Ы? – Анафилактический шок, – повторил мужчина. Он действительно напоминал луну, но, к счастью, хотя бы светить перестал. В смысле убрал фонарик. – Это аллергическая реакция на препарат. Аллергия?! Да что не так с этим аквапарком?! Аква… – Ленард! – Я подскочила так, что чуть не сорвала сразу несколько датчиков, и аппарат отозвался недовольным писком. – Эсса Ладэ! – Врач немедленно уложил меня обратно. Только сейчас я поняла, почему он закрыл собой полпотолка: он был невысокий и толстенький, поэтому, когда наклонялся, практически на меня дышал. – Вы чуть не погибли, – напомнил он с прямолинейностью, свойственной всем представителям его профессии. – Спасибо, я поняла. Но Ленард… – Ленард Харинсен здесь. Так же как и многие другие, – заметил врач. – Они дожидаются моего разрешения войти, но я бы хотел уточнить одну вещь. Вы согласились принять сильнодействующий препарат… – Говорю же, у меня раньше не было аллергии! – Лицо врача больше не плавало туда-сюда, и то ладно. – Мне вы этого не говорили, но дело не в аллергии. Дело в том, что принимать сильнодействующие препараты в вашем положении в принципе не рекомендуется. – В моем… чего? – Я уставилась на него, пытаясь собрать в кучу ускользающие мысли. Видимо, все в мире гармонично: комната не расплывается, зато мысли расплываются. – В вашем, – сурово сказал мужчина. – Вы ждете ребенка, эсса Ладэ. – Вы уверены? – Не совсем тот вопрос, особенно когда он задается неожиданно севшим до писка голосом. Врач нахмурился: – Вы не знали? Да, и не знала бы об этом еще месяцев пять! Или четыре? Сколько там можно ходить беременной, пока живот не начнет расти? – Понимаю. Что ж, в таком случае… – Вы никому об этом не говорили, надеюсь?! – Я сказал, что с вами все в порядке. – Он нахмурился еще сильнее. Все в порядке?! Это вы называете «все в порядке»? – Вот и правильно. Вы молодец. – Я уже смутно понимала, что несу, но снова села прямо в капсуле, игнорируя истеричный писк аппаратуры. – Отцепите это от меня… – Эсса Ладэ, вам лучше остаться здесь. Анафилактический шок – не то, с чем стоит шутить. Если вдруг симптомы вернутся… Кажется, уже вернулись. Мне снова стало нечем дышать, как-то подозрительно нечем. – Эсса Ладэ? – Вы… выйдите, пожалуйста, – попросила я. – И им… тем, кто там, скажите, что я пока не готова. Что я впала в кому, что у меня выпали волосы или что-нибудь в том же ключе. – Я не могу. – Судя по округлившимся глазам, врач не понимал юмора, и вообще такая буйная пациентка досталась ему впервые. А вот надо было посещать практику по психиатрии. Интересно, они все посещают практику по психиатрии? О чем я вообще думаю, а? – Ладно, тогда дайте мне пять минут. Десять. Двадцать. Тридцать… Можно месяц. Мужчина посмотрел на меня так, будто сомневался в моем рассудке. – Не стоит пока отключать вас от капсулы… – Он поправил датчики у меня на руке. – Лучше понаблюдать за вашим состоянием как минимум до завтрашнего утра. – Завтра утром у меня съемки! – рявкнула я. Не хотела, просто голос сам собой повысился, но врач вздрогнул и попятился. – Я… гм, пожалуй, оставлю вас ненадолго. Пожалуйста! Стоило ему выйти, я содрала с себя датчики и вылезла из капсулы. На мне была длинная больничная рубашка в горошек, такая, до пят, а где осталась моя одежда… Впрочем, одежда тоже была, лежала на мягком кресле, в котором свободно можно было уместить две меня. Ребенок?! Вы серьезно?! Я доскакала до кресла и поняла, что у меня кружится голова. В это самое кресло и села, пытаясь глубоко дышать, как на танцевальных разминках. Кислород! Кис-ло-род. Все, что мне сейчас нужно, – это кислород. Ребенок от Гроу? Гребенок. Я в звезде. Перед глазами и правда мелькали звездочки: то ли кислород был некачественный, то ли что-то еще. У меня съемки. Усыновление, школа для будущих родителей. И гребенок. Что-то в этом уравнении явно лишнее. Точнее, не что-то, а кто-то… Мне сейчас нужно думать, что делать с Ленардом… Ленард! Мне же не позволят его взять, если я буду беременна. И как я смогу выносить драконенка?! В идеале рядом должен быть его отец, чтобы вливать в меня пламя, но это в идеале, его отец в Ферверне, вливает в Сибриллу… не будем уточнять что. Да он вообще на ней женится скоро! А что, если он захочет его забрать?! – Тан? – Надвигающийся на меня поток мыслей размером со штормовую волну Зингсприда прервал именно Ленард. Он заглянул в палату осторожно, но, заметив всклокоченную меня (подозреваю, что всклокоченную), бросился вперед и порывисто обнял. – Прости! Прости меня, пожалуйста! Я обняла его автоматически, пытаясь собрать мысли в кучу. Куча получалась размером с мэйстонский Драконий шип, верхушку которого венчал ресторан. – Я такой идиот… Я вообще не подумал, когда нес всю эту ерунду. Когда мне сказали, что ты в больнице… – Он неожиданно всхлипнул, и куча рассыпалась. Просто я осознала, что здесь и сейчас я нужна ему, а остальное… с остальным будем разбираться потом. – Так… – сказала я, отстраняясь. Подвинулась. – Садись давай. Ленард плотно сжал губы и замотал головой. – Вечно я все порчу. – Слушай… – Нет, я тебя недостоин. И их я тоже был недостоин! Я им столько гадостей сказал… – Ленард, мы все совершаем ошибки. Мы все ссоримся. Все бросаем своим близким обидные слова… – Угу, и только я умудрился бросить их перед тем, как они умерли. – Последнее слово он почти проглотил, глаза заблестели. – Иди сюда, – повторила я. – Мне крайне неудобно с тобой говорить, когда приходится задирать голову. Это первое. Ленард судорожно вздохнул и сел. – А второе, со мной все в порядке. И прямо сейчас ты можешь сказать мне, как ты меня любишь. Он моргнул, снова плотно сжал губы. – Твои мама и папа прекрасно об этом знали. А я нет. У меня только что был анафилактический шок…