- И все равно вышла за тебя замуж? - Инка нехорошо улыбается, и мне вдруг становится по-злому интересно. - А ты бы вышла? За меня замуж? Брюнетка не отвечает. В тишине позднего вечера в доме гаснет еще одно окно, она разворачивается и быстро уходит, чтобы больше никогда не позвонить. Глава 11 - Здравствуйте, Анна Викторовна. Это снова я. - Здравствуйте, Андрей. - А это вам! Женщина, встретившая меня на пороге Детского дома, на этот раз смотрит приветливо и легко приглашает войти. Удивленно замечает в моей руке букет ландышей, смущенно поправляя прическу. -Мне? - Вам, - я передаю ей в руки цветы и подмигиваю группке девчонок лет восьми­десяти, с любопытством высунувшимся навстречу нашим голосам из детской беседки. Они тут же смеются и разбегаются, а я поворачиваюсь к женщине. - Я здесь кроме вас никого не знаю, а Света говорит, что вы хороший человек, и я ей верю. Мне будет приятно, если цветы вам понравятся. Анне Викторовне ландыши нравятся, и она качает головой. - Ох, Анд ре й-Анд рей. Ну, что вы такое придумали! Разве может эта прелесть не понравится? Повезло Свете с мужем, что и говорить. Ой, - спохватывается она, - а Светочки-то вашей и нет! Они с Ольгой Валентиновной, нашей заведующей, уехали к спонсорам. Договариваться о транспорте. У нас же лето на носу, надо детей оздоровить за городом. С комфортом привезти и отвезти. Но скоро уже должны вернуться! - Ничего. Не беспокойтесь, Анна Викторовна, я подожду. Если честно, я к Андрею Сомову пришел. Можно мне его увидеть? Проходит пара секунд, прежде чем женщина догадывается. Похоже, получилось слишком официально. - К нашему Андрюшке, что ли? - переспрашивает. - Ах, да. Конечно! Думаю, даже нужно, - улыбается с пониманием. - Идемте, я вас провожу, - указывает рукой на крыльцо центрального строения, в котором живут дети. - Он у нас мальчик очень тихий, как грибок под елкой, но уверена, будет вам рад. Наши детки любят внимание. - Скажите, Андрей, это правда, что вы врач? - спрашивает с ноткой уважения, когда мы направляемся по широкой дорожке, ведущей ко входу. - Светлана Анатольевна нам рассказала. - Света? - я удивленно поворачиваю к женщине голову. - Неужели сама? В это поверить непросто. - Как сказать, - признается та. - Если честно, то нам пришлось вашу жену немножко разговорить. Но вы уж не ругайте ее. Вы не представляете, какие мы тут все любопытные! Детский дом - это большая семья. Здесь все и всё друг о друге знают, иначе никак! - Правда, я хирург. - И неужели действительно сын того самого профессора Шибуева? В клинике которого делают уникальные по сложности операции? В этом городе нет человека, кто бы не слышал о вашем отце. Я широко улыбаюсь. Наклонив голову, отбрасываю со лба волосы и смотрю на свою провожатую с веселым недоверием. - Ох, Анна Викторовна, только не говорите, что и об этом вам тоже рассказала Света. На нее это факт никогда не производил впечатления. Даже обидно! - Что вы! Конечно же, нет! Это мы уже сами догадались! Мы с женщиной смеемся. Я не ошибся, Уфимцеву здесь успели хорошо узнать. - Андрей, достаточно на вас взглянуть, чтобы не сомневаться: что именно для Светы имело значение. Если вы не против, я все же отнесу цветы в ее кабинет - мы все здесь Светлану Анатольевну уважаем и любим. А мы уже пришли! -останавливается она у дверей большой комнаты, из которой доносятся детские голоса. - Вы лучше подождите вон там, у окна, я приведу Андрюшу. Сейчас время игр. Малыши вам просто не дадут поговорить, пока их не выведут на прогулку. - Постойте, Анна Викторовна, - я останавливаю свою провожатую вопросом. - А мальчик, что же, совсем не выходит на улицу? - Ну, почему же, - отвечает та. - Выходит, если Светлана Анатольевна попросит. Да и вместе они частенько гуляют. Андрюша у нас особенный. Наверняка вам Света рассказывала, что он пережил. - Да, говорила. - Нам бы всем очень хотелось, чтобы он забыл. Надеемся, время поможет. Я жду мальчика недолго. Гораздо дольше собираюсь с мыслями, глядя на ребенка, который послушно замер передо мной, приведенный за руку и оставленный Анной Викторовной. - Андрюша, посмотри, кто к тебе пришел. Ты ведь знаешь этого дядю, правда? Будь умницей, хорошо? - И уже обращаясь ко мне: - Андрей, я неподалеку. Если что, зовите. - Спасибо, Анна Викторовна. Глаза Андрюшки опущены, в руке игрушка - какая-то машинка или робот, не понять. Худенькое тельце напряжено и это его выдает. Он хотел бы убежать, но не может. Не может пошевелить даже пальцами. Его привели из безопасного места, из какого-нибудь тихого закутка, в котором он сидел незаметно, и оставили здесь. Из соседний двери выглядывают дети постарше, и я слышу слова «немой и хромоножка», «Дядя, он вас все равно не услышит! Он дурачок!» и сердитый окрик воспитателя: «Максим, немедленно перестань!». Этому ребенку негде спрятаться, только в себе. Я сажусь перед мальчиком на корточки, рассматривая его ближе. Близкий контакт-шок для такого закрытого ребенка, но без контакта в стене брешь не пробить. Я осторожно нахожу его руку и сжимаю в своей ладони. - Ну здравствуй, тезка. Это снова я - дядя доктор, ты помнишь меня? Нас Света знакомила. Я тоже Андрей, как и ты. Он помнит, но не отвечает. Взгляд опускается ниже, но ладошка все еще в моей, хотя и сжалась в кулачок. Несмотря на то. что в помещении достаточно тепло, она остается прохладной. Сейчас пропасть между этим мальчиком и тем, о котором говорила Света - улыбчивым и живым ребенком, повторяющим стихи, кажется огромной. Мне трудно в это поверить, но очень хочется увидеть его глаза. Я слишком близко и Андрюшка делает то, что ему по силам. Он тоже садится на корточки и начинает возить по полу игрушку, словно он тут один. Странное чувство. В какой-то момент времени мне действительно кажется, что я исчезаю. Возвращаюсь в жизнь, в которой еще недавно даже не догадывался о существовании мальчика. Не мог и предположить, что окажусь здесь. Наедине с чужим ребенком, который, возможно, если у Светы все получится, будет носить мою фамилию. - Интересная у тебя машина. Трансформер? Дашь посмотреть? Ничего не меняется, и я остаюсь без ответа. - Знаешь, в детстве я был самым маленьким, и никто не хотел со мной дружить. Теперь я большой и могу сам выбирать друзей. Я очень хочу стать тебе другом, Андрей. Я знаю, что ты меня слышишь. Рука мальчика лежит в моей. Я достаю из кармана и вкладываю в нее старую, но все еще красивую, памятную особой привязанностью игрушку. Пришлось перерыть антресоли в квартире родителей с моими детскими вещами, чтобы ее найти. - Смотри, я кое-что тебе принес. Это солдатик. Назови его, как захочешь. Он такой же смелый и сильный, как ты. Никого не боится и теперь он твой друг. Машинка-трансформер замирает на полу, и мальчик поднимает голову, чтобы несмело посмотреть на игрушку в своей ладошке. Я отпускаю его и встаю. - Я приду к тебе еще, Андрей. А сейчас беги. Он не бежит. Он уходит с Анной Викторовной, а я смотрю ему вслед. Вечером раздается звонок от Светы, и я не могу сказать, что его не жду. - Привет, Андрей. - Привет, Шибуева. На этот раз она не спорит. - Спасибо за цветы. - Они были для вашего завхоза. Тебе бы я принес другие. Как разговор со спонсорами? Удалось договориться? - Неужели ты и об этом знаешь? - Ну не только твоему коллективу быть в курсе моей родословной. Я тоже люблю задавать вопросы. Так как поездка? Света заминается на секунду, словно собиралась поговорить совершенно о другом и сейчас сбита с толку. - Отлично, договорились. -И? - Я не пойму, Шибуев, ты о чем-то конкретном хочешь меня спросить? - Хочу. - Получила от одного из директоров личное приглашение в ресторан «Бангкок», если ты об этом. Вот сейчас как раз собираюсь на встречу. Выбираю, что надеть. - А не поздно ли собираешься, Светка? - Поздно для чего? - удивляется она. - Главное, чтобы не рано, Андрей. Но это точно не мой случай. Не ее. Я слишком хорошо знаю эту девушку, чтобы задаться вопрос: кто хозяин ее жизни. Она всегда решала за себя сама. И с кем быть, в том числе. Я представляю мысленным взглядом нарядную Уфимцеву с убранными волосами и в вечернем платье с открытой спиной. Вижу, как ее округлые бедра, от мысли о которых сбивается дыхание, трутся в танце о мужской пах. Приближаются, горяча желание и предлагая их раскрыть. Вижу, как спины касаются чужие руки. Стоит этим рукам забраться под платье, и они уже не отпустят ее. Будут брать снова и снова, как брал я, даже, когда пришло отрезвление. От воспоминаний о близости со Светкой в теле просыпается голод, а в душе злость. - И чего ж тебе, Сахарок, дома-то не сидится? Твой директор наверняка женат, с кучей детей и кредитных обязательств. Ты об этом подумала? -Что? - Светка, если ты так хочешь мужика, могла бы и мне сказать, - я говорю это довольно резко, и намек достигает цели. - Ты знаешь, что я не против. В прошлый раз тебе понравилось. - Ты там пьян, что ли, Шибуев? - догадывается Уфимцева. - Тогда я завтра позвоню. Пока! - Светка, стой! Но она уже отключается и не отвечает на новый звонок.