Я невольно поморщился. Почему-то я надеялся на то, что он не станет вспоминать об этом и не будет докучать вопросами. Но я ошибся. – От своей невесты. Она застала меня с другой и попыталась застрелить из моего же пистолета. – Что? – полицейский вдруг громко хохотнул, а затем ударил себя ладонью по колену. – Я-то думал, ты пострадал, расследуя загадочное преступление. А тебе продырявила башку обиженная женщина. Он едва не сложился пополам, давясь пьяным смехом. Сначала я мрачно следил за дорогой, не проронив ни слова, но затем ощутил, как меня тоже начинает давить смех. Он прорывался изнутри, стремясь выйти наружу, прямо из грудной клетки. Должно быть, несколько стаканов грога все же не прошли для меня даром. Спустя мгновение мы оба хохотали, будоража сонные ледяные окрестности. По щекам Косгроу потекли слезы – он небрежно смахнул их одной рукой, продолжая придерживать второй свои саднящие от боли мышцы живота. Наконец, он смог немного успокоиться, перевел дыхание, повернулся ко мне и выпалил: – Тебе кто-то говорил о том, что у тебя очаровательная улыбка, Миллер? Нет, я серьезно! Да ты же, твою мать, просто красавчик! – он снова громко гоготнул. – Теперь понятно, отчего твое появление наделало столько шороху в Норт Ривер. – На всякий случай предупреждаю тебя, Дэнни, что обычно я увлекаюсь девушками. – Да пошел ты, Миллер, – он сделал вид, что хочет отвесить мне подзатыльник, после чего снова сложился пополам. – Знаешь, шестидесятилетние старики тоже не в моем вкусе. Мы быстро переглянулись. Все лицо полицейского пылало и лоснилось от слез и испарины. Он еще никогда не выглядел настолько нелепо и несуразно. – Послушай, – протянул он, делая серьезный вид. – Я должен знать – ты виделся со своей страстной невестой после того, как вышел из комы? – Я навестил ее однажды, – ответил я, глуша мотор у заднего двора большого двухэтажного строения. – В доме престарелых. Косгроу прыснул, переходя на оглушительный рев. Казалось, что в машине заржало целое стадо обезумевших баранов. В холле второго этажа тут же вспыхнул свет – нас услышали в доме. – Что… что она сказала? – с трудом переводя дыхание, спросил Косгроу. Я видел сквозь запотевшее лобовое стекло, как к нашей машине спешит худая фигура. Закутанная в длинный толстый плед, она встревоженно ринулась к боковой дверце, но затем застыла в нерешительности. Очевидно, миссис Косгроу не привыкла наблюдать мужа в таком виде. – Она была немногословна, – ответил я, кивая на дверцу и обращая внимание офицера на нежданную гостью. – Решила, что к ней явился мой мстительный дух. Заметив за стеклом жену, Косгроу тут же пришел в себя, неловко откашлялся и умолк. Затем он окинул меня каким-то странным взглядом, зачем-то похлопал по плечу и произнес: – До завтра, Миллер. Спасибо за отличный вечер. Я молча кивнул, наблюдая за тем, как он неуклюже старается выбраться из авто. Его ноги скользили на промерзшей земле, и он едва не свалился, когда сделал несколько шагов вперед. К счастью, миссис Косгроу была готова к этому, а потому сразу подхватила офицера под руку. Спустя пару минут и шатающаяся фигура моего напарника, и узкий силуэт его жены скрылись за входными дверьми дома. Когда я провернул ключ и собирался уже двинуться вперед, на меня обрушилось знакомое неприятное чувство. Ощущение того, как будто кто-то следил за мной, затаившись где-то позади. Я нервно обернулся по сторонам, силясь разглядеть хотя бы что-то в густом мраке пустынных аллей, но не увидел ничего необычного. * * * Утром в полицейском участке я столкнулся в дверях с Кейт Робертсон. На ее милом личике искрилось недовольство – она явно была чем-то раздражена. Врезавшись в меня плечом, она сделала шаг назад, сложила руки под грудью и едко поинтересовалась: – Как повеселились вчера, детектив Миллер? Надеюсь, голова не болит? – Ты не в настроении, Робертсон? – спокойно спросил я, проскользнув мимо нее в пустой холл. – Кто угодно был бы не в настроении, если бы ему пришлось полночи оттирать содержимое чужого желудка в туалете, – процедила она сквозь зубы. – Колин едва держался на ногах, когда пришел. – По-моему, это его естественное состояние, – пожал плечами я. – Кстати, Кейт, ты не позвонишь ему на ферму? Попроси его приехать в участок сразу, как только он придет в себя. Секретарша злобно сверкнула глазами, но отвечать ничего не стала. Вместо этого она повернулась на каблуках, взметнув вверх пряди аккуратно уложенных локонов, и последовала к своему столу. Я пошел вслед за ней, стараясь на всякий случай держаться немного поодаль. К своему удивлению, в конце холла я заметил Дэниела Косгроу – полицейский с хмурым видом попивал кофе из кружки, время от времени массируя свои виски. – Доброе утро, Дэнни, – произнес я, падая на соседнее кресло. – Не такое уж и доброе, – пробубнил он, щурясь от яркого света. – Кажется, я вчера перебрал лишнего. Чувствую себя отвратительно. – Тогда тебе лучше выпить таблетку аспирина, потому что у нас впереди намечается долгий и достаточно утомительный день. Я протянул ему три небольшие карточки, испещренные печатями. Косгроу с непонимающим видом повертел их в руках, после чего проговорил: – Это что такое? – Три разрешения на выезд за пределы Норт Ривер, – ответил я. – Я решил прихватить Фостера, поскольку он, кажется, единственный, кто хотя бы немного понимает болтовню индейцев. На уставшем лице офицера появилась тень заинтересованности. Он снова пробежался по пропускам глазами, но на этот раз уже с гораздо более бодрым видом. Затем он вернул картонки мне и пошевелил плечами, стараясь размять лопатки: – Может, это и к лучшему. Я бы не вынес торчать весь день в этой душной конуре. – Дождемся Колина, и отправимся в путь. Дорога будет неблизкая. – Куда едем-то? Я откинулся на спинку кресла и схватил со столешницы старую, надтреснутую пепельницу. В пачке оставалась последняя сигарета, и я планировал выкурить ее прямо сейчас. Но пустая зажигалка, звонко чикнув колесиком, выдала лишь жалобную искру. Я чертыхнулся себе под нос и спрятал сигарету обратно в пачку, которую уже успел смять. – Я наконец нашел зацепку, – со вздохом проговорил я, отправляя прикуриватель в черное мусорное ведро. – Помнишь, Фостер упоминал о том, что его покойный старик когда-то уже сталкивался с чем-то подобным? Я решил прошерстить кое-какие архивы и нашел интересное упоминание об одной из жительниц поселения индейцев. Если верить бумагам, она жила в деревушке на территории Норт Ривер в тот период, когда была зарыта в землю наша таинственная незнакомка из ямы в лесу. Я проверил отчет Грея – даты сходятся. Может быть, нам удастся побеседовать со старушкой и выяснить хотя бы что-нибудь об этой твари. – Звучит неплохо, – согласился Косгроу, допивая кофе. – А где она живет сейчас? – В четырех часах езды от Норт Ривер, – произнес я. – Правда, существует небольшая проблемка. – Какая? Вместо ответа я выудил из кармана пальто карту, нарисованную от руки, протянул ее полицейскому и вздохнул: – Наша старушка, естественно, выбрала для себя уголок потише. Так что обитает сейчас где-то в лесу за устьем реки. У меня есть примерный план, где можно найти ее хижину, но действовать придется наугад. Даже в регистрационном бюро никто не знает ее точного адреса. – Какой адрес может быть в тайге, – мрачно протянул Косгроу. – Третья пихта от поваленной сосны? – Смешно, – кивнул я без улыбки. – Советую тебе найти фляжку побольше и прихватить с собой кофе на нас троих. Скорее всего, мы не один час проплутаем в лесу. Надеюсь, Фостер на самом деле отлично ориентируется на любой местности, а не просто хвалится этим для того, чтобы завоевать снисхождение Робертсон. – По-моему, он уже успел завоевать не только это, – коротко хмыкнув, тихо проговорил Косгроу. – Эй! – пронзительный возглас Кетти заставил нас вздрогнуть. – Я, вообще-то, все слышу! – Ты уже позвонила Фостеру? – я сделал вид, что не замечаю ее нахмуренного лица. – Да, детектив, – холодно отчеканила она. – Он сказал, что уже выезжает. – Отлично. Я повернулся на стуле и выглянул в окно. Кажется, снегопад и завывание ветра наконец утихли. По белесым аллеям за стеклами участка расплывалось почти ясное утро. Впервые за все дни, проведенные в Норт Ривер, я, наконец, увидел робкие проблески солнца за тучами. И почему-то решил, что это добрый знак. * * * – Назовите свои полные имена и предъявите разрешения на выезд, – потребовал огромный мужчина в военной форме. Рядом с ним топтался еще один, удерживая заряженный автомат наперевес. Шоссе, ведущее из города, было заблокировано несколькими рядами колючей проволоки, намотанной поверх толстенных кольев, перевязанных между собой. Чтобы сдвинуть с места такую махину, понадобилось бы несколько человек. – Фрэнсис Джонас Миллер, – я протянул военному один из пропусков. – Со мной Дэниел Аарон Косгроу и Колин Бинг Фостер. Я отдал пограничнику оставшиеся два картонных прямоугольника и по очереди кивнул на каждого из своих спутников. Солдат еще раз окинул угрюмым взглядом наш автомобиль, после чего махнул рукой автоматчику и снова повернулся к нам: – Пропуск выдан на трое суток. Если не вернетесь в Норт Ривер вовремя, у вас будут неприятности. Я собирался равнодушно пожать плечами, тронувшись с места, но Фостер, развалившийся на заднем сидении, внезапно подал голос, воинственно потянувшись вперед: – И что же ты нам сделаешь, мешок с дерьмом? Выпишешь предупреждение? – Заткнись, Колин, – прошипел Косгроу, сморщиваясь в комок. – Нет, пусть ответит мне, я хочу знать. Эти крысы притащились в мой город, навели здесь шороху, окружили нас со всех сторон, как диких кабанов, а теперь еще и заявляют, что у меня будут проблемы, если я не вернусь обратно в срок. Так что ты сделаешь, лысый урод? Военный продолжал молча таращиться на Фостера, глядя ему в лицо, пока Косгроу нервно что-то бормотал себе под нос. – С чего ты взял, что он лысый? – зачем-то спросил я. – Он ведь в шапке. – У таких уродов всегда на башке лысина, – уверенный в своей правоте, заявил Колин. – Они жрут какие-то гормоны, чтобы лучше росли мышцы, а от них выпадают волосы. Я слышал об этом по радио.