– Так может, и операцию парень завалил из-за них? – продолжал рассуждать Вокар. – Тогда их надо просто снять. Он уже вырос и не учится, так пусть живет без этой ерунды! Но ты-то куда смотрел? Ты за выростка отвечал, а проглядел шпионаж у себя под носом! – Но может быть, Гедеран просто переоценил свои силы в этой операции и дело не во внушении? Ведь ему два стандартных года! Если бы он жил на Каутилье, он еще несколько лет считался бы недееспособным, и даже в армию его бы не взяли! – Молчать! Будет меня еще поучать всякий! Я тридцать лет бойцов готовлю! – мрачно рыкнул Вокар. – А ты не мог отличить шпионское оборудование от нанокомпенсатора! Ты что, нормального нанокомпенсатора не видел никогда? Чаттерджи дрожащими пальцами начал набирать какую-то команду на сенсоре пульта, глаза трусливо забегали. – Извините, господин командир, – залебезил он, тыкая пальцем в глубину поднявшегося над пультом миража. – Но я никакого нанокомпенсатора не видел, пока вы не поручили мне Гедерана. Но даже если бы видел, я не стал бы ничего менять. – Это почему? – Вокар даже сжал кулак, будто собрался, наконец, наградить Чаттерджи по заслугам. – Извините, господин командир, но Гедеран – единственный в своем роде выросток-биополевик. На Каутилье растят выростков, но нет опыта работы с биополевиками, а на Стике нет практики воспитания выростков. Я не смог найти в Грависети никаких руководств или статей на эту тему. И вообще я думаю, что беспокоиться не о чем. На «Уграсене» надежное военное экранирование, никакое внушение не могло прийти сюда извне. А значит, Гедеран получал воспитание и обучение только через вот этот внушатель, который я ему поставил в самом начале. Он несколько раз сменил изображение в мираже, читая какие-то цифры. – Но теперь внушатель можно снимать, сейчас у Гедерана биополе достигло ста сорока бионтов, при такой силе биополя внушать через обычные приборы бесполезно. – Ну так и снимай! Все снимай, и эти, что светятся, и свой внушатель! Эти светящиеся посмотришь, потом доложишь, что там было, – приказал Вокар. – Давай, включай что-нибудь, чем там эти компенсаторы из крови вытягивают! Чаттерджи приказал медицинскому роботу присоединить к венам на руках Геда тонкие синие шланги и набрал несколько команд на пульте. Робот зажужжал, шланги затрепетали, в мираже появилась картинка, изображающая кровеносные сосуды с плывущими в потоке крови сдвоенными кубиками. Вокар сел в кресло, а Чаттерджи повернулся к нему, оставив робота работать самостоятельно. Гед не смотрел ни в мираж, ни на вздрагивающие синие шланги. Смотреть, как движется по ним то, что только что плавало в его собственной крови, было противно. Зато ему было неплохо слышно, о чем говорят Чаттерджи с Вокаром. Как ни странно, тощий хиляк первым обратился к командиру, а тот не осадил его, как полагалось бы. Почему он позволяет биомассе так с собой обращаться? – Извините, господин командир, но как вы сами себя чувствуете после сегодняшнего? Ведь хоть и в шлеме, но вы целых четыре минуты простояли за пультом концентратора… – Сейчас нормально, а в эти четыре минуты думал, что отдам концы, – проговорил Вокар. Идиот этот Вокар! Он все же получит луч в лоб от Геда! Подумать только, этот так называемый командир докладывает о своей слабости биомассе! Разве может биомасса уважать командира, который открыто признается в своих болезнях? Она тут же набросится и сожрет его без рассуждений! И будет права – слабаки для того и существуют, чтобы их употребляли себе на пользу сильные и жизнеспособные. – Ну, это как раз понятно! – пробормотал Чаттерджи. – Концентратор так собирает А-поле, что оно дает обратный поток и он бьет по оператору даже через обшивку «Уграсены». – И не только биоволновой шлем, даже А-экранирование не помогает! Когда ты только доработаешь свой агрегат? – продолжал Вокар. – Извините, господин командир, но нужно очень мощное экранирование, а я пока не знаю, как его сделать. И на А-экран надежды нет, ведь обратный поток бьет не только по мозгу, но и по всему организму. Такое только сильный биополевик может выдержать. Гед насторожился. Здесь была тайна, которой он не знал, и которая касалась биополевиков, а значит, и его. – А что тот хвост, который изолировался три дня назад? – спросил Вокар совсем тихо, но Гед все равно слышал. Его слух был намного тоньше того, что могли себе представить эти скоты. – Извините, господин командир, но пленный биополевик, который умер три дня назад, имел поле в неполных сто бионтов, даже в состоянии возбуждения, – прожевал Чаттерджи, корчась и потирая руки, будто они у него чесались. – Долго продержался? Какая была мощность? – Мощность – около шестидесяти процентов. Он продержался двадцать минут, а из наблюдателей никто, включая меня, не выдержал и минуты, – Чаттерджи вздохнул. – А сегодня ты на сколько ставил настройку? «Летучая звезда» помчалась, будто за ней весь каутильский космофлот гнался! А туман – это вообще отлично! – Мощность была тридцать процентов, и то вы после работы пятнадцать минут без сознания пролежали…. – А ну, молчать! Смотри, он же, подлец, все слышит! – заорал Вокар, глядя на Геда. – А я-то думал, ты его усыпил! – Извините, господин командир, но разве вы не собираетесь… – Не собираюсь! И не соберусь! – Вокар быстро поднялся и пошел к двери. У выхода он остановился, оглядывая четверых скотов. – Это быдло двуногое – на гауптвахту, в наручниках! А ты, Чаттерджи, когда все закончишь, немедленно в третий шлюз, на восемнадцатый катер. Линдер скажет, что тебе делать. Он вышел, а Чаттерджи еще несколько минут собирал в голубой мешок из-под регенератора блестящие нанокристаллы, капающие из шланга, как капли синей крови. Наконец, робот отключил шланги, протянул манипулятор с толстой блестящей иглой к голове Геда и вытащил из-под кожи вживленный внушатель. Теперь Гед был полностью свободен, но свобода кончилась через минуту, когда скоты в «Хануманах» натянули на него комбинезон и застегнули наручники. – Пошел! – подтолкнул Геда в спину один из них. Гед не спеша сделал несколько шагов. Двое прошли вперед, двое страховали сзади, но если они не включат двигатели экзоскелетов, он справится одними ногами со всеми четырьмя. Его сила настолько превосходила силенки этой биомассы, что было даже смешно. Жизнь каждого из них была в его руках, но ему нужны были не трупы, а преданный экипаж. Насколько он знал, на гауптвахте всегда отбывали наказание два-три скота, и еще один дежурил рядом. Вместе с теми, кто вел его по коридору, этого должно было хватить. Коридор плавно повернул налево, огибая блок двигателей. Гравитация увеличилась, идиоты засопели в тяжелых «Хануманах». «Не включать двигатели! Не включать!» – проговорил Гед вполголоса. Идиоты затопали дальше, поглядывая на Геда. Ни один из них не включил двигатель. Вот она, настоящая сила! Действует! И неважно, что сразу завладеть «Уграсеной» не удалось, для начала сойдет и один катер. Гед сделал равнодушное лицо, покорно переставляя ноги. Они шли вокруг одного из восьми маршевых двигателей «Уграсены». Гравитация гнула тело к полу, в коридоре было жарко – с теплом гравидвигателей не справлялась никакая изоляция. Гауптвахта была уже рядом, часовой стоял на своем месте в нише коридора. «Включить двигатель! Открыть все замки!» – приказал Гед мысленно. Часовой удивленно посмотрел вокруг и повернулся к двери, отдавая мысленный приказ. Гед отчетливо услышал набор цифр, которым открывались кодированные замки. – Выйти в коридор всем! Стройся! – приказал Гед, как при посадке в катер. Три скота вывалились из двери гауптвахты и встали в ряд в коридоре, часовой, будто в полусне, пристроился к ним, четыре урода в «Хануманах» выстроились рядом. Какой шлюз ближайший? Пятый, кажется, а в нем двадцатый «Арджуна», Гед летал на нем дней десять назад, коды допуска не должны были измениться. – Слушай мой приказ! Вперед, в пятый шлюз, там в двадцатый катер! – крикнул Гед и, борясь с притяжением двигателей, побежал по коридору. Биомасса рванула следом, задевая стены и налетая друг на друга. – Куда бежим? – спросил кто-то из освобожденных. – На операцию! Вы все – мои бойцы, у меня будет своя операция! Сила ломит силу, свобода только сильным! Вперед! – крикнул Гед. Скоты мчались следом за ним, как привязанные. Вот она, сила! Он – свободный человек, способный сломать каждого из них, а они готовы так же сломать любого, если прикажет он! Дверь шлюза открылась с первого же приказа, двадцатый катер оказался на месте. – Всем в экзоскелеты и по местам! Пока биомасса разбирала экзоскелеты из шкафа в шлюзе, Гед с четырьмя уже одетыми скотами набрал код двадцатого катера. Даже память у него была не такая, как у этих уродов – однажды полетав в двадцатом, он помнил все коды наизусть. Скоты расселись по местам, Гед сел в кресло пилота и дал команду двигателю. Автоматика шлюза отозвалась на сигнал, ворота начали открываться. – Тревога, тревога! Всем по базовому кораблю «Уграсена»! – загремело из громкоговорителя над воротами. – Заблокировать все шлюзы! Всем включить биоволновые фильтры! Задержать Гедерана Рама живым или мертвым! Катер вылетел из шлюза и помчался, набирая скорость для выхода в засвет. Гед почувствовал, как начинает тошнить, но уменьшать ускорение было нельзя. – Все борта блокировать! Сигнализацию настроить на поиск биополя Гедерана Рама! – громыхал голос Вокара в грависвязи. – Беспилотные 112 и 113 на вылет! Гед поставил гравищит, вокруг катера забегали радужные переливы – видимо, кто-то уже саданул по уходящему борту из деструктора. – Луч Мудрости приветствует Гедерана! Я верен Долгу Жизни! Даю координаты моего пребывания, предлагаю помощь и укрытие! – донесся из засветовых далей синтезированный голос астрионида. Гед посмотрел в мираж локатора – «летучая звезда», украшенная пышной шапкой белого тумана, была совсем близко. Хорошо, что он приказал синему ждать его! – Отставить огонь! – прогремела команда Вокара из грависвязи. – Там астрионид, а мы в их пространстве! Испугался! Так называемый командир «Уграсены» испугался то ли астрионидов, то ли Галактического Арбитража, и теперь Гед может лететь куда угодно! Победа! Так и должно было быть! Через минуту бортового времени двадцатый «Арджуна» нырнул в спасительный синий огонь «летучей звезды». Биомасса смотрела на него с уважением. Даже те, кто обязан был охранять его, молчали. Судя по обрывкам мыслей, которые слышал Гед, они не понимали, почему пошли за ним, но отлично знали, какая расправа ждет их при возвращении. Скоты, освобожденные с гауптвахты, смотрели с исступленной преданностью. Они были готовы идти в огонь и в воду за командиром, который был способен на такие победы. Но это следовало закрепить в их тупых мозгах. – Вы все теперь мои! Вы подчиняетесь мне, Гедерану Раму, и больше никому. Всегда, везде, навсегда! – закрепил Гед свою победу. – А куда мы летим, комд? – поинтересовался один из освобожденных, хиляк-каутилец. Гед ответил не сразу. Он сам еще не думал об этом, но теперь надо было дать ответ. Они летели к свободе, но для этого нужна была настоящая сила, большой и полностью преданный ему экипаж. Сейчас такого экипажа у него нет, но скоты, сидящие сейчас тюрьме на Стике, за освобождение будут лизать ему пятки. Вот туда и надо лететь! – Слушай мою команду, синий! Вот тебе Долг Жизни! Вези меня на Стику! 7 Ушел! Вокар ударил кулаком по пульту. Быдло двуногое, неумелый биополевик внушил десяток глупых приказов еще худшему быдлу из экипажа и ушел в засвет под защитой астрионида и его «летучей звезды». Не гоняться же теперь за ним на «Уграсене» по всем скоростным коридорам! А сбивать «звезду» болванками после скандала на «Индре» и сегодняшнего испытания нельзя – синие засыплют жалобами Галактический Арбитраж, начнется разбирательство, и неизвестно, до чего докопается следствие. Серж Вокар не собирается делиться изобретением Раджа Чаттерджи ни с кем. Достаточно той доли, которую он отдает каутильскому государству и лично господину президенту, чтобы они закрыли глаза на собственные операции «Уграсены». Ладно, пусть летит, быдло двуногое, не рисковать же из-за него концентратором! О таком оружии никто не должен даже догадываться. Не зря Чаттерджи корпел над ним три года! Собранное в пучок А-поле может внушать астрионидам любые мысли на расстоянии тысячи километров – ни один биополевик такого не может. А если под этот пучок попадет двуногое быдло на корабле или катере – то жить этому быдлу останется не больше минуты, а техника достанется победителю. Вокар не раз испытывал концентратор на пленных скотах и захваченных перехватчиках, а сегодня, наконец, испытал и на астрионидах. И как все удачно сложилось! Синие были так заняты выяснением отношений, что даже не поняли, что произошло. Стоило внушить им панику – а что еще мог внушить Вокар, когда самого так и трясло от обратного потока? – как «Летучая звезда» умчалась, а «летучие звезды» утонули в тумане. Неизвестно, как этот туман получился при работе концентратора, но он стал настоящей находкой! Не зря все-таки Вокар потратил столько сил и времени на Раджа Чаттерджи! Голова у парня варит отлично, когда он занимается генераторами и концентраторами, хотя в жизни он самый настоящий идиот. Подумать только, три года назад после публикации пресловутой статьи о генераторах А-поля этот слабак не шевельнул пальцем, чтобы продвинуть свое изобретение. Даже статью он опубликовал только в Грависети, не потрудившись запатентовать свое открытие. А после этого полгода сидел без работы и ухватился за приглашение на завод фирмы «Нараян», как утопающий за соломинку. Ничего не зная о будущей работе, не задав ни единого вопроса, он примчался на Трайю и даже не заметил, как ему во время медосмотра вживили сильный тюремный внушатель. Конечно, это была перестраховка, мальчишка-изобретатель и без «жука» работал бы как проклятый. Ему кроме работы вообще ничего не нужно. Настоящий слабак – достаточно сказать ему, что он мало или плохо работает ,как он начинает нервничать, потирать руки и трудиться день и ночь без отдыха. Даже когда на него навесили, в дополнение к концентратору и технологии обработки керасила, обучение выростка Геда, Чаттерджи был только рад. Ну, всякому свое – быдлу вкалывать, а умному человеку получать доходы. Однако теперь два года работы с Гедом полетели в черную дыру, и ничего сделать с этим нельзя. Гед получился настоящим парнем – сильным и уверенным в себе, но сила потребовала выхода. По сути дела, Гед неплохо проделал свой путь к независимости. Угнал двадцатый катер, на ходу набрал экипаж из зверей «Уграсены», договорился с астрионидом – ничего не скажешь, молодец. Но теперь, даже если Гед вернется, доверять ему опытный экземпляр концентратора будет нельзя. Солдат, предавший один раз, будет предавать, пока его не расстреляют. Надо было сразу расстрелять этого паршивца, но так нужно было разобраться в синих нанокомпенсаторах! Ну ладно, он не первый и не последний, найдутся и другие! Мираж грависвязи над пультом ожил, и Вокар увидел лицо второго помощника Ганса Линдера за темной пленкой шлема. Из-за плеча Линдера виднелся круглый блестящий бок катера, потерявший хамелеоновую окраску, как после прямого попадания гравидеструктора. Линдер висел на захвате пострадавшего катера, а от его пояса тянулся страховочный трос. Второй захват вцепился в обшивку катера рядом с черным квадратом технического шлюза, а оттуда выползал, как пышное белое одеяло, белый, слегка светящийся, туман. Туман шевелился и переливался, пухлые клубы расширялись, тесня друг друга и расползаясь по поверхности катера. – Господин командир, докладывает Линдер! Восемнадцатый катер нашел объекты, оба объекта обследованы, работа закончена, – отрапортовал Линдер. – Заряд аккумуляторов на перехватчике и на катере номер двенадцать – нулевой. Заряды в аккумуляторах экзоскелетов снижаются наполовину за пять минут соприкосновения с белым туманным веществом неизвестного происхождения. Вещество растет и распространяется, причем растет в ту сторону, где есть заряд. Демонстрирую. Чаттерджи, двигай сюда с включенным двигателем! – крикнул он. Неуклюже цепляясь за захват, изобретатель в голубом гражданском экзоскелете осторожно пробрался к катеру и, выпустив присоски на ботинках, встал на обшивку. Белый страховочный трос извивался за его спиной, двигатель экзоскелета работал. Прижав к туловищу руки, чтобы не задеть Линдера, Чаттерджи сделал несколько осторожных шагов к белому туману. Туман вздрогнул, край белого одеяла приподнялся, отделился от обшивки катера и, переливаясь волнами, потянулся к шагающему человеку. Опасливо оглянувшись, Чаттерджи развернулся спиной к туману, и тот плавно вытянулся в пустоте, присосавшись к тому месту, где у голубого экзоскелета был аккумулятор. Чаттерджи судорожно дернул за трос, трос натянулся, и изобретатель, отцепившись от катера, улетел из поля зрения. Хвост тумана потянулся за ним, Линдер сбил туман ударом руки, и тот рванулся вдоль рукава к аккумулятору Линдера. В мираже побежали черно-белые зигзаги помех, и связь прервалась. А этот туман не так уж прост! С этим пора было кончать, белая зараза могла забраться на «Уграсену»! – Слушай мою команду! Линдер, отвечайте! Немедленно все контакты с белым туманом прекратить, третий шлюз обследовать на предмет тумана! Как поняли, отвечайте! Вместо Линдера ответил пилот восемнадцатого катера. За пультом восемнадцатого рядом с пилотом сидел Чаттерджи в одном комбинезоне и, потирая от волнения руки, жевал слова. – Извините, господин командир, но майор Линдер раздевается. У него, как и у меня, разрядился аккумулятор экзоскелета. И, насколько я смог заметить, плазменное живое существо, похожее на туман, от этого выросло. – Кто вырос? – поперхнулся от неожиданности Вокар. – Белый плазменный туман, который по моим наблюдениям, представляет собой живое существо. – Чаттерджи направил объектив на висящие над пультом миражи. – У него имеется А-поле, похожее на А-поле астрионидов и астриоников, но в десятки раз слабее, значит, это существо родственно им. Еще есть биополе, очень слабое, как у червей или земных пресмыкающихся, но это явный признак живого организма. Туман реагирует на раздражители, движется, и кроме того, извините, он питается энергией в чистом виде. – Это еще что за новости? Чаттерджи заерзал перед объективом, снова потирая вздрагивающие руки. – Извините, господин командир, но это не новости. Так питаются все астриониды и астрионики, но они могут усваивать только световую энергию и часть гамма-лучей. А плазменный туман – любую. Так, приехали. Теперь эта зараза будет опустошать любой аккумулятор, который попадется ей на пути. Хорошо, если туман до сих пор не пробрался на «Уграсену». Но с другой стороны, это хорошая бомба – неизученное природное явление, которое может вызвать энергетический кризис хоть у людей, хоть у… – Слушай, Чаттерджи, у астрионидов он что-нибудь разрядил?