есть охота — требовательно зудит сотка. Рик со мной солидарен и я лайкаю его сообщение, сопровождая сердечко словами: давай в тайский — Мне мужика кормить надо, — оправдываюсь перед Рози и спроваживаю ее с еще большей решимостью. — Он щас голодный, как зверь, после качалки. Не сомневаясь, кто в ее гонке с Джино выйдет победителем, поднимаю ей большой палец кверху и горланю: – Сахарок, он — трупак, ты его порвешь! Круто разворачиваюсь под раскатистый хохот убегающей Рози и нескольких фигуристых девочек и... наталкиваюсь на молодую женщину. У меня даже летит из рук что-то. Ненавижу, когда «подкрадываются» сзади, но она — беременная на позднем сроке. Восклицаю максимально сокрушенно, испуганно даже: — Ой, прости ради Бога! Спасибо! — когда она вдобавок, не отводя от меня взгляда, подает мне крышечку от моего смузи. Примерно в этот же момент резко узнаю ее и решаю больше не выказывать преувеличенной благодарности или фальшивой сконфуженности — она в порядке. У нее такой же цветущий вид, как вчера, когда я видела ее в обществе Михи. — Привет, — говорит она. — Кати? Мы незнакомы... — Привет, Линда. — говорю безэмоционально. — Незнакомы. — Извини, что испугала. Меня — пугать?.. И кем пугать — тобой?.. — Не испугала. — Я тоже только что с медитации. Как тесен мир. — Ты торопишься? Вообще-то, да — мне чертовски охота переодеться и поесть, а до этого — в душ. — Ну, есть пара минут, — отвечаю иронически, — до следующего блока. Она не спрашивает, «можем ли мы отойти-поговорить», подразумевая, что наверняка же можем — но я никого не авторизовывала управлять моим органайзером, и хрен куда я двигаюсь с места. Смотрю на нее с вежливым нейтралитетом. Она и правда ниже меня ростом. Волосы неопределенно-шатенистого цвета, довольно ухоженные, как и вся она. После родов недолго будет мучиться с обретением формы — характерно, что я наткнулась на нее в фитнес-зале. Или она на меня наткнулась... Хрена она тут делает, марафонит? Или шпионит за мной? Или, может быть, ей тупо не с кем порассуждать о предродовой медитации? — Я знаю, у тебя есть все основания не любить меня. Возможно, даже ненавидеть и желать мне зла... Тэ-экс, медитация — насмарку, думаю с очень кислой оскоминой. Весь поход в фитнес-зал мне испоганила. Может, сейчас она все-таки закатит истерику? Девчонки подумают, что я наезжаю на святую беременную мамашу, и из солидарности с ней надают мне по башке. Из фитнес-зала вытурят, как пить дать. Блин, в душ не успела. — ...но, видишь ли, Миха не в себе был, запутался, — продолжает она между тем вполне аналитическим тоном. — Это пройдет. Ай да девка — кто она там по специальности? Часом не психолог? — ...я не знаю, что там у вас с ним еще может быть, но у нас с ним семья. Которую ты не захотела. Интересно. Вернее, неинтересно. А из-за ее торжествующего тона еще и смехотворно. — Слушай, — говорю, — Линда, прикинь, я тут вспомнила. Я тороплюсь все-таки. Я, короче, в душ пошла. И ухожу. Но она не отстает, а проявляет настырство: караулит возле раздевалки. Волосы, что ли, сейчас полезет драть? На хрена я их тогда сушила-укладывала... — Не знаю, зачем ты встречалась с ним... Вообще-то, дело это не твое, но ладно, получай: — А зачем встречаются? Ты, например, зачем? — Что?.. — не сразу догоняет она. — Почему ты спала с Михой? Тогда?.. — спрашиваю равнодушно и максимально спокойно. — «Не знала»? Он наплел тебе, что не женат? — Мы сейчас не об этом... это было... — «Мы» сейчас — вообще ни о чем, а «это» — было, ты права — продолжаю твердокаменно, хотя начинаю находить во всем этом некий бодрящий драйв. Или, может, просто освежилась в душе. — Ты трахалась с моим мужем в моей постели. Наверное, не один раз. И зачем — чтобы сделать кому-то плохо? Или чтобы себе сделать хорошо? За что мне вообще тебя не любить?.. Мой муж трахнул тебя, твой муж трахнул меня. Получается, ты трахнула моего мужа, а я трахнула твоего. Если рассматривать секс, как способ свести счеты, то мы квиты. Правда, я никогда не рассматривала. Бэшинг беременных... хм-м, а от этого штырит, оказывается. По крайней мере, если они такие, как Линда. Предродовые депрессии, сомнения, страхи? Она прекрасно владеет собой. Вот кому не грозят преждевременные схватки. За ее абсолютную непредрасположенность к сантиментам я даже начинаю испытывать по отношению к ней некое подобие симпатии. — Каждый сам за себя, прикинь? — с нахальным хлюпаньем допиваю смузи. — Я, вот, например, не виню ни тебя, ни других посторонних в том, что не стало моего ребенка, так что и тебе не фиг намекать мне, что я на вас беду наслала. Или то, что вам с Михой сказали на скрининге. Что вы считаете за беду. Зла я тебе не желаю. Порчи не наводила. Не имею привычки. У меня и без этого, знаешь ли... — Нет, нет, я не об этом совершенно... — она нетерпеливо мотает головой. — Что ж, — не даю ей досказать, — а больше и не о чем. Я никому не даю отчетов в том, с кем встречалась, встречаюсь или собираюсь встречаться. На выходе появляется Рик. Он и не представляет, как я ему рада. Демонстративно улыбаюсь ему. Кажется, его приход окончательно расхолаживает Линду. На прощание она все же стремится кое-что разъяснить у меня вполобороте: — Между прочим, это генетический сбой, а не беда. — А вот это правильно, — киваю твердо и с совершенно искренним одобрением. Не поясняю, что Михе говорила то же самое. Вместо прощания с постной вежливостью сжимаю губы и поднимаю вверх брови. Сказать нам с ней друг другу больше нечего — расходимся молча, будто и впрямь до следующей тренировки. Она решает не требовать, как в начале явно планировала, чтоб я «отстала» от Михи. Да я к нему и не приставала. Под растормошенное тук-туканье в груди иду-вышагиваю к Рику. Сейчас подойду к нему и пройдет. Убегать, торопить не надо, но чем скорее подойду, тем быстрее пройдет. Она ошибается: я хотела семью... Но ей я этого не сказала. Потому что это никого, ровным счетом никого не касается, хотела я семью, хочу ли сейчас и захочу ли в будущем. — Что там Аднан? — спрашиваю и даю ему себя поцеловать, а его руке — погладить мой затылок, чтобы затем по спине спуститься вниз. — Потренить-то хоть дал тебе? — Норм. М-м-м, попа... — одобрительно похлопывает меня по ней Рик, явно стараясь позвонче. — А че там мои шпагаты?.. — Почему «твои»?.. — А чьи ж. Знал бы, что ты их можешь... Ла-адно, дома проверим... Мгм, — снова похлопывает по попе: — Нормально поработала. Заслужила «пад тай». — Ну, я ж говорю — пошли, а то все вкусное съедят. — С кем это ты там только что? — осведомляется Рик, когда сидим у тайца. Я «понимаю» сразу, не придуряясь, и отвечаю с набитым ртом: — С одной беременной. — О чем? – О медитации, конечно. Предродовой. О чем же еще. М-м-м... Вкусно, итит твою мать. Спустя какое-то время, когда мы, основательно наевшись, попиваем зеленый чай, Рик замечает, пристально глядя на меня: — Охота тебе бабские темы разводить? — Неохота, — отвечаю. — Там и темы-то не было.