— Влад, хватить пугать малыша, — я с улыбкой подошла и посмотрела на Виктора. — А где Никита? Он прогулялся взглядом по мне с головы до ног, затем, будто опомнившись, бросил опасливый взгляд на Влада. Но тот в данный момент уходил, повернувшись спиной, и ничего не заметил. — Я отправил его к врачам Отдела, чтобы избежать для всех нас лишних неприятностей, — продолжил Виктор. — Вряд ли его отпустят раньше завтрашнего утра. — Хорошо. А теперь ответь, почему он хотел меня убить? — О… — на секунду Виктор стушевался, но быстро взял себя в руки. — Не злитесь на него, прошу. Он всегда был романтиком и считал себя борцом за справедливость. Осознание того, что вы оказались главным врагом, стало для него буквально концом света. Вы нравитесь ему, Вероника, так что поверьте, ему было очень больно поднимать на вас оружие. Я просто не успел его вразумить до вашего прихода. Стало грустно, и я вздохнула. Что ж, это не первая и не последняя потеря в моей жизни. И почему до сих пор я не привыкла к этой боли? — У меня к тебе есть просьба. Тебе нужно прямо сейчас заглянуть к своему отцу. — Зачем? — удивлению Виктора не было предела. — Найдешь там Михаила. Скажешь ему, что я жива… Впрочем, это он и так знает. Скажи, я остаюсь здесь, пусть приходит. — При чем тут мой отец? Виктор был напряжен и озадачен. Он явно не был доволен, что его отец оказался в это впутан. Ого, да мальчик оказывается о нем по-своему заботится. Странная семейка. Хотя не мне об этом говорить. — Я жила все это время у него. Он помогал мне и, между прочим, многое сделал. — Что ж… — Виктор был озадачен. — Как пожелаете. А что вы с господином Князевым теперь будете делать? Как будете убивать богов? Хороший вопрос, на который у меня нет ответа. — Виктор, — я проигнорировала его слова, — и поговори со своим отцом. Вам много есть что обсудить. Наладь с ним отношения. — Это несколько невежливо — лезть в чужой монастырь со своими указами, — недовольно отозвался мой собеседник. — Ну так не провоцируй меня на это. Просто выполни мою просьбу, вот и все. — Исключительно из уважения к вам, — Виктор кивнул в вежливом согласии. — В таком случае позвольте откланяться и выполнять ваше поручение. Разозлился и обиделся. Ну как ребенок, честное слово. Но это уже неважно, им с отцом давно было пора поговорить. Ну что ж, шанс Петру я дала. Надеюсь, воспользуется. Когда за Виктором закрылась дверь, я сразу услышала в спину вопрос брата: — Давно он в курсе? Мне не нужно было уточнений, чтобы понять, что Влад спрашивает о наших с ним отношениях. Так и не повернувшись, я ответила: — Давно. Я ему рассказала, когда он признался в своем интересе ко мне, — самозабвенно солгала я, прикрывая Виктора. — Понадеялась на то, что он разумный человек и не станет подставляться тебе под горячую руку. Влад ничего не ответил, я лишь услышала, как он встал с диванчика и подошел ко мне. Его ладони легли мне на плечи в обманчивом спокойствии, и внутри меня все сжалось, однако внешне это никак не отразилось, я просто осталась стоять. Неужели каким-то образом брат догадался, что Виктор видел меня без одежды? Убьет же. — Любопытно, Вероника, ты лжешь мне, но я не понимаю в чем, — его голос раздавался рядом с ухом, и по коже побежали мурашки — то ли от дыхания, то ли от интонаций. — Будь любезна, никогда так не делай, ты ведь знаешь, как я не люблю это. Он развернул меня к себе лицом, и пристально посмотрел в глаза. Изощренная пытка молчанием, которую я никогда не могла выдержать. Вот и сейчас, глядя ему в глаза, дико захотелось сказать всю правду. Я готова была пощечину себе влепить, лишь бы не поддаться на этот гипнотизирующий страхом взгляд. — Ты спала с ним? — он пристально смотрел мне в глаза. — Нет, — ответила я, глядя ему в глаза, с трудом заставляя голос и все свое тело не дрожать. — Мне холодно. Пол холодный, отпусти. Он вздохнул, а затем быстро подхватил меня и перекинул через плечо. — Влад! Какого черта?! — возмутилась я, опираясь ладонями ему на спину. — Поставь меня немедленно! — Не дергайся, — он шлепнул меня по заднице поверх халата и понес назад к камину. Я почла своим долгом и правда не дергаться, вследствие чего была благополучно доставлена в любимое кресло. — Твоя одежда прибудет завтра, — сообщил брат, отходя от меня. — Какая одежда? — Я решил, что однажды ты захочешь вернуться домой, и заказал ее для тебя заранее у местного портного. Размеры твои я прекрасно помню. Он присел на корточки у почти потухшего камина и поправил недогоревшие поленья кочергой, подняв маленькое облако искр и пепла. Все это было так похоже на мою жизнь. Усилиями Отдела Влад ворвался в мою жизнь и начал ворошить в душе те почти угасшие чувства, остатки которых там тлели. И эти чувства — любовь, ревность, боль, обида, да много каких еще — снова полыхнули во мне с его возвращением точно так же, как сейчас на моих глазах разгорался камин. Вот только долго ли осталось этим почти сгоревшим поленьям? Я перевела взгляд на брата. Его спина в рубашке казалась темной на фоне огня, но лицо было ярко освещено танцующими язычками пламени. Он — монета с двумя сторонами, светлой и темной. И почему-то именно сейчас я поняла, как сильно он устал. В его душе такие же поленья, и только я, сама того не понимая, шевелю их, давая жизнь его огню. Только из-за меня он все еще что-то делает. И если бы я умерла сегодня, он бы этой смерти тоже не пережил. — Вероника! Я вздрогнула от звука голоса Михаила. Оказывается, я задремала. — А? Что? — я сонно потерла глаза. Он стоял рядом с моим креслом и смотрел на меня. Брат, похоже, где-то здесь, иначе Михаил бы уже давно поцеловал или обнял бы меня. Они с Владом в присутствии друг друга сохраняли в отношении меня молчаливый нейтралитет, не провоцируя друг друга. Впрочем, Влад, бывало, преступал это правило. — Что произошло? Вы помирились? Придумали другой способ? Ты вообще здесь по своей воле? А то я знаю его методы, — он поднял голову и покосился мне за спину, где, очевидно, находился Влад. Брат его словесный выпад привычно проигнорировал и отвечать не стал. — Да, все в порядке, — я вздохнула. — Просто я не смогла. И он не смог. — И что теперь будем делать? — Да чтоб вас всех разодрало! Я слышу этот вопрос за сегодня уже в десятый раз. Не знаю я, что делать. Влад у нас тут самый умный, вот пусть он и решает. — Ладно тебе, не злись, — Михаил улыбнулся и поцеловал меня в висок. — Просто хотел узнать, какие у нас дальше планы. — Да никаких, — я снова вздохнула. — Не знаю. У меня скоро будут неприятности. К Владу-то Гхаттот не является, а вот ко мне Кайрадж придет, когда поймет, что удар он нанести по Гхаттоту не может, и вот тогда у него возникнут вопросы. — Боги не люди, — отозвался Влад. — Мы умнее и хитрее. Придумаем что-нибудь. — Это твой бог не человек, — снова огрызнулась я. — А мой — очень даже почти человек. Он скрывался от Гхаттота, хитрил и вообще, он умеет думать! Мыслит, понимаешь? Он… Я замолчала, ощутив себя, как гончая, которая напала на след. Мыслить. Надо мыслить. В этом ключ. Бога можно победить его же оружием. Даже не так. Только его оружием и можно его победить. Только бог может прогнать бога. Животные понимали лишь силу, поэтому против них нужна была только сила. Кайрадж — бог разума и мышления. Против него надо действовать его же оружием, и кому как не эхо, знать, как одержать над ним верх. — Что-то придумала? — уточнил Михаил, внимательно вглядываясь мне в глаза, сидя передо мной на корточках и положив ладони мне на колени. — Руки от нее убери, — прокомментировал Влад его действия. — Я не пытаюсь ее соблазнить, — огрызнулся Михаил, искоса посмотрев на него. — Успокойся, Влад. — А вот я была бы не против, если бы пытался, — я с усмешкой уставилась ему в глаза. — Вероника! — недовольно рыкнул Влад из своего кресла. — Нет, Ника, я на ваши с братом игры не ведусь, — отозвался с улыбкой бывший призрак. Михаил начал убирать с меня руки, однако я ощутила, как он провел по ногам поверх халата ладонями, затем скользнул ниже к лодыжкам и остановил пальцы только там. Его страсть к ножкам мне была давно известна. Вот только дразнить Влада было бы не нужно. Ни к чему это. Я покосилась в сторону брата. Он пристально смотрел на нас. — Раньше я был другим, Влад, — Михаил не отрывал от своего соперника взгляда, а меня не выпускал из пальцев. — Мягче. Теперь думаю, что надо было сразу выбивать ее из твоих черных щупалец. Увы, то время прошло, и я опоздал. Теперь буду жалеть об этом все свое посмертное существование. Но раз уж мне дали второй шанс, глупо им не воспользоваться, как считаешь? — Э… — он что, собирается устроить здесь драку? — Михаил, не надо. Не провоцируй его! Влад пристально смотрел на него. Огонь камина отражался в его глазах и отплясывал там танец адского пламени. Долго молчал, затем произнес: — Тебе не под силу меня убить, так что не провоцируй, потому что у тебя получится. И в отличие от битвы с Вероникой, с тобой я не остановлюсь, когда будет шанс нанести смертельный удар. — Не смей! — я зашипела, вцепившись в ворот рубашки Михаила, и встряхнула его, чтобы заставить обратить на себя внимание. — Не смей устраивать тут. Не сейчас. Ты верно сказал: уже поздно. Все так, как есть. Хочешь сделать это ради меня? Так я сама скажу тебе, что для этого лучше сделать. Просто будь со мной рядом, вот и все. Михаил долго пристально смотрел мне в глаза, а затем все-таки отвел взгляд и опустил голову, вздохнул. — Хорошо, как скажешь. — Мне надо подумать, так что отнеси меня в мою комнату, заодно я покажу тебе твою. В этой просьбе ничего странного не было, Михаил прекрасно знал, что я люблю, когда меня носят на руках. Брат тоже знал, но для него это было сложно, как будто каждый раз, когда он поднимал меня на руки, это было какое-то признание, крайне важное и потому так сложно ему дающееся. Я не обижалась: у каждого из нас есть то, что нам сложно делать, даже если всем остальным эти вещи кажутся очень простыми. — Вероника… Что это я слышу в голосе моего бога? Неужели упрек? Где я? Ничего не вижу. Ну конечно, я же сплю. — Ты не убила его.