– С чего вдруг такая щедрость? – поинтересовалась я, когда опасность выплюнуть воду прямо на Гроу миновала. – К огню тебе все равно надо привыкать. Тем более что я не смогу ставить трюки и наблюдать за тобой. – А, ну так бы сразу и сказал, – заметила я. – Дракононянь. – Танни. – Гроу? Не уверена, что рычание можно было считать за ответ, но мне хватило. Откинувшись на спинку кресла, я закрыла глаза и стала считать до ста. Потом в обратном порядке. Потом опять до ста и назад. Всего получилось шесть отсчетов, когда мы подлетели к границе города, и у нас проверили пропуска и документы. Близлежащие пустоши были безопасные, но меня все равно слегка затрясло, даже предварительный счет не спасал. Как бы я ни старалась не думать о песках, в груди все равно забились искры, и стало нечем дышать. Прежде чем я успела сказать магическое слово «огонек», Гроу уже накрыл мою руку своей. Искры погасли, я с трудом подавила желание выдернуть пальцы из-под его ладони. Считать уже было некогда, потому что съемочная площадка располагалась буквально в паре минут лета. Не добавляло уверенности и воспоминание о том, как мы расстались в последний раз. Если честно, я была уже не очень уверена, что, кроме Бирека и Геллы (ну и Джамиры с Ленардом, разумеется), меня кто-то хочет видеть. С Биреком и Геллой я вчера перед сном пообщалась, и они вроде как говорили, что за меня все очень переживали, но… Но. Не будь во мне пламени, наверное, все это воспринималось бы гораздо острее, но сейчас у меня все равно что-то подергивалось. То глаз. То рука. То мизинец на правой ноге. Не знаю почему. – У меня мизинец на правой ноге дергается, – честно сообщила я. Гроу посмотрел на меня, но ничего не сказал. Стоило дверце флайса пойти ввысь, я вытащила руку из-под его пальцев и вышла. К виду съемочного городка мне было не привыкать, к рядам трейлеров, к аппаратуре, к натянутым тентам для отдыха, и даже вид основной установки – декораций и приспособлений для трюков вдалеке не особо пробрал. Зато пробрало количество народу, стоило нам с Гроу и с вальцгардами появиться. Все уставились на меня так, как будто видели насквозь – ребрышки, кишочки и три потайные искорки, а заодно и то, что под линзами. Бирек, Гелла и Ленард стояли ближе всего, на них я и постаралась смотреть, потому что меня затошнило. – С возвращением, Танни, – вперед выступила Джамира. Как оказалось, она была первой. Ее слова подхватили аплодисменты, которыми меня встречали. К такому я оказалась не готова от слова «совсем», поэтому растерялась. Растерялась, когда ко мне хлынула толпа, и среди них были все – и актеры, и операторская группа, и остальные. Лиру и друзей от меня оттеснили практически сразу, оттеснить не удалось только Гроу и вальцгардов, они стояли единой скалой. Когда поток целебных обнимашек схлынул, я была уже слегка помятая и окончательно растерянная. Особенно когда из подпространства вывалилась голографическая надпись «Мы скучали», а наш Горрхат выдул трубочку-свистелку. Надо было что-то сказать, но что сказать, я не знала, поэтому просто произнесла: – Спасибо. Получилось тихо и сдавленно, и я бы, наверное, разревелась, если бы не голос Гроу из-за спины: – Народ, прежде чем мы перейдем к репетициям, я хочу извиниться. В этот неловкий момент до меня дошло, за что именно, и прежде чем Гроу успел открыть свою драконопасть и изречь что-то еще, я вцепилась в него мертвой хваткой. – Мне плохо, – прошипела я. Натурально так прошипела, и по изменившемуся взгляду Гроу поняла, что сработало. – Одну минуту. – С достойной прытью меня увлекли за ближайший трейлер, чтобы тут же перехватить за плечи, с тревогой вглядываясь в лицо. – Танни, что случилось? Где болит? – Где болит у тебя?! – рявкнула я так, чтобы это услышал он и не услышали остальные. – Ты со скалы рухнул?! Кажется, в этот момент до гения режиссерского дела дошло, что его… гм, обманули, потому что из взволнованного взгляд стал колючим и жестким. – По-твоему, это смешно, Танни? – По-моему, это уже не смешно. Я понимаю, что ты привык к выступлениям на публике, но делать из наших отношений шоу я не позволю! – У нас есть отношения? Мне захотелось оторвать себе язык и засунуть в то место, которым я думаю. – Нет, не привыкла подбирать бывшее в употреблении не первой свежести, – хмыкнула я. – Я о тех отношениях, которые у нас были. С меня хватит и того, что ты перед всеми выставил меня идиоткой один раз. – Я не хотел! – Правда? – изумилась я. – А по-моему, ты очень хотел! Ты очень хотел в очередной раз сделать мне больно, и тебе это удалось. Точно оторвать и засунуть. Я почувствовала, как в груди закипает мини-солнышко, и это дало Гроу стратегическое преимущество, то есть возможность перехватить мои руки в свои, чтобы смягчить пламя. – Танни. Я думал, что ты убила моего ребенка! – А я думала, что ты женишься на Сибрилле, – прорычала я. – Кстати, я до сих пор думаю, что вы идеальная пара! Пусти! Руки мои он не выпустил, пришлось прибегнуть к запрещенному приему и пнуть его под коленку. Экс-режиссер-бойфренд и далее по тексту, разумеется, увернулся, а потом крепче перехватил меня и прижал к себе. Вот да, это именно то, чего мне не хватало для полного счастья! Моя зверюга внутри вильнула хвостиком и призывно заурчала, я прямо почувствовала исходящий от нее виброрежим «самец обнаружен». – Если ты сейчас же не уберешь руки, – сообщила вышеобозначенному самцу, – я звоню Леоне и говорю, что у меня с тобой биологическая несовместимость. – Танни, я думал, что у меня никогда не будет детей… – Я счастлива, – сообщила я. – Потому что после общения с отцом сам отказался от такой возможности. Ты сказала, что убила моего ребенка, – он заглянул мне в глаза, – хотя я сделал вазэктомию. Я не думал, что когда-то стану отцом, и уж тем более я не думал, что когда-то стану отцом твоего ребенка. Когда ты сказала, что сделала аборт, меня натурально порвало. У меня натурально отвисла челюсть. Ну или ненатурально, чешуя их знает, эти челюсти. – Ну, ты и наблище, – сказала я, когда во мне родились первые цензурные слова. – Тебе не приходило в голову, что о таком говорят перед началом отношений, а не после того, как они закончились?! – Какая тебе разница? – Ноздри Гроу шевельнулись, делая его похожим на дракона. – Если они закончились? Действительно, что это я? – Никакой, – огрызнулась. – Руки убрал. – Командовать будешь своими мальчиками, – он кивнул на вырастающие из-за трейлера тени вальцгардов, – а меня достаточно просто попросить. – Прошли те времена, когда я тебя просто просила, – сообщила я, выразительно глядя ему в глаза. – Отпускаешь? Или звонить Леоне? Гроу разжал руки с каким-то яростным выдохом. – Что с тобой не так, Танни?! – прорычал он. – Все, что я делаю, все не так. – Все так, – сказала я и сунула руки в карманы, чтобы скрыть легкую дрожь совершенно не драконьего характера. – Может, просто ты не тот? Об этом ты не подумал? Лицо Гроу стало совсем звериным, зрачки вытянулись, предвещая скорое позеленение одной конкретной драконоособи мужского пола. – Ты это сейчас серьезно? – спросил он. – Более чем. Я это сейчас серьезно уже в сто десятый раз. – Хорошая вещь карманы, там пальцы можно сжимать и разжимать, сколько душе угодно. – И если ты реально хочешь ставить трюки, самое время заняться работой. У меня все. Не дожидаясь ответа, развернулась и вышла к команде, которая прилипла взглядами к трейлеру, как зритель к голографическому экрану во время показа блокбастера. Но стоило мне появиться, все сделали вид, что заняты своими делами: обсуждением света и звука, настройкой оборудования и прочим. Я решила, что мне тоже не помешает, особенно когда из-за спины раздался голос Гроу (обычно после таких интонаций съемочную группу ждала большая и глубокая драконья задница). – Начнем с репетиций. Первое правило техники безопасности… Первое правило моей техники безопасности заключалось в том, чтобы находиться как можно дальше от Гроу. Как можно дальше не получалось, потому что он был приставлен ко мне Леоной в качестве пожарного и контрактом в качестве постановщика трюков. Пока он объяснял, как все будет происходить, – в частности, какая идет страховка, кто нас будет подстраховывать, что я должна делать и чего не должна, я внимательно слушала. Я вообще стала на редкость внимательная к тому, что касалось обеспечения жизнедеятельности моего организма, потому что теперь у меня был тот, за кого я отвечаю. Или та. Поэтому, когда Гроу попросил меня повторить, что он только что сказал, я ему терминологией каскадеров разложила все по полочкам. Собравшиеся, то есть страхующая нас команда, сосредоточенно слушали. Остальные просто смотрели. У меня вообще было такое чувство, что надо было позволить ему извиниться. Нет, серьезно. По-моему, наш побег за трейлер вызвал куда более живой интерес, чем если бы Гроу в красках расписал все то, что предшествовало появлению ребенка. Хотя здесь я могла ошибаться. – Ты небезнадежна, Ладэ, – сообщили мне в обычном тоне и отвернулись. – Начинаем с репетиций, заход в Айоридже в половине седьмого. Потом у нас будет в распоряжении вся ночь. Пока я пыталась осмыслить его «ты небезнадежна», смысл остальных слов от меня как-то относительно ускользнул. Потом я задрала голову и посмотрела наверх, то есть на канат, по которому Теарин предстояло идти.