— Тогда ладно. Я уйду. Слава Богу! — Это меня очень радует. Она хихикает, и вместе с членом увеличивается мое гребаное сердце. — Меня тоже. — Хочешь знать, что могло бы сделать меня еще счастливее? — Что? — Если ты объездишь меня. Она надувает губы и прищуривается. — Хм… — Детка, объезди, на хрен, меня. Я толкаюсь вверх, и она вскидывает руки мне на грудь, чтобы не упасть. — Хорошо, Сэм. * * * Солнце будит меня, и я очерчиваю изгиб талии Кортни, пытаясь сдержать смех, когда она тянется назад и пытается ударить меня по руке. Я делаю это снова, и она перекатывается на бок, лицом ко мне. — Прекрати, — вздыхает она и открывает глаза. Блин, я могу привыкнуть просыпаться с ней утром. — Прекратить что? — Ты щекочешь меня. А еще рано. — Знаю, — я наклоняюсь и целую ее пухлые губы, — но мне нужно знать, если ты хочешь, чтобы я ушел. Она садится. — Почему? — Из-за Бена. Не уверен, готова ли ты рассказать ему о нас. Она наклоняется и берет меня за руку. — В этом как раз заключается одна из причин, побудившая меня так легко тебя полюбить. Я уставился на нее неуверенный, что услышал правильно. В прошлый раз, когда кто- то сказал мне, что любит меня — это была Иззи, а сказанное ею — ложь. Перед ней были мои бабушка и дедушка… на самом деле они были единственными. — Я... — Шшш, — она целует мою ладонь и кладет ее себе на грудь. — Я не ожидаю, что ты ответишь взаимностью, но точно знаю, что мне делать. Мне нравится, что ты всегда думаешь о Бене, что ты ставишь его превыше всего. Ты не представляешь, как много это значит для меня. Однако, отвечу на твой вопрос: нет. Я не хочу, чтобы ты уходил. Я хочу, чтобы ты остался. Не думал, что почувствую облегчение, которое ощущаю сейчас, зная, что она верит в меня, в то, что я не причиню боль ей или Бену. Я люблю ее. И Бена. Я люблю их обоих больше, чем я когда-либо думал, что способен. Но я не могу заставить себя сказать это. — Это много значит для меня, — я съеживаюсь от этих банальных слов. — Я. Черт, ты знаешь, что я чувствую к тебе, верно? — Да, — она улыбается. Я был так погружен во все, что происходило прошлой ночью, и то, как мы закончили, что, когда мы заползли под одеяло, я вырубился. — Вчера ночью я не пользовался презервативом. — Все в порядке, я на таблетках. И я доверяю тебе. 83 Я не уверен, что услышать, как она говорит о доверии ко мне, значит больше, нежели услышать, как она говорит «я люблю тебя», но черт, это потрясающе. — Хорошо, потому чувствовать тебя чертовски феноменально. — Но я скажу, — она заползает на меня и седлает мой живот, — что заставить меня согласиться бросить стрип-клуб с твоим членом внутри меня нечестно. — Думаю, это было совершенно справедливо. Я вожу руками вверх-вниз по ее бедрам. — Ты подлец, Сэм. Но у меня не было возможности сказать тебе о моем условии. *бать. Я внезапно чувствую тошноту и облизываю губы. — Какие условия? — Условие. Только одно. Но это главное условие. Если ты не согласишься на него, мне ничего не остается, кроме как отказаться от соглашения. Я отпускаю ее ноги, хватаю простыни и сжимаю их. После чего громко сглатываю, когда ее глаза следят за моим адамовым яблоком. — Хорошо? — Ты позволишь мне помочь тебе с документами. Воздух с шумом покидает мой рот, и я улыбаюсь. — Это все? — Да, это все. — Согласен. Господь знает, мне не помешает любая помощь в этой области. К тому же, работать