. Очень скоро изучать округу подобно бабке у окошка мне надоело, и я занялась делом, уткнувшись в телефон и костеря себя на все лады за то, что не додумалась взять с собой ноутбук. Работа шла ни шатко ни валко, да еще и голод порядочно отвлекал. Зато Серега вел себя образцово, за что большое ему спасибо. И еще большее спасибо Ковальскому за то, что своевременно избавил нас от своей компании и предоставил мне возможность сосредоточиться. В конце-концов я так погрузилась в документы, что голос Серого, зовущий меня по имени, распознала не с первого раза. – И часто с тобой это случается? – Что? – я захлопала глазами, пребывая в полном недоумении. Секунду назад перед глазами стояли цифры, а теперь – насмешливое лицо компаньона. – Приступы аутизма. – Да ну тебя! – возмутилась я и пояснила: – С головой в работу ушла, ты ж в офис не пускаешь… – Идем, еще раз у зазнобы Боровцева счастья попытаем, – резко сменил тему Серега и потянулся, хрустнув суставами. Я с удовольствием последовала его примеру, отложила гаджет и размяла затекшие мышцы. На улице глаза, уставшие от полумрака и небольшого экрана, стали слезиться и пришлось сморгнуть несколько раз. «Надо заканчивать с мобильным», – пообещала я себе и сунула аппарат в портфель. Серега, тем временем, закрыл внедорожник, обошел машину по кругу и, кивнув мне, направился в сторону соседнего двора. Возле уже знакомой мне двери парадной никого не было. Мы позвонились в квартиру дамы сердца Бора, но и в этот раз ответа не дождались. Тогда Серый позвонил в соседнюю квартиру и промолвил что-то о заказном письме. Без препятствий мы вошли в подъезд и поднялись на четвертый этаж. Сереня подал рукой знак «молчать» и припал ухом к нужной нам двери, затем минуты три давил на звонок, периодически прислушиваясь к доносящимся из квартиры звукам. – Похоже и правда никого, – сделал вывод мужчина и на всякий случай подергал ручку двери. Та, как и следовало ожидать, не поддалась. Напарник кивнул собственным мыслям и, скомандовав мне следовать за ним, стал спускаться с лестницы. Еще минут двадцать мы прятались между этажами и играли в шпионов. Возле интересующей нас квартиры было все так же тихо, и мы с чистой совестью покинули подъезд. На улице Серега милостиво разрешил мне ехать домой, сам же вернулся к дому Боровцева, чтобы продолжить вести наблюдение. Я в этот раз общественный транспорт решила проигнорировать и вызвала такси к ближайшей автобусной остановке. Ждать пришлось минут десять, за которые я успела послать куда подальше двоих подвыпивших ловеласов местного пошиба, с чего-то решивших, что жду я отнюдь не автобус. В итоге домой я добралась, когда в большинстве окон гаснет свет, а приличные люди ложатся спать. В квартире царила тишина и приятная прохлада. Я включила свет и закрыла форточки в спальне и на кухне. С наслаждением я избавилась от тесных брюк и лодочек на каблуке и накинула домашний халат, доходящий чуть ли не до пола. В холодильнике, к моему немалому огорчению, из съедобного нашелся лишь кусок сыра, да огурец. Пришлось звонить в доставку из ближайшего ресторана и в ожидании заказа делать незатейливые бутерброды. Спустя минут десять раздался звонок, и я, не потрудившись узнать, кто там, нажала на кнопку домофона. Далеко отходить от входной двери не было смысла, потому я в предвкушении топталась в коридоре, словно собака, ждущая заветный кусок возле пустой миски. Когда послышался звук разъезжающихся створок лифта, я распахнула дверь с полной готовностью встретить уже знакомого курьера. И тот факт, что после звонка в службу доставки прошло не больше пятнадцати минут, нисколечко меня не смутил. Но вопреки моим ожиданиям за дверью, скалясь во все зубы из-под пышных усищ, стоял Ковальский со своей драгоценной кофемашиной под мышкой. – Привет, а я к тебе, – радостно оповестил он. – Ты с дуба рухнул, Ковальский, – в неверии пробормотала я. – Неа, меня за неуплату со съемной квартиры выперли, – продолжал счастливо лыбиться блондин, как будто принес весть о том, что выиграл в лотерею. – А я-то тут причем? – Где живет Серега, я не знаю, а больше мне в этом городе идти не к кому. – Не мои проблемы, – покачала я головой и попыталась захлопнуть дверь. Не тут-то было. Макс каким-то чудом успел пропихнуть ногу в створку и поморщился, когда я, не понимая в чем дело, попробовала захлопнуть дверь еще пару раз. – Калечить-то зачем? – возмутился Ковальский, но ногу так и не убрал. – Макс, проваливай, – устало вздохнула я. – Честное слово, не до твоих выкрутасов. – Какие выкрутасы? Человеку идти некуда! Регин, ну пусти переночевать, а? Обещаю, ты меня даже не заметишь, – давил блондин на жалость и, увидев, что я вот-вот готова сдаться, вкрадчиво добавил: – Ты же не хочешь, чтобы я под твоим окном серенады пел на радость всем соседям. В отчаянии я на многое способен… – Входи, – устало распахнула я дверь. – Но только на одну ночь! – Конечно! – горячо заверил Макс и протиснулся в коридор. – Миленький халатик, кстати, – отвесил он комплимент, а я сразу же пожалела, что пустила нахала на порог. Но вспомнив о неожиданном визите людей Баскова, решила, что в компании блондина буду чувствовать себя поспокойнее. В этот момент опять зазвонил домофон, и Ковальский расценил это по-своему. – Ты поэтому меня пускать не хотела, ждешь кого-то? – посмотрел он на меня с осуждением во взоре. – Ага, – кивнула я. – Поэтому иди спрячься в кладовке и не высовывайся. Блондин вроде принял слова всерьез и скрылся со своей ношей где-то в недрах квартиры. Но зря я обрадовалась. Стоило только открыть курьеру дверь, как до нашего слуха донесся дурной голос Ковальского: – Регина, дорогая, а где тут у тебя кладовка? – а затем появился и он сам, с всклокоченными волосами и в одних трусах. И когда только раздеться успел? Потом оценил ситуацию, слегка смутился и, буркнув «извините», удалился на кухню. Я закрыла за курьером дверь и уже не сдерживаясь рассмеялась: – Ну ты и придурок, Ковальский! – Ты специально ввела меня в заблуждение, – оправдывался Макс, впопыхах натягивая джинсы. Я распаковала контейнеры и пригласила неожиданного гостя к столу. Хорошо хоть с голодухи заказала еды человек на восемь. Поздний ужин прошел практически в молчании – сдается мне, что Ковальский после сыскных мероприятий был не менее голоден, чем я сама. Уложила я гостя на диване в гостиной, что примыкала к кухне и была символически от той отгорожена барной стойкой. Предупредив блондина, что по утрам просыпаюсь рано и иду пить кофе, я приняла душ и отправилась в спальню. Хоть время было уже и позднее, я решила включить ноутбук и порыться в интернете. Глядишь, что и найдется интересного на бывшего любовничка и его неведомые связи с Басковым. Информации поисковик выдал много, но полезной для дела – практически ноль. Под первой ссылкой шел официальный сайт строительной фирмы Евгеши. Ничего нового оттуда почерпнуть не удалось: портфолио, услуги, цены, акции, контакты… В общем, стандартный набор. Последними шли фотографии отреставрированных городских объектов, в основном детских садов. Далее шли несколько сайтов с отзывами на работу компании. Рецензии, как и следовало ожидать, были разные: от кардинально отрицательных до хвалебно-положительных, подозрительно смахивающих на заказанные за денежку оды. Странички Аверина и его однофамильцев в социальных сетях тоже особой смысловой нагрузки не несли. А результаты запроса по поводу Баскова и вовсе разозлили. Официальная общедоступная информация, новостные статьи, сплетни желтых изданий на тему жены и ее имущества – все это на ночь глядя казалось бессмысленным. Связь между мужчинами, даже мифическую или на худой конец за уши притянутую, найти не удалось. Единственное, что пришло в голову, так это то, что Басков каким-то образом помогает Аверину выигрывать тендеры. Но из-за подобных документов столь явную суету не разводят… Я отложила ноутбук, прислушалась – вокруг царила полнейшая тишина, как если бы я находилась в квартире одна, выключила светильник и легла спать. ПТ О вчерашнем госте я вспомнила только тогда, когда практически в чем мать родила приплелась на кухню и на месте собственной кофеварки увидела баснословно дорогой агрегат. А уже потом, повернувшись, обнаружила и самого хозяина кофемашины, развалившегося на разобранном диване. Ковальский возлежал на животе, явно не проявляя никакого стеснения или хоть доли уважения к приютившей его хозяйке. Одеяло было бесстыдно скомкано где-то сбоку, и лишь небольшой его уголок прикрывал зад мужчины, спасая меня от культурного шока. «Надо было ему спальный мешок выдать» – посетовала я на чужую раскрепощенность и поспешила обратно в спальню, чтобы сменить собственный ночной наряд на что-то более уместное и менее открытое. Переодевшись в спортивные штаны и майку, я вернулась на кухню и принялась беспомощно топтаться возле чужого аппарата с кучей кнопок непонятного назначения. Куда бы и в какой последовательности я ни тыкала пальцем, вредная машина признаки жизни подавать отказывалась. Начинать день, тем более пятницу, без чашки заслуженного кофе я была не намерена, поэтому, исчерпав все возможные комбинации, я взревела: – Ковальский, мать твою! Кто тебе позволил распоряжаться на моей кухне! Блондин подскочил, как от пожарной тревоги, сел на диване и принялся с отсутствующим видом моргать в мою сторону. – Чего? – прохрипел он спросонья. – Говорю, какого рожна я не могу без твоей долбаной помощи выпить кофе у себя дома? – злобно повторила я. Несколько секунд он пытался осмыслить мои слова, затем потер лицо ладонями и встал с дивана. Потом быстро сел обратно, прикрылся одеялом и потянулся за штанами. Я с некоторой задержкой отвернулась, дабы не пялиться на чужие прелести. Босиком Макс прошлепал ко мне и отодвинул бедром от кофемашины. Потом щелкнул чем-то на задней панели и пояснил: – Ее включить надо было, – а потом зевнул, проводил меня за стол и поинтересовался: – ты какой будешь? – Любой с молоком, – махнула я рукой и включила новости. – И бутерброд! Ковальский расстарался от души: через несколько минут передо мной появилась чашка с кофе, молоко из моего же холодильника, сахарница и тарелка с двумя бутербродами. Макс даже не поленился поджарить хлеб и бутерброды украсить зеленью. Себе блондин принялся жарить яичницу. Я, не мешкая, уплела неказистый завтрак, мудро умолчав о количестве масла и толщине составляющих, и решила, что парень все же заслуживает снисхождения. – Тебе Серега не звонил? – поинтересовался он, когда присоединился ко мне за столом.