Так, начинается. Впрочем, пока он, по крайней мере, не требует заверять никаких документов. – Мы не будем разглашать, – ответил за всех этнограф, морщась от боли. – Но расскажите, что же это было? «И ради чего меня снова избили? Хороша получилась мне награда за первое место на конкурсе!» – добавила его мысль. – Может, это все из-за меня? – пробормотала Кави. – Нет, не из-за тебя, девочка. – ответил Хоппе. – Но лучше я начну с самого начала – со статьи каутильского студента Раджа Чаттерджи о генераторах А-излучения. Вы, капитан Сотников, конечно, помните, какой интерес она вызвала, и как помогла проектированию автоматики «Астродесанта». После этой статьи Служба Безопасности Стики не раз пыталась найти автора и наладить с ним сотрудничество, но он исчез. – Он был под внушением, в плену у Сержа Вокара, и разрабатывал концентратор А-поля, – вставил Дан. – Со временем мы это узнали, но об устройстве концентратора никто не имел понятия. – кивнул Хоппе. – Мы знали, что новое оружие предназначалось для сражений с астрионидами. Знали и о том, что опытные образцы орудия давали обратное поле – при работе оно воздействовало на оператора, вызывая обморок и даже смерть. Работая с таким образцом, на «Уграсене» погиб один из наших сотрудников, которому не хватило силы биополя. – Чаттерджи только при нас разработал экранирование, -сказал Дан. – Но пока экранирования не было, Вокару требовались для работы с концентратором сильные биополевики. Он боялся доверить военную тайну «Уграсены» пленным или людям, находящимся под внушением, а потому решил нелегально заказать биополевиков в Центре Человека Стики. Вокар хотел сам вырастить их и иметь полностью преданных ему бойцов с сильным биополем. – Значит, меня тоже нелегально заказали? – снова спросила Кави. – У Вокара на «Уграсене» служили подонки с разных планет, так зачем ему нужны были обязательно биополевики-каутильцы? – принялся уточнять Дан. – А как иначе вывезти со Стики младенца-биополевика? Наша конституция запрещает вывоз зародышей с повышенным биополем куда бы то ни было, а обыкновенных каутильских младенцев Центр Человека делает каждый год не одну сотню. Дан кивнул, он сам с детства видел смуглокожих «червячков» в миражах Центра Человека, когда заходил к матери на работу. – А если сконструировать биополевика прямо на месте? – поинтересовался Арсен. – Кто вам сконструирует такое на Каутилье? – фыркнул Хоппе. – Даже в нашем Центре Человека одна Людмила Сотникова смогла все правильно рассчитать для такого сочетания белков. Так значит, это мать Дана сделала обоих биополевиков-каутильцев? Тогда можно себе представить, что она подумала об Аурике! По меньшей мере, заподозрила в провокации! Хоппе продолжал, наслаждаясь впечатлением, которое производил его рассказ. – Хозяйка богатой фирмы Девика Нараян официально заказала для своей семьи двух детей, мальчика и девочку, а неофициально начала искать денежные подходы к сотрудникам Центра Человека, чтобы эти дети стали биополевиками. Наша Служба Безопасности решила использовать эту возможность, и госпожа Нараян быстро нашла в Центре Человека корыстного специалиста по нанокомпенсаторам Ральфа Скленарика, тогда я работал под этим именем. Противозаконный заказ был сделан, будущим биополевикам-выросткам были введены нанокомпенсаторы, но не обычные, а с внушающими блоками. Сначала они должны были улавливать сигналы нашего передатчика, внушая ребенку-выростку симпатии к Стике и евроамериканскому языку, а потом предполагалось принимать через них мысли выростка и узнавать о его работе на Каутилье, Трайе или «Уграсене». « Наверное, для господина Хоппе я тоже инструмент!» – обиженно подумала Кави. Арсен ободряюще сжал ее руку, хотя и не слышал мыслей. Похоже, ему, этого не было нужно, он и так все понимал. – Что же вы сделали? – укоризненно повернулся Арсен к Хоппе. – Одно дело – работа с разведчиками, сознательно выбравшими эту работу, а другое – использовать детей! Тот, кто захватил заложников на «Рассвете», едва не убил Кави, когда увидел ваши светящиеся синие блоки! Хоппе поморщился. – Это все небуляр! Блоки внушения не реагируют даже на А-поле астрионидов и «летучих звезд», а на эту дрянь – пожалуйста! Светятся! Хотя работоспособность они, кажется, сохраняют. – Чаттерджи сделал из них экранирование для концентратора в варианте А-поля, – вставил Дан. – Вот как? В вашем рапорте об этом сказано мало, в следующий раз мы с вами поговорим об этом отдельно. – проговорил Хоппе. – Но вот что было дальше. Еще до прихода транспорта «Содружество» на Каутилью Девика Нараян заявила Вокару, что не отдаст биополевиков, заказанных ею за свои деньги. Вокар предпринял рейдерский налет на «Содружество», но охрана транспорта отбила атаку, и он смог получить только одного биополевика, мальчика. Именно его вы видели на «Индре» и на «Рассвете». Биоволна Кави снова напряглась, и Дан услышал в ней отголоски кошмара. – Вокар растил Гедерана Рама на «Уграсене», и наши спутники не могли ничего передать на экранированный базовый корабль. Именно поэтому мы увидели Гедерана спустя два года законченным мерзавцем. А второй ребенок воспитывался в доме Девики Нараян, и на это обратила внимание разведка Каутильи. Им тоже был нужен биополевик с каутильской внешностью. Так Сати Самадж получила приказ воспитывать тебя в патриотическом духе, девочка. – кивнул Хоппе в сторону Кави. – Но Серж Вокар не хотел терять второго биополевика. Платил он щедро, и вскоре госпожа Самадж уже работала на двух хозяев – разведку Каутильи и рейдерского командира. Но и я делал свое дело, девочка. – Так это вы были вторым голосом? – слабо улыбнулась Кави. – Вы говорите точно как он! –Ну конечно, девочка, я старался как мог, и очень рад, что тебе пришлось по душе мое проникновение в твой мирокосм, – проговорил Хоппе. Что он из себя строит? Вот артист, мастер перевоплощения! – Я пытался влиять и на Гедерана, но при захвате «Рассвета» он был уже без блоков, а потом он умудрился ударить меня так, что я стал полностью неработоспособен. Только во время грабежа «Индры» я смог воздействовать на него через блоки внушения и спасти малыша, которого он хотел убить. Дан вспомнил рыжего мальчишку с басовито-сиплым голоском, который хотел стать сильным биополевиком и пилотом. Ну что ж, хоть что-то полезное Хоппе со своими синими блоками сделал. Впрочем, что могли, то и сделали, а занимались они вовсе не воспитанием, а разведкой. Другое дело, что каждый человек в начале жизни зависит от взрослых, а они очень часто пытаются решить за счет ребенка свои взрослые проблемы. – Господин Хоппе, а если вы из организационного комитета, скажите – я на самом деле заняла третье место на конкурсе? – забеспокоилась Кави. – Или это для того, чтобы меня инициировать? О чем она? Кому сейчас нужна эта ерунда? – На конкурсе работ по этнографии? – Хоппе со смущенным видом вздохнул. – Ну как тебе сказать, девочка… Девика Нараян хотела, чтобы твоя инициация прошла по всем правилам. Она снова начала искать подходы к нужным людям, и в организационном комитете конкурса появился пылко любящий деньги Ральф Хоппе, а наградой победителям конкурса молодых этнографов стало участие в инициации. Потом Сати подготовила тебя по евроамериканскому языку, этнографии и этнологии, а твоя работа автоматически заняла третье место. На первые два она явно не тянула. – Понятно… – протянула Кави. – Ты еще будешь учиться и будешь настоящим этнографом. Здешние старики научат тебя даже мыслепению, – утешил ее Арсен. – А что было дальше, вы знаете лучше меня, – продолжал Хоппе. – Во время сражения астрионидов с восставшими астриониками Вокар впервые испытал концентратор А-поля. Астриониды только испытали панику, зато астриоников концентрированное А-поле превратило в бессмысленный плазменный туман. Свойства небуляра оказались заразными, и эта болезнь погубила всех беспамятных созданий Астриона. Дан вспомнил деловитую настойчивость Вихря Сто Первого. Все-таки многого лишился Астрион, когда не стало изобретательных созданий! – Серж Вокар умышленно отправил небуляр к Каутилье и вызвал энергетический кризис. Вокар и Девика Нараян хотели использовать эту ситуацию, но к счастью президент Хан оказался рейдерской парочке не по зубам. – А почему воспитательница обязательно хотела убить Кави и нас, как свидетелей? – вставил Арсен. – Я как раз собирался об этом рассказать. В первую очередь, она выполняла приказ Вокара уничтожить всех посторонних, побывавших в лаборатории на Трайе и знающих о концентраторе. – Но мы же увезли опытный образец! – возразил Дан. – Какой был смысл уничтожать нас как свидетелей? – А вот об этом до сегодняшнего дня знали только вы трое и Вихрь Сто Первый. Рейдеры считали, что образец уничтожен пожаром на Трайе. – Но Сати знала, что Вокар погиб! Зачем она старалась после его смерти? – Она боялась своих коллег из каутильской разведки. Сати Самадж грозил расстрел, если бы открылось ее сотрудничество с рейдером. А тут еще девочка инициировалась после встречи с Огнем Победы! Сати не знала, что именно из ее мыслей услышала Кави за следующие пять дней и что успела рассказать своим спутникам. – Но теперь Сати погибла, а что алам-полицейским за нее будет? – забеспокоилась Кави. – Они же только защищали свою деревню и своих родственников, которые там праздновали! – Это, я думаю, до суда вообще не дойдет, – сказал разведчик. –Господин Хоппе, а как вы вообще нас нашли? – не унималась выростица. Если она всегда будет такой упрямой, то, пожалуй, станет полностью взрослой очень скоро. – Сотрудники Службы Безопасности наблюдали за тобой, Вирикависта, с момента твоей инициации на космодроме, так что должен только попросить прощения, что не уследили сегодня и допустили эти взрывы. Хотя держать вас в поле зрения было трудно – рейдеры, взрывы, очистка Астриона, потом вы решили скрыться в лесу и выбросили микрокомпы…. –А что мне теперь делать? Ведь когда я вернусь, мне вживят «жука», и все будет кончено! – надтреснуто зазвенел голос Кави. Хоппе улыбнулся. – Да где же кончено? Теперь все только начнется, девочка! Даже заявление о предоставлении гражданства Стики не потребуется! Ты получишь стикский паспорт по праву рождения, и не будет никаких «жуков». – А если генерал Хан потребует выдачи Кави? – спросил Арсен. Хоппе заулыбался еще шире. – Тогда ему деликатно укажут на то обстоятельство, что Сати Самадж воспитывала Кави по заданию каутильской разведки. Кто поверит, что воспитание биополевика – ее самодеятельность, или что она ни разу не заметила у девочки признаков будущего повышенного биополя? Будет ясно, что разведка знала об истинной силе биополя Вирикависты Нараян, а это уже межпланетный скандал! – А где я буду работать на Стике? Или можно будет сначала учиться? – обрадовалась выростица. – Сейчас мы и в этом разберемся, девочка. – проговорил Хоппе. – Но для начала капитану Сотникову предлагается работа в Службе Галактического Арбитража по борьбе с небулярами. Это сугубо добровольная работа, но с Министерством обороны она уже согласована. Министерство одобрило, поскольку ваша работа с небулярами была поистине уникальной! Добровольно, но с одобрения Министерства обороны? Интересно звучит, но свободы действий явно будет больше, чем на «Кентавре»! Да и по большому счету, военная служба не так уж плоха, особенно если речь идет об избавлении от мерзкого туманного создания! Но без помощников работа Дана будет совсем не та! Не хочется, конечно, зависеть от кого-то, но проверенные в бою соратники никому никогда не мешали. – Господин подполковник, я согласен! Но мне понадобятся помощники, уже имеющие опыт такой работы. На это Служба Безопасности и Министерство обороны, согласны? Хоппе довольно заулыбался. – А вот это и есть то, что я хотел предложить юной Вирикависте! Она будет работать и учиться при Галактическом Арбитраже. – Правда? – подпрыгнула Кави на аморфите. – А как же Арсен? Арсен будет работать? – Это зависит от него самого, – объявил разведчик. Арсен Оболенский нахмурился. – Через три месяца я должен начать новую работу в Институте инопланетных культур, на Земле. – проговорил он. – Но если я буду работать в Галактическом арбитраже, я должен буду уже сейчас предупредить Институт… – И Арсен согласен? Да? – пришла в восторг Кави. – Я уже предупредил Институт инопланетных культур по соответствующим каналам, – вставил Хоппе. – И если вы согласны… «Ну что же, значит, это судьба, и Кави – это тоже судьба. Судьбу, как известно, конем не объедешь! А если в этой работе будут участвовать и астриониды – какой будет простор для этнографического исследования!» – подумал этнограф, а вслух просто согласился. – Конечно! – подхватила Кави. – Без Арсена и его стихов у нас вообще ничего бы не получилось! И мы будем вместе сражаться за свободу от небуляров! Ну вот, додумалась. Теперь она вместе с Оболенским будет сражаться, а не с рейдерами, и то хорошо. Похоже, они уже друг с другом связаны, а по-другому у них и не получится. А вот он, Дан, пока ни с кем, но у него все еще впереди – и свобода, и многое другое. Но без этих двоих работа в Галактическом Арбитраже просто не получится. Как человек ни желает полностью освободиться от связей с другими, кругом еще очень много таких же желающих. И с этим приходится считаться. Кстати, еще кое с кем надо считаться обязательно! Причем сию минуту. – Господин подполковник, разрешите обратиться! – сказал Дан. Хоппе молча кивнул. – Вы не дадите мне свой микрокомп? Дам знать матери, что я живой. Хоппе снял с рукава маленький аппарат. – Там ее адрес уже есть, мы ведь с Людмилой старые знакомые… Дан уже ничему не удивлялся. «Мама, я на Дне крыльев у деда Наваила. Привет от всех! Но вопросов много! » – передал он мысленное сообщение. «А ответы – по обстоятельствам!» – немедленно пришел ответ. Ну что ж, надо надеяться, обстоятельства будут подходящие для нужных ему ответов. Он отключил аппарат, а Хоппе принялся рассказывать дальше. – Галактический энергетический кризис все еще возможен, поэтому первой вашей работой будет освобождение от небуляров энергостанций Каутильи. – продолжал тем временем Хоппе. – И вы начнете ее на Трайе.