Работаю с восьми до шести, успеваю отвозить ребенка в садик, и забирать тоже успеваю. Правда, Анечка всегда остается в группе одной из последних. Я заканчиваю обтирать пыль и, присев на край кровати, жду пока Маша уберется в ванной комнате. ― Алин, а что будешь делать, если Эдуардовна тебя уволит? Куда пойдешь? ― слышу ее крик из ванной. Я пожимаю плечами и грустно улыбаюсь. ― Буду искать другую работу… ― Ты только раньше времени не паникуй! На следующей неделе в гостинице сменится власть, придет новый владелец и, глядишь, наша Марина Эдуардовна отцепится от тебя. ― Новый владелец? ― хмурюсь я. ― Юрий Антонович продает гостиницу? ― Ты как с луны свалилась! ― смеется Маша. ― Продал уже! Только пока никто не знает, кому именно. Надеюсь, новый босс уберет Эдуардовну с должности управляющего. ― Думаю, что при новом владельце она не будет такой смелой, как сейчас, ― усмехаюсь я. ― Юрий Антоныч закрывает глаза на все ее выкрутасы, потому что она спит с ним. В номере несколько минут висит тишина, затем Маша с неловкостью спрашивает: ― Алин, это конечно не мое дело, но… почему отец дочки тебе не помогает? Он же вроде какой-то крутой адвокат, и денег, наверное, куры не клюют. Почему ты одна крутишься? Он что, даже алименты не платит? «Да какие там алименты?! ― усмехаюсь мысленно. ― Он даже дочь свою не признал…» Зачем Артему моя Анютка, если у него есть сын от Риты… Ритка добилась своего: наконец-то пустила корни в Москве, о чем она так долго мечтала. Когда я переехала жить в Москву, Рита без конца твердила: ― Блин, Алин… я тоже хочу в столицу! Я бы перебралась туда, но страшно-о, капец как! Где я буду жить там? Где работать? Тебе-то повезло! ― завистливо фыркнула она. ― Адвокат тебя обеспечил и квартирой, и машиной. Чуть позже она все-таки приехала в Москву, сняла квартиру на окраине города, устроилась работать в ресторан официанткой, и чуть ли не каждый день порывалась обратно в Вологду. ― Здесь невозможно прожить на мизерную зарплату! ― возмущалась она. ― У меня сейчас только два варианта: либо валить обратно домой, либо же найти мужика, который будет меня содержать! Вот, видимо, и нашла того самого мужика в лице моего мужа… Покрутила с ним за моей спиной, затем родила его отцу долгожданного внука, а тот переписал на Артема свои заводы. Рита не так давно приезжала в Вологду и встречалась с нашей общей подругой Ирой. ― Прикинь, Ритка не сознается, кто отец ее ребенка, ― после их встречи сказала мне Ира. ― Говорит, что он очень богатый мужик, но имя скрывает. Я догадываюсь, почему Рита не рассекречивает имя отца своего сына: думаю, это Артем велел ей молчать, потому что он никому не позволит запятнать свою репутацию. Зачем ему грязные сплетни и статьи в интернете? Народ быстро узнает возраст его сына, затем сложит два плюс два и поймет, что он изменял мне, пока мы были в браке. Ведь Ритка родила раньше меня на две недели… Я могла бы рассказать журналистам о том, как Артем изменял мне, о том, что у него на стороне родился сын, и о том, что он не признал Анютку. Но, боюсь, после таких заявлений он пустит в ход все свои связи и испоганит мне жизнь. Я решила молчать, чтобы избежать неприятностей. Ведь меня вполне устраивает наша тихая и спокойная жизнь с дочкой. У нас с Нютой есть квартира, есть старенькая машина, которая тоже досталась мне после смерти приемной матери, а трудности с работой и бесконечными больничными ― это временное явление. Я в одиночку воспитаю дочь и сделаю все, чтобы она никогда не почувствовала себя обделенной отцовской любовью. И будет лучше, если этот так называемый отец вообще не появится в нашей жизни. Не желаю видеть его! Не желаю знать! Я складываю в тележку рабочий инвентарь и невольно вспоминаю встречу с Артемом, которая произошла год назад. Тогда мы с ним столкнулись в торговом центре, и я как дура подумала: «Надо же, он все-таки приехал в Вологду, чтобы познакомиться с собственной дочерью». В тот день я стояла напротив него, держала на руках годовалую Анечку, а он… Он обвел меня презрительным взглядом и следом за своим помощником двинулся к выходу из торгового центра… Оказывается, он и не думал знакомиться с дочкой, а всего лишь приезжал в Вологду по рабочим делам. За два года! За целых два года после ее рождения он не изъявил желания увидеть собственную дочь! Глава 7. Новый босс Алина ― Спокойной ночи, моя девочка, ― шепчу я, целую Нюту в щечку и тихонько встаю со скрипучей кровати. Вхожу в кухню, убираю со стола фотоальбомы, которые перед сном листала Нюта. «Баба?» ― вспоминаю вопрос, который она задала, глядя на фотографию моей матери. Мама Оля была самым светлым и заботливым человеком на свете. Она забрала меня из дома малютки в младенческом возрасте и всю жизнь воспитывала как родную дочь. Я узнала о том, что она мне неродная мать, когда мне было шестнадцать лет. Этот секрет выдал мне мой старший брат Егор. Вспоминаю тот вечер и прерывисто вздыхаю. ― Егор, ты опять пришел пьяный?! ― ругалась я на него. ― Мама постоянно расстраивается из-за тебя! Перестань доводить ее! ― Мама? ― усмехнулся он, обдав меня запахом перегара. ― А она не мама тебе, ясно?! Ты приемная! Тогда я приняла его слова за пьяный бред. Я даже подумать не могла, что это правда. Но… когда я задала этот вопрос маме, она подтвердила. ― Твои родители погибли почти сразу, как ты родилась. Тебе было всего два месяца, ― с грустью сказала она. ― Вот мы с отцом и решили забрать тебя в нашу семью. Не могу сказать, что меня сильно расстроила новость о том, что мои мать и отец оказались приемными. Но… в то же время я загорелась желанием выяснить, кем были мои настоящие родители. Я хотела узнать, как выглядела моя родная мама, каким был мой настоящий отец, и… меня очень волновал вопрос: а может, у меня есть братья или сестры? Может, я смогу найти своих кровных родственников и узнать подробности о жизни моих родителей? Увы, но мне удалось узнать лишь о том, что я родилась в питерском роддоме… Мама ничего больше не рассказывала мне. Эту тему она старалась обходить стороной. ― Алин, если бы не длинный язык Егора, то ты бы никогда не узнала о том, что мы взяли тебя из дома малютки, ― говорила она. ― Все думают, что я сама родила тебя. Я даже живот имитировала, пока мы с отцом жили в Питере! Потом мы переехали в Вологду, где нас вообще никто не знал и жили себе счастливо одной большой и дружной семьей. Я вырастила тебя как родную дочь и ни за что на свете не хочу потерять тебя! Мама посмотрела на фотографию Егора и горько усмехнулась. ― Сын вырос, уехал жить в Краснодар, строит там карьеру, и, кажется, забыл о моем существовании. Отец ушел к другой женщине, а если еще и ты… ― Ты думаешь, что, найдя своих родственников, я брошу тебя? ― возмутилась я. ― Мам, ну это же бред! Я просто хочу узнать, какими были мои настоящ… ― Некого уже искать, Алин! ― перебила мама. ― Твои родители умерли, а других родственников у тебя нет. Была только бабушка по линии отца, которая по каким-то причинам не стала забирать тебя к себе. Я долгое время переваривала эту информацию. Порывалась ехать в питерский роддом, чтобы узнать о том, кто меня родил, хотела поехать в дом малютки, но в итоге я потушила в себе желание заглядывать в собственное прошлое. Я очень счастливо жила в своей семье. Всегда была любима и окружена родительской заботой. Тогда зачем что-то менять? Еще неизвестно, какие подробности о моей настоящей семье могли бы открыться в результате этих поисков. Я всегда была очень впечатлительной, меня зачастую волновали судьбы чужих людей, с которыми приключилась беда.