Галерея располагалась на одной из тихих пешеходных улочек. Огороженная элитная стоянка, расположенная у начала улицы, была буквально запружена автомобилями премиум-класса. Надо же! Кажется, Ольга, пытаясь избежать похода на мужской стриптиз, угодила на мегапафосное мероприятие! Теперь понятно, почему у входных билетов такая стоимость. Пока Ольга предавалась размышлениям и самоиронии, в сумочке ожил телефон. - Привет, сынок! - радостно улыбаясь и забыв обо всём на свете, сказала в трубку Ольга. - Привет, мам! - энергичный низкий голос Фёдора ворвался в задумчивый питерский вечер, и настроение Ольги улучшилось во сто крат, хотя и до этого было вполне умиротворённым. - Как твои дела? Собралась? Фёдору прошедшей весной исполнилось двадцать три года, он учился в магистратуре Технического университета, и продолжал пока жить с родителями и младшим братом, шестнадцатилетним Ярославом. Первый год после того, как Ольга официально усыновила Фёдора, они почти полностью провели в больницах. К счастью, наука и медицина шагнули далеко вперёд, и зрение Феди удалось спасти. Сейчас он совсем не носил очки и с лёгкостью водил автомобиль. Также дали свои результаты лечение у невролога и ортопеда, и в школу Фёдор пошёл одновременно со своими сверстниками. А после успешного окончания школы сам поступил в университет на бюджет. Когда Феде было семь лет, на свет появился его младший брат, Ярослав. Ольга почти всю беременность провела в больнице, под наблюдением врачей, потому в первый класс Федю полностью собирал и отправлял Глеб. Ярик вырос немножко, самую малость, мамошником, а вот Фёдор был одинаково сильно привязан к обоим родителям. Порой Ольге даже казалось, что Глеба старший сын любит чуть больше, чем её, и она немного подревновывала, тщательно скрывая это и ругая себя. - Собралась, Федя. Соскучилась по вам - жуть! Подарки всем купила. - Я завтра с отцом приеду тебя встречать. А у Ярика соревнования. Он и сегодня на тренировке. Ярослав, который ста́тью и внешностью полностью удался в Глеба (и вообще, в породу Никифоровых), был прилично выше ростом старшего брата и занимался волейболом. - Да ладно, зачем меня встречать, да ещё целой делегацией? - начала притворно отказываться Ольга, хоть и была счастлива до безумия. - Чай не прЫнцесса, на такси доберусь. - Ещё чего! - возмутился Фёдор. - Ты что, сирота, - одна добираться? Это не обсуждается. - Слушаюсь и повинуюсь, мой господин, - рассмеялась Ольга. - Как учёба? - Да как обычно, мам. Всё хорошо. А что за голоса у тебя там? - Гуляю, иду по пешеходной улице. - А давай следующим летом все вместе в Питер сгоняем? Погуляем? Что-то завидно стало. - Конечно, сгоняем, если ты так хочешь. - Крёстный приезжал вчера вечером. Из Турции вернулся на днях, тоже подарки привёз. Крёстным Фёдора когда-то давно стал Бахтеев. Конечно, Глеб был, мягко говоря, против такого поворота событий, но Ольге удалось его переубедить. Она была по-прежнему очень благодарна Лёхе и считала, что именно он дал ей путёвку в новую жизнь, помог начать всё с чистого листа искренне и по-настоящему. Ольга так и не узнала, кому обязана своим чудесным спасением, однако была уверена в том, что если Господь распорядился подобным образом, значит, у него была на то причина, замысел. А потом её тащил Лёха, и вытащил. Именно его отношение к ней помогло Ольге снова почувствовать себя человеком и постепенно поверить в окружающих людей. - И как папа? - осторожно спросила Ольга. - Да как обычно, - рассмеялся Фёдор. - Папа с крёстным просидели до половины ночи, дегустируя ви́ски и водку, и выясняя, что лучше. Крёстный потом отсыпался до обеда и уехал не так давно. Правда, сказал, что всё равно скоро снова приедет. Тогда, когда ты вернёшься. "Всё по-прежнему, - мысленно улыбнулась Ольга. - Ничто не меняется, а это значит, что всё хорошо". Они ещё немного поболтали с Фёдором, и она начала подниматься на крыльцо галереи. * * * * * * * * * * * * Стараясь держаться в стороне от всех остальных ценителей современного фотоискусства, Ольга в одиночестве переходила от стенда к стенду, иногда подолгу задерживаясь у какой-нибудь работы, и вдруг, к своему немалому удивлению, поняла, что ей здесь нравится. Не было ничего претенциозного и пафосного, вообще не было, от слова "совсем"! Зато было много портретов обычных людей, в которых автору удавалось раскрыть и ярко выразить неожиданные черты характера или внешности. А ещё автор явно увлекался городским пейзажем. Что-то шевельнулось в отдалённом уголке сознания Ольги, какое-то давнее воспоминание, но, как говорится, это было давно и неправда. Вскоре появился сам господин Сокольский, - Ольга поняла это по тому, как зрители окружили высокого и статного, чуть полноватого мужчину с небольшой стильной бородкой и лежащими волнами довольно длинными, спускающимися почти до плеч волосами. Одет фотохудожник был вполне современно и демократично, что тоже вызвало симпатию у Ольги. То, как Януш Сокольский двигался, манера разговора, - всё это показалось неуловимо знакомым. Видимо, всё же Ольга когда-то читала о нём в интернете или видела репортаж с какой-нибудь его выставки. В какой-то момент, очевидно, почувствовав взгляд Ольги, Сокольский посмотрел на неё, и Ольга, глупо смутившись, спряталась за стенд. Вот дура провинциальная! Уставилась, как толпа зевак, увидевшая на улице города какую-нибудь знаменитость. Ольга уже собиралась перейти к другому стенду, как вдруг рядом с ней остановился кто-то большой, казалось, загородив собой весь свет и поглотив всё пространство. - Оленька, это ведь ты? Ольга моргнула, глядя в большие светло-карие глаза Януша Сокольского. - Не знаю, что и сказать, - усмехнулась она, хотя внутри всё скрутилось так, будто она хлебнула кислоты. Давно с ней такого не было, очень давно. Думала, и не будет никогда впредь, разве что в страшном сне. Уж лучше бы она пошла с девочками-подчинёнными на мужской стриптиз. - Очень хочется ответить: "Нет, это не я. Вы обознались, господин Сокольский". - А я очень рад тебя видеть, - ничуть не обидевшись, искренне сказал Ян. "Значит, всей правды ты так и не узнал, иначе не был бы рад". К счастью, в этот момент к Яну подошла группа мужчин явно богемного вида, посыпались вопросы и профессиональные термины. Ольга попыталась было затеряться в толпе, но рука Яна тут же сомкнулась на запястье: - Оленька, подожди, пожалуйста, минут пятнадцать. Ты никуда не опаздываешь? Тут есть очень хорошая кофейня. Хочется поговорить с тобой спокойно, столько лет не виделись! Ольга пожала плечами. Эмоции, которые она испытывала сейчас, были очень противоречивыми. С одной стороны, хотелось бежать, втянув голову в плечи, и отбиваться сумкой от всех, кто захочет пуститься за ней вдогонку. А с другой стороны, когда-то давно их с Яном разлучили практически силой; теперь же появился редкий и казавшийся невозможным шанс устроить "дубль-два-расставание". Конечно, их расставание априори не имело шансов быть цивилизованным. Однако чего только ни бывает в жизни! Например, покойная свекровь Ольги, Галина Михайловна, смогла ради сына и внуков худо-бедно принять невестку и сохранить с Ольгой видимость цивилизованных отношений. С Игорем Ивановичем, Михаилом Ивановичем и их семьями Ольга так и не общается. Да и Глеб, если и встречается с братьями, - исключительно по деловым вопросам. А дружба-ненависть Глеба и Лёхи Бахтеева? Что может быть менее логичным? И тем не мене, эти двое вот уже двадцать лет терпят друг друга ради Ольги, и даже время от времени напиваются вдвоём. Так почему бы не попытаться как-то уладить всё с Яном, раз уж судьба дала шанс? Общаться в перспективе - нет; такого, к счастью не может быть, и орбиты у них слишком разные, далёкие друг от друга. Но право на нормальное расставание, силой отнятое у них, они имеют. Без воспоминаний и откровений. Право на простой человеческий разговор, ведь они не были чужими друг другу людьми. В последующие пятнадцать минут Ольге пришлось всюду следовать за Яном, потому что он не выпускал её руку, и общаться с какими-то незнакомыми людьми. Потом Ян оставил вместо себя ассистента, накинул куртку и повёл Ольгу по коридору к выходу. - Прекрасная выставка, Ян! - искренне заговорила Ольга, как только они устроились за столиком в кофейне. - Я в большом восторге от твоих работ, честное слово! - Спасибо, Оленька, - Ян растерянно и немного грустно смотрел на неё. Казалось, оставшись наедине с Ольгой, он не знал, с чего начать беседу, о чём заговорить. Ольга отметила тот факт, что, несмотря на сохранившуюся приятную внешность, Ян погрузнел, и фигура у него с годами стала такая же, как у его отца, покойного Валентина Степановича Кислицына. Яну сейчас должно быть сорок лет, то есть, он на десять лет моложе Глеба. Но фигура у Глеба, которому пятьдесят, намного лучше и мужественней, чем у Яна. Всё-таки как много значит порода! Никифор до старости сохранял стать и не имел ни грамма лишнего веса, Глеб такой же, и Ярослав всегда будет таким. - Расскажи, почему ты теперь Януш Сокольский? - тепло улыбнулась Ольга. В конце концов, какими бы ни были воспоминания, связанные с Яном, сам он ни в чём перед Ольгой не провинился. - Это просто творческий псевдоним, - с подачи Ольги, Ян, наконец, немного расслабился и выбрал нужный тон. - Сокольский - фамилия моего деда по материнской линии. А по паспорту я по-прежнему Ян Кислицын. Как твои дела, Оленька? Ты живёшь теперь в Питере, или приехала по делам? - В командировке была, на профессиональном форуме. Завтра утром улетаю. - Жаль, - казалось, Ян искренне опечален. "А мне совсем нет". - Замужем, дети? - Замужем, - кивнула Ольга. - Двое сыновей. Старший - студент, а младший вот недавно пошёл в десятый класс. А ты как? Женат? В Россию давно вернулся? - Пятнадцать лет назад вернулся; с тех пор живу и работаю в Питере. Как только мамы не стало, так и вернулся. А отца не стало ещё раньше. Ольга понимала, что Ян так и не узнал всей правды, и сама она не собиралась раскрывать ему глаза на (мягко говоря) неприглядные подробности. Родителей его давно нет в живых, и ворошить сейчас прошлое совершенно ни к чему. Как и сообщать Яну о том, что он мог стать отцом больше двадцати лет назад. Зачем? - Женился уже здесь. Две дочери у меня, тринадцати и одиннадцати лет. Супруга работает на местном телевидении. Сейчас она в командировке, а дочери пока живут у тёщи и тестя по причине моей занятости с открытием выставки. - Очень рада за тебя, Ян! Хорошо, что всё у тебя сложилось так замечательно. - Я сначала искал тебя, Оленька, когда приехал. Но каких-то специальных возможностей у меня не было, а твои следы затерялись. - Зачем искал, Ян? Я тогда уже замужем давно была. Прошлое, каким бы оно ни было, должно оставаться в прошлом. - Знаю, - кивнул Ян. - Но меня не оставляла мысль о том, что я поступил как трус, сбежал, бросив тебя. Хотел попросить у тебя прощения. Я не имел права осуждать тебя и отворачиваться. "Как всё-таки хорошо, что он ничего не знает и живёт в своём мире! Впечатлительная творческая натура... Я по сравнению с ним, как чёрствая корка ржаного хлеба рядом с нежным зефиром. Хорошо, что мой Глеб - другой, мы с ним из одного теста". - Всё в прошлом, Ян, - повторила Ольга. - А прошлое должно оставаться в прошлом. Я очень рада, что мы с тобой встретились и поговорили. Это... правильно и справедливо. В кофейне они засиделись допоздна, и Ян подвёз Ольгу до отеля. Пытался узнать, каким рейсом Ольга завтра улетает, но она не сказала ему. Однако Ян решил-таки проявить запоздалую настойчивость (а может, уже обзавёлся "специальными возможностями"?) и появился в аэропорту, когда Ольга с Лилией и Наташей проходили регистрацию.