Маша Я отложила в сторону инструменты и натянуто улыбнулась клиентке. — Нравится? — поинтересовалась я. — Очень. Маша, у вас золотые руки. Маникюр просто прелесть. Она достала из сумочки кошелек и положила на стол несколько купюр. — За то, что согласились принять меня так поздно, — кладя сверху еще одну, подмигнула мне женщина. Я смутилась и опустила глаза, ожидая, когда клиентка оденется. Мы еще раз тепло попрощались, я размяла затекшую спину и принялась за уборку. Навела порядок, вымыла инструменты, сложила их в специализированные пакеты и отправила на стерилизацию. Вытерла стол, надела куртку, шапку, заперла дверь салона, поставив его на охрану, и быстрым шагом пошла домой. Автобусы уже не ходили, но на улице было довольно оживленно. В сквере прогуливались парочки, на лавке в парке веселились компании студентов. За день я устала настолько, что идти обходной освещенной дорогой сил уже не было. Поэтому я свернула в темный переулок и пошла почти бегом. Под ногами хлюпали лужи, а я еще сильнее ускорила шаг. Достала мобильный, чтобы включить фонарик, но не успела. Он подошел сзади. Кто-то очень высокий и огромный. Схватил меня за плечи и прошептал на ухо: — Не дергайся. От страха заложило уши. Я слышала только шум собственной крови в ушах и боялась сделать вдох, пока руки в перчатках медленно расстегивали на мне куртку. Взялись за «собачку» у горла и медленно потянули вниз. Звук расстегиваемой молнии врезался в мозг, немного отрезвляя. Нападавший тесно прижимался ко мне со спины, в ужасающей тишине пытаясь снять с меня верхнюю одежду. — Пожалуйста, не надо, — взмолилась я, — заберите деньги, телефон, только не трогайте. Незнакомец резко развернул меня к себе лицом и схватил за плечи. Я подняла голову, но его лицо скрывала балаклава. Такая, что даже глаз было не видно. Сердце пустилось в галоп и забилось где-то в горле. — Пожалуйста, — повторила я, понимая, что грабитель медлит. Поджилки тряслись, а я всматривалась в прорези балаклавы в глаза нападавшего, но из-за темноты ничего не могла разглядеть. Закусила губу и снова взмолилась: — Заберите сумку, там есть деньги. Немного, но… А дальше произошло нечто, чего я объяснить не могла. Он вдруг коснулся большим пальцем моей нижней губы, с силой сжимая другую руку на моем предплечье. Нежно, почти невесомо обвел контур. Жесткая материя перчатки царапала кожу, когда он обводил мои губы по контуру. Я пыталась вспомнить, как дышать, и приросла к месту от страха. Я почувствовала, как грабитель напрягся всем телом, а его хватка вдруг ослабла. Решилась, зажмурилась и со всей силы ударила нападавшего коленом в пах. Он согнулся пополам, грязно ругаясь, а я, наконец, нащупала в кармане перцовый баллончик, зажмурилась, задержала дыхание и брызнула ему прямо в лицо. — Сука! — провыл нападавший, но я уже на всех парах бежала подальше, до боли сжимая ремешок сумочки. Выбежала из переулка во двор, освещенный фонарями, и неожиданно меня снова поймали за плечи и резко развернули к себе. — Маша, что случилось? — обеспокоенно поинтересовался Тимур Гафаров. — На тебя напали? — Там, в переулке, грабитель, — закивала я. — Стой здесь, — приказал Тимур, решительно разворачиваясь. — Тимур, не надо, — хватая его за запястье, нервно пробормотала я, — я сейчас полицию вызову. — Не надо, я разберусь, — отрезал Тимур, — слышишь? Никакой полиции. Спустя несколько мгновений он исчез в темноте за поворотом, а я хватала ртом воздух, пытаясь отдышаться. Легкие горели, сердце от страха и волнения колотилось как сумасшедшее. Меня колотило, а зуб на зуб не попадал. Пританцовывая на месте, не моргая смотрела в темноту, не в силах сделать шаг. Достала мобильный и крутила его в ладони. Не выдержала, разблокировала экран и трясущимися руками пыталась набрать 02. — Кому ты звонишь? — я не заметила, как Тимур вернулся. Подпрыгнула от неожиданности и затравленно покосилась на него. — Там никого нет, — пояснил Тимур, рукой указывая в нужную сторону, — он убежал. Ты как? — Нормально, — выдавила я. — Пошли, провожу до дома, — непреклонно решил Тимур. — Не надо, — отказалась я, — сама дойду, тут недалеко. — Или пошли посидим где-нибудь? — огорошил меня Гафаров, хватая за руку, — расслабишься. — Я слишком устала, — вздохнула я, выхватывая руку из его захвата. — Маша, — тон Гафарова сменился на хищный, непреклонный. — Мне пора, — быстро отчеканила я, разворачиваясь. — Стой, — он снова схватил меня за руку и резко развернул, — Маша, я тебя второй раз приглашаю… — Давай в субботу? — испуганно попросила я, — у меня выходной будет… — Позвоню, — довольно оскалился Гафаров и, наконец, отпустил меня. Я резко развернулась на пятках и бегом побежала к своему дому. Влетела в подъезд, вздрогнула, когда железная дверь с грохотом захлопнулась, и полетела домой. У двери посмотрела на свои руки, которые до сих пор дрожали. Еще и Гафарову свидание обещала… День определенно не удался. Вздохнула, пытаясь взять себя в руки и трижды постучала. Дверь мне открыл недовольный Вадим: — Где ты пропадаешь? — с порога налетел он на меня, передавая мне племянницу. — Почему Агата не спит? — одной рукой удерживая ребенка, я пыталась снять обувь. — Зубы режутся, — процедил Вадим, — а я на смену опаздываю. Ты почему задержалась? Все в порядке? — Да, — вымученно улыбнулась я, — прости, клиентка задержала. Таня не…. — Нет, — отрезал Вадим и сжал зубы, быстро натянул куртку и вылетел из дома. Я заперла за ним дверь и повернулась к заплаканной Агате: — Ну что у нас тут, малышка? Зубки растут? Ты скоро совсем взрослая станешь? Малышка захныкала. Я отнесла ее в комнату, положила на детский коврик на полу, быстро сняла верхнюю одежду, вымыла руки и вернулась. Агата нашла свой грызунок и с упоением чесала десенки. — Так, моя красавица, тебе нужно немного поспать. И мне тоже, — засюсюкала я, — пойдем ко мне. Снова взяла малышку на руки, покачивая. Выключила свет, привыкая к полумраку. Единственным источником освещения была полная луна, которая светила в окно. Поудобнее перехватила Агату и пошла по кругу, покачивая малышку и напевая тихонько колыбельную. На душе скребли кошки, но я изо всех сил пыталась отвлечься. Тимур Гафаров меня пугал, и не только меня. Все знали, что он отморозок и бандит. К девушкам у него было особенно скотское отношение; поговаривали, что больше одной ночи он ни с кем не проводил, а те, кому все-таки не повезло оказаться в его постели, часто были выставлены на лестничную клетку в чем мать родила. И дружок его, Марат, за которым бегала моя сестра, такой же. От его взгляда мороз шел по коже. Он пробирал до костей. Ощущался как прикосновение, пробирался под кожу, вызывая мурашки и желание поскорее сбежать. А теперь Гафарова интересую я. И ничем хорошим это точно не закончится. Нужно было срочно придумать повод никуда не идти с ним в субботу. Боже, ну неужели у меня мало проблем? Агата наконец уснула. Я еще немного покачала ее и очень медленно прошла в их с Вадимом комнату. Уложила малышку в кроватку, каждую секунду боясь, что она проснется. Но, видимо, племянница утомилась за день и уснула крепко. Я вышла из спальни, прикрыла дверь и выдохнула. Спина болела нещадно, а глаза слипались. Решив выпить чаю перед сном, я побрела на кухню. И тут же услышала скрежет открываемого замка. Мила не умела заходить тихо. Она грохнула дверью, потом щелкнул замок, а я почти бегом выскочила в прихожую: — Тихо ты, Агату разбудишь! — Ой, — Мила прикрыла рот ладонью, — прости. Давно она спит? — Минут пять, — вздохнула я, — ты где была? — У Эрики, — отмахнулась Мила, — уроки делала. — Под алкоголем лучше думается, да? — строго спросила я, принюхавшись.