– Может, хоть выпьем наконец? – я толкнул детектива локтем в грудь, призывая очнуться. – Пока мы не замерзли насмерть на этом фестивале безудержного веселья. Он молча кивнул, и мы двинули к искрящемуся фиолетовыми фонариками прилавку, у которого уже образовалась длинная очередь. Горожане шутили, пели нелепые песни, рассыпались в пожеланиях добра и счастья, и в целом вели себя по-дурацки – как и всегда на зимних гуляниях в Норт Ривер. Выстояв минут десять, мы наконец получили по порции глинтвейна и теплого имбирного пива, после чего отошли подальше от ели, чтобы никто из тех, кто катался на коньках по реке, в нас не врезался. Я мигом прикончил и глинтвейн, и огромную кружку пива, пока Миллер задумчиво теребил свой стакан, все еще полный до краев. – Ты чего такой хмурый? – я сделал неловкую попытку подбодрить его. – Из-за Бет? Я видел ее на фестивале, она выглядит слишком нормально для того, чтобы в ней что-либо пряталось. – Нет, – он наконец отпил из стакана, и теперь над его верхней губой белела крутая пивная пена. – У меня нехорошее предчувствие. – Это очень плохо? Он пожал плечами и посмотрел куда-то вдаль – туда, где сгрудились подростки. Немного правее топтался офицер Косгроу со своей семьей. Его дочь увлеченно поедала пригоршню сахарных колечек, а жена с интересом наблюдала за тем, как скользят по льду конькобежцы. – В прошлый раз я ощущал что-то подобное, когда пропали Бет и Кристал, – детектив сделал еще один большой глоток и вытер пену с уголков рта. – Так что… Да, это должно быть что-то плохое. – Думаешь, тварь решит сменить облик? – я окатил его недоверчивым взглядом. – Прямо здесь, на фестивале? – Не знаю. Но нам лучше приглядывать за обеими старшеклассницами. Ты не видел Кристал? Я покачал головой. Я не натыкался на нее ни разу с тех пор, как мы очутились на празднике. Но не стал придавать этому слишком большое значение. Возможно, девочка просто решила остаться дома. Или еще не успела приехать к реке. В конце концов, не все жители Норт Ривер толпились на ежегодной ярмарке у елки. Находились и те, кто оставался дома у телевизора. Миллер потянул меня за рукав, безжалостно выбросив почти полный стакан с имбирным пивом в мусорную корзину, и я послушно поплелся вслед за ним. Через пару минут мы остановились возле Косгроу, который не сразу заметил наше появление. – Миллер говорит, что на него накатило нехорошее предчувствие, – тихо произнес я, чтобы ни жена, ни девочка полисмена не разобрали моих слов. – Он думает, нам стоит внимательнее следить за Бет и Кристал. Косгроу удивленно приподнял бровь, повернувшись к нам и уставившись в лицо Фрэнка, ставшее к тому моменту угрюмее черного неба над нашими головами. Осознав, что развлечения на фестивале подошли для него к концу, офицер покорно вздохнул, а затем потрепал жену по раскрасневшейся щеке: – Анна, у меня здесь кое-какие дела… Может, вы с Мэри обойдетесь без меня? Женщина добродушно улыбнулась и кивнула: – Это будет нетрудно, Дэнни, если учесть, сколько здесь вкусностей вокруг. – Папа, а можно мне тоже покататься на коньках? – встряла девочка, с надеждой подпрыгивая на одной ноге и размахивая руками. – Я уже научилась держать равновесие! Смотри! По лицу офицера пробежала тень сомнения, но, не желая портить ребенку праздничное настроение, он со вздохом ответил: – Хорошо, только не убегай далеко. Ладно, Мэри? Девочка радостно взвизгнула, и уже спустя пару мгновений растворилась в толпе городских гуляк. Косгроу махнул на прощание жене, после чего наконец присоединился к нам. Судя по тому, что кожа на его носу успела не на шутку раскраснеться, он выпил далеко не одну кружку глинтвейна. – Ты не видел Кристал Хадженс на фестивале? – детектив все еще старался выловить что-то в разношерстной толпе. – Нет, – Косгроу покачал головой и задумался. – Только Беттани. – Ладно, – Фрэнк поджег сигарету и поднес ее к губам. – Нам придется разделиться. Давайте обойдем здесь все и проверим, не затесалась ли девушка где-нибудь в укромном уголке. Пусть Фостер останется присматривать за Бет, а я и Косгроу быстро обогнем площадь. Встретимся здесь через полчаса. Я кивнул, оперся спиной о заколоченный киоск и со скучающим видом стал разглядывать прохожих. Стайка старшеклассниц как ни в чем не бывало продолжала топтаться позади разряженной огнями елки, сжимая в руках пластиковые стаканчики. Я прекрасно видел среди остальных голов ярко-красную шапку Бет. Сбоку на катке становилось все больше людей. Изрядно выпившие взрослые пытались встать на коньки, неловко взмахивая руками, а затем с громкими воплями падали на лед, заходясь в оглушительном хохоте. Дети сновали неподалеку, соревнуясь, кто быстрее доберется до горки ненастоящих подарков, сваленных под елью. Я видел, как в толпе скользнула знакомая шубка – дочка Косгроу быстро обогнула каток, победно вскинув ладони в меховых рукавицах, а затем ее силуэт скрылся в темноте за пустыми прилавками. Бет по-прежнему была всецело поглощена беседой со своими подругами, поэтому уже спустя десять минут мне стало откровенно скучно. С запоздалой досадой я подумал о том, что оставить на наблюдательном посту стоило Косгроу. По крайней мере, искать Кристал в толпе казалось куда более веселым занятием. Но я не смог погрузиться в эти мысли с головой, потому что внезапно наткнулся зрачками на Миллера, бегущего ко мне со всех ног. Он едва не врезался в меня, неловко затормозив и проехавшись подошвами по льду, после чего выпалил: – Я встретил подружек Хадженс… – он сделал попытку отдышаться. – Они говорят, что Кристал была на празднике, но затем куда-то пропала. – Вы не нашли ее? – Нет, – он распрямил спину и наконец шумно выдохнул. – Помоги нам с Косгроу… Но Фрэнк не успел договорить. Воздух, искрящийся инеем и пропахший жареными сосисками, разрезал оглушительный вопль. Душераздирающий и полный ужаса, он мгновенно оборвал и громкий смех, и шумные голоса горожан. Стало так тихо, что я бы мог даже услышать течение реки под замерзшей коркой льда, если бы захотел. Все повернули головы в сторону, откуда доносился крик. Мы с Миллером, не сговариваясь, ринулись к мерцающей гирляндами елке – именно из-за нее прозвучал голос. С трудом преодолевая разделявшее расстояние и грозясь свалиться, поскользнувшись на льду, я все же первым добрался до новогоднего дерева, обогнул его и замер в нерешительности. Миллер тут же нагнал меня, и теперь мы оба вертели головами по сторонам, стараясь понять, куда бежать дальше. Внезапно из-за одного из киосков, стоящих поодаль и тоскливо чернеющих пустыми окнами, вынырнула фигура подростка. Парень был перепуган насмерть – даже отсюда я мог разглядеть, что на его лице застыла гримаса ужаса. Вслед за ним, судорожно сжимая почти пустую бутылку из-под виски, бежала девушка. Очевидно, парочка решила выпить спиртного подальше от пытливых глаз взрослых, но их уединение было жестоко нарушено. Миллер поймал подростка на ходу, обхватив за плечи и заставив остановиться. Тот какое-то время пытался отбиваться, не осознавая, что происходит вокруг. Только спустя несколько минут он понял, что ему в лицо тычут холодным полицейским жетоном. Пока детектив приводил в чувство парня, я старался поговорить с его пассией. Девушка оказалась куда сговорчивее. – Что случилось? – спросил я, отбирая у нее бутылку, на дне которой плескалось еще несколько глотков. – Там… – она вскинула дрожащую руку и ткнула пальцем во мрак, царивший за чередой пустых киосков, которые миновала участь красоваться на фестивале. – Там труп! Дальнейших расспросов не требовалось. Я переглянулся с Фрэнком, на лице которого мрачными тучами сгущалась непроницаемая маска. Оставив обоих подростков трястись от страха, мы бросились туда, куда показывала школьница. Я увидел изувеченные останки еще издалека. Они валялись бесформенной грудой прямо на снегу, скрытые в темноте разбитого фонаря. Лохмотья кожи, фрагменты того, что некогда было телом человека и нелепая яркая одежда, которую носили местные тинейджеры – это все, что осталось от несчастной девушки. – Кристал, – выдохнул Фрэнк, наклонившись над грудой костей. – Свидетели говорили, что она была одета в пестрое пальто. – Вот дерьмо, – я сжал зубы и обхватил виски руками. – Просто гребанное, твою мать, дерьмо! Боковым зрением я видел, как из-за киоска выныривает Косгроу, привлеченный шумом и всеобщим замешательством. Как он спешит к нам, но останавливается на полпути, увидев то, над чем завис Миллер. Как на его лице появляется гримаса изумления, а затем – неописуемый ужас. – Господи… – он таращится на ошметки, все еще не решаясь сделать шаг вперед. – О боже… – Мы в полном дерьме, – я вскидываю голову к темному небу и на мгновение прикрываю глаза. – Теперь мы даже не знаем, где искать эту чертову тварь… Просто в дерьме! – Оцепи здесь все, Косгроу, – глухо произносит Миллер. – И не пускай сюда никого. * * * Детектив сидел напротив, молча потягивая грог из своего стакана. Атмосфера в «Голодном Гарри» казалась удушливой, неестественно мрачной. Косгроу, хмуро покусывая пластиковую соломинку и поглощенный своими мыслями, не замечал, как с конца желтой трубочки на исцарапанную столешницу падают ярко-красные винные капли. С тех пор, как мы обнаружили останки тела Кристал, прошло больше недели. Но никто из нас троих все еще даже не предполагал, как теперь можно будет обнаружить прячущегося монстра, чтобы он этого не сумел понять. К тому же, ниточка, ведущая к разгадке появления зверя в Норт Ривер, тоже оборвалась. – Помните, что говорила Бет? – шумно затянувшись сигаретным дымом, поинтересовался Миллер. – Она заявила, что видела Кристал, сидящей на дереве, только с непропорциональной головой. Теперь мы точно знаем о том, что Бет не врала, значит, ее показания можно использовать для поимки пожирателя лиц. – Как? – полицейский наконец оторвался от трубочки, уже изрядно пожеванной. – Что нам это дает? – Ну, – я задумчиво поскреб затылок. – По крайней мере, то, что чудовищу необходимо какое-то время для того, чтобы вжиться в новое тело. Думаю, Миллер хотел сказать именно это. После убийства Киччауру остается уязвим, потому что процесс трансформации происходит не сразу. – Верно, – кивнул Фрэнк, тут же подкуривая новую сигарету. – Но, насколько мы знаем из слов участников фестиваля, никто не замечал на празднике ничего странного. Почему-то мне кажется, что любой обратил бы внимание, если бы у его дочери, к примеру, голова стала не такого размера, как прежде. – Тогда почему никто ничего не заметил? – глаза Косгроу непонимающе уставились в лицо детектива. – Это противоречит твоим предыдущим словам. – Если только пожиратель лиц не переключился на тела помоложе, – Миллер пожал плечами. – Алекс Грей говорил мне, что кожа детей обладает самой большой эластичностью. Возможно, пожиратель лиц остался незамеченным именно по этой причине. Чем моложе тело, тем быстрее он может в него вжиться. Вполне здравая идея, если учесть, что на фестивале было много народу и времени на трансформацию почти не оставалось. Я двумя большими глотками опорожнил свой бокал, после чего вытер влажные губы о рукав теплой рубашки. Лицо Косгроу казалось в этот момент таким же опустошенным и испуганным, как у родителей Кристал Хадженс, когда они приехали в участок для дачи показаний после происшествия на реке. – Даже если это так, – я вздохнул и поднял глаза к бревенчатому потолку. – В Норт Ривер проживает не меньше сотни детей, которые могли бы идеально сойти ширмой для чертовой твари. Если мы решим воплотить в реальность твою старую идею с прививками, то почти наверняка вынудим монстра пойти на новое убийство. В комплекте с разгуливающим по окрестностям невидимым зверем все это кажется не слишком удачной затеей. – Да. Поэтому мы должны придумать, как найти тело, не приближаясь к нему, – Фрэнк загасил окурок и откинулся на спинку стула. – Есть идеи? – Конечно, – я громко шлепнул себя ладонью по лбу. – Сейчас посмотрю в своей записной книжке, в разделе с ловлей несуществующих тварей. – Хватит тебе, Фостер, – Косгроу смерил меня пристыжающим взглядом. – В этой ситуации не до твоих дурацких шуточек. Я развел руками в стороны, едва не сшибив с ног внезапно вынырнувшую откуда-то из-за моей спины Хейли: – А что еще остается, Дэниел? Когда вокруг нас неустанно растет куча дерьма? – Фостер в чем-то определенно прав, – со вздохом произнес Миллер, сминая пустую сигаретную пачку в руке. – Монстр загнал нас в ловушку. Мы не знаем, как вычислить, в ком он засел, не подбираясь к нему слишком близко. А если решим рискнуть, то почти наверняка получим еще один ходячий труп. – А что, если провести проверку ненароком? – полисмен нерешительно пожевал соломинку. – Ну, как будто это произошло случайно? Например, попросить кого-то из друзей девочки немного оцарапать ее? Это ведь не вызовет подозрений у пожирателя лиц, дети постоянно ранятся, падают, ведут себя неосторожно… – Прекрасная идея, Косгроу, – я расплылся в саркастической усмешке, показывая поднятый вверх большой палец. – Сколько в Норт Ривер учится девочек в начальной школе? Будем царапать их всех, это совсем не выглядит подозрительно. А еще лучше – в алфавитном порядке, чтобы упростить задачу. Офицер тут же скис и понурил голову, вернувшись к терзанию пластиковой соломинки, успевшей расслоиться на несколько длинных полос. Миллер тоже какое-то время хранил мрачное молчание, разглядывая старый музыкальный автомат в углу бара. А затем неожиданно проговорил: – Пожиратель лиц ловкий как обезьяна. Помните, о чем говорила Беттани? Ведь он не только сумел с легкостью выбраться из ямы с отвесными стенами, но и без труда взобрался по обледеневшему дереву, чтобы спрятаться. – И что? – я повернулся к детективу. – Устроим турнир на ловкость для всех детей в Норт Ривер?