Чем дольше Тигран сидел под столом, тем меньше надежды оставалось в его маленьком сердце. Через какое-то время он захлюпал носом, а потом горько разрыдался. – Что нюни распустил? – зарычал на него отец, наклонив голову под стол. – А ну, вылезай! Тигран вытер щеки ладонями, покачал головой. Тогда отец все же опустился на четвереньки, полез под стол. Тигран забился в самый угол, стремясь избежать контакта с цепкими руками отца. – Иди сюда, я сказал, дрянь паршивая! – снова стал психовать родитель. И выволок Тиграна из-под стола. Тигран ждал, что тот станет браниться, шлепать его по заднице. Но отец почему-то не сделал этого. Велел идти в свою комнату. Без конфет! И не погладил по голове. Не позвал Тину. Жестокий отец. Злой! И Тигран решил сбежать. Если Тина не идет к нему, значит он пойдет к Тине. И к Саше, и к Тане. Если они не здесь, значит остались в садике, так? Он потихоньку прошел в прихожую, обулся – ведь на лестничную клетку без ботиночек нельзя, а то носочки будут грязные. Потом подставил табуретку к двери, щелкнул замком, открывая. Тигран слез с табуретки, аккуратно ее отставил, тихо-тихо открыл дверь, готовый броситься бежать из квартиры. Однако не побежал. Потому что в дверном проеме, занеся руку для стука, стояла мама. Его мама! Тигран вытаращился на нее как на диковинку. Он так давно ее не видел, что аж снова расплакался. Он так по ней скучал, так много ее звал, но она не приходила. И вот она пришла! Недолго думая, он взвизгнул от счастья и прыгнул на нее. Только потом вспомнил, что если прыгнуть на маму в уличной обуви, то потом дадут крепкого подзатыльника, потому что у мамы чистая одежда, которую нельзя пачкать ботинками. Но Тиграну в тот момент было все равно даже на это. Пусть дает подзатыльник, он потерпит. Ему слишком сильно хотелось ее обнять. Глава 52. Красный цвет ревности Кристина Я паркую машину возле дома. Достаю из сумочки красную помаду, аккуратнейшим образом наношу ее на губы. Посматриваю на себя в зеркало заднего вида и слева, и справа. Не привыкла к такому яркому цвету губ, я больше по нюдовым оттенкам. Но девчонки посоветовали не скромничать, показать себя во всей красе. Опять же снабдили необходимым – обрядили в короткое черное платье, надушили «Шанелью» и даже вручили помаду нужного тона. Впрочем, если все пойдет хорошо, эта помада на моих губах долго не задержится. Раф меня ка-а-ак поцелует, как к себе прижмет… Ни одна помада такого плотного контакта не выдержит. Он же меня поцелует, да? Да, знаю… Поступаю я сейчас, мягко говоря, непоследовательно. Сама укатила вчера на дачу с подружками, сказала Рафу, что до воскресенья, и сама же прикатила меньше чем через сутки. Но до воскресенья я бы там не дожила. Ночью мне стало совсем невмоготу. Ведь это так непросто – быть в ссоре с любимым человеком. А то, что он любимый, – для меня бесспорно. Поэтому я оставила дочек на попечение подруг, а сама прыгнула в машину и прикатила к Рафу. Разговаривать, мириться, обниматься, расставлять границы, целоваться… Необязательно в такой последовательности, но все пункты одинаково важны. Надо было мне еще вчера никуда не уезжать. Вернуться с дочками домой, занять их мультиками и закрыться с Рафом в ванной. Зря у него там звукоизоляция, что ли? Разругались бы мы, конечно, вдрызг, но и помирились бы, может, сразу. Ну серьезно… Не бывает же такого, чтобы отличные отношения разладились в один клик, верно? Еще позавчера, когда он уезжал в свою командировку, у нас с ним все было супер. А потом вмешались его мама, моя свекровь, подруги, и все пошло кувырком… С чего я вообще решила, что нужна Рафу только в качестве няни и прислуги? Вот Максу да – там все было однозначно, как я теперь понимаю. Но с Рафом-то у нас все не так. Он мне завтраки в постель носил на выходных, он с детьми гулял, чтобы я подольше поспала. Он заказывал вкусняшки из ресторана к моему возвращению с работы, чтобы я не готовила. Я уже молчу про ночные приключения и всю ту массу романтики, которую мы прятали от детей. Мы с ним дошли до такого автоматизма, что достаточно было одного продолжительного взгляда, и становилось ясно, что хотим друг друга как сумасшедшие. Я понимаю, что это у нас пока что конфетно-букетный период, но с Максом такого не было даже вначале. Раф другой… А то, что он все докладывает маме, – так у него мама в пять раз приятнее моей предыдущей свекрови. Как я поняла, камней за пазухой не держит, с такой не грех и поделиться. И вообще… Я не хочу ругаться с Рафом и тем более расставаться. Я мириться хочу! А его средневековые замашки из разряда «Молчи и слушайся меня, женщина» порекомендую на мне не практиковать, а то покусаю. Зубки у меня острые, авось проникнется серьезностью ситуации. Так… Теперь чулки. Хватаю купленную по дороге пару, забираюсь на заднее сиденье машины, стягиваю с себя колготки и натягиваю чулки. Теперь я кто? Теперь я королева! Ну почти… Оно может показаться, что это все чересчур. Но стоит продемонстрировать Рафаэлю кромку чулок, как он резко забывает о предмете спора. Женщина я, в конце концов, или кто? Я решила, не грех подключить чуток хитрых уловок. Выхожу из машины, почти смело иду в подъезд. Поднимаюсь на нужный этаж. Перед дверью замираю, прокручивая в голове примирительную речь. Вставляю ключ в замочную скважину… Но он почему-то не вставляется. Такое ощущение, что или замок заело, или с той стороны уже вставлен другой ключ. Странно, Рафаэль так не делает, если меня нет дома. Удивленная, смотрю на дверь. Неожиданно она открывается.