Ибо я-то Кристину очень даже люблю и даже обожаю, но и близко бы к ней не подошел, не поладь она с моими близнецами. – Раф, ответь честно, пожалуйста! – стонет Кристина в трубку. Честно, мать вашу… Чувствую, как во мне просыпается злость. – Крис, белое пальто не жмет? – резко выдаю. – В каком плане? – удивляется она. – Скажи-ка мне, не одари я твоих девчонок, не одень с головы до ног, не позаботься о них, ты бы стала со мной делить спальню? Ты бы на меня так и продолжала смотреть волком, Крис! Вроде все сказал по делу, вот только у женщин своя логика: – Так ты это все делал только для того, чтобы я делила с тобой спальню? Вот какой твой мотив был на самом деле? Обалденные выводы. – С чего ты это взяла? – Ну ты же сам только что сказал! Сказал? Правда? Так я ж не то имел в виду… – Кристина, не придирайся к словам, я одел твоих девчонок, потому что их надо было одеть. А тебя в постель затащил потому что хотел! Я не пытался тобой манипулировать с помощью детей, а честно показал свой интерес. Ты на мой интерес ответила. Дети отдельно, наш секс отдельно, что тут непонятного? На том конце трубки не слышится ничего. Пять секунд, десять… Гробовое молчание. Что я не так сказал? Мне уже можно начинать выдирать из головы волосы или еще рано? А потом вдруг Кристина говорит: – Извини, Раф, ты прав. Я на самом деле очень ценю, как ты отнесся к девочкам. И не будь этого, я бы, наверное, тоже не стала начинать с тобой никаких отношений… Как хорошо говорит, я аж заслушался. Нежно так, главное – рационально. Но отчего-то у меня такое чувство, что сейчас будет жирное «Но». Как в воду глядел. Очень скоро Кристина продолжает: – Но ведь между нами должно быть не только это! А если этого нет, то… – Чего у нас нет? А что есть? Я запутался, – честно ей говорю. – Я в смысле того, что любви нет, есть удобство и секс. А я любви хочу! Она говорит это с обидой и… всхлипом? Э-э, дева, ты там без меня собралась хлюпать носом? Отставить! – Будет! – обещаю ей. – Что бы ты ни захотела, все будет, только дай домой вернусь… – Я настоящую хочу, – упирается она. – А не только так, чтобы удобно было вместе жить и хорошо в постели. Дети ведь вырастут, а секс… Когда кому удавалось построить крепкие отношения на сексе? Обалдеть не встать, мне ей в первый раз признаваться в любви по телефону, что ли? Я не так хотел, я хотел с кольцом, когда оба разведемся, чтобы уже официально свободны. Да и если сейчас начну признаваться, прозвучит неискренне, хотя по факту будет так. Ладно, какая разница, признаюсь я до или после развода. Тем более что кольцо сегодня уже купил, не смог удержаться. Завтра подарю, прорычу Кристине на ухо, сколько всего я в ней люблю, и пошел он в жопу этот официальный развод. – Крис, ты подожди, когда я вернусь, и мы поговорим лично, хорошо? – Хорошо, – соглашается она. Хотя по голосу слышу – грустная. Я терпеть не могу, когда она грустная. Что ж за невезение такое, почему это все случилось в тот единственный раз, когда я уехал? – Что еще? – спрашиваю, может быть, излишне эмоционально. – Скажи мне честно, что тебя беспокоит? Только без этих ваших бабских недосказанностей. Правду-матку прямо в лоб, давай! – Раф, а почему ты разводишься с женой? Я у тебя спрашивала пару раз, а ты всегда так мастерски уходишь от ответа… Ну, блин, началось в колхозе утро… Ясно же, что если человек уходит от ответа, то он не хочет отвечать! Глава 48. Почему он разводится с женой Рафаэль – Раф, ты меня слышишь? – спрашивает Кристина. Я слышу, да, но конкретно сейчас лучше бы не слышал, честное слово. Дело в том, что я женился по залету. По собственному опыту могу сказать, что залет – это паршивый повод сходить в загс. Не то чтобы я совсем не любил жену. Надежда чисто внешне очень даже красивая. Не такая, как Кристина, но с Кристиной вообще мало кто сравнится, там же харизма через край – если что, это я про длину ног, форму задницы, талию, губы… Эм, что-то я отвлекся. Так вот, внешне Надя вполне себе ничего. Опять же, с ней было весело в постели. Но когда она пришла ко мне со справкой о беременности, я был ни хрена не рад. Да, я вел себя с ней как последний свинтус, пока она носила близнецов. Меня злило, почему из-за одной ошибки, точнее порванной резинки, я должен терпеть присутствие женщины, которой бесконечно что-то от меня надо. Арбуз зимой, красную рыбу в три часа ночи, новую шубу для беременных, и плевать, что это всего на один сезон. Я поначалу на все это велся, потом мрачно забил. Бывалые коллеги просветили, что так жены привлекают внимание, а точнее сношаются с твоим мозгом, потому что им не хрен делать. А Надежда была КМС по этому виду спорта. Что и говорить, секс с моими мозгами она инициировала на порядок чаще, чем с тем, что у меня в штанах. Но все это были цветочки… Когда родились близнецы, начался кромешный ад. Они орали месяцы напролет. Без шуток – месяцы. Когда заканчивал орать один, начинал другой, и так по кругу. Я придумал классную фишку – ночевать на диване в офисе. Я там высыпался в разы лучше, чем дома. На выходные часто ездил в командировки. На праздники посещал корпоративы или даже инициировал их. В общем, делал все, чтобы как можно реже бывать дома. Потому что там вечно злая Надя, готовая обвинить меня во всех смертных грехах, и вечно хнычущие Тигран с Артуром. Я не знаю, как Надя справлялась. Я готов был нанять ей хоть десяток нянь, чтобы наконец нормализовать обстановку в доме. Но каждый раз, когда у нас появлялась новая помощница, она сбегала уже через несколько дней, максимум через неделю. Понятия не имею, что там происходило, но итог всегда был один. И каждый раз, когда очередная няня делала ноги, Надежда выносила мне мозг на предмет того, что мне нужно больше времени проводить дома, помогать ей. Жаловалась, что я совсем не вижу детей, не уделяю ей внимания, что я черствый, что мне на них плевать. Я пытался задобрить ее переводами на карту или подарками. Что угодно, лишь бы она не выедала мне мозг. Что угодно, кроме личного присутствия и участия. Она пыталась шантажировать меня сексом. Она. Меня. Ха-ха, к тому моменту я плевать хотел на секс с ней. Как представлял, что мне придется пережить ради того, чтобы жена раздвинула ноги, так становилось тошно. Я молодой мужик, и мне хотелось интима, разумеется. Я проецировал это желание на работу и вкалывал, как двести ломовых лошадей.