Его лицо оказывается всего в паре сантиметров от моего, мы почти соприкасаемся губами, и я чувствую на своих его обжигающее дыхание. Лёгкие до отказа забивает терпкий аромат. Кажется, что жар его тела плавит на мне одежду. Все внутренности превращаются в кипящий кисель. А его твёрдый половой орган давит мне в живот. Прикладываю все непонятно откуда взявшиеся силы в отчаянный рывок, и снова укладывая Северова на лопатки, седлаю. И тут опять происходит сбой. Мы сцепляемся взглядами. Глаза в глаза. По нервным окончаниям пробивает двести двадцать. В конечностях зарождается дрожь. Не знаю, как эта возня выглядит со стороны, но мне сейчас абсолютно пофигу. Мы оба дышим тяжело и рвано. Сердце пробивает грудную клетку не только у меня. Чувствую, как лупит его, потому что плотно прижата к его грудине. Руки медленно ползут на мою талию, оставляя ожоги. А потом он в одно движение скидывает меня с себя и, наваливаясь всем телом, лишает любой возможности для контратаки. Бёдрами сжимает мои ноги, а руки плотно придавливает вдоль тела. Всё моё хвалёное самообладание летит к чертям, когда его лицо застывает в нескольких миллиметрах от моего. Дыхание Северова становится почти неуловимым. Он жадно хватает ртом воздух снова и снова, будто лёгкие отказываются воспринимать кислород. Мои тоже. Вдох. Вдох. Вдох. Безрезультатно. Тренер что-то кричит, одногруппники о чём-то переговариваются, но я слышу только, как кровь ревёт в ушах. Ещё одна попытка вдохнуть. Ни черта не выходит. Я привыкла всё контролировать. Вся жизнь по полочками, но сегодня они все с громким треском разлетаются в щепки. Ничего не вижу, кроме его глаз. И таки да, это не линзы. Ничего не слышу, кроме гулкого биения сердца. Удар. Удар. Удар. И оно снова замирает. Да что со мной не так? Он делает едва уловимое движение, и где-то внизу живота стягивается тугой узел, а между ног собирается влага. Кровь приливает к щекам и расползается от лица к груди. Неловко ёрзаю, и Северов выпускает какой-то странных рык, на который я отзываюсь тихим стоном. Стоном, бля! - Что же ты со мной делаешь, идеальная девочка? - скорее выдыхает, нежели говорит парень, крепко прижимающий меня к полу. - Отпусти меня! – шиплю, дёргаясь всем телом, а в ответ получаю ещё одно движение бёдрами, и узел в животе становится туже. - Не шевелись, Настя, блядь! – рявкает хрипло. - Пусти! – срываюсь на тихий крик, снова подрываясь вверх, другой возможности заставить подняться его у меня нет: руки и ноги парализованы захватом. - Да твою ж мать, блядь! - рычит Северов, и в следующее мгновение мне удаётся схватить воздух, потому что он, наконец, откатывается в сторону. И сразу становится как-то холодно. Словно кто-то открыл все окна, впуская сквозняк. Окружающий мир врывается в меня с гулом голосов, в котором отчётливо слышны реплики, которые отчего-то больно жалят. - Ну нихрена ж себе! Вот вам и идеалка! - Не идеалка, а индивидуалка прям! - громкий смех. - Север, да вам бы уединиться! - Ещё бы прям здесь трахнулись, вот это шоу было бы! - опять ржач. Закрываю глаза и чувствую, как солёные слёзы выжигают веки. Я не буду плакать. Не буду. Я не заплачу! - Бля, я бы и сам не против ей вдуть! Я не стану плакать. - А наша идеальная девочка не такая уж и идеальная. Такой бы и я засадил! - присвистывание.