– Первый недолго. – рыкнул, проведя ладонью по её сочащейся смазкой промежности. Дана застонала в голос, подаваясь бёдрами вслед за моей рукой. У меня пульс в ушах долбил. Или где-то в глотке, а уши тупо заложила от эха этих ударов. Член дымился. Головка болезненно тёрлась о ширинку сквозь трусы. Пиздец. Чувство, что кончу ещё до того, как войду в неё. Желание на грани выживания. Резкими движениями приспустил джинсы вместе с трусами и обхватив член у основания, направил головку к входу. Потёрся о мокрые губки. Мазохист. В следующий миг вогнал в Дану член. Сразу на всю длину. По самые яйца вошёл. Дана застонала, шлифуя этот звук сладким вскриком. А я рычать был готов. Да и вырывались наружу из меня странные животные звуки. Смотрел вниз, на то, как плотно обхватывает меня. Как член блестит от обилия смазки. Как входу в неё, подаюсь назад и снова в неё. Нет, сердце точно встряло где-то в районе глотки. – Лёша… да… – выкрикивала, захлёбываясь стонами. А меня ещё сильнее раздирало. Навалился на неё, прижимая своей массой к стене. Сжал грудь ладонью. Стиснул возбуждённый и заострённый сосок между пальцев. Пиздец горячая. Дорвался, будто вечность с ней не был. Дыхание сбилось. И у неё, и у меня. Стоны, хрипы, влажные шлепки. Это всё то, что заполонило пространство вокруг нас. Воздух пропитан сексом. Дурел от этого. Дурел и с трудом держался. – Давай, девочка моя. Кончи для меня. Если бы она только знала, сколько труда мне стоит сдерживать подступающий оргазм. По спине пот ручьём, а по позвоночнику тысячи игл. Дана словно только и ждала этих слов. Отвела попку ещё на максимум назад, и сжимая меня внутри, прошибала насквозь своей пульсацией. Громкая, горячая. Моя! Только моя. Я догнался практически сразу. Пара финальных толчков. Особенно глубоких и резких. Яйца поджались, пах прострелило волной удовольствия и буквально в последний момент вынул член. Сразу же залил горячей и вязкой спермой её бархатную кожу. Ягодицы, половые губы. Пометил собой. Склонившись, поцеловал её в изгиб шеи. Слегка прикусил кожу зубами. – Не шевелись. Отступил назад и бегло осмотрелся. На кресле лежало маленькое полотенце. Ну, хоть что-то. Заправив ещё не упавший член в трусы, подтянул джинсы. Схватив полотенце, смочил его водой и вернулся к Дане, которая так и стояла, прислонившись к стене. Дыхание до сих пор сбитое. Вся кожа в мурашках. А по телу мелкая дрожь гуляет. Какая же она охрененная. Просто навылет прошибает. Обтёр её кожу полотенцем, убрав следы своего оргазма. Мне хотелось ещё. Будто не я кончил пару минут назад. Член так и не упал. Максимально чувствительный, эрегированный. Развернув Дану к себе лицом, подхватил на руки. Она тут же обхватила меня ножками. Взгляд будто пьяный. Осоловевший. Щёчки розовые, волосы всклокоченные. Улыбка довольная. Моя зависимость. – Погнали дальше. – с ней на руках пошёл к постели. Впился в губы и рухнул на матрас вместе с ней, так и не выпуская из рук. Глава 23 Дана Это словно какой-то сон. Будто не со мной всё это происходит. Я настолько сильно себя истязала морально за предыдущие пару дней, что сейчас реальность кажется какой-то мультяшной. Словно выдуманной. – Чего не спишь? – пробормотал Лёшка мне в затылок, прижимая спиной к своей груди. – Не знаю, не спится. Да попробуй тут усни! Столько мыслей в голове. Целый рой! И все такие назойливые. Нет, сразу после последнего захода на секс-марафон, я отключилась как заезженная лошадка. Силы все растратила, кувыркаясь со своим жеребцом. Но оно того стоило. До сих пор тело горит, пусть и отдалённо. И дрожит немного. Но спустя какое-то время, я всё же пришла в себя. Подремала, а потом крен пошёл. Атака со стороны мозговой деятельности. – Я всё же немного щеману. Что-то никак в себя не приду. – целуя меня в макушку, проговорил, заразительно зевая. – Конечно. Я тоже ещё планирую уснуть. Планировать-то планирую. А вот усну ли? Перевозбуждённое состояние. И контролю не поддаётся. Просто всё как-то слишком, что ли. У меня дыхание сбивается от осознания, что Лёша рядом. Лежит со мной, своим теплом окутывает. Но, помимо этого, ещё есть то, что нехило гложет. А именно, суть нашего конфликта. Да, на тот момент мне казалось, что я права на все сто… нет, на тысячу процентов. То, как я всё видела, диктовало порядок действий. Но одновременно с этим, теперь хочется пару смачных подзатыльников себе отвесить. За импульсивность и твердолобость. Сама себя загнала в подавленное состояние. Вот если бы поговорила с Лёшей сразу, то не изводила бы себя всё прошедшее время. Нужно было просто открыть рот и озвучить то, что волновало, обижало, беспокоило и ранило. Но я же гордая! Я же всё лучше знаю. Вот и загибалась на пустом, как оказалось, месте. Ну, теперь главное, сделать выводы. Запомнить, что рот дан не только для того, чтобы им есть. Мда… это хорошо, что Лёша такой. А ведь мог послать меня лесом с такими выкидонами. И был бы полностью прав. А он за мной в отпуск помчался. Всё бросил и следом прилетел. Из-за этого ещё паршивее себя ощущаю. Какая ж я дура. Наверное, от большой любви мы все иногда совершаем глупости. Надеюсь, что моя глупость с побегом, будет самой большой в моей жизни. – Ты слишком громко думаешь, Дан. – проговорил Лёшка негромко и хрипло. – Тебя что-то беспокоит? Если так, то давай, вываливай. Нефиг в себе держать. Уже проходили. После этих слов напряг руку, лежащую у меня на талии, и притянул ещё ближе к себе. – Ну, не то чтобы, беспокоит. Но так. Небольшим грузом на душе повисло. Вот, сейчас самое время начать открываться. Ну, как мне кажется. Ничего не замалчивать. Даже если кажется, что это глупо или несерьёзно. – Не молчи. Сама знаешь, терпением я никогда особо не отличался. Ну не факт. Ох, не факт. На меня, вон, сколько у него терпения хватило. Другой бы уже давным-давно сослал куда подальше. А Лёшка возится со мной, как со своей персональной повинной. – Мне… Стыдно за свои поступки. Я не знаю, как объяснить. Но… за то, что резковата иногда бываю. Что слова вылетают порой раньше, чем я успеваю их обдумать. И что рогом упираюсь частенько, фиг сдвинешь и достучишься. – начала выдавать всё, что так или иначе, беспокоит. – А ещё… боюсь, что скоро ты дойдёшь до ручки и мотанёшь от меня, сверкая пятками… туда, где никто не делает мозг и не треплет нервы. Вот это, наверное, было основным, что беспокоило. – Нормально так тебя загрузило. – хмыкнул и после резко поменял положение. Опрокинул меня на спину и навалился сверху, прижимая к матрасу тяжестью своего тела. – А теперь слушай и запоминай. О’кей? Я быстро и согласно затрясла головой. – Можешь даже не мечтать, что я куда-то от тебя денусь. Смирись, ты конкретно попала. – говорил, неотрывно глядя мне в глаза. – Я тебя люблю такую, какая есть. С твоей импульсивностью, твердолобостью и эмоциональностью. Ничего бы в тебе не поменял. С этим разобрались? Блин, кто бы только знал, как легко стало на душе. Вроде просто слова, а смысла в них… невероятное количество. – С этим, да. – закусила губу, выдерживая короткую паузу. – А вот можно повторить, где говорится, про "люблю" и все дела? – сдерживая улыбку, невинно хлопала глазками. – Точно чертовка. – покачав головой, склонил лицо над моим. – Дана, люблю тебя, до потери пульса. Как фанатик ненормальный люблю. Вот такую, какая есть. Всю, и с чертятами твоими, и с редко загорающимся нимбом. Вот какую есть, такую и люблю. Сказать, что я конкретно так поплыла, – это ничего не сказать. Да я как лужица сиропа. – Отлегло. – вот ничуть не шутила. Я вообще себя другим человеком ощущаю с момента, как он приехал сюда. Небо и земля просто.