Мы обсудили с Петровичем дела. Сошлись на том, что пацана нужно привезти в Москву, показать лучшим врачам. Сделать это без согласия Ахшара будет непросто. Неважно, что республика, в которой проживают Сулеймановы – часть Российской Федерации, там действуют свои законы, порой жестокие. Устраивать войну? Нет, конечно. Забрать ребенка – подвергнуть стрессу, нанести дополнительный вред здоровью. Придется ждать, когда возьмут Ахшара, попытаться с ним договориться, надеяться, что отцовские чувства сильнее гордости и амбиций. Луне тяжело. Мог только попытаться представить, насколько тяжело. Сильная девочка, держится. Я в ней не ошибся. Сделаю все, чтобы помочь, но старому ублюдку не позволю к ней приближаться. Природу страхов Луны разгадать несложно. Я и до нашего разговора предполагал что-то такое, теперь убедился. Пусть Луна не говорит прямым текстом, но и так понятно, что мужу не было дела до ее желаний. Она сумела вырваться, а сколько таких молодых девочек терпят не по собственной воле мужской произвол? Мир жесток, и чаще всего страдают слабые и невинные. Луна справится со своими страхами. Она пока не осознает, что начинает ко мне тянуться. Когда я в кабинете Петровича ласкал ее лицо, внимательно следил за отражением эмоций. Если бы заметил панику, тут же прекратил бы. Во взгляде Луны читался интерес. Она будто узнавала о себе что-то новое, прислушивалась к своим ощущениям. Луна выросла в закрытом традиционном обществе, где у девочек нет возможности познать свою женскую природу. Непросто будет, но мы справимся. Я уже почти смирился с целибатом. Любой мужчина поймет, настолько сложно желать и не иметь возможности быть с любимой женщиной. Распаляешься от одного ее взгляда, и с каждым днем все сложнее гасить огонь в крови, включать голову. Я чуть не поцеловал сегодня Луну, когда она доверчиво прикрыла глаза, чтобы понять, нравятся ей ласки или пора бежать… — Арсен, идем поужинаем, — предложил Петрович, поднимаясь из-за стола. — Оставайся сегодня у нас. Я кивнул, соглашаясь. Мог поехать к себе, через час был бы дома, но без Луны там нечего делать. У Тигиевых она в большей безопасности, поэтому останется здесь, а я по возможности буду стараться быть рядом. Миша уехал в аэропорт встречать Егора и Раду, мы об этом Луне не сообщили, пусть будет сюрприз. Они немного сократили отпуск, когда узнали, что Луне нужна поддержка. Ужин прошел в дружной семейной обстановке. Бессонная ночь, много часов в дороге, желание добраться до постели с каждой минутой становилось все сильнее. Петрович наблюдал за мной, заметил, что я едва держусь, пришел на помощь. — Мне еще поработать надо, а вам детей укладывать, — кивнул в сторону жены и Маши. — Луна и Арсен, вам отдохнуть бы не мешало. Ты, наверное, всю ночь не спал? — обратился ко мне. Почувствовал на себе обеспокоенный взгляд Луны. — Подремал немного перед дорогой. — Немного – не считается. Луна, проводи его до соседней спальни. Пожелав всем спокойной ночи, поднялись и пошли наверх. На лестнице я взял Луну за руку, мне постоянно хотелось к ней прикасаться. Возле двери спальни остановились. Раньше я всегда знал, как действовать с женщинами. Как же сложно… Сказать какую-нибудь банальную фразу, открыть дверь и позволить ей уйти. Чувствую себя школьником, за которым следят родители девушки из окна. Я их не вижу, но поцеловать девушку все равно не решаюсь. Напряжение нарастает. Нужно уходить. Нельзя так спешить. Сегодня мы уже сделали шаг к раскрепощению Луны… — Давай… попробуем, — произносит Луна. Я не сразу понимаю, о чем она говорит. Вернее, боюсь поверить, что она сама делает шаг навстречу. — Поцелуй… меня… ******** ******** Луна Сердце готово выскочить из груди. Боже. Это не я. Неужели произнесла вслух? Темный взгляд его глаз заставляет кожу покрыться мурашками. Арсен делает шаг. Первая мысль – бежать, но я не поддаюсь панике. Он не Ахшар. Никогда не сделает больно, не обидит, не ударит. Если не смогу поверить Арсену, больше никому не поверю. Ему хочется открыться… Не могу читать мысли Арсена, но уверена, что он удивлен. Я сама от себя в шоке. Опускает мне руку на щеку, как сегодня в кабинете Юрия Петровича. Подушечка большого пальца оживает, очерчивает контур губ. Веки мигом наливаются свинцом, хочется позволить им опуститься, но тогда я не буду видеть выражение его лица, а именно оно удерживает меня на поверхности, не позволяет скатиться в темную бездну страха. Сердце продолжает тревожно биться, но не так яростно. Ведь к боязни примешивается волнение, робкий трепет, пока малоизвестный, но он разливается теплом где-то в области солнечного сплетения, посылает импульсы в нервные окончания. Пальцем Арсен проводит по нижней губе, будто наносит помаду. Никогда не думала, что это настолько чувственно. — Если станет страшно, оттолкни. Не бойся сделать мне больно, Луна, — шепчет, наклоняясь к губам. — И помни, я не обижу. Я сжимаю до боли ладони в кулаки. Не для того, чтобы оттолкнуть или убежать, наоборот, чтобы боль не позволила страху мною завладеть. Словно натянутая струна, застыла и не могу пошевелиться. Арсен не спешит целовать мои губы, смотрит долго пристально в глаза, рука опускается ниже, палец застывает над бешено бьющейся жилкой на шее. Начинает нежно, успокаивающе гладить. Проходит несколько секунд, чувствую, что расслабляюсь. Ногти не так глубоко уже поникают в кожу ладоней. — Луна, у тебя очень красивые глаза. Колдовские. Я в них тону, стоит только поймать твой взгляд, — в голосе Арсена появляются очень низкие ноты. Не замечаю, как полностью расслабляюсь. Арсен еще немного наклоняется и целует меня в висок. Анализирую свое состояние и понимаю, что страх отступил, оставив место любопытству. Губы неспешно скользят по скуле. Легкими поцелуями исследуют мое лицо. Мои губы раскрываются ему навстречу, когда он касается уголка, но Арсен не спешит их накрыть, ускользает к подбородку. Целует горячими губами, оставляет влажный след на коже. Веки все-таки опускаются под тяжестью… Под тяжестью чего? Скорее всего – удовольствия. Жаркое дыхание ласкает кожу. Аромат холодного зимнего леса, с которым у меня ассоциируется запах Арсена, заставляет терять голову. Он меня по-настоящему не поцеловал, а я чувствую, как подкашиваются ноги. Удивительно, что еще стою. Ощутила его дыхание на губах. Мурашки сорвались и понеслись по коже, словно табун диких лошадей. Не осталось места страху. Другие, пока неизведанные мною, чувства завладели каждой клеткой моего сознания. Не открываю глаз, но знаю, что Арсен смотрит на меня. Легкое касание нижней губы. Почти неосязаемое. Еще одно. Чуть смелее. Проводит кончиком языка. Приятно. До дрожи. Захватывает нижнюю губу и тянет несильно на себя. Потом, словно сделал больно, спешит искупить вину и нежно зацеловывает. Я тянусь навстречу. Робко, неумело отвечаю на поцелуй, мне хочется вернуть удовольствие, которое он дарит мне. — Я думаю, на сегодня достаточно, Луна, — срывающимся голосом. Я не сразу осознаю, о чем он говорит. Все внутри противится словам Арсена, а он уже отступил, только рука продолжает покоиться на моей щеке. — Твои глаза тебя выдают, красавица, — губы дернулись в улыбке. — Боюсь увлечься и тебя напугать. Ты невероятно вкусная, невозможно оторваться. Я бы тебя с удовольствием всю попробовал, но не сегодня… Луна Мы разошлись по спальням. Арсен, наверное, уже уснул, а у меня было слишком много дум, чтобы расслабиться и погрузиться в сон. Тихо бродила по комнате, стояла у окна и невидящим взглядом пялилась в ночное небо на горизонте. Мой сын… мой мальчик. Как он? Вокруг меня собралась мощная команда поддержки, хотелось верить, что с их помощью все получится. Удастся спасти Тимурика. Если понадобится донор, я молила бога, чтобы я подошла. Жизнь готова отдать, не то что орган. Звонить Фатиме не стала, хотя очень хотелось узнать последние новости. Завтра напишу и попрошу держать меня в курсе всех дел. Фатима сможет позвонить, когда останется одна, а я могу нечаянно ее подставить. Я еще долго не ложилась. В доме давно все спали, лишь охрана каждые пятнадцать минут обходила периметр дома. Арсен сказал, что ее усилили из-за меня. Столько неудобств, а все из-за того, что некоторые люди не умеют общаться, договариваться. Им хочется подчинить женщин, заставить тех бояться. Я и сама боялась. До сих пор боюсь, но теперь в моей жизни появился человек, который придает мне сил. Рядом с ним не страшно. Верю. Ему верю. Несмотря на свалившееся несчастье, я впервые за долгие годы не сжималась от страха перед надвигающейся бедой. Это ощущение преследовало меня много лет. Каждый раз боялась, что братья найдут и заставят вернуться. Все будет хорошо… хотелось в это верить. Провела по губам, на которых все еще ощущала вкус поцелуя. Прикрыв глаза, стояла и вспоминала непередаваемые ощущения. Это был мой первый поцелуй. Те, что муж брал силой, не были поцелуями, потому что я сцепляла зубы и изо всех сил сжимала губы. Этот я отдала добровольно. Поцелуй Арсена был… волшебным. Между нами словно магия кружилась. Невероятные ощущения. Страх, с которым я боролась вначале, куда-то исчез. Если бы Арсен не остановился, я бы вряд ли нашла в себе силы, чтобы оторваться. В тот момент меня охватило смущение, но я умело его скрыла. Надеюсь, Арсен ничего не заметил. Пусть он знает, что мое прошлое хранит много неприглядных тайн, все равно раскраснеться в двадцать восемь лет из-за поцелуя – моветон. Я взрослая женщина, поведение и поступки должны соответствовать возрасту… **** **** Меня разбудил легкий стук в дверь. — Луна, ты проснулась? — донесся знакомый голос из-за двери. — Угу, — резко открыв глаза. — Войти можно? — спросил Арсен, голос его мне показался довольным. Неужели догадался, что я еще спала? — Нет, — почти испуганно. Поймет ведь, что обманула. Быстро соскочила с кровати, стараясь как можно меньше создавать шума. — Тогда жду внизу. И не только я, — закончил загадочно и ушел. Я не стала звать и останавливать, чтобы выяснить, кто там внизу меня ждет. Быстро оденусь, спущусь и сама узнаю. На часах почти десять. Вот это я поспала. Хотя, учитывая, что уснула я с первыми лучами солнца, не так много. Мне было очень любопытно кто меня там ждет. Рада? Нет, они вернутся на следующей неделе. Жены «королей»? Со многими из них я познакомилась на свадьбе Рады и Егора, Леру несколько раз видела ранее, но не думаю, что они пришли ко мне. Устав гадать, спустилась в гостиную. Ее голос узнала еще на лестнице. Как же я обрадовалась. — Рада, — бросилась к подруге. Почти все смотрели на нас, когда мы, обнявшись, закружились. Егор ухмылялся, Арсен выглядел довольным. Маша – радостной и счастливой. Тигр… он смотрел на свою жену. Как же мне не хватало подруги! Меня все-таки накормили. Как-то незаметно все разошлись, оставив нас с Радой наедине. Было стыдно. Я столько лет скрывала от нее правду… А ведь Рада моя единственная настоящая подруга. — Прости меня, — начала я. — Тебе не за что извиняться. Я все понимаю, Луна. Это ты прости меня, что не видела… Егор мне рассказал кое-что… через что тебе прошлось пройти. Я все только о себе да о себе… — заикаясь, перескакивая с темы на тему. Меня прорвало. Мы вместе плакали, пока я раскрывала ей душу, подробно делилась неприглядными тайнами. С Радой не было барьеров, я могла подробно, в малейших деталях описывать чувства омерзения и брезгливости, которые испытывала, находясь с мужем. Этот разговор много лет я прокручивала в голове, просто выплеснуть так и не решилась, а сейчас меня было не остановить… Словно очистилась. Стало легче… ******** ******** Арсен Ахшар не обманул. Сын Луны действительно лежал в больнице. Сулейманов приглашал профессора из Москвы для консультации, но у того не было времени вылететь в регион. Он ждал результатов обследования ребенка здесь, в Москве, и я решил с ним встретиться. Многое надо было обсудить. Не мешало бы взять с собой Луну, чтобы она лично поговорила с доктором, но добавлять ей переживаний не хотелось. Да и предложение, которое я собирался сделать профессору, никто не должен был услышать. Все-таки такие вопросы решаются без свидетелей. Мы договаривались о встрече, но Федора Леонидовича срочно вызвали в операционную. Пришлось ждать несколько часов. Позвонил Луне, чтобы узнать, как у нее дела. — Привет. — Доброе утро, — ее голос вызвал реакцию, которая волной прошлась по телу. Пришлось менять положение, потому что сидеть стало неудобно. — Как там мои булочки поживают? — прозвучало двусмысленно, потому что я и правда в этот момент думал о булочках, но не тех, которые Луна обещала сегодня испечь. — Не остыли еще? — добавил, чтобы исправить положение, но вновь вопрос прозвучал с подвохом. — Еще не готовы, Кимаев, — с улыбкой в голосе. Вроде не заметила ничего. — Не так быстро. Тесто только недавно поставила. Ты горячие любишь? — Очень горячие, — сглатывая слюну. Перед глазами совсем не сдоба. — А начинку какую? — Натуральную.