Когда он возвращает ко мне свой взгляд, в его глазах я вижу благоговение. — Уверен? — А ты – нет? — спорит он с дразнящим взглядом. — Нет. Я просто... у тебя не было секса с момента... — Я умолкаю, оставляя слова, которые не хочу произносить, повиснуть в воздухе. — У меня не было секса два года и я никогда на самом деле прежде не была порно-звездой в постели. Из него вырывается смех. Даже несмотря на то, что люблю этот звук, прямо сейчас он меня раздражает. — Эй! — я ударяю его по руке. — Прости. — Он спокойно улыбается. Затем он прижимается к моим губам своими. Я упорно держу губы сомкнутыми примерно две секунды прежде, чем раскрыть их и ответить на поцелуй. — Это... ты и я, вместе... это потрясающе. Я никогда не испытывал ничего подобного тому, что чувствую с тобой. Мне хочется спросить: даже с Хейли? Но я не хочу приплетать ее и убивать настроение, так что ничего не говорю. Он, видимо, что-то читает в моих глазах, потому что говорит: — Мы с Хейли были просто детьми. Конечно, она не была моей первой. Я потерял девственность в четырнадцать лет с девушкой на пару лет старше меня, и я спал с парой девчонок до того, как начал встречаться с Хейли. Так что да, у меня есть немного опыта, но мы были слишком молоды и не имели понятия, что делать. Я до сих пор не знаю. И мне стоит быть здесь единственным, кому следует переживать, достаточно ли я хорош. До тебя, Дэйзи, я никогда не был в постели с женщиной. Он ласкает мое бедро. — Поверь мне, — я поднимаю голову и трусь о его губы своими, — ты определенно знаешь, что делаешь. — Полагаю, все годы просмотров порно не прошли даром. Теперь моя очередь взорваться смехом. Кас обнимает меня и целует. — Только позволь мне привести себя в порядок, и я вернусь. Он трется своим носом о мой, прежде чем поцеловать в его кончик, и затем встает. Я слегка вздрагиваю от чувствительности, но больше я ненавижу чувство потери внутри себя. — Не мог бы ты принести мне салфетку, чтобы вытереться? — прошу я. — Конечно. Я смотрю как он идет в ванную и вздыхаю. У него отличная задница. Очень упругая и твердая. И эти плечи... с ума сойти. Кас исчезает в ванной. Я слышу, как бежит вода. Немного времени спустя он возвращается с мочалкой в руке. Я тянусь, чтобы взять ее, но он убирает руку. — Позволь мне. — Он прижимает теплую мокрую мочалку мне между ног, мягко вытирая. Я смотрю на него, поражаясь глубине своих чувств к мужчине, которого называла Придур-Касом. — Когда я впервые тебя встретила... я не думала, что мы окажемся здесь. Он перестает вытирать меня и смотрит нежным взглядом. — Я рад, что оказались. — Да, я тоже. — Шепчу я, пока сердце беспорядочно грохочет в груди. — Все чисто? — выясняет он. Я киваю. Он относит мочалку в ванную. Я забираюсь под одеяло. По возвращении Кас ложится в постель рядом со мной. Он обнимает меня так, что мы оказываемся лицом к лицу. Он нежно целует меня. Я прижимаю руку к его груди, касаясь шрамов. Я чувствую, как Кас напрягается. — Я не замечаю их. — Шепчу я. — Я не отделяю тебя и эти шрамы. Я вижу только тебя. — Я вижу. — Ворчит он. — И ненавижу их. Я скольжу ладонью по его груди и по кругу – к спине. — Могу я задать тебе вопрос? — Конечно. — Отвечает он, но во взгляде сквозит неуверенность. Но мне нужно спросить, поэтому я вдыхаю и начинаю говорить: — В смысле, я думаю, что понимаю, почему ты не хотел, чтобы я видела шрамы. Ты ненавидишь их по причине того, что они заставляют тебя так к себе относиться. Но потом я вспоминаю день, когда я пришла на твой с Джадом спарринг. Ты был повернут ко мне спиной, и в тот день ты был без рубашки. Ты пошел и надел ее прежде, чем я успела что-либо увидеть, но, откровенно говоря, ты был более раздет, чем Джад. Так почему ты нормально относишься к тому, что он видит шрамы? Он прикрывает глаза на мгновение. — Ну, для начала, я не хотел секса с Джадом, — он легонько улыбается мне. — И Джад в курсе всего произошедшего. Он – единственный, кто знает обо всем, кроме моих родителей и, конечно, тебя. — Как давно вы знакомы? — Мы встретились на групповой терапии, когда нам было по восемнадцать. Я посещал терапевта, а он также проходил групповую терапию для людей с различными типами посттравматических стрессовых расстройств. Он рассудил, что мне будет полезно посетить его группу. Джад в этой группе также был пациентом. Мы разговорились и просто поладили. Он был тем, кто привел меня к паркуру. — Что насчет смешанных единоборств? — Это был я. Я хотел быть способным, — его взгляд ускользнул от меня, — защитить себя и людей, к которым я неравнодушен. Джад пошел со мной и обнаружил, что ему это тоже по нраву. — Вы – команда. — Нежно улыбаюсь я. — Да. — Он снова вернул ко мне свой взгляд. — Он хороший друг. Я не спрашиваю, по какой причине Джад проходил терапию, потому что это не мое дело. Я просто рада, что он есть в жизни Каса. Он смолкает на мгновение, а потом тихо произносит: — Я боялся... того, что ты увидишь меня. Мне казалось, что когда ты увидишь меня настоящего... ты перестанешь хотеть меня. Я прижимаю ладонь к его лицу. — Мне правда нравишься ты настоящий. Тот, кем я не была увлечена – Придур-Кас. Он шокировано смотрит на меня. Я борюсь со смехом. Следующее, что я понимаю, – я опрокинута на спину, Кас расположился между моих ног, положив руки мне на живот, и щекочет меня. — Нет! Остановись! — Я визжу, безуспешно пытаясь вырваться из его объятий. — Я очень боюсь щекотки. — Я задыхаюсь. — Да, я вижу это. Он снова щекочет меня, и я смеюсь. — Остановись! — Я хватаю воздух, потому что слишком сильно смеюсь. И он смеется. Звук прекрасен, и он вьется вокруг моего трепещущего сердца. — Прости! Он останавливается и смотрит на меня. — Я сказала, что прошу прощения! — выпаливаю я. — За? — Он угрожающе кладет руку мне на живот. — За то, что называла тебя Придур-Касом. — Ничего не могу поделать и ухмыляюсь, когда произношу прозвище. Его улыбка отражает мою.