— Привет. Я ярко ему улыбаюсь, останавливаясь. Его глаза осматривают комнату, как будто он проверяет ее. Ищешь что-то, Придур-Кас? Или волнуешься, что я искала? Ублюдок. — Все в порядке? — Я показываю на тряпку в моей руке. — Я подумала, что смогу убрать твой кабинет, пока тебя нет на месте. Я не думала, что сюда все еще вход воспрещен, но если... — Конечно, все в порядке. Его взгляд светится теплой улыбкой. Я смотрю на него и не могу ничего прочитать по выражению его лица, не то чтобы я обычно могла сказать, о чем он думает. Он такой замкнутый. Но его доброе расположение говорит о том, что он ничего не подозревает. Возможно, он просто думает, что я недостаточно умна, чтобы распознать его ложь. Мудак. Осознавать то, что он недооценивает насколько я умна, на самом деле больно. И это бесит меня еще больше. — Не могу поверить в то, что говорил тебе не входить сюда. Я был таким хреном. Он обходит меня. Я кладу тряпку и поворачиваюсь, чтобы встретиться с ним. Он оборачивает руки вокруг моей талии. Я прячу злость и пытаюсь вести себя естественно. Я не сужу его, пока не узнаю, что за той дверью. Как только узнаю, я надеру ему задницу за ложь. Все зависит от того, что я обнаружу, конечно. — Ну, я не спорю с тобой. Ты был хреном. Он улыбается мне и это оставляет ощущение теплоты в груди. Он лжец, Дэйзи. Огромный лжец. И дверь за этим книжным стеллажом тому доказательство. — Обещаю больше никогда не быть хреном по отношению к тебе. — Он наклоняется и трется своими губами о мои. — Только чтобы использовать мой член для приятных целей, когда дело касается тебя. Моя вагина становится по стойке смирно. Спокойно, девочка. Среди нас обманщик. — Как там лошадь? — спрашиваю я. Голос выходит хриплый. Я, должно быть, зла на Каса, но моему телу он так нравится, и, судя по всему, все, что требуется, для того, чтобы отправить меня в Сексвиль, – это упоминание о его члене. — У нее ламинит[8]. Купер вовремя заметил, что хорошо. Ветеринар прописал противовоспалительное средство. Именно поэтому я вернулся, чтобы взять свой бумажник. Я направляюсь в ветеринарную клинику забрать рецепт. Купер собирается остаться с лошадью. Хочешь поехать со мной? — К ветеринару? — я поджимаю губы. — Но я работаю. — А я – босс, а босс хочет, чтобы его девочка поехала с ним. Он берется за мой хвостик и легонько тянет за него. Его девочка. Блин. Это полностью растопило бы меня, если бы было сказано до его лжи. Ладно, немного я все-таки растаяла. Но я все еще зла. На самом деле вне себя от ярости. Просто тяжело не хотеть его или его ласки, особенно когда я в его руках, а он такой милый и нежный. А затем мне внезапно это приходит в голову. Я могу потерять его. Мне, возможно, стоит уйти от него. Потому что, что бы он там от меня ни прятал, это может в корне изменить все. Хочу ли я на самом деле потерять Каса? Нет. Но также я не хочу быть слепой глупышкой. Мне нужно знать правду, и единственный путь ее узнать – это выяснить все самостоятельно. Я делаю это для своей защиты. И защиты Джесса. Прежде я уже однажды подвела его из-за мужчины. Больше такого не случится. — Что ж, в таком случае, полагаю, босс получает желаемое. — Хорошая девочка, — бормочет он. Он снова целует меня. Он начинает посасывать мою нижнюю губу, пока его ладони находят мою задницу, и тело просыпается для жизни. Мои руки прокладывают путь вокруг его шеи, и я возвращаю ему поцелуй, посасывая его язык. Он стонет мне в рот. Я запускаю пальцы в его волосы на затылке. Он сильнее прижимает меня к себе. И поцелуй разгоняется от нежного до страстного за секунды. Мой мозг посылает предупредительные сигналы, но тело их полностью игнорирует. — Господи, я хочу тебя. — Тяжело выдыхает он. — Останься со мной на ночь. Прошлой ночью тебя не хватало в моей постели. Его слова заставляют мое сердце пропустить удар. Ему меня не хватало. — Но... у меня критические дни. Помнишь? Я сама себя удивляю, внезапно вспомнив о своей лжи. В конце концов не могла же я сказать, что месячные были один день и уже закончились. — Детка... я возможно, хочу трахнуть тебя прямо сейчас – я всегда хочу тебя трахнуть, но не это причина того, почему я хочу тебя в своей постели. Поцелуй. — Я хочу спать с тобой. Обнимать тебя. Просыпаться с тобой. О, Господи. Я тут помираю. Он так чертовски мил. Это сбивает с толку. Он сбивает с толку. «Почему ты солгал мне?» — так хочется накричать на него. Конечно, я этого не произношу. Он хочет, чтоб я осталась на ночь, а это означает, что я буду здесь, пока он будет спать. Это будет тот редкий шанс, когда я смогу попасть в кабинет Каса без него сегодня. И я не знаю, когда еще мне выпадет такая возможность. Но если я буду здесь, и он быстро уснет... это даст немного времени на то, чтобы осмотреться для, скажем, поиска ключа, открывающего спрятанную за книжным стеллажом дверь. Боже, когда же я стала такой коварной? Полагаю, где-то в те восемнадцать месяцев, когда я была в тюрьме за преступление, которого не совершала. Улыбаясь ему, я прикусываю губу. — Что ж, когда ты так это произносишь, как девушка может отказаться? Он широко улыбается, и от этого загораются его глаза. — Так что, ты остаешься на ночь? Он выглядит таким счастливым и таким мальчишкой в этот момент. Я чувствую укол вины. Стоп. Мне не за что чувствовать вину. Он сделал это. Не я. Если бы он был откровенен со мной с самого начала, мы не оказались бы там, где сейчас находимся. Я бы не готовилась красться глубокой ночью по дому своего мужчины в поисках секретного ключа для открытия тайной двери.