— Ладно, ладно! Не кипятись, Максимка! Короче, этот Антоша рассказал мне, что Вероника Мальцева уже больше года влюблена в заместителя своего босса, некоего Филиппова Виктора Михайловича. Что только не делает, чтобы привлечь его внимание к своей персоне. Обхаживает его со всех сторон, умасливает, короче, всячески пытается соблазнить. Только по мнению Ступина, шансов у нее ноль, так как этот Филиппов примерный семьянин: молодая жена по имени Лидия и маленький ребенок. А вот постоянного любовника у самой Вероники Владимировны нет, по крайней мере такого, за которым она могла бы следить. Мальцева, по словам Ступина, девушка с большим разбором. Как мне показалось, Антошка тоже в свое время пытался за ней приударить, но она его отшила. Именно поэтому он с такой мстительностью наблюдает за ее поражениями на любовном фронте. Кстати, я на всякий случай прихватил фотографию этого самого Филиппова. Это из личного дела. Во, гляди, какой красавец! — Алексей засунул в рот очередной сухарик, подошел к висевшей возле двери куртке и из внутреннего кармана достал фотографию. — Ну да, похоже, что она действительно врет, иначе зачем ей выдумывать какого-то несуществующего любовника? — протянул Макс, рассматривая изображенного на снимке мужчину. — Но и это еще не все! — торжествующе продолжал Алексей. — В разговоре милейший Антон Сергеевич вскользь упомянул о том, что ездит Филиппов на большой машине красного цвета! Конечно, возможно совпадение, но я думаю, что за Мальцевой надо бы проследить. — Ты думаешь, что она может вести какую-то свою игру? — Точно! И если это так, то игра эта может для нее плохо закончиться, — Алексей пальцем собрал крошки и отправил их в рот. — Между прочим, Ступин рассказал, что где-то месяцев эдак семь-восемь назад в фирме разразился нешуточный скандал. Пропала пара упаковок с какими-то редкими и дорогостоящими препаратами, представляющими большую ценность. Виновного так и не нашли, но подозрения пали на какого-то лаборанта. Вроде как он тогда попался в каком-то клубе с наркотиками. Вот и решили, что это именно он подсуетился. Толкнул партию налево. — Интере-есно! — присвистнул Макс. — Становится горячо! И что? — Ничего. Уволили его по-быстрому, дело как-то удалось замять, а в скором времени этот самый наркоман загнулся от передоза. — Как же получается, что в такой солидной фирме работал такой пропащий нарик? Что-то не складывается у меня эта картинка, Леха! Фальшиво как-то все выглядит, не по правде… — Дело даже не в этом. Этот парнишка приходился каким-то дальним родственником тамошнему генеральному: то ли внучатый племянник, то ли двоюродный брат первой жены. Короче — блатной, поэтому скандал раздувать и не стали. Ступин сказал, что парень этот не был таким уж пропащим. Ну покуривал на дискотеках, иногда таблетки какие-то глотал, чтобы ощущения обострить, но никогда не кололся, да и вообще был неплохим специалистом. А тут вдруг — раз и отдал Богу душу. Как я понял, никакого расследования не было. Дело обычное — передоз. Спустили на тормозах и — чао! — Так может это и не он лекарства попятил? — Может, и не он! — легко согласился Березин. — А может и не сам укололся? — Может, и не сам! — в который раз довольно согласился Лешка. — Ладно, давай по домам, завтра придумаем что-нибудь. Похоже, дело худо-бедно сдвинулось, — Максим встал из-за стола и хотел убрать назад коробку с угощением, но оказалось, что она безнадежно пуста. — Ну надо же, все подточил! Леха, я тебя больше кормить не буду. В тебя все, как в прорву, — возмутился он. — Не гунди, Максимка! Обещаю, что завтра принесу тебе какой-нибудь сухой паек взамен съеденного, — пообещал Березин, отправляя пустышку в корзину для мусора. — Свежо придание, да верится с трудом! — буркнул Королев, набрасывая куртку на плечи. — Ты домой? Как там твои соседи, собираются тебе паркет менять? — Не, я не домой. Меня сегодня в другом месте ждут. Кстати, как к родителям съездил? — Да, нормально. Приехал и рассказал все, как было и как есть. Выпили с батей по маленькой. Права была Иннка, давно уже надо было это сделать. Знаешь, такой камень с души упал, просто не описать. Всю ночь с отцом протрепались, как раньше, до этой моей гребаной женитьбы. Не женись, Леха, никогда! Вот тебе мой мудрый совет! — Макс хлопнул Березина по плечу и закрыл дверь кабинета. * * * Вероника отвернула солнцезащитный козырек перед лобовым стеклом и посмотрела в зеркало: на ее щеках пылали яркие алые пятна, а глаза излучали какой-то болезненный блеск. Наконец-то у нее на руках оказался такой козырь, с которым проиграть просто невозможно. Главное, правильно и вовремя воспользоваться. Откинувшись на сидении она прикрыла глаза и постаралась систематизировать информацию, полученную от симпатичного молодого оперативника Алексея. Значит, судя по тому, что он рассказал, образцовый глава семьи и перспективный начальник вовсе не белый и пушистый. А ведь она всегда подозревала, что тут не все так чисто! Но действительность оказалась намного страшнее, чем она себе могла представить. Судя по тому, что рассказал Березин, вполне возможно, что милейший господин Филиппов и есть тот самый преступник, которого они разыскивают! Сложить в уме два и два оказалось проще простого, тем более, что с логикой у Вероники всегда был полный ажур. Теперь все постепенно становилось на свои места, каждый фрагмент головоломки вставал на положенное место: и квартира на окраине, и странный отпуск в межсезонье, и даже свернутый ковер, который, как она однажды увидела, выносил Филлипов из квартиры. Похоже, что не просто ковер… Вероника судорожно вздохнула, передернула плечами и приложила к щекам ледяные ладони. Картинка выходила довольно жуткая. Конечно, она ничего не рассказала этому самому Алексею. Она ведь не совсем дура, чтобы сливать компромат на Петровку еще до того, как самой им воспользоваться. Сначала нужно выжать из этого максимум пользы для себя. Вероника полностью отдавала себе отчет в том, что то, что она задумала, называется неблагозвучным словом «шантаж», но ее это совершенно не пугало. Ну и что?! Каждый в этом мире должен выгрызать свое место под солнцем, даже если порой для этого нужно идти по головам! Зато она сможет получить множество бонусов за свою сообразительность. Ведь это тебе не простой адюльтер, в котором она до недавнего времени его подозревала. И даже не сомнительная гомосексуальная интрижка. Это по-настоящему убойный компромат. Теперь самое важное — до мелочей продумать стратегию поведения, не торопиться, не паниковать, но и не мешкать. Она побарабанила пальцами по приборной панели и зажмурилась. «А может бросить все к чертовой матери?» — пронеслась шальная мысль. Она молода, хороша собой, успешна. Риск слишком велик: на кону жизнь. А с другой стороны, это шанс, настоящий, реальный шанс! Некоторое время спустя Вероника решительно набрала знакомый номер. — Витя, прости, но тебя к телефону. Подойдешь, или сказать, что ты занят? — жена тенью скользнула в кабинет. Муж сидел за рабочим столом, перед ним лежала какая-то папка с бумагами. Как же все надоело! Последние дни проходят, как в тумане. Очень хочется проснуться, но не получается. Пару дней назад он наведался к знакомой девятиэтажке. Издалека он приметил каких-то двух мужиков, которые шныряли из подъезда в подъезд. Звериное чутье, инстинкт, подсказал, что толкутся они там не просто так. Все-таки учуяли, суки! Сдали его девки. И что теперь? Конечно, он был предельно осторожен, но вдруг…. — Кто там, Лида? — не оборачиваясь спросил он. — Какая-то девушка. Она не представилась. Спросить? — А раньше об этом нельзя было догадаться? — с плохо скрываемым раздражением спросил он. — Ладно, сейчас подойду. Он быстро вышел в коридор и взял трубку. — Алло. Я слушаю! — Добрый вечер, Виктор Михайлович! Это Вероника Мальцева. Мы не могли бы встретиться с вами? — Здравствуйте, Вероника. Мы же с вами сегодня все обсудили. Всю документацию по новому договору я передал Ступину. С сегодняшнего дня он отвечает за эту сделку. — Виктор Михайлович, вы меня не поняли, — Вероника сделала паузу и продолжала: — Это не имеет никакого отношения к работе. Мне очень нужно с вами поговорить и желательно не в офисе, а на нейтральной территории. Это в ваших же интересах! — подчеркнула она последнюю фразу. — Вероника, вы не могли бы хоть намекнуть, о чем вообще пойдет речь? — он слегка повысил голос. — Честно говоря, я безумно устал и хотел бы пораньше лечь спать, день сегодня был тяжелым. — Конечно, день был тяжелым, — подтвердил голос на том конце телефонного провода. И голос этот был настолько странным, что на шее вдруг запульсировала жилка так явственно, что он заметил ее биение в зеркале. — И чтобы не стало еще тяжелее, настоятельно советую вам приехать в кафе «Дольче вита». Надеюсь вы не забыли, где оно расположено? Или вам напомнить адрес? Намек был слишком прозрачен, чтобы не понять. Это затрапезное заведение, совершенно не соответствующее своему названию, находилось буквально в двух шагах от того самого дома. «Как!? Как она узнала об этом?! Это просто невозможно! Он же все учел!..» Лицо в зеркале стало каким-то синюшным, дыхание сбилось и он вдруг почувствовал, как по затылку начали сползать две крупные капли пота. Как мерзкие, холодные слизняки они синхронно проползли по голове и упали за воротник рубашки. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы взять себя в руки и снова начать контролировать свои эмоции. — Я не совсем понимаю, о чем вы говорите, Вероника, — медленно и почти по слогам произнес он наконец. — Но если это действительно срочно, то через час я постараюсь быть на месте. Он положил трубку и только тут заметил в зеркале Лиду, которая пристально смотрела на него. Он медленно обернулся и не в силах больше сдерживаться схватил ее за плечи. Лида даже не пыталась освободиться, но даже если бы и хотела, у нее все равно бы не получилось вырваться из его железных пальцев. Она просто расширенными от ужаса глазами смотрела на него. Молча, и от этого Лиде становилось еще страшнее, он тряс ее, как ветер перед ненастьем трясет забытое хозяйкой на веревке в саду белье. Потом так же, не говоря ни слова, он отшвырнул ее в угол. Удар был такой силы, что со стены отлетела штукатурка. Лида тихонько вскрикнула и без сознания медленно сползла на пол. Разбуженный стуком ребенок в соседней комнате зашелся испуганным плачем… Ночь со среды на четверг За окнами стояла такая беспросветная темень, будто кто-то невидимый покрыл всю землю ваксой или чернилами. Снег растаял еще днем, а новую порцию небо посылать ленилось, а может быть просто решило, что еще рановато — ноябрь еще как-никак. Алексей проснулся и некоторое время смотрел, как ветер полощет тонкую газовую занавеску в приоткрытом проеме форточки. Инна, закутавшись в пуховое одеяло, спала рядом и своим дыханием щекотала правый бок. Ее светлые завитки на шее, так умилявшие Алексея, растрепались, щеки раскраснелись. Приглядевшись, он увидел, что она слегка улыбается во сне. Вчера вечером, расставшись с Максом, он направился сюда. Он ехал и думал, что судьба все-таки странная штука. Столько лет Инна была рядом, ему казалось, что он знает ее наизусть. Ан, нет! Оказывается, она и есть та самая его половинка, без которой жизнь кажется серой и кислой, как перебродившее тесто. Он ехал и думал, что впервые за долгие годы едет домой! Туда, где ему рады любому — усталому и злому, веселому и доброму. Здесь нет обмана, здесь не надо притворятся и показывать себя лучше, чем ты есть на самом деле. Он с удовольствием представил себе румяную Инну, которая суетится возле плиты, чтобы приготовить ему вкусный горячий ужин. Круглая аккуратная попка, обтянутая голубыми джинсами, представилась так явственно, что пришлось даже приоткрыть окно в машине, потому что от этих видений голова затуманилась, а мозг словно переместился куда-то в нижнюю часть тела. Инна и правда появилась на пороге квартиры в тех самых голубых джинсах, которые повергли Алексея в состояние, близкое к обмороку. Но теперь ему не надо было сдерживаться. Прямо у двери он схватил ее в охапку и не раздеваясь, понес в спальню. Инна отвечала жарко и страстно, И не было в ней того показушного желания покорить его своей чрезмерной сексуальностью и ненасытностью, которая так часто отпугивала его с бесчисленными Ирами, Юлями и Светами… А была просто Любовь. Любовь с большой буквы, и ее нельзя было не почувствовать. Ужинали они в постели, из которой так и не смогли вчера выбраться. Инна кормила его всякими вкусностями: рулетом из воздушного лаваша, в который были завернуты нежные кусочки форели, куриными котлетами с золотистой корочкой, салатом из авокадо. В своей холостяцкой жизни Алексей даже и не представлял, что это нечто с зеленой шкуркой вообще можно есть! А оказалось, что не только можно, но и безумно вкусно! А потом они долго пили чай с булочками. — М-м-м! — Лешка прикрыл глаза от наслаждения, откусив добрую половину нежнейшей плюшки с корицей. — Ты сама пекла эту прелесть? — Нет, сегодня времени совсем не было. Это дядя Акоп постарался. — Не понял, какой еще такой Акоп? — напрягся Березин. Инна засмеялась: — Ничего криминального, Алексей Дмитриевич, успокойтесь! Дядя Акоп и тетя Лиана работают у нас в магазине, держат собственную пекарню. Кстати, лаваш — тоже их произведение. Это просто необыкновенные люди, я, так и быть, тебя с ними познакомлю. — Ну, тогда ладно. А булки у них на самом деле — высший класс. Хотя твои — лучше! — Лешка, — сказала Инна, заливая кипяток в чашки, — а меня уволили… Велешева рвала и метала, ей, видите ли, не понравилось ваше с Максом несогласованное с ней присутствие. А я ей нагрубила. Даже не нагрубила, а просто сказала все, что думаю о ней. — Ну и правильно! Плюнь и разотри. Сама же знаешь, что бороться против системы дело неблагодарное и даже бесполезное. Твоя Велешева просто глупая самовлюбленная идиотка, а на идиотов не обижаются. Инна взглянула на Алексея. Он, довольный и спокойный, как сытый кот, обнюхивал очередную булочку размышляя, влезет в него еще или нет. Ей стало даже немного обидно: то что казалось ей катастрофой, мама и Лешка восприняли, как должное, очень спокойно и даже с видимой радостью. — И что же мне теперь делать?! Я осталась без работы! Ты что, меня не понял? — Я-то понял, а вот ты, по-моему, нет. Вопрос «что делать» оставь Чернышевскому — ему видней, а тебе надо просто-напросто выйти за меня замуж! Это же совершенно логично! — спокойно отозвался Березин. Инна немного оторопела. — Ты серьезно? — Инна недоверчиво посмотрела на Лешку. — Это что? Официальное предложение? — Ну нет, конечно, это всего лишь генеральная репетиция! Официальное будет, когда я упаду на колени и подарю тебе обручальное колечко и огромный букет цветов! Кстати, какие ты предпочитаешь? — серьезно спросил он.