- Ааааааа-хрееее-неть! Что это с тобой? Кто ты такая и куда дела нашу идеальную девочку? Где моя подруга? – бомбит она, округляя глаза. - Пойдём отсюда и поговорим, - говорю со смешком, - пока ты себе невесть чего не напридумывала, как и все. Молча делаю разворот на каблуках и застываю, так ни шагу и не ступив. Северов сидит у бара и заливает одну рюмку, судя по прозрачности водки, за другой. Рядом с ним Антон Арипов что-то настойчиво втирает и дёргает руку друга с поднесённой ко рту стопкой, отчего жидкость из неё проливается на импровизированную барную стойку. - Отъебись, сказал! - разрывает басы голос Артёма и замирает у меня в ушах. Антон поворачивается в нашу сторону и громко присвистывает. Через накладывающиеся друг на друга слои музыки я не слышу его слов, но по губам, кажется, читаю: ну нихуя ж себе! Север поворачивает голову до тех пор, пока мы не сталкиваемся глазами, и тут мне реально становится страшно. Даже несмотря на то, что нас разделяет метров пять расстояния и пара десятков разгорячённых студентов, в его потемневшем, практически чёрном взгляде я считываю крайнюю степень бешенства. По телу пробегает ледяной озноб и сковывает мышцы, но даже сейчас я не могу оторвать от него взгляд. Белые, всегда в лёгком хаосе волосы сейчас выглядят так, словно в них раз за разом запускали пальцы. Бирюзовая радужка почти полностью скрыта за чёрным туманом зрачков. Он смотрит с каким-то странным прищуром, а его губы искривляет звериный оскал. Инстинкт самосохранения заставляет меня сорваться с места, когда он начинает медленно сползать со стула с кошачьей грацией. Вот только этот кот отнюдь не ручной и мурчит, только когда удовлетворит аппетит. А однозначный взгляд не оставляет мне ни единого шанса. Со скоростью взбесившейся антилопы взлетаю наверх и, врываясь в первую попавшуюся дверь, с гулким стуком запираю её. Благо, комната пуста. Сползаю спиной по холодной деревяшке, жадно хватая ртом воздух. Закрываю глаза в попытке унять бешеное сердцебиение и выровнять срывающееся дыхание. Громоподобный стук заставляет меня подпрыгнуть. Глаза начинают метаться по комнате в поисках путей отхода. - Насть, ты тут? - доносится из-за двери Викин голос. Видимо я так шумно выдыхаю, что она меня слышит и входит. - Ты чего сорвалась, словно за тобой тысяча чертей гонится? - Всего один, - выдаю с истерическим смешком, - но очень злой. - Кто? – нет, ну она сейчас серьёзно? - Кир? Начинаю ржать. Не смеяться, а именно дико ржать, хватаясь за живот и сгибаясь пополам. Видимо, это нервное, потому что успокоиться мне удаётся далеко не сразу. Но как только в лёгкие наконец добирается кислород, затыкаюсь. - Северов. - слово отдаётся эхом, во внезапно повисшей, словно звенящей, тишине. А может, мне так кажется после оглушающего приступа смеха? - Что он сделал? - выпаливает подруга. Кажется, мой внешний вид её больше не удивляет. - Хм, дай-ка подумать, - растягиваю слова, прикладывая палец к подбородку и поднимая взгляд в потолок, - пообщался с моим женихом. Раз. Увидел, как я из-за него плачу. Это два. Получил под дых. Дважды. Это три. Зажал меня у бассейна. Четыре. Сказал, что хочет поцеловать, упираясь членом мне в живот. Пять. И почти сделал это. Шесть. Ну, вроде всё. - И это всё Север? - задаёт наитупейший вопрос на свете, от которого я снова захожусь истерическим хохотом. Кто-нибудь, вызовите психушку, мне срочно нужно успокоительное и мягкие стены. - Сиди здесь, сейчас вернусь. - кричит Заболоцкая на ходу, хлопая дверью. Я и не смогла бы никуда пойти, потому что приступы неконтролируемого смеха накатывают на меня волнами. К тому моменту, как возвращается Вика, болит уже не только живот, но и лёгкие. Она суёт мне в руку пластиковый стакан с какой-то жидкостью и приказывает: - Пей! Без лишних вопросов выливаю в горло всё его содержимое и тут же начинаю давиться, разбрызгивая капли пойла и слёзы. - Что там было? - с трудом хриплю, продолжая кашлять. - Сок с водкой. - разрезает так спокойно, будто воды принесла. - Ты свихнулась? - прорезавшийся голос сразу берёт повышенные. - Я же не пью! - Не пьёшь. - подтверждает спокойно. - А ещё не одеваешься, как... - Шлюха? - подсказываю участливо. - Как будто тебе стоп-кран сорвало. Что происходит, Настя? - Видимо, не только стоп-кран, но ещё и крышу. - развожу руками. - Это всё из-за Северова? - её голос звучит спокойно, хотя ей не удаётся скрыть сквозящее напряжение. – Из-за него ты так оделась? Чтобы заметил? Или сразу свихнулся? - не выдерживая, выдаёт улыбку. - Театр для одного актёра. - улыбаюсь в ответ. Внутри отчего-то становится тепло, и вся эта ситуация уже не кажется такой страшной. - Типа пофигу на всех, и на него в том числе. Сама говорила. Помнишь? - А вот теперь с самого начала и по порядку. Спустя минут двадцать заканчиваю рассказ и поднимаю голову от ковра, который с таким увлечением на протяжении всего повествования разглядывала. Отчего-то было страшно смотреть подруге в глаза. Всё ждала, что она осудит. Особенно, когда дошла до того момента, где не только говорила о том, что чувствовала, пока Артём меня обнимал, но и том, чего хотела. Слова лились из меня неконтролируемым потоком, а сейчас совсем не по себе стало. - Ну ни хрена ж себе! - ошарашенным голосом шелестит Заболоцкая. - Охренеть не встать! Только сейчас смотрю на неё и тут же прыскаю со смеху. Она выглядит так, словно у неё глаза сейчас из орбит вывалятся. - Осуждаешь? - задаю мучающий вопрос. - В своём уме, дура? Я за тебя рада! Нет, не так! Я тобой горжусь! Наконец ты перестала прятаться и вытащила голову из задницы, в которую тебя запихнули твои предки-диктаторы. Этот успех надо закрепить! - подскакивает на ноги и хватает сумочку. – Так, что тут у нас? Блин, только помада с собой. Молча открываю свою и вываливаю набор косметики, прихваченный из дома. - Вот теперь другое дело. - принимается за мой макияж. А я молюсь, чтобы она не переборщила. - Сейчас сделаем из тебя красотку. У Северова челюсть отвалится. Весь пол слюнями затопит. Ну, не то чтобы он и раньше их на тебя не пускал, но сейчас... К такому наряду нужен соответствующий макияж. - Только клоуна из меня не сделай, - смеюсь, - а то знаю я тебя. - Расслабься. Немного подводки. Таааак, здесь затемним. Растушуем. Карандаш. Закати глаза вверх. Вот так. Умница. Помада и... Готово! - радостно хлопает в ладоши и отступает на шаг. С трудом заставляю себя взглянуть в зеркало и застываю. Мне реально нравится то, что я там вижу. Да, тёмные глаза с аккуратными широкими стрелками и красная помада делают меня на пару лет старше, но, надеюсь, результат того стоит. - Офигеть! - всё, что мне удаётся выдавить. - Не нравится? - тут же расстраивается подруга. - Ещё как нравится! Ты - богиня! - хватаю её за руки и улыбаюсь. Она смеётся в ответ, а потом вдруг становится серьёзной. - Насть, а ты сама чего хочешь? - спрашивает очень тихо. - Его, Вик. - говорю так же шёпотом и почему-то представляю ЕГО лицо за закрытыми веками, якобы сама для себя уточняю. - Всегда хотела только его, Артёма Северова, но слишком боялась даже себе в этом признаться. - Ну так иди и бери! Глава 8 У нас есть только сегодня. Плевать на завтра! Сегодня будем МЫ! Уверенной походкой спускаюсь по лестнице, глазами выискивая беловолосую макушку. Труда это не составляет, потому что Северов как минимум на пол головы возвышается над остальными, не говоря уже о цвете. Такое чувство, что за несчастные полчаса, что мы с Заболоцкой провели в закрытой комнате, в которую, кстати, минимум раз пять ломились парочки, градус веселья накалился до предела. Полуголые студенты трутся на танцполе, пьют до потери сознания и зажимаются по всем возможным углам, из которых раздаются недвусмысленные звуки. Раньше я бы от такого грохнулась в обморок, как-никак воспитание у меня приличное, но сегодня всё иначе. Я другая. Наконец цепляюсь взглядом за свою цель и тут же замираю на полушаге. Из лёгких с хрипом вылетает весь воздух, когда я вижу, как МОЙ Артём зажимает на диване Волчинскую. Свою фамилию эта тварь оправдывает на сто процентов. Каждый день прям волчица на охоте, и сегодня она поймала самую желанную для всех дичь. МОЮ дичь. Да, МОЙ! И плевать, что это не так. Соляная кислота начинает выжигать веки, и я крепко зажмуриваюсь, чтобы не испортить макияж, над которым Вика так трудилась. И не только из-за этого. Больше я не заплачу. Никаких эмоций на публику. "Летящей" походкой спускаюсь вниз и, проталкиваясь между потными телами, врываюсь в самое сердце тусы. Плавно раскачиваю бёдрами из стороны в сторону. Выгибаю спину. Поднимаю руки вверх, а потом медленно скольжу по телу вниз. Как там мама говорила? Только шеста не хватает? А ведь реально не хватает. Сейчас я готова на всё. Я точно сошла с ума… Бросаю короткий взгляд на диван: Карина сидит сверху на Северове и плавно покачивает бёдрами. Трётся своим "четвёртым" о его грудную клетку. Нагибается ниже и что-то шепчет. Отлепляю глаза и направляюсь в сторону бара. - Что выпьешь, красотка? - улыбается нанятый на вечеринку бармен. Понимаю, что это его работа, но не могу не ответить улыбкой на комплимент. - Что-нибудь покрепче, но чтобы глаза на лоб не лезли. - выдаю со смешком, стараясь заглушить внутреннего монстра, которому внезапно захотелось крови Волчинской.