— А завтра кто будет вечером? — Он. А вам-то что? — Просто интересно. Вы нас в темноте заметили со своего поста, а Витька днём ничего не видел. Спит на рабочем месте? — У него и спросите. — И спрошу, — спокойно отозвался Григорий Янович. — Пойдёмте домой, — обратился он к Марине и Дане. — Ещё раз повторяем правила: без меня никуда, совсем никуда не ходим. И рот не раскрываем. Напомните Фёдору. — Григорий Янович, ваши услуги…- начала Марина, тронув его за локоть. — Марина Леонидовна, повторюсь, до моих услуг не дойдёт, вероятнее всего. Успокойтесь. Он как-то так сказал, что ей и правда стало спокойнее. Впервые за весь вечер. На следующий день Даню и Федьку решено было в школу не отправлять. Марина тоже взяла на работе отпуск без содержания. Они весь день сидели дома, ждали вечера и Григория Яновича, который, как выяснилось, действительно работал в их городе, открывал два филиала московской конторы. Решено было также, что Федька с матерью придут к ним, а потом все вместе поедут на машине Григория Яновича. «Мне так будет спокойнее,» — сказал он. В семнадцать пятьдесят они были в отделении. У двери сидел «потерпевший» — тщедушный мужчина лет тридцати, с кровоподтёками под обоими глазами и зашитой губой. Его спутница, видимо, жена, неодобрительно и брезгливо смотрела на ребят и Марину с Леной, матерью Федьки. Григорий Янович зашёл в кабинет 37, куда их вызвали повесткой. Потом туда пригласили потерпевшего. Пришёл Борис Петрович, поздоровался, тоже вошёл в кабинет. Через пять минут пригласили Даню и Фёдора. — С виду цацы такие, а из детей бандитов воспитали! — всё же не выдержала спутница потерпевшего. Марина с отвращением смотрела на её густо подведённые глаза, ярко-красные губы, презрительно сжатые. Лена налилась краской и готовилась ответить, но Марина взяла её за руку и прошептала: — Молчи! Не связывайся. Спутница «потерпевшего» продолжала ворчать. — Как хорошо, что вы нашли адвоката, Марина! — прошептала Лена. — Скажете потом, сколько с нас. Отец в заезде, я ему даже не сказала, чтобы не дёргался. Я одна, знать не знаю, куда бежать…- она махнула рукой. — Да я вчера так же. Если б не Григорий Янович… В коридоре появился высокий полный мужчина с тёмными волосами и весёлыми чёрными глазами. Он говорил по телефону: — Гриня, какой кабинет? Где? Марина указала рукой на кабинет: — Гриня там. — Спасибо, милая девушка! — весело сказал симпатичный толстяк, скрываясь за дверями кабинета. «Гриня! Ну надо же!» — подумала Марина. Вовсе не подходит ему такое имя. Кто это вообще такой приехал, интересно? — Вот говорят, молодёжь не та, люди равнодушные, — горько заговорила Лена. — Наши не прошли мимо, и пожалуйста. Теперь будут обходить десятой дорогой, а вдруг человеку реально нужна помощь? — Инициатива наказуема, — кивнула Марина. — Хотя это единичный случай. Нашим мальчикам просто не повезло, — она бросила красноречивый взгляд на спутницу «потерпевшего». Двери кабинета распахнулись, оттуда вышли Даня с Федькой, а за ними Григорий Янович и толстяк. Марина и Лена вскочили. Григорий Янович обнял их обеих за плечи и повлёк вперёд по коридору. — Так, девушки. Я тут напротив видел кафе. Сейчас вы идёте туда, заказываете там кофе, мороженое, пирожное…Что вы, девушки, любите? И сидите там долго, минимум часа два. Скорее, дольше. Мы с ребятами уезжаем на место происшествия. Понятно? Никуда не уходить. Ждать звонка от Даниила. Марина и Лена кивнули. — Гриня, жизнь идёт, а ты всё тот же! «Стабильность — признак мастерства»? Самые красивые девушки, и не меньше двух? — их нагнал толстяк. Лена зарделась от комплимента. Марина с любопытством посмотрела на толстяка, а он вдруг приобнял её за талию. — Валера, руки убери, — улыбаясь, сказал Григорий Янович. — Жадина, — вздохнул некий Валера, но руку с талии Марины убрал. Валера приехал на «Порше». Чем дальше, тем интереснее. Григорий Янович, Даня и Федька сели в машину Валеры и уехали. Все остальные действующие лица уехали на полицейской «Газели». Марина и Лена послушно поплелись в кафе, терпеливо ждать. Они видели, сидя в кафе, как спустя часа полтора, «Порше» и «Газель» вернулись. Парковка перед отделением была хорошо освещена. Все снова ушли в здание. И после этого Марина и Лена ждали ещё часа полтора. Потом уехал Валера. И позвонил Григорий Янович с номера Дани. Можно было ехать домой. — Вот, — Григорий Янович раздал Марине и Лене документы в файлах. — Всё с подписями, печатями, в двух экземплярах. Спрячьте в ваши несгораемые шкафы, у кого есть. Короче, приберите. Вряд ли пригодятся, но пусть лежат, на память. Марина бегло просмотрела. Отсутствие состава преступления. «Потерпевший» претензий не имеет, корявая подпись. — Петровича лично просил проследить, чтобы до школы даже случайно не донеслось. Марина и Лена сначала бросились обе обнимать Григория Яновича, потом сыновей, потом друг друга. Мальчишки устали, еле держались на ногах, но были очень счастливые. Сначала повезли домой Лену и Федьку. Они жили достаточно далеко; Федька прошёл в школу по отбору, а не по прописке. Мальчики всю дорогу наперебой рассказывали, как ездили «на следственные действия»; как охранник со стоянки вдруг всё резко вспомнил; как достали кассету из видеокамеры на стоянке, и потом смотрели в отделении. Как Борис Петрович узнал тех двоих, что на самом деле побили потерпевшего. Как за ними уехала полиция, и их привезли вскоре. Потом они ехали домой втроём. Измученный Данька уснул у неё на плече. Григорий Янович время от времени бросал на них взгляды в зеркало. — Григорий Янович, завтра ждём вас на ужин. Надо же отметить. — Да! — резко выпрямился Данька. — Придёте, Григорий Янович? — Приду, — отозвался тот. Договорились на восемь вечера. Все усталые, но счастливые разошлись по своим квартирам. Глава 6 Марина заморочилась, приготовила настоящий «Цезарь» по всем правилам и запекла мясо в фольге. Купили в кондитерской самый лучший торт. В восемь пришёл Григорий Янович, принёс огромный пакет винограда. Увидев стол, сказал: — Вино напрашивается. У меня есть. Принести, или?… — он бросил взгляд на Даню. — Несите, — махнула рукой Марина. — Даниил отвернётся, когда мы будем пить. — Да пейте, пейте, — рассмеялся Даня. …- А кто такой этот ваш Валера? — спросила Марина, пробуя вино. — Учились вместе в универе, — улыбнулся Григорий Янович. — Это я и так поняла. — Больше ничего не скажу, даже не просите, — рассмеялся он. Потом Марина всё же завела разговор по поводу благодарности. — Марина Леонидовна, хватит. Я за маму вас не поблагодарил. Если для вас это так важно, считайте, сочлись. — Это несравнимо! — воскликнула Марина. — Мне ничего не стоило помочь, тем более, я была на больничном как раз. Это просто по-соседки. — Вот и я по-соседски. Она покачала головой. — Хорошо! — продолжил он. — Если я пообещаю, что как только мне понадобится ваша помощь, сразу обращусь, вы успокоитесь? Марина кивнула. — Я обещаю, — он протянул ей руку для пожатия. Вечер проходил очень непринуждённо. Оказалось (хоть это было закономерно), что Григорий Янович окончил ту же школу, в которой сейчас учится Даня. Они говорили об учителях, многие из которых до сих пор работали, вспоминали смешные случаи. Марина всё больше помалкивала и слушала их. Она до сих пор не отошла от событий двух предыдущих дней. Григорий Янович был в джинсах и футболке неопределенного сине-зелёного оттенка. И хотя Марина заметила, что он, видимо, нарочно подбирает одежду такого же загадочного оттенка, как его глаза, вид у него сегодня был какой-то мягкий, «домашний».